От realswat Ответить на сообщение
К All
Дата 19.10.2015 13:32:59 Найти в дереве
Рубрики WWI; Флот; Армия; Версия для печати

Некоторые соображения о Босфорском десанте 1914-1915 гг.

В связи с возникшей сразу в двух ветках темой захвата русской армией Проливов рискну высказать некоторые соображения об этой операции в 1914-1915 гг., уделив внимание некоторым из звучавших ниже предложений и предположений. Не претендуя на полноту изложения и безусловную верность высказываний, подготовил небольшой наброс. Уточнения и дополнения всячески приветствуются.
Превентивный удар. Пока Турция оставалась нейтральной, связь между союзниками через Проливы была возможна. Дарданеллы были закрыты для судоходства только в конце сентября 1914 г., после спровоцированного Сушоном инцидента с участием турецкого миноносца [1, с. 71]. Однако и после этого вопрос о вступлении Турции в войну ещё не был решён окончательно. Соответственно, идея занять Константинополь силой в августе-сентябре 1914 г. не могла созреть как минимум с точки зрения обеспечения надёжной связи с союзниками просто потому, что такая попытка скорее ставила эту связь под угрозу.
При этом к началу августа 1914 г. в европейской части Турции дислоцировалась 1-я армия, имевшая в своём составе 1-й, 2-й и 3-й армейские корпуса (9 дивизий) и 1 кавалерийскую бригаду, ещё два армейских корпуса, 4-й и 5-й, располагались в Смирне и Анатолии, то есть могли быть переброшены в зону проливов по железным дорогам [2, с. 38]. Таким образом, даже в середине августа-конце сентября операция против Босфора могла потребовать привлечения крупных сил российской армии, хотя проблемы с турецкой мобилизацией (объявленной 2 августа и тянувшейся от 22 до 64 дней для разных корпусов) не позволили бы туркам использовать перечисленные соединения на полную.
Мотивация операции после вступления Турции в войну. После нападения немецких и турецких кораблей на русский Черноморский флот вопрос о войне был решён. С этого момента рассчитывать на возобновление перевозок через Проливы стало невозможно. Однако для того, чтобы успешная десантная операция, требующую привлечения крупных сил армии, выглядела необходимым условием общей победы, требовалось осознание трёх фактов:
1. Критического положения русской армии с точки зрения обеспечения вооружением и боеприпасами
2. Неспособности российской промышленности решить проблемы армии.
3. Способности промышленности Великобритании и Франции обеспечить боеприпасами и оружием не только свои армии, но и армию российскую.
Осенью 1914 г. всё это осознавалось как минимум смутно. Фактически, только весенне-летняя кампания 1915 г. на Восточном фронте достаточно убедительно вскрыла проблемы по пп. 1, 2. Однако и летом 1915 г. отнюдь не очевидным был положительный ответ на вопрос по п.3 – французы и британцы ещё не были обеспечены оружием и боеприпасами достаточно хорошо для того, чтобы щедро делиться с Россией. До тех же пор, пока ответ по п.3 не был очевидно положительным (а он, на самом деле, не является таковым даже сегодня), оснований считать захват проливов ключевой проблемой с точки зрения успешного ведения войны на главном ТВД не было. В связи с этим не удивительно, что российская сторона не спешила помогать союзникам во время Дарданелльской операции. С одной стороны, совместная операция не позволяла с уверенностью надеяться на сохранение контроля за проливами после успешного завершения войны. С другой – трудно было найти основания для выделения крупных сил на операцию, которая не выглядела ключевой с военной точки зрения, в условиях крупных поражений на основном ТВД
Между тем, к апрелю 1915 г. в районе Босфора были сосредоточены 1-я и 2-я турецкие армии, имевшие в своём составе 5 армейских корпусов (13 дивизий), 1 отдельную пехотную дивизию и 1 кавалерийскую бригаду. Для защиты Дарданелл в это же время была выделена 5-я армия (2 армейских корпуса (5 дивизий), 1 отдельная пехотная дивизия, 1 кавалерийская бригада) [2, с. 86]. Фактически, если бы Россия «выделила» армейский корпус для высадки на Босфоре не в закавыченных рамках дезинформационной кампании, а действительно – оснований ожидать от этого корпуса крупных успехов в борьбе с превосходившим численно противником не приходилось.
В то же время следует заметить, что высшее политическое руководство и командование турецкой армии действительно опасалось высадки русского десанта. В итоге самая крупная и боеспособная группировка турецкой армии не была полностью задействована в боевых действиях в течение первого полугода войны. Такая ситуация была безусловно выгодна с точки зрения войны на истощение, когда русские имели возможность есть по частям турецкую армию на Кавказе, а союзники занимались тем же в Галлиполи:
On June 9, 1915, Liman von Sanders requested fresh forces from the Turkish General Staff. Enver replied by telegraph on June 12 saying that because of the political situation it was not possible to send fresh forces to the Fifth Army. There had been continuous bombardments by the Russian Navy of the Turkish Black Sea ports throughout the months of April, May, and June and many in the government were worried about the possibility of a Russian amphibious invasion on the Black Sea coastline. Enver promised to send instead individual reinforcements and reservists (private soldiers). Further, he suggested that the Fifth Army consider rotating the divisions in Asia and at Saros into the battle area, especially the 3rd Infantry Division which had sent to Asia to recover after the costly May battles. Enver also offered to exchange regiments of the Fifth Army's divisions with the uncommitted II Corps on a one-for-one basis. [2, с. 88]
Высадка русской армии вблизи Босфора меняла ситуацию на прямо противоположную – турецкая армия вводила в бой все свои силы, причём в выгодной для себя ситуации численного перевеса над противником (так же, как и в Галлиполи – самой успешной операции турецкой армии в Первой мировой войне).
Характерно в этом контексте и то, как развивалась идея Дарданелльской операции. Фактически, она была следствием возникшего у некоторых британцев желания использовать «лишние» силы, в первую очередь – крупные боевые корабли. Основными протагонистами действий против Турции были британские моряки, в то время как британские генералы и французы отнюдь не хотели отвлекать силы с Западного фронта, справедливо полагая, что путь к победе следует прокладывать по трупам немецких солдат [3, c. 202]. Фактически, нельзя не согласится с примечанием советского редактора к тексту Корбетта – идея о многочисленных выгодах успешной атаки на Дарданеллы была во многом «подшита» к делу постфактум [4, c. 433]. Желание вывести Турцию из войны, безусловно, присутствовало – однако операция никогда не рассматривалась как имеющая приоритетное значение для исхода войны, и возникла как попытка с пользой применить силы флота, которые попросту некуда было девать (проиллюстрировать этот тезис можно простым мысленным экспериментом - достаточно попробовать оценить разумность и приемлемость предложения использовать для форсирования Дарданелл не старые броненосцы, а одну-две эскадры современных дредноутов). В конечном итоге, именно «побочный» характер операции привёл к тому, что союзники так и не смогли добиться решительного перевеса в силах над турками и потерпели неудачу.
Размах возможной операции и технические возможности по перевозке и высадке войск. Следует отметить, что решение проблемы свободного прохода судов через Проливы, при условии, что Турция не выведена из войны, требовало оккупации обоих берегов обоих проливов, то есть порядка 200 км береговой линии (~60 км в Босфоре и ~140 км в Дарданеллах), что едва ли можно признать возможным при имевшихся ресурсах. Единственным вариантом была попытка вывести Турцию из войны путём успешной атаки на Константинополь. Отметим, что такая идея содержит элементы «wishful thinking», поскольку предполагает желаемую реакцию противника (капитуляция после занятия столицы) и не содержит явных ответов на вопрос о дальнейших действиях в том случае, если противник не реагирует желаемым образом.
Тем не менее, и такая операция, видимо, воспринимаемая многими как «точечная», предполагала успешное наступление на глубину порядка 30 км, и на примерно таком же фронте (с занятием Чаталджинской линии контроль за Константинополем можно было считать обеспеченным). При этом до захвата русскими азиатского берега Босфора и/или «вскрытия» союзниками Дарданелл снабжение русского десантного корпуса пришлось бы вести через пляжи на северо-восточном побережье Вифинийского полуострова. Кроме того, в случае появления русских войск в непосредственной близости берегов Мраморного моря турки получили бы возможность организовать огневую поддержку сухопутных войск артиллерией крупных боевых кораблей, как сделали это во время наступления болгар на Константинополь в 1912 г. Главное же – в случае перехода борьбы в «траншейную» стадию операция такого размаха могла длиться не один месяц. Необходимо оценить вероятность такого развития событий.
Вопрос о составе турецких сил, которые могли быть привлечены к обороне Босфора, непрост в связи с влиянием операций в Галлиполи. Как уже было отмечено выше, к концу апреля 1915 г. оборона района Босфора обеспечивалась силами 1-й и 2-й армий, расположенных на обоих берегах пролива и насчитывавших 14 пехотных дивизий и 1 кавалерийскую бригаду. Отражение высадки союзников потребовало переброски значительных сил на Запад: 4 дивизии – в мае, 3 дивизии – в июне, 4 дивизии, управления двух армейских корпусов и штаб 2-й армии в июле [2, с. 90]. К началу августа для непосредственной защиты Босфора в распоряжении турок оставался, по видимому, один армейский корпус, кроме того, в районе Константинополя формировались 4 новые пехотные дивизии. После второй высадки союзников, в бухте Сувла, в район Галлиполи были переброшены дополнительные подкрепления и фактически к концу августа в районе Босфора не оставалось крупных сил, способных оказать сопротивление высадке даже одного русского корпуса.
Тем не менее, нельзя с уверенностью сказать, что Россия в августе 1915 г. упустила исторический шанс. Во-первых, не стоит забывать о том, что в это время русское командование беспокоилось больше о судьбе Риги и Минска – и турки об этом как минимум догадывались. Во-вторых, нельзя сказать, что турецкое (немецкое) командование на Галлиполи страдало от недостатка сил и ситуация была критической. Так, к 28 июля 1915 г. численность имевшихся в распоряжении Лимана фон Сандерса сил достигла 250 тыс. человек [2, c.90] – в то время как союзники к 7-8 августа смогли выделить только 157 тыс., считая десант в бухте Сувла [5, гл. 6]. К октябрю 1915 г. численность 5-й турецкой армии достигла 315 тыс. человек [2, c. 95]. Турки вполне ожидаемо обращали внимание на реальную, а не на потенциальную угрозу. И если в июне демонстративные действия русского флота вызывали желаемый результат, то к июлю-августу эффект дезинформационной кампании сошёл на нет. Если бы летом 1915 г. русские войска всё-таки высадились вблизи Босфора, турки смогли бы выделить для противодействия такой операции 100...150 тыс. человек (3...4 корпуса) – при сохранении хороших шансов на успешную защиту Дарданелл. Русским для того, чтобы создать серьёзное численное превосходство и всерьёз рассчитывать на победу, могло потребоваться 4...5 армейских корпусов.
Заметим далее, что для перевода борьбы в позиционную стадию туркам не надо было «угадать» с местом высадки русского десанта и сосредоточить там все указанные силы к дню Д. Во время высадки на мысе Хеллес обороняющимся хватило примерно 3 500 человек для того, чтобы прижать к берегу 17 000 высадившихся солдат противника [6, c. 100]. Мобильность турецких войск в зоне Проливов, при наличии железных дорог и свободных путей в Мраморном море, была относительна велика: 2-я пехотная дивизия покинула Константинополь 10 мая, и полегла в бою на Галлиполи спустя 9 дней.
Место высадки русского десанта находилось бы, видимо, в полосе шириной не более 30 км – от Килии до Карабуруна. Высадка далее к северо-западу потребовала бы прорыва Чаталджинской линии, высадка на азиатском берегу – форсирования Босфора. Оба варианта выглядят неоптимальными. Таким образом, русские войска могли высадиться на удалении 30...40 км от Константинополя. Соответственно, можно было ожидать, что уже через 2...3 дня после начала высадки турки смогут сосредоточить в районе десанта 1 корпус (3 дивизии из Константинополя), переброска войск с азиатского берега могла занять ещё 6...7 дней, из района Дарданелл, при необходимости – 10...15 дней.
Между тем, «ёмкость транспортной флотилии» Черноморского флота составляла один армейский корпус [7, Прил. 8]. Высадка японцами близкой по численности группировки (~40 тыс. при 108 орудиях человек в составе 3 дивизий) у Бидзыво заняла 8 дней – без тылов [8, c. 227]. Высадка основной части немецкого десанта на Эзеле (~20 тыс. человек при 40 орудиях) заняла «чуть больше» запланированных 4 дней [9, 10]. При этом и в том, и в другом случае в первый день удавалось высадить достаточно много пехоты (10...12 тыс. человек), однако потом темп резко падал, во многом из-за выгрузки артиллерии и лошадей. Исходя из сказанного, можно считать, что высадка русского армейского корпуса на берега Босфора за 5...6 дней стала бы крупным достижением. Посадка на суда могла занять до 2 суток, переход до Одессы и обратно – не менее 3 суток (реально могло быть и 4...5 суток, поскольку расстояние составляет более 300 миль, а средняя скорость войсковых транспортов на переходе из Мариуполя в Трапезунд в мае 1916 г. составила 6...7 узлов). Таким образом, от момента начала высадки первого эшелона до начала высадки эшелона второго могло пройти 10...14 дней – без противодействия противника. На Галлиполи же, под огнём, высадка 29-й дивизии заняла 10 суток – при плановых 60 часах [6, c. 118].
Добавим, что в Моонзундской и Дарданелльской десантных операциях атакующая сторона имела передовые базы (Виндава и Лемнос соответственно), на которые могли опираться необходимые для операции лёгкие силы (тральщики, промерные суда и пр.) У русских такой базы не было, равно как и не было возможности легко организовать передовую базу по аналогии с базой японцев на о-вах Эллиот – за отсутствием незащищённого архипелага с хорошей бухтой вблизи Босфора. Уже одно это делало операцию если не невозможной, то как минимум чрезвычайно сложной с технической точки зрения. Наконец, заметим, что высадка поздней осенью – зимой – ранней весной была если не невозможна, то как минимум рискованна из-за штормов (регулярно срывавших «обычные» походы ЧФ), при этом высаженные войска, лишённые нормального тылового обеспечения, должны были бы сильно страдать от болезней (как оно и было в Галлиполи осенью 1915 г.)
Заключение. Таким образом, выполнение Босфорской операции в 1914-1915 гг. было сопряжено с рядом существенных технических сложностей. Вероятность развития Босфорской операции по Галлиполийскому сценарию в 1914-1915 гг. была велика – хотя высадка в августе 1915 г., безусловно, создала бы тяжёлый кризис турецкой армии. Тем не менее, она едва ли увенчалась бы быстрым выходом Турции из войны, а без оного терялась сама идея операции – обеспечение надёжной связи России с союзниками. Каковая идея, в свою очередь, не успела ещё кристаллизоваться к лету 1915 г. как ключевая, как вопрос победы или поражения в войне. Что, соответственно, не могло не заставить русское верховное командование видеть в Босфоре второстепенное, пусть и важное, направление – с соответствующим отношением к вопросу выделения необходимых сил и приемлемости ожидаемых потерь.
Осенью 1915 г., с вступлением в войну Болгарии и разгромом Сербии, после установления прямой связи Турции с Центральными державами вопрос Проливов окончательно становился вопросом общего хода борьбы на Европейском ТВД. Любая попытка высадки до разгрома Германии и Австрии грозила жестоким поражением – в случае прибытия немецкой «пожарной команды». Любопытно, что турки, видимо, осознали это быстро и в полной мере. Уже в начале октября они начали вывод войск с Галлиполи (3 корпусных управления и 6 дивизий вывели в тыл с 8 по 28 октября [2]). После эвакуации союзников они не стали восстанавливать оборону Босфора: образовавшийся «избыток» в 15 дивизий был использован для усиления других направлений – 7 дивизий в составе 2-й армии отправили на Кавказ, по 2 послали в Галицию (!), Месопотамию, Сирию и на левантийское побережье [2].
И здесь, пожалуй, стоит вернуться к роли, которую сыграл Черноморский флот на южном направлении. Как было уже отмечено выше, угроза десантной операции на Босфор в течение длительного времени (как минимум до июня-июля 1915 г.) сковывала крупные силы турецкой армии. Фактически, самая большая и боеспособная группировка стояла без дела. Одновременно, не имея возможности посылать войска на Кавказ морем, турки были вынуждены использовать «сухой путь». Это вело к существенным задержкам. Так, при начавшейся весной 1916 г. переброске войск 2-й армии на Кавказ среднее время пехотной дивизии в пути составляло около 50 суток, причём после прибытия на фронт дивизиям требовался длительный отдых. В итоге 2-я армия, которая должна была, по идее, создать на Кавказском фронте численный перевес и перейти в контрнаступление вместе с 3-й армией, прибыла на место действий только к «шапочному разбору», когда русские успели провести две крупные наступательные операции (Трапезундскую и Эрзерумскую), и успели с гораздо меньшими временными затратами перевезти морем более 60 тыс. человек в составе 1-й и 2-й пластунских бригад, 123-й и 127-й пехотных дивизий. Периферийная стратегия успешно работала – превосходство в силах и логистике позволяло успешно истощать силы противника.
Финальная неудача Российской империи едва ли была вопросом только слабости Черноморского флота или дефицита «эльпидифоров» – это был результат общего недостатка сил для борьбы, принявшей такие грандиозные масштабы. В рамках которой выделение даже «незначительных» сил армии для Босфорской экспедиции было едва ли возможным, а сама экспедиция имела все шансы обернуться поражением.

1. Лорей Г.Операции германо-турецких сил. 1914-1918/Пер. с нем. — СПб.: ООО «Издательство «Полигон», 2003.
2. Edward J. Erickson Ordered to Die: A History of the Ottoman Army in the First World War, Greenwod Press, Connecticut – London, 2001.
3. Artur J. Marder From The Dreadnought to Scapa Flow: The Royal Navy in the Fisher Era, 1904-1919. Vol.II: The War Years: To the Eve of Jutland. Oxford University Press, London, 1965.
4. Ю. Корбетт Операции английского флота в мировую войну. Т.2, Государственное военно-морское издательство НКВМФ Союза ССР, Москва-Ленинграл, 1941.
5. Коленковский А.К. Дарданелльская операция. — М-Л.: Гиз, 1930. Доступно по адресу http://militera.lib.ru/h/kolenkovsky/index.html
6. Robin Prior. Gallipoli: the end of the myth. Yale University Press, New Haven and London, 2009.
7. Новиков Н. Операции флота против берега на Черном море в 1914–1917 гг. — М.: Воениздат НКО СССР, 1937. Доступно по адресу http://militera.lib.ru/h/novikov_n/index.html
8. Julian S. Corbett Maritime operations in the Russo-Japanese War, 1904-1905. Vol. I. Annapolis, 1994
9. Фон Чишвиц. Захват балтийских островов Германией в 1917 г. Перевод с немецкого А.В. Герберта Государственное военное издательство Наркомата обороны Союза ССР Москва - 1937, доступно по адресу http://rufort.info/library/fon-chisv/fon-chisv.html
10. Павлович Н. Б. Войсковые перевозки морем. — М.-Л.: Морской транспорт, 1941. Доступно по адресу http://militera.lib.ru/science/pavlovich_nb01/index.html