|
|
От
|
Юрий Житорчук
|
|
|
К
|
Kosta
|
|
|
Дата
|
17.10.2011 18:05:48
|
|
|
Рубрики
|
WWI; 1917-1939;
|
|
[2Kosta] Так почему же Россия начала общую мобилизацию 30 июля 1914 года
>>>>Поэтому когда Россия объявила всеобщую мобилизацию, то она выполняла гарантии, которые Николай II дал Сербии.
>>>Один овпрос в связи с этим. Про ииюльских кризи снаписан масса книг. Кто-то из историков уже пробовал использовать эту логику,
>>Не встречал, хотя кто его знает, может и есть.
>Едва ли. Доказательствами "миролюбивых намерений" России в связи с объявлением всеобщей мобилизации были озабочены поколения историков. И уж мимо такой возможности, буде она могла бы произвести на кого то впечатление, они бы не прошли.
Ну почему же, смотрим «История первой мировой войны 1914-1918 гг.» — М, Наука, 1975:
«Царское правительство, заявив, что Россия не останется равнодушной в австро-сербском конфликте, решило, не теряя времени, начать всеобщую мобилизацию как ответ на агрессивные действия Австро-Венгрии. На этом настаивал и русский Генеральный штаб, которому хорошо было известно, что проведение мобилизации в России потребует значительно большего времени по сравнению с Германией или Австро-Венгрией.
Уже 11 (24) июля, как только стало известно содержание австрийского ультиматума, на заседании Совета министров было решено объявить, в зависимости от хода дел, мобилизацию четырех военных округов — Киевского, Одесского, Московского и Казанского — и флота. Военному министру было предложено незамедлительно ускорить пополнение запасов материальной части армии, а министру финансов — изъять как можно больше русских государственных вкладов из германских и австро-венгерских банков{116}.
На заседании же Совета министров 12 (25) июля под председательством самого Николая II это решение снова было подтверждено с оговоркой — «пока не объявлять мобилизации, но принять все подготовительные меры для скорейшего ее осуществления в случае надобности»{117}. Вместе с тем было решено ввести «Положение о подготовительном к войне периоде», что означало проведение довольно обширных мобилизационных мероприятий, не объявляя формально самой мобилизации{118}».
Т.е. логика действий царского правительства в связи с австро-сербским кризисом, совершенно понятна.
ВО-ПЕРВЫХ, царем было принято политическое решение - Россия не позволит Австрии разгромить Сербию. А далее это решение последовательно проводилось в жизнь. Со своей стороны Германия приняла другое политическое решение, что не позволит России нарушить планы Вены военной экзекуции Сербии.
ВО-ВТОРЫХ, Белграду была дана гарантия того, что Россия ни в коем случае не останется безучастной к судьбе Сербии.
В-ТРЕТЬИХ, 25 июня принято решение ввести «Положение о подготовительном к войне периоде», при этом готовилась мобилизация только четырех военных округов, направленная против Австрии. С 27 июля в России начинаются предмобилизационные мероприятия.
После чего Сазонов сообщил в Бухарест: «Цель нашего возможного выступления против Австрии — не допустить разгрома Сербии».
В-ЧЕТВЕРТЫХ, 27 июля Россия предупредила Германию о том, что если австрийские войска перейдут сербскую границу, то после этого последует мобилизация русской армии.
28 июля в МИД Австро-Венгрии поступило сообщение о данном Сухомлиновым германскому военному агенту честном слове, что мобилизация еще не начиналась и таковая последует лишь тогда, когда австрийские войска перейдут сербскую границу.
А то что и в Вене, и в Берлине было известно, что мобилизация в России может произойти, видно из телеграммы посланной Берхтольдом 28 июля к австрийскому послу в Берлине, в которой указывалось, что хотя в России мобилизация еще и не объявлена, но это произойдет, если австрийские войска перейдут сербскую границу.
В-ПЯТЫХ, несмотря на то, что Австрия знала, что ее нападение на Сербию повлечет за собой мобилизацию русской армии, а это в свою очередь чревато большой войной, тем не менее, в 1 час 20 минут дня 28 июля Австрия объявила войну Сербии.
После чего французский посол, по поручению своего правительства, заявил Сазонову о полной готовности Франции исполнить, если понадобится, свои союзнические обязательства.
В-ШЕСТЫХ, царское правительство пришло к выводу о том, что Германия благоприятствует непримиримости Австрии, и нельзя исключить того, что немцы, в случае объявления Россией войны Австрии, выступят против нас. В силу этого обстоятельства утром 28 июля царь дал свое согласие на объявление частичная мобилизация. Об этом свидетельствует телеграмма Сазонова от 28 июля русскому послу в Берлине:
«Вследствие объявления Австрией войны Сербии нами завтра будет объявлена мобилизация в Одесском, Киевском, Московском и Казанском округах. Доводя об этом до сведения германского правительства, подтвердите об отсутствии у России каких-либо наступательных намерений против Германии. Наш посол в Вене пока не отзывается с своего поста».
В-СЕДЬМЫХ, в результате заявлений, сделанных немецким послом, царское правительство пришло к выводу, что Германия все равно нападет на нас, после того как Россия объявит войну Австрии, выполняя свои обязательства перед Сербией.
В 3 часа дня 29 июля германский посол зачитывает Сазонову телеграмму имперского канцлера, в которой говорилось, что если Россия будет продолжать свои военные приготовления, хотя бы и не приступая к мобилизации, Германия сочтет себя вынужденной мобилизоваться, и в таком случае последует с ее стороны немедленное нападение.
После этого в Лондон и в Париж Сазоновым были отправлены телеграммы:
«Германский посол заявил о решении Германии мобилизоваться, если Россия не прекратит вооружений. Нам остается ускорить наши вооружения и считаться с неизбежностью войны».
Между 6 и 7 часами вечера 29 июля Пурталес вновь встречается с Сазоновым и сообщил Сазонову, что им была получена от канцлера еще одна телеграмма следующего содержания:
«Прошу самым серьезным образом указать г. Сазонову на то обстоятельство, что дальнейшее развитие мобилизационных мероприятий со стороны России вынудило бы нас к производству мобилизации и что после этого вряд ли еще сохранилась бы возможность предотвратить возникновение европейской войны».
Вскоре по уходе германского посла, — продолжает «Поденная запись», — в кабинет министра в присутствии А. А. Нератова и барона Шиллинга позвонил телефон: государь император лично сообщал С. Д. Сазонову, что им только-что получена от императора Вильгельма телеграмма с убедительной просьбой не доводить дело до войны».
Сазонов доложил, что заявления Пурталеса расходятся с желаниями Вильгельма, почему Николай решил «тотчас же» телеграфировать в Берлин, «чтобы получить объяснение означенного противоречия».
«Его величество, — говорит «Поденная запись», — разрешил Сазонову безотлагательно переговорить с военным министром и начальником генерального штаба по вопросу о нашей мобилизации».
Далее читаем в «Поденной записи»:
«К этому времени получено известие о начале бомбардировки Белграда австрийцами…
По всестороннем обсуждении положения оба министра и начальник генерального штаба пришли к заключению, что, в виду малого вероятия избежать войны с Германией, необходимо своевременно всячески подготовиться к таковой, а потому нельзя рисковать задержать общую мобилизацию впоследствии путем выполнения ныне мобилизации частной. Заключение совещания было тут же доложено по телефону государю императору, который изъявил согласие на отдачу соответствующих распоряжений».
Таким образом, мы видим совершенно логичную цепь действий, которые предприняла Россия, начиная с дачи гарантий Сербии и кончая объявлением общей мобилизации.
>>>>Вся - это все равно, что ничто. Можно конкретнее по пунктам?
>>>Пункт, собственно, один - телеграмма не равна формализованному договору. Вы считаете иначе?
>>А я не ставлю знак равенства между телеграммой и договором. Но телеграмма Николая с содержащимися в ней гарантиями, по своей сути мало чем отличалась от заявления премьера в парламенте.
>Заявление премьера в парламенте было подтверждено формальными соглашениями. Сначала временным - во времмя визита Бека в Лондон 6 апреля. Затем августовским договором.
Дык Гитлер дал Чемберлену несколько месяцев на его действия, которые последовали после заявления о гарантиях Польше. А Вильгельм на это отпустил Николаю всего несколько дней. Россия просто не успела формализовать свои гарантии в виде соответствующего соглашения. Если же говорить о гарантиях данных Николаем сербам в его телеграмме и гарантиях, заявленных Чемберленом в парламенте, то они с юридической точки зрения равноценны. О чем и идет речь.
Я уже не говорю о том, что заключение международного договора еще не гарантировало обязательность его выполнение. Примером тому может служить франко-чехословацкий договор о взаимопомощи, который Франция отказалась выполнять в 1938 году. А свои обязательства не останется безучастным к судьбе Сербии Николай II выполнил на 100%. И это факт неоспоримый.
http://zhurnal.lib.ru/z/zhitorchuk_j_w/1pobed.shtml