Первый раз в жизни посмотрел фильм "Спартак". И вдруг захотелось сравнить старый фильм о гладиаторах в Риме с новым. Да-да, с эпическим действом о борьбе отдельно взятого генерала за демократию в Римской Империи. Тем более, что можно проводить сравнение по пунктам.
Пункт первый - собственно Рим.
В "Спартаке" перед нами предстает чудовищный паук, присосавшийся к Евразии и Африке. Паук, высасывающий из покоренных народов ресурсы материальные и людские. Рим ведет постоянные захватнические войны, расширяя свои пределы, оккупируя все новые страны и обращая в рабство сотни тысяч. Во всей красе предстаёт утонченное скотство римлян в сцене, когда Красс в капуанской школе гладиаторов забавляет двух гнилых матрон человеческой травлей. Четко и ясно проводится линия - для римлян рабы - не люди. Живой скот, говорящие орудия. Но самих восставших показывают с несвойственно американскому кино живой теплотой. Зритель действительно видит людей, которые обрели СВОБОДУ, настоящую свободу. Рабы-коммунисты идут по стране, поддерживая друг друга, как братья, мужчины учатся военному делу, женщины ткут, обшивают их, готовят, заботятся о детях. Их лозунг - "Мы не берем от Рима ничего" - и они не стремятся к наживе, не зверствуют, их мечта - уйти из этого кошмарного государства и создать свое, где у каждого будет свой дом. Как ни странно, но тут американский "Спартак" очень похож на советского, написанного Яном. При этом американцы даже сильнее идеализируют рабов, но те при этом не теряют человечности. И даже поэту среди них находится место.
В "Гладиаторе" Рим - Империя Добра, несущая погрязшим во мраке тупым варварам свободу,законы, дороги, общечеловеческие ценности, ну, при этом немного их иногда убивающий. Германцы посылают обратно посла, требовавшего капитуляции, предварительно отрубив ему голову. "Какой ужас!" - возмущаются просвещенные римские военачальники. "Что же, люди должны знать, кого они завоёвывают", - благородно негодует доблестный Максимус. У него самого в усадьбе на полях, надо полагать, трудятся исключительно вольнонаемные, иначе разве выглядели бы поля столь идиллически. И вообще, рабами, судя по всему, являются только гладиаторы. но это, в конце концов, можно извинить - ведь нужно же людям как-то развлекаться, телевизора и бейсбола еще нет.
Пункт второй - главные герои.
Спартак - не супермен. Скорее - наоборот. В самом начале - он даже трусоват. Боец из него тоже никакой - бой с негром он проиграл, в последней битве он дерется отчаянно, но не сказать, чтобы мастерски. Его и в плен-то берут живым. Спартак не слишком хороший полководец - Красс переигрывает его вчистую. Он подлого происхождения, раб и сын раба. Но у него есть одно достоинство - он может вести людей. Он болеет душой за всех рабов Рима, он не просто поднимает рабов, он дает им мечту. Мечту о свободе, не свободе, как ее сейчас понимают в Америке - жрать, спариваться, курить траву и раз в четыре года участвовать в комедии выборов, но свободе в старом, верном понимании этого слова - не принадлежать никому, кроме своих близких. Он искренне радуется за тех, кто обрел наконец человеческое достоинство, он счастлив, видя что вокруг люди - как братья. Собственно, это - его главное счастье. Его нельзя назвать несгибаемо твердым человеком, он постоянно перебарывает себя, мучается сомнениями и, что характерно, не только никогда не хамит своим соратникам, но даже не повышает на них голос.
Максимус - это да-а-а. Это конь с яйцами, совершенный мужчина, любящий муж и отец, охренительно гениальный полководец и устрашающе эффективный (и эффектный) боец. Как артистично он расправляется на арене с остальными гладиторами, как умопомрачительно втыкает мечи в пузо, кланяется, а потом крсиво сносит оппоненту башку. Все бабы - его, все мужики признают его лидером только потому, что он - Испанец. Он изящно опускает Коммода в словесном поединке на глазах всего Рима, и вообще, он этот Рим спасает от коррупции. От нее, родимой. Будучи прободен отравленным кинжалом в сердце ухитряется забрать у плохого гада Коммода ножик и его же им зарезать. После чего отдает последние судьбоносные распоряжения всему и вся (надо ли сомневаться, что все они будут выполнены не за страх, а за совесть) и пронзительно дает дуба. Дамы рыдают стоя.
Пункт третий - плохие парни.
Красс - жесток. С этим не поспоришь. Его гордыня непомерна, он хладнокровно жертвует друзьями, войсками, спокойно идя к своей цели. Но, как ни странно, его цель - не просто абсолютная власть ради самой власти. Нет, у него есть мечта - совершенный, упорядоченый Рим, в котором правит его сословие. Причем совершенство и упорядоченность стоят на первом месте, а сословие на втором. Он гневно отвергает предложение своего недалекого соратника добиться своей цели простым вводом войск в город. Он любит Рим, он не может совершить такое святотатство. Рим сам признАет его своим владыкой. Он искренне ненавидит рабов и Спартака, ведь они несут гибель его миру, но при этом, обходя поле последнего сражения и видя погибших женщин и детей, Красс выглядит подавленным. И даже зверства свои он совершает все-таки не хладнокровно, а в приступах гнева. Захватив Варинию с сыном, он даже думать не смеет поступить с ней в никитинском стиле. Он глубоко человечен в своих попытках ухаживания - преподносит золото, гордо заявляя, что его носила царица Персии, преувеличенно жизнерадостно пытается накормить ужином, говорит, что нашел для ребенка хорошую кормилицу и в ужасе открещивается от обвинения, в том, что пытается давить на нее, используя младенца как заложника. И даже выслушав от нее очень жесткие и несправедливые, по большому счету слова о том, что он боится Спартака, Красс даже не думает отомстить бабе, а идет срывать зло на пленных.
Коммод... Ну что тут можно сказать... Папу задушил, Максимуса поработил, семью его вырезал, сестры домогается, как-то нехорошо ощупывает племянника, а потом вообще хочет их обоих убить, сажает в тюрьму честных сенаторов и вообще сеет вокруг пресловутую коррупцию. Да еще дерется нечестно. Не человек, а полный бенладен.
Пункт четвертый - соратники главных героев.
Друзья Спартака - не есть команда несравненных героев. Что уж тут поделать, они - гладиаторы. Они дерутся на арене без особого изящества, собственно, трудно драться красиво, имея лишь меч длиной тридцать сантиметров и крохотный щит, или трезубец с сетью. Подняв бунт, который, кстати, возникает стихийно, они первым делом нажираются и пытаются стравить двух захваченных римлян. С огромным трудом Спартак пробуждает в них людей. И они остаются людьми до конца - на предложение Красса купить жизнь, выдав своего вождя, все шесть тысяч пленных рабов встают с криком: "Я Спартак!" Да, конечно, Рыжий Лис сейчас скажет, что это красная пропаганда, что так не бывает. Конечно не бывает. Иуды находятся всегда, но почему-то американцы тогда хотели думать, что люди могут быть коммунарами и хранит верность своим. Потому что им казалось тогда, что это хорошо. И пока рабов ведут вдоль Аппиевой дороги, развешивая на крестах, никто из них не бросает ни слова упрека своему вождю. И свою свободу они завоевывают сами, в полном соответствии с текстом Интернационала.
Друзья Максимуса - простые американские парни, волей режиссера оказавшиеся в древнем Риме. "Йоу", - говорит здоровенный германец, "так ты служил? А в Дакии приходилось воевать?" "Приходилось", с улыбкй отвечает Максимус. "У тебя семья есть?" - спрашивает афроафриканец? "Была", - грустно отвечает наш герой. "И у меня есть. Жена и дочка, во второй класс уже пошла. Как откинусь - первым же рейсом в Африку, они меня уже заждались, наверное". Вообще эти герои нужны исключительно для того, чтобы на их фоне ярче заиграли достоинства главного героя. Они и бунт поднимают не для того, чтобы добыть себе свободу, а для того чтобы Максимус смог бежать. И он, кстати, бежит, нсколько не задумываясь о том, хорошо ли бросать своих.
Пункт пятый - прчие персонажи.
Хозяин школы в "Спартаке" - обыкновенный мелкий бизнесмен. Он трусоват, сам никогда меча в руках не держал, он просто зарабатывает денежки. Он стелется перед власть имущими, как трава, он не харизматичен и не абсолютно не таинственен. И все же в нем сохранилось достоинство, а под конец пробуждается совесть. Выкрав Варинию у Красса и получив от сенатора Гракха за это деньги, он не прирезал бабу с щенком и не постарался смыться с деньгами куда глаза глядят. Дрожа от страха он вывозит ее из города через блокпосты, дрожа оттаскивает ее от креста и увозит из Рима. Сенатор Гракх, жирный старый бабник, спокойно выслушивает слова Красса, что его имя - первое в проскрипционных списках, и что он может купить себе жизнь и сохранить состояние, если публично покается в том, что противостоял Крассу, обещает подумать и идет домой. Там он заканчивает дела, утешает своих рабынь, которые почему-то плачут, пишет послание к сенату и, прикинув, который из двух кинжалов красивее и удобней, идет в свою спальню. Странный такой сенатор.
Хозяин школы в "Гладиаторе" - сам бывший гладиатор, получивший освобождение из рук самого императора. Он неимоверно этим гордится, и испытывает к императору и римскому народу очень теплые чувства. Он наставляет Максимуса в том, как надо любить римскую толпу, сливаясь с ней в экстазе, когда выпускаешь кому-нибудь кишки, потому что если довести толпу до огазма, толпа может тебя освободить. Сенатор в "Гладиаторе" борется с коррупцией, собираясь устроить военный переворот посредством Максимуса и его легиона.
Вот такое небольшое сравнение. Старый фильм снят, в общем то, о том, что люди могут быть, как братья, что что-то человеческое есть в каждом, что можно проиграть сражение, но остаться непобежденным. Это, конечно, сказка, но почему-то тогда американцам нравились такие сказки. Фильм "Гладиатор" учит нас тому, что хомо хомини есть лупус, роль личности в истории неимоверна, а все беды человечества от отступления от двухпартийной системы. Как сказал мой младший сосед - слишком много гамбургеров и кока-колы.
