Источник несколько сомнительный, но все-же. Каковы будут коментарии сообщества?
Интервью Силвана Контоджеремиса.
13.01.2004 [13:02]
(перевод с арабского)
Интервью взято турецким журналистом Т.Алили из журнала «Иднлик» и опубликовано 21 сентября 2003 года. С.Контоджеремис служил в отряде спецназа, который занимался поимкой и ликвидацией членов партии БААС.
- Как Вы бежали из Ирака?
- Это было не сложно. Я направился в один из жилых домов, который мы с группой штурмовали за три недели до этого. Попросил у хозяев убежища и потом сказал им, кто я такой, хотя было очень страшно. Однако хозяева обошлись очень мило и напоили меня чаем, а потом и помогли мне организовать побег из Ирака. В соседнюю страну! После этого я оказался уже здесь в Югославии. Здесь я пока и осел.
- Почему вы бежали из своего подразделения?
- Я чувствовал отвращение (к самому себе)! Я убивал людей как машина. Я был на иной стороне, нежели правда. До прибытия в Ирак, я ощущал себя великим американцем. Сейчас же знаю, что один и никому не нужен….
Мне говорили, что с 1 мая погибло 202 американских солдата и около 3300 получило ранения. Я знаю, что многие военнослужащие хотят бежать. Невыносимая жара и взгляды иракцев крайне раздражали нас. Помимо этого, каждый день мы теряли своих товарищей. После этого мы спрашивали самих себя: почему мы здесь? где мы?
Наш отряд проводил ночные облавы в жилых домах и вызывал своими действиями смущение и злость среди иракцев. Передо мной до сих пор нередко появляется лицо одной девочки, которая умерла от страха во время одной операции.
Нам в Америке перед отправкой в Ирак говорили, что иракский народ будет встречать нас с цветами на улицах. Нам даже рассказывали про девушек с красивыми черными глазами! Про арабских девушек! А сейчас я даже с трудом вспоминаю свою подругу, которая осталась в Америке.
Наше обмундирование и форма были очень тяжелыми. Нас одевали так, как будто мы собирались на Луну. До такой степени, что невозможно было почесаться, если возникал зуд. Сам вид этой одежды уже подрывал наш боевой дух. Вместе с тем, именно в этой форме мы воевали с босоногими иракцами, которые не знали, что такое страх.
Я постоянно думал о своих близких, матери, девушке. Думал об иракцах. Я видел, что в их глазах я агрессор, а они защищали свою родину.
- Вы пытали иракцев?
Вы хотите спросить, все ли мы испробовали при пытках иракцев? Я ежедневно видел трупы иракцев. Порой просто на улицах. Иногда сложно описать то, что мы делали с пленными. Мы применяли все средства, чтобы заставить их почувствовать себя униженными…
Например, мы применяли метод G-17, цель которого заключается в том, чтобы добиться от пленного сотрудничества с нами. Мы надевали на голову иракца мешок, а руки прочно заковывали в пластиковые наручники, которые, нагреваясь на солнце, прожигали кожу на запястьях. На первый взгляд это звучит просто, но когда кто-то из наших солдат одел эти наручники на себя, то он не выдержал и нескольких минут. Такие кандалы изготовили в Америке и специально привезли в Ирак.
Я сравнивал наше отношение к ним с тем, как иракцы вежливо и учтиво обращались с пленными американцами. Им подавали чай, а мы же не давали иракцам даже воды. Мы перевозили иракцев на транспортах под открытым солнцем долгие часы. Когда прибывали в пункт назначения, бросали их на землю. Многие плевали, а некоторые мочились прямо на них. Это все так невыносимо.
- Принимают ли солдаты наркотики?
Очень многие из наших солдат курили марихуану и гашиш. Мне кажется, семьдесят процентов моих друзей принимали наркотики.
- Сколько таких, как вы?
По моим сведениям, около 900 солдат бежали из Ирака.
Я не могу забыть взгляды иракцев. Особенно тогда, когда мы врывались в спальни, где они были со своими женами. Это превращало их в бесчувственных людей, и они напоминали раненных хищников. Я часто вспоминал пословицу: «Если схватил тигра за хвост, то не отпускай его». Потом я думал, что будет, когда мы уйдем.
Я вам скажу вот что. Я дрожу сейчас и понимаю, почему, например, палестинцы превращаются в живые бомбы.
- Вы даете интервью турецкому журналисту. Какие ваши ощущения?
Я думаю, что встречи с турецкими людьми очень важны. Вы очень похожи на иракцев. Вы многому научились у них. Я видел, насколько иракцы глубоко верующие люди. Страны вашего региона – колыбель цивилизаций. Я прибыл в Ирак разрушать, но люди этой земли помогли мне бежать из ада, научили меня человеколюбию.
- Можно ли сравнить войну в Ираке с вьетнамской?
Обстановка в Ираке ужаснее чем та, которая была во Вьетнаме. Я много слышал и читал о Вьетнаме. В Ираке же я лично пережил самые дикие ситуации. Крайне сложно бороться с теми, кто защищает свою родину и родных. Иногда мне кажется, что мы солдаты Сатаны, но никаких не воины, борющиеся за справедливость. Справедливость не приходит на урановых боеголовках.
Глупо утверждать, что иракцы ненавидят нас. Они к нам хорошо относились. Они не против американского народа. Они против политики США. Любой, кто сопротивляется плохим вещам, наверное, хороший человек.
Я хочу сказать тем парням, которые хотят идти на службу в американскую армию и ехать в Ирак по материальным соображениям, ради американского паспорта или по иным причинам. Подумайте вначале о своей совести и душе, поскольку вам придется превратиться в зверей. Наша армия – это мафия. Из нее нельзя легко выбраться.
Я слышал, что мои родные отказались от меня. Дети в школе издеваются над младшим братом и называют его предателем.
Не знаю, правда или нет, но я слышал даже, что некоторые другие семьи не рады возвращению своих сыновей из Ирака и говорят им, что уж лучше если бы они погибли там, поскольку тогда бы им были выплачены деньги.
В Ираке я усвоил две вещи. Первое: у Америки «черные» интересы. Второе: мне стыдно, что я американец. Да, от чистого сердца могу сказать, что я больше не горжусь тем, что я американец. Я буду говорить это везде, где бы не пришлось, и чего бы это не стоило. Как-то раз я, прочитал воспоминания Мухаммада Али Клая, с негодованием подумал, как можно оставить службу в армии? Для меня он стал предателем. Сейчас осознаю, что Али был прав. Я тоже хочу сказать, как и он в свое время, что «это не моя война, и если я снова окажусь там, то буду воевать с иракцами против американских солдат, потому что правда на стороне иракцев».
