Лучше пока ограничиться сбором рациональных зёрен из замечаний.
Привет!
Огромное спасибо за помощь. Выражаю также благодарность как Администрации, так и всем участникам обсуждения (благодарность промежуточную, потому что обсуждение начинает приобретать новое качество и, возможно, продолжится). Действительно, самые полезные итоги - прояснение позиций, выявление плохо написанных (в части объяснения) положений первого и второго разделов, а также неожиданное обретение (надеюсь, всерьёз и надолго) союзников. Оказывается, многие идеи, связанные с коренной реформой фискальной политики, уже содержатся в работах Scout'а, которых мы не знали. Ну а помощью Ниткина я просто тронут: если бы не разговор с ним, я бы не начал составлять зачатки простейших двухотраслевых, а потом многоотраслевых моделек.
В этом сообщении я хотел бы сосредоточиться на перечислении тех замечаний по существу, которые нашёл обоснованными, и дать короткие промежуточные комментарии к ним. В зависимости от реакции на эти комментарии буду перерабатывать свой реферат, новую версию которого надеюсь подготовить к сентябрю.
1. Недостаточное рассмотрение политических вопросов, в частности, вопроса контроля элиты и её эффективности.
Если присмотреться повнимательнее, то окажется, что не следует ограничивать круг контролируемых высшими руководителями, а следует, в каком-то смысле, включить в неё всех, от действий которых зависит развитие общества на высоком и низком уровне. Но тогда окажется, что в элиту входят (сами того не подозревая) даже исследователи экономических НИИ, дающих рекомендации руководителям. От того, как завлаб Е.Т.Гайдар считал параметры экономического процесса на своём рабочем месте, зависело принятие решений советским правительством. Потом окажется, что нам надо контролировать качество работы начальника цеха и последнего дворника. То есть, проблема сводится к более общему вопросу о том, чтобы на каждое рабочее место в обществе выбирался наиболее достойный кандидат, в соответствии со своим талантом и трудолюбием, и чтобы он трудился там наилучшим образом. Чем выше, почётнее и привилегированнее положение в обществе (в частности, чем ответственнее должность), тем более строгий контроль надо вести за тем, кто занимает это место, и над тем как он выполняет свои обязанности.
Предложение АВН предполагает контроль (через обратную связь) только на высшем уровне, а на более низких уровнях одному Императору за всеми не углядеть. Поэтому необходимо создание нескольких механизмов, которые бы автоматически обеспечивали контроль и борьбу с вырождением на всех других уровнях. Именно из этого сразу вытекает нужность конкуренции как необходимого условия выживания России. Не будет никаких привилегий, за которые не было бы конкурентной борьбы, касается ли это должности столоначальника, права проживания в Москве или контроля над нефтяной скважиной. Не конкуренция влечёт людоедство, а отсутствие её: именно неконкурентное поступление Б.Ельцина в институт, неконкурентное возвышение туповатого Е.Гайдара до уровня завлаба предопределили крах СССР. В новой редакции реферата планы борьбы с вырожденчеством с помощью неограниченной конкуренции на всех уровнях следует осветить прямо и без обиняков. Тогда все возражения по этому вопросу можно будет сразу охарактеризовать пословицей "чует кошка, чьё мясо съела". Это те, кто по факту везения (рождения, места проживания и т.п.) исключили других возможных претендентв из конкуренции за занятое ими место, стали тем самым монополистами и пользуются незаслуженными привилегиями, которые будут у них отняты.
2. Не указаны чётко общие цели и не обозначены моральные ценности.
Надеюсь осветить эти вопросы в новом варианте введения, который выложу к концу недели. Хочу повторить, что целью является выживание России и построение в ней жизни по Правде. Если говорить о распределении благ, то повторю формулу справедливости: каждому - минимальное благосостояние (а не среднее, потому что, если всем обеспечено среднее благосостояние, то, значит, нет ни одного человека ни выше, ни ниже "среднего уровня" - основы математики), плюс социальная поддержка плюс награда за труд, бОльшая тогда, когда человек приносит больше пользы обществу, своим конкретным потребителям. Однако, из доходов человека будет изыматься та часть, которая использованию им ресурсов общества, а не его труду. Эта доля будет не "вычисляться" чиновниками, а определяться с помощью конкуренции.
Скажем другими словами. Только часть благ можно производить в объёме, достаточном для удовлетворения потребностей всех. Ограниченные блага распределятся согласно адресной социальной поддержке и трудовому вкладу. Невозможно без слёз воспринимать предложения давать ограниченные блага не тем, кто лучше трудится или получает адресную социальную поддержку, а тем, кто живёт ближе к складу или первее занял очередь, потому что целый день не работает, а шляется по городу в ожидании, что выкинут какой-нибудь дефицит. Также заслуживает суровой критики непосредственное отождествление определённой структуры цен (кроме, разве что, дорогого алкоголя с табаком) с моральными ценностями общества, если не считать высшей ценностью право скармливать скоту буханки дешёвого хлеба. Низкие цены на товары первой необходимости нужны были только тогда, когда не всем членам общества хватает на товары первой необходимости из-за несправедливого распределения денег. Если же каждому будет хватать на товары первой необходимости, то необязательно поддерживать низкие цены на них. (Вообще же, уход некоторых участников обсуждения от проблемы справедливого распределения ограниченных благ следует трактовать как нежелание терять привилегии и попутное приготовление дубины, которой будут бить всех, кто спрашивает, почему, скажем, перед москвичами-выпускниками биофака вопрос о распределении не стоял, а перед иногородними студентами стоял. Конечно же, эти люди никогда не согласятся на равноправную конкуренцию местных и иногородних выпускников. Важный вывод обсуждения - нечего и пытаться скрыть от них суть наших предложений, всё равно раскусят. Всё надо говорить прямо.)
3. Несмотря на то, что оплата личных благ (а не общественных "бесплатных") непосредственными потребителями теоретически предпочтительней, чем субсидирование производителей (чтобы ориентировать производителей на потребителя), к ней надо переходить на сразу, а с умом.
В самом деле, нет никаких гарантий, что на распределённую среди населения ренту дядя Вася купит своему ребёнку молоко или тетрадь, а не пропьёт выделенную сумму. Думается, здесь не может быть общего рецепта, и допустимо спустить решение на места. Например, сельсовет маленькой деревни может принять решение раздавать хлеб в натуральной форме (направив хлебную субсидию единственному местному печнику), но выделять в каждый двор сумму, необходимую для закупки угля на зиму. Наоборот, в городе можно распределять хлебные деньги среди населения и поощрить нормальную конкуренцию между булочниками, а с раздачей "отопительных" подождать, пока ЖКХ не будут модернизированы и превращены в хозрасчётные предприятия.
Но даже в этом случае речь идёт о конкретных денежных субсидиях и дотациях, выделенных, разве что, не потребителю, а производителю нижнего звена технологической цепочки. Нечего и говорить о некоей совершенно безденежной поставке экономических благ по любви. Мечты же местных натурал-хозяйственников о безденежном внерыночном товарообмене "как в СССР" следует воспринимать как глубокое заблаждение, хотя бы потому, что даже в Великую Отечественную материальные резервы из стратегических запасов не просто выделялись предприятиям, а _продавались_ им. Без этого был бы невозможен соизмеренный учёт расхода ресурсов и труда на производство вооружений и снижение себестоимости производимого вооружения в течение войны, без этого была бы невозможна Победа.
4. Вопрос оценки доли абсолютно неэкономичных отраслей.
Моя грубая оценка, что бОльшая часть российских отраслей не является абсолютно неэкономичной, потому что ВВП в мировых ценах больше добытого сырья в мировых ценах, является слишком грубой. Для пущей внимательности надо смотреть не весь ВВП, а ту его часть, которую можно поставить в конкурентные условия с импортом. Ясно, что многие услуги, естественные монополии, выпечка свежего хлеба и т.п., занимающие добрую половину ВВП, если не больше, не могут пострадать от конкуренции с импортом в силу, так сказать, технологической специфики. Поэтому реализация рентного предложения по ним не ударит (кроме тех, что обслуживает усевшихся на Трубе). Вполне возможно, что все оставшиеся отрасли перерабатывающей промышленности составляют уже незначительную долю ВВП и к ним грубая оценка неприменима. Поэтому возможно, что многие перерабатывающие отрасли конкуренции не выдержат, даже если снизить оплату труда в них до нуля. Однако, это и означает, что поддерживать их на плаву после приведения внутренних цен в соответствие с мировыми следует, разве что, из стратегических соображений и чтобы работники не теряли квалификацию. А в чисто экономическом смысле выгоднее прекратить в этих отраслях производство до тех пор, пока оно не будет модернизировано настолько, чтобы тягаться с конкурентами. Вопрос, перевешивают ли стратегические и "квалификационные" соображения чисто экономические, должен решаться в каждом конкретном случае. Также, нужно определить порядок импортозамещения. Думаю, первым делом надо будет, в интересах сохранения независимости, заместить импорт промежуточных товаров в выпуске конечной продукции, которая и так является конкурентоспособной. Это будет дёшево, но важно. А потом уже замещать импорт вдоль целых цепочек разных видов конечной продукции.
Короче, вопрос о том, сколько отраслей являются абсолютно неэкономичными, следует оставить открытым до конкретных подсчётов. Поскольку первый грубый признак поставлен под сомнение, то остаётся второй: внутренние цены на сырьё, согласно приведённой Ниткиным информации, 80% мировых, и только на нефть от 30%, следовательно, многие перерабатывающие отрасли вполне могут выжить, если поднять им цены на сырьё, но зато убрать налоги и снизить зарплату. Скорее, я склоняюсь к сомнению Ниткина, что одной сырьевой рентой не собрать в бюджет половину ВВП, нужно будет сразу же вводить обложение перерабатывающих отраслей. Особенно это касается отраслей, отключённых от конкуренции с импортом - метод взимания ренты с них нужно будет вводить не через полтора-два года, как предлагалось ранее, а намного быстрее.
И ещё об абсолютно неэкономичных отраслях. Нельзя забывать, повторим, что добрая половина нашего ВВП технологически отключена от конкуренции с импортом. Пока на остановленных абсолютно неэкономичных отраслях будет идти обновление технологии, государство сможет направить рублёвые средства, сэкономленные на остановке абсолютно неэкономичных отраслей, на работу в отраслях, технологически защищённых от импорта. Например, на замену труб, строительство дорог, ручной сбор урожая (прежде всего, овощей) и т.п. Даже можно леса сажать.
Тут, кстати, мы снова выходим на вопрос о конкуренции в естественных монополиях. Те перерабатывающие отрасли, которые поддаются постановке в конкурентные условия с импортом, не смогут вздувать цены ради повышения зарплаты. Те отрасли, которые конкуренции с импортом не поддаются, но конкурентны внутри страны (выпечка хлеба), будут ограничены внутренней конкуренцией. Значит, надо будет подробнее прописать механизм контроля за естественными монополиями.
5. Вопрос качества отечественных товаров.
В схему с абсолютно неэкономичными отраслями вмешивается качество. Наша перерабатывающая отрасль может оказаться, после изъятия ренты, НЕ абсолютно неэкономичной (в смысле, её продукция будет стоить меньше, чем ресурсы, необходимые для закупки аналога за рубежом), но из-за качества отечественный потребитель предпочтёт импортный аналог. На этот счёт надо подумать, а пока что тезисы могут быть следующие:
а) Рыночный подход. Если потребительские качества импортного аналога действительно намного выше (не из-за обёртки, а, например, из-за траты меньшего количества электроэнергии на холодильник и большего срока службы), то, пока не поднимем свою продукцию до конкурентоспособного уровня, закупка импорта не так уж и страшно. Надо только пропагандой научить людей различать красивую обёртку и качество, связанное со сроком службы и удобством.
б) Подход фактической монополизации внешней торговли, без формального запрета частной внешней торговли. Можно повысить сырьевую ренту до тех пор, пока внутренние цены на нефть не станут ещё выше мировых. Это несколько облегчит положение наших некачественных товаров. Но при этом ни у кого не останется денег, чтобы покупать импорт. Деньги (рубли) останутся только у государства. На эти рубли оно сможет покупать внутри страны избыточную нефть, экспортировать её, и тратить все полученные нефтедоллары на технологии и немного китайского ширпотреба.
6. Вопрос мотивации к труду.
Полное изъятие ренты существенно снизит долю зарплаты ы издержках, снизит зарплату в абсолютном исчислении. Как бы при этом не прийти к уравниловке.
Ответ тут следующий. Во-первых, зарплаты не будут облагаться никаким налогом. Во-вторых, распределение рентных доходов по потребителям будет вестись независимо от уровня доходов: не только среди людей с низкими зарплатами, но и с высокими (конечно же, нетрудоспособные будут получать адресно и больше, но не о них речь). Эти два фактора частично нивелируют снижение реальной зарплаты.
Далее, в первое время, когда зарплата упадёт особенно резко из-за неконкурентоспособности наших отраслей и не сможет подняться до тех пор, пока в эти отрасли не будут внедряться ресурсосберегающие технологии, уравнительное распределение ренты действительно будет на минимальное потребление, не более. Но даже и этот минимум трудоспособные безработные будут получать только при условии участия в общественных работах. Уж лучше трудиться по специальности. "Делать вид, что работают", не получится, потому что у таких коллективов не будет никакой зарплаты, даже минимальной. Напротив, во всей перерабатывающей промышленности все будут заинтересованы (ради "наживы", как здесь говорят), увеличить интенсивность своего труда. Поскольку рента устанавливается раз и надолго, не пересматриваясь, то вся дополнительная сумма, заработанная в ходе инноваций, будет доставаться её инициатору, вплоть до нового пересмотра ренты.
>Третий итог заключается в том, что критика выявила сушественную слабость модели в плане мотивации к труду, контроля элиты и межотраслевого баланса. Без решения вопроса трат ренты и технологического рывка пока выходить на широкую аудиторию рано.
Постараюсь внести предложения о трате ренты в следующую редакцию. Рывок нужен, поэтому надо прямо сказать, что раздаваться будет только на минимальное потребление. Но правительство ответит перед народом за то, улучшится ли жизнь через 4 года и 8 лет в результате принятых им инвестиционных решений, или нет.
>От Вас бы я ожидал беспристрастного подведения итогов. Очень сложно уследить за всеми Вашими комментариями. В большинстве случаев Вы были на высоте. Но видимо не все читали все подветки. Поэтому нужен итоговый документ.
Думаю, прав Гера: новый вариант, переработанный с учётом замечаний, будет важнее итогового документа. Да и итоги подводить пока рано. Если с ценностями для меня всё примерно ясно (в смысле, ясно, как их описать в новом варианте), то с вопросами межотраслевого баланса надеюсь на помощь трудовые ресурсы одного человека тоже ограничены. Поскольку работу планируется довести до популярного уровня, то, возможно, можно будет объяснить общий принцип, а с конкретным расчётом МОБ с цифрами дать ссылку на сайт Scout'a и, если Ниткин посчитает, то и на го сайт тоже. Мне кажется, важным итогом обсуждения стало то, что, хотя понятность текста улучшать и улучшать, он, в принципе, поддаётся доведению до сносного вида.
Вообще же, я надеюсь, что обсуждение продолжится ещё некоторое время и приведёт к прояснению позиций по окончательном отказе от трудовой теории, к решительному переходу к концепции денег как меры полезности для потребителей, к прояснению следующего из этой концепции вексельного выстраивания цепочек, ориентированных на конечного потребителя, к взаимовлиянию производственного и перепродажного контуров (с возможной альтернативой таньга) и другим положениям.
