От С.КАРА-МУРЗА Ответить на сообщение
К All
Дата 15.03.2001 17:21:00 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Версия для печати

640. Для наших марксистов и др.

Может быть, все это хорошо известно, но...
Это - добавление в большую статью об истмате:
... Строго говоря, начиная с "Манифеста" Маркс подчеркивал неизбежность закона смены формаций уже из политических целей. Ранее, в исследовании докапиталистических социально-экономических отношений он исходил именно из разнообразия, альтернативности путей развития. Он писал о том, что античная община-город (полис) развивалась в сторону рабовладельческого строя, но одновременно с этим германская сельская община сразу развивалась к феодальному строю. Таким образом, феодальный строй вовсе не был формацией, выросшей из античного рабовладения. Это были две формации, существовавшие в Европе параллельно, возникшие из первобытно-общинного строя в условиях различной плотности населения у греков и германцев. Но, создавая идеологию для пролетарской революции, марксизм пошел по пути создания простой и убедительной модели истории. Россия в эту модель не вписывалась.
На этом вопросе надо остановиться по той причине, что здесь и советский истмат пошел по пути большого упрощения и искажения взглядов Маркса - также под давлением актуальных политических задач. Дело в том, что данная тема - взаимодействие и смена экономических формаций - была рассмотрена Марксом в приложении к докапиталистическим формациям в отдельном рабочем материале, который лежал в стороне от исследования западного капитализма. Этот большой материал, который Маркс не предполагал публиковать, называется Formen die der Kapitalistischen Produktion vorhergehen - "Способы производства, предшествующие капитализму". В западной литературе они так и называются сокращенно - Formen. Об этом труде сам Маркс с гордостью писал в 1858 г. Лассалю, что он представляет собой "результат исследований пятнадцати лет, лучших лет моей жизни".
Этот материал впервые был опубликован в Москве в 1939-1941 гг. в составе книги "Основания критики политической экономии" (Grundrisse der Kritik der Politischen Okonomie). В 1953 г. этот труд вышел в Берлине, затем, в 1956 г., в Италии и потом в других странах. Как пишет в 1964 г. английский историк-марксист Э.Хобсбаум в предисловии к испанскому изданию, "можно с уверенностью заявить, что всякое марксистское исследование, проведенное без учета этого труда, то есть, практически любое исследование, проведенное до 1941 г., должно быть подвергнуто пересмотру в свете Formen". Не будем забывать, что и учебник Н.И.Бухарина, и работа И.В.Сталина "Диалектический и исторический материализм" (1938) были написаны именно без учета этого большого труда Маркса.
Э.Хобсбаум подчеркивает, что Formen посвящены почти исключительно проблеме смены формаций, и "по этой причине их чтение абсолютно необходимо, чтобы понять ход мысли Маркса как в целом, так и в частности его постановку вопроса об историческом развитии и классификации". Понятно, что фактологическая база исследований докапиталистических способов производства во времена Маркса была намного беднее, чем для изучения капитализма, однако сегодня многие ученые отмечают, что Formen находятся вполне в русле современного знания в области антропологии и этноэкономики.
Не имея возможности даже кратко осветить весь труд Formen, приведу замечания Э.Хобсбаума:
"В них [Formen] вводится важное нововведение в классификацию исторических периодов - учитывается существование "азиатской" или "восточной" системы… В общих чертах, теперь принимается существование трех или четырех альтернативных путей развития от первобытно-общинного строя, каждый из которых представляет различные формы общественного разделения труда, как уже существующие, так и потенциально присущие каждому пути; этими путями являются: восточный, античный, германский (Маркс, разумеется, не ограничивает его принадлежностью к одному только народу) и славянский. Об этом последнем сказано несколько туманно, хотя чувствуется, что он в существенной мере близок к восточному".
Здесь для нас принципиально важны два положения. Во-первых, Маркс, когда не ограничивался политическими задачами западного пролетариата и не говорил именно о Западной Европе, не принимал идеи о наличии некой столбовой дороги цивилизации" по которой якобы должны пройти все народы. Утверждение о неизбежности капитализма западного типа в России - изобретение русских эпигонов марксизма, а вовсе не самого Маркса. Во-вторых, уже на ранних стадиях развития общество от первобытно-общинного строя выделяется особый славянский путь развития, не похожий ни на траекторию Южной рабовладельческой Европы, ни на путь германской сельскохозяйственной общины с частной собственностью на землю.
Отсюда становится понятным особое отношение Маркса к русской революции. Э.Хобсбаум пишет:
"Развитие революционного движения в России заставило Маркса и Энгельса возложить свои надежды на эту страну как на [колыбель] европейской революции. (Из всех фальсификаций, которым подверглась доктрина Маркса, нет более грубой и гротескной, нежели приписать ему мысль, будто единственная надежда на осуществление революции возлагалась на промышленно развитые страны Запада)… Интересго отметить, что его точка зрения - в известной мере неожиданно - склонилась к поддержке народников, которые отстаивали тот взгляд, что русская крестьянская община могла создать основу для перехода к социализму без необходимости ее предварительного разрушения посредством развития капитализма. Можно сказать, что эта точка зрения Маркса рассматривалась как не вполне соответствующая всему предыдущему развитию взглядов Маркса и русскими марксистами, которые в этом пункте противоречили народникам, и более поздними марксистами. Во всяком случае, эта его точка зрения не получила подтверждения. Сама формулировка этого мнения Маркса отражает определенную долю сомнения, возможно, из-за того, что ему было трудно аргументировать ее теоретически".
Далее Э.Хобсбаум рассматривает те поворотные моменты в развитии идеологизированного исторического материализма, которые ввели в норму его отход от первоначального подхода самого Маркса к проблеме социально-экономических формаций. Прежде всего, то было удаление из рассмотрения "азиатского" способа производства. В СССР оно произошло в 30-е годы, так что этот путь уже не упоминается в работе Сталина "Диалектический и исторический материализм", хотя это понятие сохраняется еще в работах индийских марксистов. Э.Хобсбаум считает, что в этом сыграло большую роль стремление ослабить тенденцию к преувеличению "азиатской" исключительности, которая наблюдалась в коммунистическом движении на Востоке. Руководство китайской компартии поступили так же несколькими годами раньше - независимо от этого сдвига в советском истмате.
О том, как развивалось обсуждение "азиатского" способа производства в начале 60-х годов, Э.Хобсбаум пишет в конце своего Предисловия: "Современное состояние марксистской дискуссии по этой проблеме далеко от удовлетворительного. Это в значительной степени вызвано историческими условиями развития марксизма в том поколении, что работало в первой половине 50-х годов, которые отрицательно сказались на уровне обсуждения как этой, так и других тем. Был упрощен и частично изменен исходный взгляд Маркса на проблему исторического развития, поскольку перестали принимать во внимание столь ценные исследования, как Formen. Было утрачено влияние методов этого труда, во всей их глубине и сложности - методов, которые могли бы выправить эти тенденции…
Это тем более печально, что примерно последние тридцать лет были периодом больших успехов марксистского взгляда на историю. Одним из наиболее убедительных подтверждений силы марксистского метода является тот факт, что даже на этапе, когда было допущено в значительной мере окостенение творческого марксизма, исторический материализм вдохновил большое число ценных исторических исследований и оказал как никогда большое влияние на немарксистских историков".
Россия (Евразия) сама была большой и сложной цивилизацией, и созревшая в ней революция подчинялась не схеме евроцентризма, а закономерностям развития именно этой цивилизации - сочетанию славянской и восточной ветвей.. Это понял Ленин в ходе революции 1905-1907 гг., но ленинское знание и понимание было потом замаскировано срочными трудными делами, а с уходом старых поколений и забыто. В общественном сознании стал доминировать истмат в его евроцентристской версии с убеждением во всеобщности закона смены формаций ("пятичленка").