СЕМИНАР: Возвращаясь к "фольксвагену" и "Бразилии"
В долгом разговоре на эту тему с Ниткиным самое интересное заключалось, на мой взгляд, в реакции остальных участников Форума. Большинство воздержалось от комментариев, Константин признал мое рассуждение неубедительным. Те, кто противоречил Ниткину, делали это очень осторожно. Между тем, еще два года назад говорили о том, что обсуждение механизма изъятия ресурсов из "периферии" для нас - приоритетная тема. Я вижу причину такой осторожной позиции следующим образом.
1. Первое объяснение - людей смутил мой гипотетический расчет распределения усилий между Севером и Югом (ФРГ и Бразилией) в изготовлении сложного изделия. Ниткин как будто опроверг его с помощью точных данных. Предлагали вместо автомобиля использовать более простой случай - с ботинками и блузками.
Думаю, что это - не главная причина. Допустим, я перегнул палку с пропорцией распределения усилий, это в принципе не меняет дела. В соотношении зарплаты именно "рабочих сходной квалификации" надежнее данные Всемирного экономического форума, который ведет мониторинг этого показателя по 44 странам, чем отчеты ТНК, дающие сведения о "зарплате работников".
Даже если считать, как это делает Ниткин, что все «усилия» выражены в числе готовых автомобилей, снижение цены "фольксвагена" при соотношении их выпуска Югом и Севером как 1:4 весьма существенно (18%). Но принять это соотношение, выраженное лишь числом готовых автомобилей, нельзя. Участие Юга в производстве материалов для производства "фольксвагена" гораздо больше 1/5, а разница в зарплате горняков Юга и Севера еще больше, чем на сборке.
О цифрах можно было бы спорить, но не в них дело. Замечательно верно сказал Эконом: "Этот ваш пример можете рассказывать испанцам, а тут вас засмеют". В том-то и дело, и надо бы задуматься, почему испанцы приняли это рассуждение, а тут - нет. В этой разнице, думаю, заключена первая важная причина "бессилия перед Ниткиным". Я ее вижу так.
2. Любое рациональное рассуждение о мало-мальски сложной общественной проблеме заключено в пространство между двумя блоками иррациональных установок. Экономическая теория исходит из ряда иррациональных постулатов, и на этот счет есть обширная литература и у нас, и на Западе. Но об этом блоке ниже, а сейчас о втором, с другого конца. Гейзенберг разбирает важное свойство активного мышления: рациональное рассуждение не может продолжаться дольше определенной длины цепочки, оно должно быть прервано "принятием решения при недостатке информации", то есть должна быть занята та или иная позиция на основании во многом иррациональных соображений. В противном случае рефлексия делает невозможным действие (в широком смысле слова, включая интеллектуальное действие).
Так вот, излагая модельную ситуацию с "фольксвагеном" испанцам, я, как и здесь, не затрагивал постулатов политэкономии, не пытался поставить их под сомнение. А иррациональные установки "с другого конца" у нас оказались одинаковыми. И мое изложение модели подстроилось под эти установки и не вызвало отторжения. Конечно, и в той аудитории многие могли не согласиться с количественными параметрами модели, но посчитали это непринципиальным по сравнению с сутью.
Почему наши иррациональные установки совпали? Потому, что практически все те, кто сидел в аудитории, знали на личном опыте реальность Латинской Америки и заводов "фольксвагена", "Рено", "Дженерал Моторс" в самой Испании (это "полу-Бразилия"). Я тоже был и в Бразилии, и в Мексике, и в Индии. У нас сложилось общее "неявное знание", в существование которого не верит Ниткин. Моя модель вполне этому общему знанию соответствовала - независимо политических позиций.
Ниткин (или кто-то еще) высказал одно из иррациональных утверждений из "этого" блока: мол, если бы "фольксваген" не купил бразильские автомобильные заводы, бразильцы бы вообще с голоду подохли. В испанской аудитории это было бы воспринято как нелепость, а у нас "МК" вполне серьезно утверждает, что предприниматели кормят рабочих, и это мало кого удивляет.
Итак, первый вывод. У большинства из нас личного опыта из "третьего мира" нет, формальные сведения об этом опыте мистифицированы настолько, что построить картину реальности из них трудно, а разглядеть те же тенденции у себя дома пока мы не умеем - на хватает инструментария. Поэтому принимается как убедительное утверждение Ниткина о том, что работа на заводе "фольксвагена" бразильцам выгодна. Следовательно, это симбиоз, а не паразитизм.
На деле утверждение это именно иррациональное. Выгодно это положение только в рамках той системы, которая навязана "метрополией" и от которой эта метрополия никогда не позволит периферии освободиться добром. Это достаточно хорошо видно на примере Кубы, Чили, и т.д. Сейчас в РФ бывший колхозник работает в ОАО за 1 доллар в день. Выгодно это ему? Да, выгодно, потому что в созданной помимо его воли системе у него нет выбора. Так что, принимаем логику Ниткина, за которой стоят его иррациональные постулаты?
3. Перейдем к иррациональным утверждениям "в основании" экономической парадигмы. В том, что мы их неявно принимаем, кроется вторая причина убедительности для нас рассуждений Ниткина, хотя "сердце бунтует". И тут уж, пусть простят меня марксисты, дело в том концептуальном наследии, которое мы получили из советского обществоведения.
Ниткин ненавязчиво, но постоянно напирает на то, что мы разбираем случай международного разделения труда и взаимовыгодной торговли, так что действует принцип свободы контракта и эквивалентного обмена. Невыгодно - не работай, труд немца сложный, бразильца простой, за руду Бразилия получает горную ренту и пр.
На деле все это - чистая идеология. Тут, кстати, неявное знание испанцев тоже помогло делу. В отношениях Север-Юг имеет место не эксплуатация, а угнетение (внеэкономическое принуждение). Поэтому политэкономические категории вообще здесь не имеют смысла, и рабочий в Бразилии вовсе не продает свою рабочую силу на свободном рынке, и его зарплата не имеет никакого отношения к стоимости этого его "товара".
Полезно для аналогии подумать над таким явлением, как "пауперизирующее окрестьянивание", которое наблюдается на плантациях аграрных ТНК. О нем есть отрывок из доклада З.И.Соколовой в Гл. 1 "Советской цивилизации". Но есть и диссертации из США. ТНК дают людям землю под огород - из той же земли, с которой до этого крестьян согнали разными способами (в том числе криминальными). Иногда за это люди вообще работают на плантации бесплатно – это те же "отработки" помещикам, как в России начала ХХ века. Но ведь если этим людям что-то платят и деньгами - разве это есть купля-продажа рабочей силы?
Вспомните пример самого Маркса (точнее, его пересказ примера Петти): если унция серебра из перуанского рудника потребовала для своей добычи и доставки в Лондон такой же затраты времени, как производство бушеля зерна, то значит, что естественная цена бушеля - эта унция серебра. Что же имеется в виду под "затратами времени"? О чьем времени речь? О времени европейцев, "сотрудничающих" с перуанцами. Маркс и поясняет, что если есть принуждение, то "естественным базисом отношений" является не купля-продажа, а "неравенство людей и их рабочих сил".
Имеет ли в настоящее время место внеэкономическое принуждение для того, чтобы страны "периферии" поддерживали у себя такие политические и социальные условия, которые заставляли бы людей с радостью работать за 1 доллар в час на заводе ТНК или бесплатно за "право огорода"? О Бразилии и Мексике я знаю наверняка и даже в деталях. О Гватемале 80-х годов читал, о Кубе до 1959 г. достаточно наслышан от очевидцев из всех слоев общества.
Ссылка Ниткину наверняка не нужна. Но одну цитату приведу, случайно статья попалась. 17-21 июня 1992 г. в Нидерландах был симпозиум Международной социологической ассоциации на тему "Среда и общество" - после Рио-92. В обращении президента ассоциации Дж.Шелла "Среда и общество (в поисках парадигмы" сказано, в частности:
"Очевидно, что война против Ирака в 1991 г. была войной за американскую гегемонию и за сохранение существующего американского образа и уровня жизни, основанного на потреблении дешевой энергии... Возможно, война в Персидском заливе явилась началом кровавого конфликта Север-Юг. В начале 1992 г. Пентагон перенацелил половину своих ядерных подводных лодок с советской империи на страны "третьего мира" вроде Индии, Бангладеш, Индонезии, Бразилии и т.д.". (СОЦИС, 1992, № 12, с. 3, 6).
4. Этот спор показал еще раз часто наблюдаемую ситуацию: когда экономист начинает говорить на своем птичьем языке, люди цепенеют, на них действует магия "научных слов". Когда речь зашла о материалах для "фольксвагена", я напомнил, что Бразилия выдает "Северу" 180 млн. т железной руды, а ФРГ ее вообще перестала добывать. На это Ниткин заявил, что за это Бразилия получила "горную ренту" и это, мол, и есть действительная стоимость руды. А утверждение, что "силы природы ничего не стоят капиталисту" - бред, не могли Рикардо и Маркс такого сказать.
Как быть в подобных случаях? Вроде бы, всем известно, что плата за концессии на добычу руды - чисто политическая категория, определяется балансом сил и представляет собой взятку правителям "Бразилии". Но нет, тебе говорят "горная рента", и все почтительно умолкают.
Экономическая теория трактует использование природных ресурсов, исходя из ряда иррациональных утверждений, идущих от алхимии ("шахта производит минерал", "металлы растут в земле"). Об этот много написано. Но все же к концу 19 века экономисты признали, что плата за минералы не есть рента. Рента есть плата за продукт, который может быть получен снова и снова - как урожай с земли или рыба из водоема. Рента - экономическое представление потока. Плату за минерал Маршалл сравнил с платой за выдачу ценностей со склада. Это - экономическое выражение использования запаса, фондов (stock). Поток и запас - разные категории, и хотя в экономике они вульгаризированы механицизмом (поток представлен как приращение или убывание запаса во времени, что в принципе неверно), все же назвать выдачу запаса источником ренты есть крайний антиприродный фундаментализм. Видимо, и до этого уже экономика дошла, Ниткину надо верить. Маршалл отмечает, что рентой можно было бы считать плату за минерал из шахты с неиссякаемым запасом, но таких шахт нет даже в России, а не то что в Бразилии.
Вот такое положение. Спор людей, рассуждающих в разных парадигмах, исходящих из разных постулатов и по-разному трактующих понятия, смысла не имеет, особенно если есть постоянное желание подкалывать оппонента. Но при полном господстве Ниткина и Ко. в СМИ все мы находимся в поле воздействия их парадигмы и их языка. Какие в этой ситуации могут быть варианты поведения?
