От И.Т. Послать личное сообщение Ответить на сообщение
К All Информация о пользователе Ответить по почте
Дата 17.01.2017 00:24:50 Позвать санитаров Версия для печати
Рубрики Россия-СССР; Катастрофа; Школа; Культура; Игнорировать ветку Найти в дереве

С.Г.Кара-Мурза. Проблема невежества. 9

С.Г. Кара-Мурза

http://sg-karamurza.livejournal.com/254524.html

Проблема невежества. 9

В целом, во время перестройки стало утверждаться принципиальное, мировоззренческое отрицание больших созидательных программ. Это было внедрение невежества в массовое сознание. Как это ни нелепо звучит, но именно прекращение всякого строительства (и даже капитального ремонта жилищного фонда) было козырем правительства Гайдара и Черномырдина.
Мы упоминали понятия «сеть знаний» и «экран знаний» как плотную систему элементов знаний, соединенных связями между сгустками знаний. Мозаичная культура, которая теперь вытесняет «университетскую» культуру, отличается тем, что в ней распадаются связи, так что элементы знаний превращаются в конгломерат кусочков мозаики. Кажется, что человек сохраняет эти кусочки и может их использовать как оснащение разума так же, как использовал «экран знаний». Ведь он может о каждом кусочке прочитать что-то в Википедии. Но этот процесс оказывается недопустимо трудоемким. Мышление действует, пробегая по сети ассоциаций. Сеть элементов и связей позволяет нам построить в уме образ предмета, который мы обдумываем. Когда эта сеть разорвана и ассоциации распадаются, мы погружаемся в невежество. Мы набираем информацию об элементах знания, но они не превращается в «интеллектуальный багаж» – в этом чемодане бренчат кусочки мозаики.
К концу 1990-х гг. что-то изменилось. Можно сказать, что студенты (да и многие преподаватели) «не чувствуют» таких систем, как общество, народ, как экономика и кризис. Говорят об элементах: кто о нефти, кто о курсе валют, кто о ценах. Но все это обрывки ниток клубка, который катится, разматывается и заматывается. При таком разделении теряется логика и не виден контекст, связи системы с множеством факторов среды. Это наблюдалось в среде студентов и аспирантов в западных вузах, а теперь и в России.
Например, экономисты часто предлагают свои программы выхода из кризиса, не принимая во внимание состояния общества или хотя бы рабочего класса. Их знания не «притягиваются» к предмету изучения. Но кризиса не понять вне контекста, он проникает во все системы общества и государства и становится особым типом бытия. И из невежества разрушение целостного образа резко ослабляет результаты исследований и рассуждений.
Социолог и эколог О.Н. Яницкий, представляя структуру современных войн с точки зрения социологии, выделяет как один из важнейших типов оружия информационное воздействие на мышление и систему ценностей населения. Он пишет: «Мои коллеги до сих пор не осознают того факта, что начавшееся в 1991 г. внедрение в массовое сознание россиян потребительской идеологии и соответствующего уклада жизни имеет далеко идущие негативные социальные последствия» [184].
Почему же его коллеги 25 лет смотрят на «внедрение в массовое сознание россиян потребительской идеологии» и не осознают того факта, что это разоружает личный состав страны, против которой начинается война? Потому, что из их мышления изъяты важные блоки знания и их связи, а пустоты заполнены невежеством.
Академик А.Г. Аганбегян накануне реформы создал ложный образ народного хозяйства в важном аспекте. Он утверждал, будто в сельском хозяйстве СССР имеется невероятный избыток тракторов, что реальная потребность в них в 2-3 раза меньше наличного количества. Этот «абсурд плановой экономики» он красочно расписал в книге «Экономическая перестройка: революция на марше», которая в 1989 г. была переведена на европейские языки: «Необходимы ли эти трактора? Эти трактора не нужны сельскому хозяйству, и если бы их покупали за свои деньги и рационально использовали, хватило бы в два или три раза меньше машин» [215].
Но главное – реакция публики. Разве не удивительно было слышать образованным людям, что советским колхозникам хватило бы в три раза меньше тракторов, чем тех, что они имели? Когда же наша промышленность успела так перенасытить село тракторами? И неужели на Западе фермеры имели в три раза меньше тракторов, чем советские колхозники? Это должно было сразу привлечь внимание и встревожить публику, но практически никто не встревожился. Это был признак аномального невежества.
Реально, в тот момент (1988 г.) в сельском хозяйстве СССР тракторов на гектар пашни было в 16,5 раза меньше, чем в ФРГ, в 12 раз меньше, чем в Италии и даже в 6,5 раз меньше, чем в Польше. Искажение меры было столь велико, что специалисты просто столбенели, но сообщество советских экономистов без всяких сомнений приняло ложное утверждение и, насколько известно, до сих пор никак на него не отреагировало.
Целью этой акции академика было, видимо, внедрение в массовое сознание мифа об избыточности ресурсов в советском хозяйстве, которое якобы «работает на себя, а не на человека». Частое повторение этого иррационального утверждения сделало его привычным, и оно не вызывало у людей психологического отторжения, хотя в нем нарушены и логика, и мера. Формула «абсурдной избыточности ресурсов» облекалась в самые разные содержательные оболочки и служила как РНК вируса, которая встраивается в сознание человека уже независимо от той или иной оболочки. В частности, были резко уменьшены капиталовложения в энергетику, хотя специалисты доказывали, что сокращение подачи энергии и тепла в города Севера и Сибири просто приведет к оттоку «потребителей» из этих регионов. Тот факт, что интеллигенция благосклонно приняла программу, в которой нельзя было не видеть опасности для хозяйства и даже для шкурных интересов обывателя, настолько необычен, что должен был бы стать предметом исследования.