Начну с того, что словарное определение явно страдает однобокостью. Определяя мракобесие как враждебное отношение к прогрессу,
просвещению, науке, оно не указывает, что же такое <прогресс>, что такое <просвещение>, и что такое <наука>. Межу тем понятно, что
под этими понятия, по крайней мере, неоднозначны.
Так, некоторые изменения общественных отношений, порожденные ходом времени, можно считать прогрессом. Но попадает ли под понятие
<прогресс>, например, мировая война? До XX века их, напомню, не было.
Под просвещением обычно понимается широкое распространение знаний. Но есть знания, которые способны принести вред, если они
распространяются за пределами узкого круга специалистов. Например, можно ли считать просвещением широкое распространение информации
о половых извращениях, или об эффективной тактике проведения террористического акта? Есть, кроме того, информационный шум,
псевдоинформация, знания ни о чем, распространение которых только мешает выловить в общем информационном потоке что-то действительно
нужное и полезное.
Наконец, наука обычно представляется чем-то безусловно положительным и заслуживающим поддержки. Но и тут есть опасности, связанные с
тем, что ученый, как правило, удовлетворяет собственное любопытство за чужой счет. При этом его мало волнует наличие у общества
ресурсов для удовлетворения этого любопытства, а еще меньше - вопрос о том, как общество сможет распорядиться добытыми им
результатами. Между тем, эти результаты, сколь бы блестящи они ни были, в руках недозревшего до них общества могут оказаться
смертельно опасными, как опасен острый нож в руках малого ребенка.
Все это элементарные и не раз озвученные соображения, которые заставляют усомниться в изначальной декларированной автором
негативности вражды <к прогрессу, просвещению, науке>.
Автор совершенно прав, когда утверждает, что мракобесие предполагает активную и агрессивную позицию. Но он напрасно полагает, что
сопоставление мракобесия с религией уже неактуально. На самом же деле, только глубокая религиозная убежденность может дать мракобесу
силу для активности и агрессии. Мракобес, мыслящий рационально, во-первых, всегда сомневается в своих соображениях, что ослабляет
его агрессивность, во-вторых, может быть побежден и переубежден рациональными контраргументами. Мракобес, вообще не прилагающий
труда к осмыслению своей позиции, как правило, пассивен. Его желание не прилагать труда - универсально. И только мракобес,
вооруженный религиозной идеей и неподвергаемой сомнению верой, несет свою обскурантистскую идею в массы и не останавливается ни
перед какими препятствиями, полагая это своим религиозным и нравственным долгом.
Мракобесие, в противоположность мнению автора, никак не способствует манипуляции сознанием. Да, ход мыслей мракобеса предсказуем -
но также предсказуем и ход мыслей любого человека. Почти любого человека можно подвести к желаемому манипулятором выводу - но там,
где человек, <преодолевший закостенелость ума>, просто озвучит этот вывод и примет его для себя в дальнейшем как постулат - там
мракобес произнесет этот вывод про себя, поймет, что он противоречит его догме, и после этого, скорее всего, пошлет манипулятора по
весьма дальнему адресу, не утруждая себя объяснениями. Поэтому, чем более закостенелыми являются мозги мракобеса, и чем менее он
способен к рассудочному мышлению - тем меньше шансов у манипулятора.
Говоря о причинах распространения суеверия, автор цитирует Б.Рассела, не замечая, что цитата направлена против его же концепции. По
словам Рассела, <Первым результатом освобождения людей от церкви явилась не способность мыслить рационально, а их готовность принять
любой античный вздор>. Мысль несомненно, верная, но ведь именно церковь, как никто другой, воплощает теорию и практику мракобесия! И
именно отказ от мракобесия, утверждение равноценности всех отраслей знания (а отличить науку от лженауки и наши дни непросто)
привели к распространению магии, ведовства и астрологии.
Полагаю, что автор совершенно справедливо относит к мракобесам деятелей русской религиозной философии. В частности, нетрудно
увидеть, что процитированный автором В.Аксючиц, в свою очередь, опирался (по-моему, не очень удачно) на выводы религиозного философа
И.Ильина. Последний в своей работе <Путь духовного обновления> дал блестящее, на мой взгляд, религиозное обоснование частной
собственности. Автор Ильина не читал, но: опровергнуть его выводы всегда готов, ссылкой на более чем известную фразу Спасителя.
Можно подумать, что эти слова были религиозной философией проигнорированы! Вот что писал И.Ильин:
<Христос никогда не осуждал и не отвергал частной собственности, а говоря о <богатых>, коим <трудно войти в Царство Божие> (Мтф. 19.
23-24; Мрк. 10, 23-25; Лук. 18, 24-25), Он имел в виду не размер их имущества, а их внутреннее отношение к богатству: они <надеятся>
на него (Мрк. 10. 24); <служат ему, а не Богу> (Мтф. 6. 24; Лук. 16. 13); <собирают себе> земные сокровища и пребывают в них
<сердцем> (Мтф. 6. 19-21), и потому богатеют <не в Бога> (Лук. 12. 21). Но изнутри Божия благодать уже посетила и преобразила души
множества богатых людей, начиная с мытаря Закхея и Иосифа Аримафейского Согласно этому, и нищий, и зажиточный, и богач могут быть
добрыми и злыми; и только апостолам (<следуй за Мною>. Мтф. 19, 21; <возьми крест свой>. Мтф. 16, 24, 10, 38; Мрк. 8, 34) Христос
советовал полное отречение от имущества (срв. Мтф. 10. 8-10; Мрк. 6. 8; Лук. 9, 3). Остальным же он заповедовал милосердие (Мтф, 9.
13; Лук. 10, 37; соав. Рим. 12, 8; Филип. 2, 1) и щедрость (Мтф. 5, 42; Лук. 6, 30; срв. Ефес. 4, 28 и др.).
Нетрудно видеть, что это обоснование частной собственности опирается также и на традиции русской религиозной мысли средневековья, в
частности, на суждения преп. Иосифа Волоцкого, отстоявшего монастырское землевладение на соборе 1503 г. Его же непоколебимое
мракобесие помогло в свое время Руси самым решительным образом справиться с прогрессом, представленным новгородской ересью
<жидовствующих>.
Противников мракобесия отличает трусость в мышлении. Даже люди, видящие на практике всю пагубность прогресса, просвещения и науки,
не находят в себе сил остановиться и пересмотреть свои взгляды. Наиболее одиозные из этих <прогрессистов> после полного краха
затеянного их предшественниками коммунистических преобразований потихоньку оклемались, наладили свою жизнь, и вот они уже навязывают
свой прогрессизм нам, мракобесам, причем делают это в агрессивной манере, проповедуют чего-то там с пеной у рта, зовут нас к борьбе,
тянут в будущее и т.п. Извините, но в такой ситуации уже не до гуманизма. Впрочем, нам, мракобесам, всегда не до него.
Что же движет борцами с мракобесием? Помимо уже упоминавшейся трусости в мышлении, следует упомянуть узко-корыстные и классовые
интересы. Сторонники <прогресса> надеются, что в результате проповедуемых ими общественных преобразований они окажутся востребованы
уже не как теоретики, но как практики, и получат свободу рук для реализации своих целей - сопровожденную, разумеется, щедрым
материальным вознаграждением за труды. Со сторонниками <науки> и <просвещения> все еще проще - эти люди рассчитывают на непыльные
должности в НИИ и университетах, с их двухмесячными отпусками, <библиотечными днями>, окладами, превышающими полугодовой заработок
рабочего, и прочими милыми радостями паразита от науки.
Более сложным является <бескорыстное> служение делу прогресса. Известный психолог Вильгельм Хайр, всю свою жизнь посвятивший борьбе
с прогрессистами, предложил в этой связи термин <рациональная чума>, характеризующий и в какой то мере объясняющий природу
неадекватного человеческого мышления и поведения. Определяя некоторые типичные области активного действия рациональной чумы, Хайр
отмечал, что это как раз самые важные области человеческой жизни: трудовая деятельность, защита от внешней агрессии, выращивание
потомства.
Каковы же признаки <рациональной чумы> и как они соотносятся с прогрессистскими тенденциями в мышлении и действии? Мышление
подобного индивида совершенно зажато рационалистическими концепциями и лишено эмоций; мышление служит исключительным средством
достижения верного решения; оно необходимо, скорее, для того, чтобы отвергнуть любое альтрнативное решение. Это обычно называется
"здравым смыслом"; но обычно не учитывается, что здравый смысл имеет социальные последствия значительной силы; он нетерпим, то есть
не терпит человеческих чувств и эмоций, которые могут покончить с ним. Мышление рациональной чумы недоступно эмоциям; оно имеет свои
собственные приемы в своем собственном мире, свою собственную имитацию эмоций, и именно по этой причине производит впечатление
духовности, оставаясь исключительно рациональным.
При невротическом характере (Хайр выделяет такой тип характера как промежуточный между здоровым и пораженным рациональной чумой
индивидом) способность к действию сильно гипертрофирована. Поскольку невротик обычно сильно подавляет свою иррациональность, ему
приходится постоянно с ней бороться. Именно это и провоцирует его на бессмысленные действия. Он боится не действовать, поскольку
опасается, что в нем могут проявиться душевные импульсы, которые он считает паталогией. Обычно он не страдает, осознавая свою
неспособность к полноценному функционированию и не проявляет зависти к здоровым индивидам. Его точка зрения такова: "Мне повезло в
жизни, а моим детям должно повезти еще больше, и они будут жить лучше, чем я".
Что же касается индивидов, пораженных рациональной чумой, то ситуация здесь совершенно иная. Мотив действия всегда реален,
провозглашенный мотив всегда не соответствует истинному. Базовой характеристикой индивида, ведомого чумой, является его искренняя и
честная вера в провозглашенные цель и мотив. Индивид, ведомый чумой, под защитой своего субъективного убеждения не страдает от
понимания вредоносности своих действий.
Итак, перейдем к тому, что же мракобесы могут противопоставить прогрессистам, каковы методы борьбы с ним? Это методы, основанные на:
1) убеждении;
2) использовании психоаналитической техники;
3) использовании тупых тяжелых предметов в том случае, если иное уже не помогает.
Специфика спора с прогрессистами состоит в том, что последние обычно склонны к абсолютизации аргументов и доводов, которые они
считают <научными>, стиль их полемики основан на использовании исключительно законов формальной логики, глумлении над человеческими
чувствами, использовании уловок в споре. И вообще спорят они нечестно - переспорить хотят!
