из речи на совещании хозяйственников
23 июня 1931 г.
....
ПРИЗНАКИ ПОВОРОТА СРЕДИ СТАРОЙ
ПРОИЗВОДСТВЕННО-ТЕХНИЧЕСКОЙ
ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ
По-иному ставится также вопрос об отношении к старой,
буржуазной производственно-технической интеллигенции.
Года два назад дело обстояло у нас таким образом, что
наиболее квалифицированная часть старой технической
интеллигенции была заражена болезнью вредительства. Более
того, вредительство составляло тогда своего рода моду. Одни
вредили, другие покрывали вредителей, третьи умывали руки и
соблюдали нейтралитет, четвёртые колебались между Советской
властью и вредителями. Конечно, большинство старой
технической интеллигенции продолжало работать более или
менее лойяльно. Но речь идёт здесь не о большинстве, а о
наиболее квалифицированной части технической интеллигенции.
Чем создавалось вредительское движение, чем оно
культивировалось? Обострением классовой борьбы внутри СССР,
наступательной политикой Советской власти в отношении
капиталистических элементов города и деревни, сопротивлением
этих последних политике Советской власти, сложностью
международного положения, трудностями колхозного и
совхозного строительства. Если активность боевой части
вредителей подкреплялась интервенционистскими затеями
империалистов капиталистических стран и хлебными
затруднениями внутри страны, то колебания другой части
старой технической интеллигенции в сторону активных
вредителей усиливались модными разговорами
троцкистско-меньшевистских болтунов насчёт того, что "из
колхозов и совхозов всё равно ничего не выйдет", "Советская
власть всё равно перерождается и должна в скором времени
пасть", "большевики своей политикой сами способствуют
интервенции" и т. д. и т. п. Кроме того, если даже некоторые
старые большевики из числа правых уклонистов не устояли
против "поветрия" и качнулись в этот период в сторону от
партии, то нет оснований удивляться тому, что известная
часть старой технической интеллигенции, никогда не нюхавшей
большевизма, тоже, с божьей помощью, колебнулась.
Понятно, что при таком положении вещей Советская власть
могла практиковать лишь одну единственную политику в
отношении старой технической интеллигенции - политику
разгрома активных вредителей, расслоения нейтральных и
привлечения лойяльных.
Так было год - два назад.
Можно ли сказать, что мы имеем теперь такую же точно
обстановку? Нет, нельзя этого сказать. Наоборот, у нас
сложилась теперь совершенно другая обстановка. Начать с
того, что мы разбили и с успехом преодолеваем
капиталистические элементы города и деревни. Конечно, это не
может радовать старую интеллигенцию. Очень вероятно, что они
всё еще выражают соболезнование своим разбитым друзьям. Но
не бывает того, чтобы сочувствующие и, тем более,
нейтральные и колеблющиеся добровольно согласились разделить
судьбу своих активных друзей, после того, как эти последние
потерпели жестокое и непоправимое поражение.
Далее, мы преодолели хлебные затруднения, и не только
преодолели, но вывозим за границу такое количество хлеба,
какого не вывозили еще за время существования Советской
власти. Стало быть, отпадает и этот "аргумент" колеблющихся.
Далее, теперь даже слепые видят, что на фронте колхозного и
совхозного строительства мы определённо победили, добившись
величайших успехов.
Стало быть, самое главное в "арсенале" старой интеллигенции
ушло в пропасть. Что касается интервенционистских упований
буржуазной интеллигенции, то надо признать, что они
оказались,-пока, по крайней мере,-домиком, построенным на
песке. В самом деле, шесть лет сулили интервенцию и ни разу
не попытались интервенировать. Пора признать, что нашу
прозорливую буржуазную интеллигенцию просто водили за нос. Я
уже не говорю о том, что само поведение активных вредителей
на известном судебном процессе в Москве должно было
развенчать и действительно развенчало идею вредительства.
Понятно, что эти новые обстоятельства не могли остаться без
влияния на нашу старую техническую интеллигенцию. Новая
обстановка должна была создать и действительно создала новые
настроения среди старой технической интеллигенции. Этим,
собственно, и объясняется тот факт, что мы имеем
определённые признаки поворота известной части этой
интеллигенции, ранее сочувствовавшей вредителям, в сторону
Советской власти. Тот факт, что не только этот слой старой
интеллигенции, но даже определённые вчерашние вредители,
значительная часть вчерашних вредителей начинает работать на
ряде заводов и фабрик заодно с рабочим классом, - этот факт
с несомненностью говорит о том, что поворот среди старой
технической интеллигенции уже начался. Это не значит,
конечно, что у нас нет больше вредителей. Нет, не значит.
Вредители есть и будут, пока есть у нас классы, пока имеется
капиталистическое окружение. Но это значит, что коль скоро
значительная часть старой технической интеллигенции, так или
иначе сочувствовавшая ранее вредителям, повернула теперь в
сторону Советской власти, - активных вредителей осталось
небольшое количество, они изолированы и они должны будут
уйти до поры до времени в глубокое подполье.
Но из этого следует, что сообразно с этим должна измениться
и наша политика в отношении старой технической
интеллигенции. Если в период разгара вредительства наше
отношение к старой технической интеллигенции выражалось,
главным образом, в политике разгрома, то теперь, в период
поворота этой интеллигенции в сторону Советской власти, наше
отношение к ней должно выражаться, главным образом, в
политике привлечения и заботы о ней. Было бы неправильно и
не диалектично продолжать старую политику при новых,
изменившихся условиях. Было бы глупо и неразумно
рассматривать теперь чуть ли не каждого специалиста и
инженера старой школы, как не пойманного преступника и
вредителя. "Спецеедство" всегда считалось и остаётся у нас
вредным и позорным явлением.
Итак, изменить отношение к инженерно-техническим силам
старой школы, проявлять к ним побольше внимания и заботы,
смелее привлекать их к работе - такова задача.
Так обстоит дело с вопросом о пятом новом условии развития
нашей промышленности.
