Собственно имею честь вынести на Ваш суд фрагмент работы по участию бронетехники в боях за Крым и Севастополь.
Учень нуждаюсь в табуретках и дополнениях к изложенному материалу. Особую благодарность хочу выразить участникам форума: Е. Дригу, А. Елеесеву, ЖУРу.
Итак сам текст фрагмента:
Война вступила на крымскую землю в начале осени 1941г. Защиту Крыма Ставка ВГК поручила созданной Отдельной 51-й армии. Командующий армией Ф.И. Кузнецов располагал довольно внушительными силами: 7 стрелковых (156-я, 106-я, 271-я, 276-я, 172-я, 184-я, 320-я и 321-я) дивизий и три кавалерийские дивизии (40, 42 и 48-я), однако распорядился ими крайне не умело. Основную опасность командование 51-й армии видели в предполагаемой высадке морского и воздушного десантов. Это и было роковой ошибкой защитников Крыма. Однако не стоит в этом вопросе всю вину возлагать на командующего Кузнецова. События с Критом в мае 1940г. сыграли злую шутку со Ставкой ВГК. Именно Ставка ориентировало командование 51-й армией на борьбу с предполагаемыми десантами. Правильно указывал в своих мемуарах командир 9-го стрелкового корпуса Батов: «У немцев не было реальных возможностей для высадки (тоннаж, прикрытие, поддержка с моря), даже если бы они смогли выделить в десант 2 — 3 дивизии... Но, как видно, все были заражены психозом десанта, причем морского. Такие настроения должен был первым ликвидировать ЧФ» .
Поскольку командование 51-й армии, прежде всего, было ориентировано на отражение воздушных и морских десантов, то полосу обороны протяжением 120 километров на подступах к Крыму занял только 9-й стрелковый корпус в составе 276, 106 и 156-й стрелковых дивизий. Первые две были вытянуты на широком фронте — от Арбатской стрелки до Перекопского перешейка, а 156-я, которой командовал генерал-майор П. В. Черняев, занимала оборону на самом главном и опасном направлении — Перекопском перешейке. Остальные пять стрелковых соединений предназначались для ведения противодесантной обороны и поэтому дислоцировались в основном вдоль западного и южного побережья полуострова.
А три кавалерийские дивизии (40, 42 и 48-я) располагались в районе севернее Симферополя и выполняли задачи противодесантной обороны в центральной части Крыма и роль резерва армии.
Защитников Крыма располагали несколькими бронетанковыми подразделениями.
Еще 14.08.41 генерал-полковник Кузнецов отправил записку на имя Сталина:
"НКО т. СТАЛИНУ
В дополнение предназначенных сил и средств в состав 51-й отдельной армии прошу Вашего решения о выделении 25 танков (5 КВ и 20 Т-34), 20 бронемашин, 45 тракторов и 150 грузовых автомашин. Эти средства обеспечат формирование мототанкового полка, который необходимо иметь на территории Крымского полуострова для уничтожения авиадесантов врага.
В данное время в составе 9 ск бронетанковых единиц нет. По докладу генерал-лейтенанта Батова 9 ск имеет всего 150 грузовых автомашин всех назначений.
Тов. Батов дал сведения, что весь автотранспорт полуострова мобилизован ОдВО.
Поэтому увеличить автотранспорт 51 отдельной армии за счет территории Крыма не представится возможным.
Генерал-полковник Кузнецов
14.8.41"
На этой записке есть следующая резолюция: "Можно дать: 20 бронемашин, 12 Т-34, 10 Т-38, 20 тракторов, 100 грузовиков
И. Сталин".
В развитие этой записки и резолюции было выпущено Распоряжение ГКО № 547 от 22 августа 1941г. «О выделении бронетехники, тракторов и грузовиков для 51-й отдельной армии». К сожалению, в настоящий момент данный документ пока еще не обнародован и автору не удалось ознакомится с ним.
По состоянию на 01.09.1941г. в составе 51-й армии числился отдельный мототанкетный полк ( ОМТП). Информации о данном подразделении очень мало. Известно лишь, что сформирован он был на базе отдельных танковых батальонов 106-й и 156-й стрелковых дивизий 20.08.41г . В "Плане обороны Крыма" от 28 августа 1941г., указан его состав - полтора батальона танкеток. В приказе на 15.09.41 мототанкетному полку ставилась задача: передислоцироваться в район Филатовка, Пятихатка, Тихоновка. Как следует из донесения командующего 51А в ГШ РККА от 22 сентября 1941 г "...Мототанкетный полк, формируемый на базе ОТБ 106 и 156 СД будет использован как подвижный противотанковый резерв..." . Правда так и не понятно, как вооруженные лишь одним пулеметом танкетки могут стать противотанковым резервом?
По состоянию на 25 октября 1941г. ОМТП входил в состав 42 кавалерийской дивизии. Дальше, к сожалению, следы теряются. Во всяком случае, на момент завершения прорыва в Севастополь войск Приморской армии в составе 42 кд бронетехники уже не было.
Осенью 1941г. в Крыму формировалась 3-я крымская моторизованная дивизия, она же позже ставшая 172-й мотострелковой дивизией, в составе которой был 5-й танкового полка. В полку насчитывалось 66 танков. Пусть такая цифра не вводит читателя в заблуждение, в 5-м ТП было всего 10 Т-34, а остальные 56 были плавающими легкими танками Т-37/Т-38. Танки Т-37 и Т-38 в количестве 70 штук были доставлены в Крым по приказанию командира 4-го воздушно-десантного корпуса полковника Владимира Александровича Судеца с днепровских ремонтных баз из ремонтного танкового фонда. 56 танков попало в 5-й ТП, остальные в разведбат 156-й СД. Экипажи Т-34 - кадровые, а малые плавающие танки укомплектованы добровольцами с заводов Симферополя. Танковым полком командовал майор Баранов Семен Петрович .
Пока длилось формирование 172-й дивизии, она несла обязанности противодесантной обороны в районе Симферополя. Майор Баранов провел несколько учений, отрабатывая взаимодействие с пехотой, и — что тогда было новинкой — обкатал одно стрелковое подразделение танками, то есть поставил бойцов в глубоко отрытые индивидуальные ячейки и пустил по ним «тридцатьчетверки», чтобы показать, что земля и от танка хорошо защищает. Кое-кто из красноармейцев поеживался перед таким испытанием. Майор полез в первую ячейку и приказал смотреть: вынырнул, обсыпанный землей, когда ревущая машина промчалась над ним, и метнул вслед деревянную гранату.
К 15 сентября гитлеровские войска вышли к Перекопскому перешейку, заняли станцию Сальково, Геническ и закрыли выход из Крыма на материк.
Для овладения Крымом гитлеровское командование выделило часть сил 11-й немецкой армии под командованием генерала Э. Манштейна. Уже утром 24 сентября после мощной артиллерийской и авиационной подготовки силы 11-й армии перешли в наступление на Перекопском перешейке.
Подробное описание боев за Крым не входит в задачу данной работы, остановимся лишь на вопросах касающихся действий бронетехники в этих боях.
Действия наступавших на Перекопе немецких частей поддерживал 190- дивизион штурмовых орудий (18 штурмовых орудий Stug-III). На момент начала атак на Перекоп командиром дивизиона временно был командир 3-й батареи обер-лейтенант Найтер (Naether), поскольку командир дивизиона подполковник Хаупт к тому времени погиб (в начале сентября). С 29 сентября дивизионом стал командовать майор Фогт.
Немецкие источники подчеркивают исключительную роль штурмовых орудий в подавлении ДОТов иДЗОТов советских позиций. На второй день боев за Перекоп штурмовые орудия были выведены из боя и переброшены под Мариуполь, где приняли участие в отражении советского наступления. В Крым 190-й дивизион вернулся лишь к началу боев за Ишунь в октябре 1941г.
Единственным танковым подразделением советских войск, участвовавшим на первых порах в боях за Перекоп, был разведбат 156-й стрелковой дивизии в составе 14 легких плавающих танков Т-37/38. Уже во второй день немецкого наступления, разведбат дивизии проводя контратаку, потерял все свои машины от пушечно-пулеметного огня немецких истребителей, постоянно барражирующих в воздухе и срывающие атаки советской пехоты. Даже от попаданий в крышу моторного отсека советские танки-амфибии Т-37 и Т-38 загорались как свечки. Более современные советские танки Т-34 вступили в бой лишь спустя несколько дней.
Однако немецкие источники рисуют другую картину событий сентября 1941г. Так в работе Куровски говорится, что 24 сентября 1941 213-й пехотный полк 73-й пехотной дивизии был атакован шестью Т-34 и 13 Т-26. Орудия противотанковой роты подбили все Т-26 и один Т-34. В тот же день Т-34 раздавили в окопе командира 1-го батальона 170-го пехотного полка капитана Хагера.
За 24 и 25 сентября немцам удалось захватить лишь советский передовой опорный пункт - совхоз «Червонный Чабан», но 26-го обескровленная большими потерями 156-я дивизия не смогла предотвратить прорыв противника через Турецкий вал.
27 сентября 1941г. был намечен контрудар советских войск с целью возврата утраченных позиций. В нем приняли участие подошедшие подразделения 271-й СД, 172-й СД и 42-я кавалерийская дивизия. Контрудар начался с рассветом без артподготовки. В 8.30 немцы оставили Армянск, отходя к кирпичному заводу. Исключительную роль сыграл 5-й танковый полк.
Командующий 9-м стрелковых корпусом Батов вспоминает: Навсегда запечатлелась в памяти стремительная атака 5-го танкового полка — на с. Волошине. В этом селении с его глинобитными мазанками скопилось несколько сот вражеских автоматчиков, угрожавших фланговым ударом по боевым порядкам 172-й дивизии. Полковник Торопцев решил: силами танкистов уничтожить противника и затем атаковать стрелковым полком в направлении с. Суворове и Армянска, где наши уже вели бой.
Десять «тридцатьчетверок» перевалили окопы ерофеевского полка и устремились к Волошине. Как раз в этот момент мы переносили свой НП ближе к полю предстоявшего боя. Выскочил из «эмки» и увидел: идет боевой порядок 5-го танкового полка — впереди десять легких машин, уступом назад Т-34, ведущие огонь с ходу» .
С помощью танкистов танкового полка была отбита первая контратака со стороны Суворово. Майор Баранов смял отряд вражеских мотоциклистов и своей десяткой Т-34 врезался в немецкую пехоту. В этом бою, по данным советской стороны, было подбито до десяти немецких танков.
Немецкий сапер из состава «Лейбштандарта» так описывает первую встречу с советскими танками: … Едва мы переправились через ров, как нас со стороны Армянска атаковали тяжелые танки. Один из моих роттенфюреров к всеобщему веселью открыл совершенно бесполезный огонь из противотанкового ружья - «пехотного дверного молоточка». Нас спасла румынская батарея тяжелых гаубиц, снаряды которой вырывали огромные воронки, и сталинским танкам пришлось ретироваться».
Увы, резервы нашлись и у немецкого командования. Манштейн ввел в бой 22-ю и 170-ю пехотные дивизии, которые заставили советские части отойти и снова (уже в пятый раз!), овладели разрушенным Армянском.
С утра 28 сентября части 172-й стрелковой продолжали атаки и вновь полностью овладели Армянском, а 5-й танковый полк своими боевыми порядками перевалил за Перекопский вал, перехватил дорогу Чаплинка - Армянск, имея задачу преследовать противника в направлении совхоза "Червоний чабан". По донесению командира полк вел там бой с 30 танками противника, препятствуя переходу вражеских резервов через Перекопский вал.
К вечеру 28 сентября наши части оказались в полуокружении. Удерживать фронт на рубеже главной полосы обороны имеющимися силами стало невозможно. Поэтому командующий армией приказал в ночь на 29 сентября отводить части на Ишуньские позиции.
На рассвете 29 сентября командир танкового полка майор Баранов докладывал комдиву Торопцову, что находится тремя километрами севернее Перекопского вала и ведет бой в направлении "Червоний чабан". Немцы сосредотачивали до 70 танков, майор Баранов просил огневой поддержки. Но уже был получен приказ на отход и полковник Торопцев приказал 5-му танковому полку выйти в район восточнее Армянска и прикрывать отход частей оперативной группы на Ишуньские позиции. Полк задачу выполнил.
Хочется отметить, что в мемуарах Манштейна действия советских танкистов нашли свое отражения в следующих словах: «Советы для контратак располагали многочисленными танками…».
В своих мемуарах Манштейн говорит о 112 захваченных советских танках в боях за Перекоп. В документах 11-й армии значатся как трофеи боев за Перекоп 34 танка и 88 танкеток.
Особой темой в неутихающих спорах о событиях 1941г. остается вопрос о наличии или отсутствии танков в составе 11-й немецкой армии в период осенних боев за Крым.
Ряд современных исследователей безапелляционно высказывают сомнения в наличии в составе 11-й армии танков, более того, не проходят мимо возможности обвинить советские источники лживыми в этом вопросе. Конечно, основание для подобного у этих исследователей есть. Советские источники рисуют нам картину массового применения танков немецкими частями. Если учитывать советскую мемуарную литературу, то общая численность имевшихся в тот период в 11-й армии танков составляет порядка 150 машин. Такое количество танков наводит на подозрение о танковой дивизии, действовавшей в составе 11-й армии. Однако до марта 1942г. немецкие войска в Крыму не располагали таким крупным танковым формированием.
Авторы «Битвы за Крым» высказывают предположение, что возможно в составе 11-й армии действовала сводная танковая группа из состава 13, 14-й или 16-й немецких танковых дивизий .
Стоит отметить, что на сегодняшний день подтверждения (кроме советских источников) использования немецкими войсками, каких-либо собственных танковых подразделений или трофейных танков отсутствуют.
Как указывает Манштейн в своих мемуарах, его армия не располагала танками. В работе «Битва за Крым» сообщается, что 11-я армия, начиная атаки на крымский полуостров, располагала лишь 18-ю штурмовыми орудиями Stug-III из состава 190-го дивизиона штурмовых орудий. В каждом взводе, состоящим из двух орудий, имелся один бронированный транспортер боеприпасов Sd.Kfz.253 и одна машина передовых артиллерийских наблюдателей Sd.Kfz.252 .
Еще 22 штурмовых орудия из состава 197-го дивизиона были переданы Манштейну 3 октября 1941г. Однако реально в связи с длительной передислокацией в Крым своим ходом, машины этого батальона принимали участие в боях только начиная с декабрьского штурма города.
Румынские кавалерийские бригады в составе разведэскадрона имели по штату 6 легких танков R-1.
На сегодня это единственные достоверные данные о наличии какой-либо бронетехники в 11-й армии в боях за Крым. Без привлечения серьезных источников и в первую очередь немецких, закрыть этот вопрос для спекуляций в настоящий момент не представляется возможным.
Так что тема «Немецкие танки в Крыму осенью 1941г.» еще ждет своего объективного исследователя.
Вернемся к событиям на Ишуньских позициях. Неблагоприятная для советских войск ситуация в Крыму заставила Ставку 30 сентября отдать приказ на эвакуацию Отдельной Приморской армии с Одессы с целью усиления защитников Крыма. Однако для эвакуации и появлению новых сил в составе 51-й армии требовался значительный срок, более двух недель. И это время защитники Крыма должны были сами противостоять 11-й армии.
В результате сентябрьских боев 5-й танковый полк 172-й СД понес значительные потери. Большая часть легких боевых машин полка была потеряна от огня немецкой артиллерии и танков. Поврежденные легкие танки Т-37 и Т-38, которые удалось эвакуировать с поля боя, находились на ремонте в Джанкое. Однако из десяти "тридцатьчетверок" в ходе сентябрьских боев была потеряна только одна, да и та по оплошности экипажа угодила в противотанковый ров, и ее не удалось вытащить.
После недолго затишья 11-я армия 18 октября 1941г. продолжила наступление с целью захвата Крыма.
В боях 18-20 октября разведбат 156-й СД потерял в бою отремонтированные и оставшиеся еще с сентябрьских боев 6 танков Т-37/38. Командир танковой роты Фомин, будучи подбитым, продолжал вести огонь из пулемета, пока огонь не охватил всю машину. Герой так и не покинул танк…
172-я стрелковая дивизия одиннадцать дней вела непрекращающиеся бои. Основной ударной силой дивизии, как и прежде, оставался 5-й танковый полк майора Баранова. Именно танкисты 19 октября помогли частям 172-й СД дружной контратакой отбросить части 170-й пехотной дивизии с приданными штурмовыми орудиями.
Полковник И. А. Ласкин, как бронированным кулаком, отбивался от наседавших немецких войск танковым полком майора С. П. Баранова. Учитывая, что артиллерия 172-й стрелковой дивизии насчитывала 20 стволов (четыре 152-миллиметровые гаубицы, пять орудий калибра 122 миллиметра, семь — калибра 76 миллиметров и четыре 45-миллиметровых) при сорока километровом фронте, танкисты 5-го танкового полка действительно были грозной силой, позволявшей нашим частям удерживать занимаемые позиции.
Но постепенно у советской стороны в обороне назревал кризис. Враг метр за метром «прогрызал» оборону малочисленных и слабо вооруженных советских дивизий, стремясь выйти на оперативный простор. В этих оборонительных боях была потеряна почти вся имевшаяся бронетехника. Последние оставшиеся три Т-34 были переданы в разведывательный батальон дивизии. 25 октября майор С. П. Баранов получил новое назначение. Ему предстояло командовать бронепоездом "Войковец" .
Стремясь вырвать инициативу и возвратить утраченные позиции советской стороной была предпринята попытка контрнаступления силами прибывшей из Одессы Приморской армии. Однако слабая подготовка операции, ввод по частям и так малочисленных стрелковых соединений Приморской армии свела на нет все замыслы командования 51-й армии.
Стоит отметить, что в контрударе в степном Крыму принял участие и танковый батальон, эвакуированный из Одессы. К сожалению, в настоящий момент подробностей участия этого батальона в боях за Крым мы не имеем.
По результатам боев 26-27 октября советская оборона в Крыму была прорвана, немецкие войска вышли на оперативный простор. Советским частям пришлось начать нелегкий путь отступления к Керчи и Севастополю.
Для преследования отступающих советских войск немцам были необходимы подвижные соединения. Однако после изъятия из 11-й армии Лейбштандарта таковых частей у Манштейна не осталось, старания получить 60-ю моторизованную дивизию, которая ввиду недостатка горючего все равно бездействовала в составе 1 танковой группы, ни к чему не привели.
Командованием 11-й армии в тех условиях было принято решения о сформировании временного подвижного формирования.
Немецкий историк Пауль Карель так передает содержание разговора о формировании подвижного формирования между начальником оперативного отдела штаба 11-й армии Буссе, Манштейном и начальником штаба 11-й армии полковником Вёлером:
« Буссе кивнул.
- Но как мы превратим нашу пехоту в подвижные войска? Нам бы танков или хотя бы моторизованную дивизию! Тогда бы все получилось гораздо проще.
Полковник Вёлер решил, что настало время объяснить:
- Мы соединим воедино все механизированные части из состава пехотных дивизий, начиная от разведывательных подразделений и кончая зенитными и противотанковыми батареями, и пошлем их вперед как мобильную боевую группу!
Буссе всецело поддержал предложенную идею.
- Отлично, - подытожил Манштейн- Вы, Муссе, проследите за формированием этой боевой группы. Возглавит ее полковник Циглер» .
В состав бригады Циглера вошли как румынские так и немецкие части. Румынские части в бригаде Циглера были представлены временным подразделением – бригадой полковника Корна. В нее входили 6-й моторизованный полк 5-й кавалерийской бригады, 10-й моторизованный полк 6-й кавалерийской бригады, противотанковый дивизион (батальон) и 54-й тяжелый артиллерийский дивизион (батальон) и подразделение мотоциклистов. Немецкие части были представлены разведбатальонами ряда пехотных дивизий, противотанковыми и артиллерийскими моторизованными подразделениями.
Стоит отметить, что согласно структуре в состав разведывательных батальонов ряда немецких пехотных дивизий входили по взводу бронеавтомобилей Sd.Kfz. 221, 222 и 223 . В 11-й армии штатно такими взводами (по две бронемашины) обладали разведбатальоны 24-й, 46-й и 73-й пехотных дивизий. К сожалению, в настоящий момент установить точно из каких пехотных дивизий 11-й армии были изъяты разведбаты не представляется возможны. И поэтому установить точное число имевшихся в наличии бронемашин на момент формирования бригады не представляется возможным.
Говоря о бригаде Циглера, советские источники упоминают о наличии в ее составе до 20 танков. Современные исследователи подтверждают, что бригада Циглера была усиленна несколькими самоходными штурмовыми орудиями .
30 октября передовые части бригады Циглера были обстреляны 54-й береговой батареей, находившейся на подступах к Севастополю в районе деревни Николаевка. С этого момента начался отчет 250 дневной обороны Севастополя.
