>Я не могу понять. Ну, какого хрена, переходить на личности? Ну, что неужели Вам невдомек, что это лично Вас характеризует отвратительно?
Вы правы, почти перешел. Извиняюсь. Все эпитеты, разумеется, надо относить к статье, а не к автору(ам). Насчет обобщений насчет трусости и продажности - явно лишнее. Нет у меня материала для такого обобщения в данном случае. Может, в РУ собрались люди другого плана. Вполне допускаю.
>>Да вот, пожалуйста.
>>www.duel.ru
>>c 1996 г. "Газета для тех, кто любит думать". Тираж, по-моему, порядка 10000 экз. (Не помню, я ее не читаю).
>
>Уважаемый alex, неужели Вы сознательно подменяете суть вопроса?
>А. Я говорил о концептуальных и интеллектуальных журналах, а не периодической печати. Это другой формат, другая манера подачи материала, другой круг вопросов, другая аудитория. Не верите мне, расспросите журналистов. Дуэль - другой формат. Способность к изданию интеллектуального журнала один из показателей развитости любого движения, его интеллектуальной зрелости.
>Б. "Дуэль" не оставалась неизменной в течение этого периода, скорее деградировала. РУ по сравнению с Дуэлью вещь элитарная.
Противопоставление концептуального и интеллектуального журнала периодической печати выглядит странно. Та же Дуэль, например, не является новостным изданием. Даже "Завтра" можно трактовать как концептуально-интеллектуальное издание. Да, выходит в 8 раз чаще "Удода". Ну и что? Я не поленился и прочитал кое-что в РУ. Совершенно тот же стиль, что и в "Завтра". Несколько более отвязанный и "молодежный", но это отнюдь не признак интеллектуальности.
Насчет элитарности. Дуэль, конечно, помойка. РУ - тоже. Да, РУ поумнее Дуэли в целом (кроме Мухина), но это совсем не комплимент. Можно и на помойке отыскать "элиту". Но в термин "элита" вкладывается другой смысл. Элита - это не первый парень на помойке. РУ на большее явно не тянет.
>>Есть такие, есть. И много их, и живучи они.
>
>Ну, так назовите! Покажите мне их! Если, блин, что и погубило СССР, так это интеллектуальная лень. Одна Дуэль на всю Россию? Национальный позор.
Да ладно ерунду-то пороть. Неужели Вы всерьез считаете, что их нет? Они немного разные, но ниша (с точки зрения концептуально-интеллектуальности) примерно одна. Русский журнал, Новое (я бы сказал, Новейшее) Время с бешеной Лерой, Наш Современник, комплекс приложений к НГ. Всякие [полу]самодельные издания типа "Милого Ангела" просто не в счет.
Или Вы имеете в виду, что РУ - интеллектуально-концептуальное выражение мировоззрения некоего идеологически-политического движения, а не просто более или менее осмысленная трепотня по поводу или без? Тогда, возможно, Вы и правы. Я не знаю приличного интеллектуального журнала именно как идеологическо-мировоззренческой трибуны. Но тут ситуация смешная. Удод, допустим, есть, а движения нет. Нет движения, понимаете? То, что есть, типа Дугинских штучек, это не политическое движение, а оперетта (в самом лучшем случае).
>>> За восемнадцать прошедших номеров РУ так или иначе коснулся (на хорошем интеллектуальном уровне) огромного количества тем: от консерватизма и мифологии, до Сталина и футурологии. Назовите мне, как называется подобный концептуальный и интеллектуальный журнал КПРФ, СПС или "медведей"? А в ответ тишина.
>>
>>Да вы лучше назовите тех, кто этих тем не касался.
>
>Alex, если Вы не способны ответить на мой вопрос, или если Вы считате вопрос некорректным, уловкой или еще чем-нибудь нехорошим, так и следует сказать. А не уподобляться Штирлицу, отвечая вопросом на вопрос.
Если брать "партийные издания", то я таких не знаю. Я вообще этой темой интересуюсь очень мало. В смысле, и "серьезными" партийными движениями, и их изданиями. Что-то, возможно, и есть. При каком-нибудь СПС наверняка болтается кучка полуграмотных проходимцев с немеренными амбициями, деньги на пару сотен номером раз в месяца найдутся, язык без костей - чего не написать-то?
>Комментарии по личностям авторов РУ оставляю без ответа. Мне 32.
Жаль. По поводу возраста, а не личностей. Пора уже отличать элитарность в интеллектуально-концептуальном плане от смеси наглости, полуневежества, хамства, жажды мести, ощущения крутости и готовности резать то, что трактуется как "правда-матка".
С уважением
PS кстати, для тех форумян, которые читают эту ветку, ссылка на некий, как я понимаю, программный манифест.
Название этой статьи отдает некой наглостью и самонадеянностью, но на самом деле мы, шуты и скоморохи, вовсе не пытаемся равняться с самим Н.Я. Данилевским. Мы свое собачье место знаем. И появилась эта статья из одного единственного и тупого желания еще раз прояснить нашу (то есть – “РУ”) позицию. (Ох, сколько еще раз придется это делать).
Те, кто попрекает “РУ” европеизмом, тот либо не умеет читать (или осознавать то, что написано прямым и ясным текстом), либо искажает нашу позицию злонамеренно, подразумевая, что нам милы ПАСЕ, Лондонский клуб, педерасты, заседающие в парламентах, пакистанские мечети в центре Лондона и прочие прелести современной европейской цивилизации. Неужели кто-нибудь всерьез может подумать, что мы обожаем этот смрадный “отстойник явного вырождения”, коим является Европа современная?
Пройдет еще пара десятков лет, может быть – с полсотни годков – и большинство европейских стран окончательно превратятся в “евростаны”, во Франкистан и Германистан. И муэдзин будет призывать правоверных к молитве с вершины Эйфелевой башни. Для этого достаточно только сохранить нынешний уровень эмиграций из мусульманских стран Азии и Африки в Европу. Эта ли Европа, на фоне которой Россия времен Хасавюрта кажется образцом имперской политики и защиты национальных интересов, должна стать образцом для нашего подражания?
Все, что мы принимаем из современной цивилизации – достижения техники, пресловутый “теплый сортир”. Но их породила вовсе не Европа, а США. Достаточно полистать историю изобретений, чтобы понять – по большей части все мало-мальски полезное в тривиальном, “человеческом” быту изобреталось американцами. Что же – “за это им – спасибо!” Но умение создавать унитазы еще не означает права на управление миром. Латы средневековому рыцарю ковал ремесленник, но хозяином общества, аристократом все же был именно рыцарь. По иной схеме Европа жить не может – опыт последних двух столетий это ясно доказал. Народы-аристократы, народы-европейцы, сохранившие истинно европейское восприятие реальности, должны править остальными. И сейчас (увы или “к счастью”, это уж как кому нравится) по-европейски (читай – по-средневековому) ощущаем мир только мы, русские.
Сейчас американцы торжествуют, но, рано или поздно, все станет на положенные места. И рыцарь-европеец будет продолжать спокойно принимать от ремесленника-американца со особым тщанием изготовленные доспехи.
Современной Европе надо забить осиновый кол в глотку и закопать ее поглубже. Да, впрочем, и осинового кола здесь тратить жалко – сама подохнет, отравленная азиатским ядом. Европа все ближе и ближе приближается к тому, чтобы повторить печальную судьбу Советского Союза. Социалисты, правящие европейскими странами, всегда с восторгом взирали на “воплощенную утопию”, “великого восточного соседа” и брезгливо морщились, когда сосед, хоть бы и в извращенной форме, начинал заботиться о собственных имперских интересах.
Во всей европейской истории нас, русских, всегда привлекал не сопливый идиотизм, в конце концов превратившийся в бред Просвещения с его культом “благородного дикаря”, а жестокость и беспощадность.
Вожди крестовых походов и “конквистадоры в панцирях железных”. Падение Иерусалима и захват Теночтитлана. “Убивайте всех, Бог на небе отыщет своих”.
При этом католический Запад всегда воспринимался как достойный противник. И противостояние ему для русских всегда было проверкой на историческую зрелость. Тот, кто смог противостоять Западу, одновременно усвоив все его достижения – только тот мог рассчитывать на уважение у русских. Проигравших они презирали. Как верно отмечал классик польской литературы Марек Хласко: “Нет презрения страшнее, чем презрение русского человека”.
Теперь русское презрение обрушится на Европу. Европу, оказавшуюся недостойной своего положения во главе человечества. Европейцы выкопали собственную могилу, не только поощряя бесконтрольную эмиграцию к себе домой, но и тем, что не помогли белым предотвратить большевистскую революцию и торжество азиатского хамства в России. Годы коммунистического рабства способствовали укреплению русской беспощадности. А уж “Эпоха Вяликих Ряформ” конца 90-х гг. ХХ века только еще больше укрепили ее. Ведь “русский эксперимент” двадцатого столетия закончился пониманием простой истины – бесполезно оказывать благодеяния другим народам. Они останутся скотами, уверенными, что вы изнасиловали их вашим хорошим отношением. И гораздо проще такие нации “резать и стричь”, чем пытаться строить им заводы или детские сады.
В Европе же протестантский выверт сознания породил не только примитивные формы фашизма, но и Просвещенчество, с его идеей “естественного человека” и подразумевающейся вследствие этого обязательной инволюции (“возвращение к естественному состоянию человечества”). Разбавленные, умеренные версии протестантизма (все это англиканство и лютеранство), разбавленные, умеренные версии франк-масонства (антихаризматическое, административное, англо-саксонское масонское движение) – они работали над одним и тем же – над созданием в сознании европейских народов предпосылок ко всеуравнивающему смешению, к слиянию с уродами из иных культурных и расовых миров. С теми, о ком дед Лев Гумилёв как-то ядовито сказал: “А это еще надо доказать, что индейцы – люди”.
Вся Европа наших дней вышла из масонских “свободы, равенства, братства”, но если эти лозунги еще худо-бедно действуют в сектантски-протестантских Соединенных Штатах, помешанных на "братстве избранных", то они всегда будут чужды иерархической Европе. Они оказались духовным сифилисом, сгноившим сущность европейских народов. (Как верно писал Дм. Галковский: “Французы, у которых черви последние мозги съели”).
Просвещенчески-гуманистический морализм, в 20-м веке испытавший еще и мощнейшую подпитку со стороны американцев, заставил европейцев забыть о том единственном что они умеют делать лучше всего.
Править и царствовать. Создавать Империи.
Россия тоже имела опыт имперского строительства и иногда довольно беспощадного, когда покоренным представлялся простой выбор – принять образ жизни победителей или исчезнуть. (В лучшем случае – прозябать где-то на задворках общественной жизни). И этот опыт – жив.
Истинный имперский дух подразумевает четкое разделение народа-колонизатора и народов-колонизуемых, носителей “разлагающегося хаоса”. Главная ошибка европейских колонизаторов, обусловленная все тем же сифилисом Просвещения 18-го века, заключалась в том, что они пытались преобразовать “пространство”, тогда как надо было преображать “население”. (В этом плане определенный интерес вызывает даже советский опыт, который, кстати “диссидяры” из национальных республик, рассматривали исключительно как имперски-русификаторский). Кое-какие черты русификации в советском эксперименте, конечно, присутствовали, но как все и всегда в СССР, в полуубитой и абортированной форме. Уничтожение “национальности”, замена ее пресловутым “советским человеком” совершенно случайно сопровождалась использованием русского языка. Но из-за этого денационализировавшиеся народы столь же стихийно “русифицировались”, усваивая еще не уничтоженные, не выжженные коммунистами остатки великой русской культуры. Происходило это по непредусмотренной случайности, и с каждым годом коммуноиды старались заменять все новые и новые уцелевшие части русской культуры (например, в школьном образовании) своим “совковым” социалистическим уродством).
Но, в общем и целом, нам, русским, “совок” ни к чему. Нам нужна европейская Империя, Империя метафизического расизма. Империя тех, кто хранит в себе европейское средневековье, оснований для возрождения которого уже нет в современной Европе.
Нас не устраивает лозунг “счастье для всего человечества”, при котором подразумевается, что “тупой Иван” тащит на своем хребте тех, кто “поумнее”. Сейчас мы, конечно, разбиты вдребезги, но ведь подсознательная мечта русского народа ясна по-прежнему – “те, кто может, должен превратиться в русских, а остальные – исчезнуть”. Это чисто европейская мечта и склоки между европейцами шли только на уровне – кем станут остальные европейцы – немцами, англичанами, французами, даже – поляками. В начале 21-го века оказалось, что, если европейцы сохранятся, то они станут – русскими. Потому что в ином случае то, что пока еще называется Европой, можно будет переименовывать в Еврафрику. А Россию – в Ордусь, как и пророчит нам “Великий Пысатель Земли Русской” Хольм ван Зайчик. И это-то и будет истинной гибелью человечества, торжеством хаоса и вырождения, всемирным Афганистаном.
Новая Империя должна стать Империей Национальной и в этом утверждении нет никакого противоречия. Титульная нация Империи должна поглотить все остальные народы, пользуясь для этого вовсе не частями СС или истребительными батальонами. Газовые камеры Гитлера оказались слишком непродуктивным, и потому были действительно глупостью и преступлением перед народами Европы. Постепенная ассимиляция, упорное поглощение, сопровождающиеся резким отторжением, изгнанием и отбрасыванием во “тьму внешнюю” “неусваиваемых элементов” – вот путь и программа европейского развития на десятилетия вперед.
В современной Европе иссяк дух господства и конкистадорства, тот дух, который веками оплодотворял европейскую культуру. Европа шла вперед, потому что была уверена в своем превосходстве. Бремя белого человека было легко, потому что белый человек не знал сомнений в том, что он -- единственный человек. Европейское могущество рухнуло тогда, когда белые решили, что другие -- тоже люди.
Да, жестокость и колониализм, упоение собственной правотой и собственной силой. Но при всем этом европейское мироощущение “работало”.
Работало настолько хорошо, что привело к 19 веку Европу на вершину могущества в человеческой истории. Готовность к тому, чтобы разрешить любую историческую ситуацию по “вертикали-горизонтали” (торжествующий победитель стоит (“вертикаль”), побежденный раб лежит, попираемый сапогом победителя (“горизонталь”)) привели к тому, что европейцы стали сверхлюдьми, прообразами грядущего сверхчеловечества, о котором в двадцатом веке они уже могли только грезить.
Но вся беда Европы заключалась в том, что это могущество возникло почти противозаконно. Оно вошло в противоречие с базовым идеологическим проектом, заложенным в европейское сознание. Этот базовый проект, основанный на идеях Просвещения, был французским и в итоге предполагал вовсе не торжество Европы, а ее гибель. Растворение во всемирном масштабе.
Вместо того, чтобы переделать Европу, наша имперская элита попыталась в уже существующую Европу встроиться.
И за это получила Крымскую войну, духовную изоляцию последующих десятилетий, уродливый франко-русский союз и национальную катастрофу 1914 – 1922 гг. Катастрофу, в которой русский народ потерпел сокрушительное поражение, а новые оккупационные власти установили на землях бывшего Русского государства истребительный режим, не прекративший своего существования и по сей день. Нас насильственно пытались азиатизировать, заставить забыть о своей европейской сущности. И, что самое характерное – это опять делалось под радостное улюлюкание и одобрение остальной Европы.
Наше новое руководство, которое хоть и плоть от плоти и кость от кости, предшествующих коммунистических оккупантов, тем не менее, пусть даже и из чувства лично самосохранения, пытается трансформировать Россию. Пытается заставить ее очнуться от восьмидесятилетнего азиатского кошмара, разъедавшего наше сознание. Однако, при этом совершается старая глупость. Мы опять наступаем на грабли, которые некогда набили синяков царю Николаю. Мы пытаемся “войти в Европу”, не понимая, что нынешняя Европа, помешанная на “правах человека” и ощущающая себя виновной во всем – от Холокоста до истребления синих китов – нас никогда не примет. Ну хотя бы для того, чтобы не увеличивать груз “общеевропейской вины”. Зачем признавать беды русских частью европейского заболевания, восходящего ко временам Просвещения и еще дальше – к Реформации и гуманизму? Нет уж, лучше утверждать, что это сами дикари-русские с их азиатскими мозгами вляпались, как и положено тупым свиньям, в азиатскую лужу.
Современная Европа – это то, что должно быть преодолено. И будет преодолено. Разложение европейского мира, забывшего о своих корнях, выбравшего самый худший из всех возможных проектов европейского развития – французский, “просвещенческий”, подходит к своей последней фазе. Европейский колониализм, попытка согнуть в бараний рог все эти азиатские племена и африканских вырожденцев, был реакцией против просвещенческого уравнительства. Своего рода контрреволюцией, питавшейся энергиями времен крестовых походов, направленной против всеуравнивающей давилки просвещенческого прогресса. Фашизм был такой же реакцией, но еще более запутанной, слишком утробной и оттого заранее обреченной на поражение. Гитлер слишком рано появился в Европе. И его методы были слишком грубы и прямолинейны в том извращенном мире европейской политики середины 20-го века. Он не смог адекватно действовать в Зазеркалье ХХ века, выстроенном обоюдными усилиями Англии и США.
Нынешняя Европа вырождается. Ее съедает мозговой сифилис и демографический рак. Европейский гуманизм, заставляющих их защищать людоедов и палачей, сложит прекрасным прикрытием для постепенной африканизации и азиатизации Европы. Некогда великий европейский миф становиться непонятен для миллионов “новых европейцев” – алжирцев и турок, заполонивших улицы Парижа и Лондона. На новой общеевропейской валюте, ставшей символом капитуляции перед всесмешением и отказом от сущности Европы, не хватает только надписей со старого советского рубля -- “бир сом”, “бир сум” и “бир манат”. Еще несколько десятилетий, и Объединенная Европа станет для европейцев тем же, чем был СССР для русских – колонией инородцев.
И вот тогда-то и надо будет реализовать Новый Европейский Проект. Проект, воплощения которого всегда так боялась остальная Европа, и который, судя по всему, является неизбежностью.
Возможно, мы внушали отвращение и страх европейцам не потому, что были настолько отличны от них. А потому что, как в случае с дьяволоподобными пришельцами из “Конца детства” А. Кларка, отождествлялись с концом и гибелью европейского мира. Не мы убили Европу, но мы будем ее могильщиками и хозяевами навсегда опустевшего дома.
И ощущение этого, таинственным образом совершив ментальное путешествие во времени, наполняло сердца европейцев таким испугом. Образы “Россия” и “Смерть” сливались в их сознании. И при этом они не понимали, что сначала придет смерть, а только потом – русские.
Жалко ли нам нынешних европейцев? Да нет, пожалуй, что и не жалко. Во-первых, они получили то, что многие из них хотели, а, во-вторых, когда уляжется пыль от обвала нынешней дегенеративной Еврафрики, уцелевшие европейцы получат возможность жить так, как им положено – в рамках жесткой, авторитарной и иерархичной Империи.
Мы неизбежно придем в Европу, в тот дом, откуда некогда вышли и наши славянские предки. И очистим железной метлой опустевший особняк двоюродного дядюшки. А затем перестроим и попытаемся утилизировать.
Я не думаю, что мы сделаем из него музей. Слишком много чести для тех, о ком написал еще Х.Н. Бялик:
Мох на камне руин, лист увядший в лесу –
Не расцвесть им вовек, не зови к ним росу.
Даже в утро борьбы, под раскатами труб,
Не проснется мертвец, и не двинется труп…
Но что-нибудь полезное из “Общеевропейского дома” мы сделать еще сумеем. Мусоросжигательный завод. Или скотобойню. Что-нибудь “достойное” того ничтожества, в которое оказалась опрокинута “некогда великая и некогда христианская цивилизация”.
