|
|
От
|
Scavenger
|
|
|
К
|
Scavenger
|
|
|
Дата
|
18.08.2007 17:02:01
|
|
|
Рубрики
|
Культура;
|
|
Re: Некоторый анализ высказываний Фролова.
>В письме поднят вполне конкретный деловой вопрос о деталях государственной политики в области образования —а именно о правомерности, конституционности обязательного преподавания во всех российских школах «Основ православной культуры», а также включения в номенклатуру Высшей аттестационной комиссии специальности «Теология». Но делового обсуждения проблемы не получилось. Письмо воспринято как покушение на тысячелетние духовные устои русского народа и «наезд» на РПЦ, являющуюся будто бы главным хранителем этих устоев.
Однако, вопрос в письме поднят в таком контексте и с такими комментариями, что он не мог не вызвать отрицательной реакции у верующих. Если бы действительно, академики написали только про ОПК и про "Теологию" в вузах - никакого скандала бы не получилось. Началась бы дискуссия, обсуждение.
>ЯВНАЯ несоразмерность такой реакции свидетельствует о том, что академики «неосторожно» наступили на некую «больную мозоль». Дело, очевидно, не в частном вопросе о сетке школьных уроков, а в том, что с известных пор РПЦ активно претендует на статус единственного выразителя «государственной идеологии» и на вытекающие из этого статуса привилегии. А академики мешают её первым шагам по этому пути, указывая на светский характер государства, на принцип отделения Церкви от государства и школы от Церкви и на то, что самое понятие «государственной идеологии» прямо запрещено действующей Конституцией. Препятствуют тем самым реализации каких-то очень далеко идущих церковных притязаний.
Вообще-то в письме академики препятствуют вообще всякому проявлению общественной активности со стороны Церкви. Они заявляют о монополии материалистического мировоззрения в науке.
>О существе этих притязаний можно поговорить и отдельно. Но пока стоит напомнить «православной общественности» и служителям РПЦ о том, что всякие «государственнические» притязания Церкви запрещены не какими-то там «либеральными конституциями», или, как изящно выражаются в своем обращении члены Общественной палаты со своим окружением, «слугами диавола», а не кем иным, как самим Иисусом Христом. Именно он прямо сказал, что царствие его «не от мира сего» и велел отдавать «Богу — Богово, а кесарю — кесарево».
Иисус Христос запретил Церкви управлять обществом и государством, но не воспретил ни проповеди, ни обращения верующих, так что - мимо.
>В своё время об этой сути Христовых заповедей рискнул напомнить русскому обществу Лев Толстой, за что и был отлучён от церкви и предан анафеме.
В свое время Лев Толстой прочитал Евангелие с карандашом в руках и выкинул оттуда все "мистическое". А потом представил на суд общественности (в основном революционной) то, что осталось. Естественно, что даже люди, уважающие Толстого как великого писатели отзывались о нем как об очень посредственном и пошлом философе (например русские религиозные философы).
>И все же, даже под страхом быть преданным анафеме «православной общественностью», напомню ей слова великого русского писателя из романа «Воскресение»:
«Так кончилось христианское богослужение, совершаемое для утешения и назидания заблудших братьев...И никому из присутствующих, начиная с священника и смотрителя и кончая Масловой, не приходило в голову, что тот самый Иисус, имя которого со свистом такое бесчисленное число раз повторял священник, всякими странными словами восхваляя его, запретил именно все то, что делалось здесь;
Где запретил? В Евангелии ничего такого не сказано.
>запретил не только такое бессмысленное многоглаголание и кощунственное волхвование священников-учителей над хлебом и вином,
Ложь. "Примите, ядите - Сие есть Тело мое. Сие есть Кровь моя".
>но самым определенным образом запретил одним людям называть учителями других людей,
Учителями - да, ибо один Учитель - Христос. А Христос - не человек, а Богочеловек.
>запретил молитвы в храмах, а велел молиться каждому в уединении,
Не было такого запрета. Сказано было "Не молитесь НАПОКАЗ".
>запретил самые храмы, сказав, что пришел разрушить их и что молиться надо не в храмах, а в духе и истине;
Иисус Христос сказал, что пришел разрушить "храм сей", подразумевая собственное тело и воскресение. А что поклоняться надо Богу не в Иерусалимском храме (материальном месте), а в духе и истине - это верно. Ибо в христианстве нет Храма, как в иудаизме, а есть храмы и церкви - где люди поклоняются Богу "в духе и истине".
>главное же — запретил не только судить людей и держать их в заточении, мучать, позорить, казнить, как это делалось здесь, а запретил всякое насилие над людьми, сказав, что он пришел выпустить плененных на свободу.
Не было этого. Он запретил не насилие над людьми, а злодеяния и казни за "религиозные преступления".
>Никому из присутствующих не приходило в голову того, что всё, что совершалось здесь, было величайшим кощунством и насмешкой над тем самым Христом, именем которого все это делалось. Никому в голову не приходило того, что золоченый крест с эмалевыми медальончиками на концах, который вынес священник и давал целовать людям, был не что иное, как изображение той виселицы, на которой был казнен Христос именно за то, что он запретил то самое, что теперь его именем совершалось здесь.
Вероятно гр. Толстой считал кощунственным и постель, в которой умерли его предки и гроб, в котором их похоронили - по той же логике. А крест - это символ распятия и искупления прошлой жизни для новой.
>Никому в голову не приходило, что те священники, которые воображают себе, что в виде хлеба и вина они едят тело и пьют кровь Христа, действительно едят тело и пьют кровь его, но не в кусочках и в вине, а тем, что не только соблазняют тех «малых сих», с которыми Христос отождествлял себя, но и лишают их величайшего блага и подвергают жесточайшим мучениям, скрывая от людей то возвещение блага, которое он принес им».
Это, конечно, бальзам на душу атеиста. Как же "попов" проклинают! Вообще, непонятно, зачем Фролов вытащил эту богохульную чушь. У любому великому писателю случается писать чепуху, но дело его читателей разобрать в чем величие писателя, а в чем его падение. Величие Толстого было в том, что он выступил против лжи и мерзости бедственного положения крестьянства в Российской империи, а его падение - в том, что он связан это бедственное положение с существованием Православной Церкви, которая, в синодальный период, сама не пользовалась свободой от государства, что и привело Л.Н. Толстого в ересь.
>Такое суждение слишком комплиментарно для религии и противоречит историческим фактам. Да, Россия, как и другие европейские страны, прошла через период, когда культура вынуждена была облачаться в религиозные одежды. Но времена эти давно уже прошли. В России это случилось с отставанием от Европы на 200 лет, но тоже достаточно давно — при Петре I.
При Петре I в России возникла светская культура, а не была упразднена церковная. Что подтверждают и слова Фролова далее.
>А ведь еще в царствование его отца, Алексея Михайловича, патриарх Никон в изуверском порыве запретил любые проявления светской культуры и искусства, как «богомерзкое скоморошество». «Скоморошество» пришлось возрождать, в том числе и с помощью Запада, от которого Русь была отрезана монголо-татарским игом. У нас же сейчас в ходу теория, что угроза с Запада страшнее нашествия татар. Потому что татаромонголы не посягали, мол, на православную веру и культуру русских.
Вообще-то это не теория, а правда. Россия была отрезана от Запада не монголо-татарским игом, а тем, что выбрала неприсоединение к Западу. Те же, кто выбрал присоединение, были подвергнуты ополячиванию.
>Да, татаромонголы не посягали на доходы Церкви — от обязанности платить им дань было избавлено только православное духовенство. За это оно ежедневно возносило в церквах публичную молитву за здравие золотоордынских ханов. А вот откуда следует, что татаромонголы не посягали на русскую культуру, непонятно. Есть же ведь и объективные данные на этот счет! Многие исторические и археологические источники (летописи и берестяные грамоты) свидетельствует о том, что до монгольского нашествия взрослое население Киевской и Новгородской Руси было практически поголовно грамотным. А 300 лет спустя грамотность осталась лишь в стенах монастырей. То есть можно сказать и так: Церковь с помощью татаромонголов отделила народ от культуры и монополизировала грамотность.
Да уж. Сделать столь далеко идущий вывод на основании таких скудных фактов. Вообще-то поголовная грамотность взрослого населения Киевской и Новгородской Руси действительно подверглась упадку, но упадок этот начался еще до татаро-монголов и был вызван постоянными княжескими междоусобицами (который и ослабили Киевскую Русь, которая стала легкой добычей). А то, что Церковь сохранила от погрома хоть какие-то очаги культуры ставится ей Фроловым в вину. Дескать, ханов поддерживала, т.к. ханы ее от налогов освободили. Но надо тогда основательно забыть при чьем участии Русь была избавлена от ига. При помощи Церкви.
>И всё же, вопреки историческим фактам, многие настаивают на том, что воспитанием подрастающего поколения должна заниматься не научная педагогика, а РПЦ, которая якобы «гораздо лучше науки разбирается в том, как устроен человек и каким образом удержать его от культурного и нравственного падения».
Никаких исторических фактов я не увидел, только интерпретации.
>К сожалению, аргументация «православной общественности» в нынешней дискуссии сплошь и рядом лежит значительно ниже основ христианского вероучения и христианской морали. Не лучше ли будет, прежде чем преподавать «Основы православной культуры» подрастающему поколению, самим попытаться усвоить эти основы? Хотя бы требование возлюбить врагов своих, как самих себя. Как же в противном случае вы удержите их от падения?
Врагов личных можно любить, а вот врагов Христа - сложно. Тем более их нельзя любить, когда они Его оскорбляют. Фролов умудрился сделать это дважды - по отношению к Церкви, забыв русскую поговорку: "Кому Церковь не мать, тому Бог не отец". Так что не в "попах" дело.
>УДЕРЖИВАТЬ от падения — да это нужно... Но кто падает, кого и чем нужно удерживать? Падает, очевидно, тот, кто нетвердо держится на ногах, у кого не хватает точки опоры, — то есть увечный, инвалид. Инвалиду как раз и требуется протез, коим в случае моральной увечности является религия.
Я не спорю, есть такой религиозный тип людей, которым религия кажется удобной предпосылкой для того, чтобы убежать от себя. Но такие люди страшаться подлинной открытости Христу, подлинного воцерковления, подлинной жизни верующего. Они продолжают оставаться язычниками, а ко Христу прибегают только в случае успокоения собственной совести.
>Но ведь кроме увечных есть и здоровые, ни в каких костылях не нуждающиеся, да и увечных можно и нужно лечить!
Чем лечить? Утверждением, что смерть - это вечный конец жизни и что лучше о ней вообще не думать, а думать о грядущем коммунизме? Что лучше не отдавать себе отчета в тайнах бытия, а скользить по поверхности?
>Как и в физической жизни, в духовной жизни есть здоровые люди, моральные инвалиды с религиозным протезом, а также моральные инвалиды без протеза. Последний тип упорно выставляется в качестве самого что ни на есть подлинного «атеиста». На самом деле это никакой не атеизм, а запущенная болезнь.
С этим я согласен. Атеист советского типа ВЕРИТ.
>Отсюда вывод. Религия есть моральный протез, насильственно отнимать который у инвалида — грешно.
Это старый вывод К. Маркса.
>Такой «воинствующий атеизм» сам морально ущербен и его никогда не принимали никакие сколько-нибудь вменяемые левые политические силы. Он был и остается уделом всяческих дюрингианских и прочих вульгарно-социологических учений. Читайте об этом и у Энгельса, и у Ленина! Подлинный атеизм неотделим от революционной борьбы за такие общественные условия, которые не будут порождать инвалидов.
Однако, в реальности, большевизм как раз не последовал за Марксом и какое-то время пытался именно искоренить веру (в 20-е годы). Несмотря на обстановку Гражданской войны, это была именно религиозная попытка уничтожить "чужую веру".
>И этим марксистская точка радикально отличается от церковной. Нельзя закрывать глаза на то, что любая церковь как производитель, оптовый и розничный торговец моральными протезами, не может не быть заинтересована в умножении числа инвалидов.
Порочная логика. Вот в СССР государство продавало людям табак, алкоголь. Можно ли утверждать, что как продавец табака и алкоголя государство в СССР было заинтересовано в массовом появлении курильщиков и алкоголиков? Нет. Теперь возьмем иной аспект. Церковь не продает людям моральные протезы, она призывает их изменить свою жизнь. Люди, которые приходят в Церковь и не меняют своей греховной жизни - просто быстро умирают или на них валятся несчастья (по учению самой Церкви).
>Более того, религия прямо утверждает, что всякий человек изначально есть инвалид, нуждающийся в моральном костыле.
Не в костыле, а в воскресении и обновлении.
>У Достоевского в черновом варианте «Братьев Карамазовых» Смердяков, прежде чем покончить самоубийством, говорит Ивану: «Бога-то на свете нет-с, это пусть ваша правда-с, только совесть есть». Писатель не рискнул поместить эту фразу в окончательный текст романа, ибо натолкнулся здесь на факт, от которого в ужасе отшатнулся.
Писатель не рискнул приписать Смердякову совестливость.
>Этот факт заключается в том, что человеческая совесть существует объективно, совершенно независимо от религии и церкви — она имманентно присуща человеку, даже Смердякову как общественному существу, а не «дарована свыше».
Да, только совесть как раз, имманентно присущую человеку проповедует именно Церковь.
>Религия же и Церковь унижают человека, отрицая наличие в нем совести и помещая ее в потусторонний мир. Грубо говоря, церковь внушает человеку: без Бога ты прах, а мы, попы, суть единственные посредники между тобой и Богом. Стало быть, и без нас ты тоже прах.
С чего это Фролов взял?
>Сторонников безальтернативности моральных протезов было немало и в истории русского освободительного движения. Так, например, М. Горький утверждал: «Бог есть комплекс тех выработанных племенем, нацией, человечеством идей, которые будят и организуют социальные чувства, имея целью связать личность с обществом, обуздать зоологический индивидуализм». Горькому яростно возражал Ленин: «Бог есть (исторически и житейски) прежде всего комплекс идей, порожденных тупой придавленностью человека и внешней природой и классовым гнетом, — идей, закрепляющих эту придавленность... В действительности «зоологический индивидуализм» обуздала не идея бога, обуздало его и первобытное стадо, и первобытная коммуна. Идея бога всегда усыпляла и притупляла «социальные чувства», подменяя живое мертвечиной, будучи всегда идеей рабства (худшего, безысходного рабства).
И Горький, и Ленин были не правы. Никакого зоологического индивидуализма никогда не было, человек был общественным существом с самого начала. Непонятно почему марксисты так с этим воюют. Вроде бы именно они утверждают, что человек "совокупность общественных отношений".
>Ленин потому так яростно боролся с «богостроительством», с обратным превращением научного социализма в вероучение, что отчетливо понимал, что никакая вера не выдержит противостояния со знанием и будет рано или поздно низвергнута.
Ленин боролся с богостроительством потому, что не хотел отдавать себе отчет в том, что такое большевизм.
>Коммунизм — слишком серьезное дело, чтобы в него достаточно было только верить.
А кто верит? Дети? Подростки?
>Но при этом следует иметь в виду, что вера в собственном смысле этого слова — это особое психологическое явление, диаметрально противоположное знанию.
Как тоже психологическому явлению. Потому, что часть наших знаний всегда устаревает и оказывается заблуждением. Но в принципе Фролов прав. Посмотрим, как он описывает веру.
>Одному из «отцов церкви» Тертуллиану (III в. до н.э.) принадлежит знаменитый афоризм: «Верю, потому что это нелепо». На первый взгляд кажется, что это какая-то изуверская бессмыслица или намеренное дурачество. Но в действительности это всего лишь трезвая и честная констатация факта: догматы о воскресении, о непорочном зачатии и т.п. настолько сверхъестественны, настолько нелепы, настолько не поддаются пониманию разумом, что в них возможно лишь слепо верить.
В действительности, Фролов, во-первых, плохо цитирует Тертуллиана, а во-вторых, совсем не понимает смысл того, что Тертуллиан говорил. Вера не противоразумна, а сверхразумна, противоречит не разуму, а предрассудкам разума. В частности и тому предрассудку, что разум есть самый прекрасный инструмент познания действительности, перед которым и совесть, и чувства - должны замолкнуть.
Обратимся еще раз к свидетельству Льва Толстого:
>«Священник с спокойной совестью делал все то, что он делал, потому что с детства был воспитан на том, что это единственная истинная вера, в которую верили все прежде жившие святые люди и теперь ВЕРИТ ДУХОВНОЕ И СВЕТСКОЕ НАЧАЛЬСТВО. Он верил не в то, что из хлеба сделалось тело, что полезно для души произносить много слов или что он съел действительно кусочек бога, — В ЭТО НЕЛЬЗЯ ВЕРИТЬ, — а ВЕРИЛ В ТО, ЧТО НАДО ВЕРИТЬ В ЭТУ ВЕРУ."
Откуда такой психологизм? Толстой на досуге перевоплощался в священников? Он и в Церковь-то ходил между своими грехопадениями, как в дневнике и описывает.
>Главное же, утверждало его в этой вере то, что за исполнение треб этой веры он восемнадцать лет уже получал доходы, на которые содержал свою семью, сына в гимназии, дочь в духовном училище. Так же верил и дьячок, и еще тверже, чем священник, потому что совсем забыл сущность догматов этой веры, а знал только, что за теплоту, за поминание, за часы, за молебен простой и за молебен с акафистом, за все есть определенная цена, которую настоящие христиане охотно платят, и потому выкрикивал свои «помилось, помилось», и пел, и читал, что положено, с такой же спокойной УВЕРЕННОСТЬЮ В НЕОБХОДИМОСТИ ЭТОГО, с какой люди продают дрова, муку, картофель.
Допустим, все это было действительно так. Но согласно тому же разуму, это ни о чем не говорит о содержании веры и ее истинности. Если кто-то, например, верит космонавтам, что Земля круглая, но не может это проверить с Земли, а рациональные аргументы о том, что она круглая не доступны его разуму и он верит (потому что все кругом знают), тогда он таков же как тот священник и дьячок. Ну и как, Земля от этого стала плоской?
>Начальник же тюрьмы и надзиратели, хотя никогда и не знали и не вникали в то, в чем состоят догматы этой веры и что означало все то, что совершалось в церкви, — ВЕРИЛИ, ЧТО НЕПРЕМЕННО НАДО ВЕРИТЬ В ЭТУ ВЕРУ, ПОТОМУ ЧТО ВЫСШЕЕ НАЧАЛЬСТВО И САМ ЦАРЬ ВЕРЯТ В НЕЕ».
В это я охотно верю сам. Начальство действительно не вникало, иначе бы потом коллективно не стало заниматься войной против собственного народа (в белой армии).
>Но спор веры и знания неразрешим лишь для философского идеализма, в пределах которого их можно как угодно комбинировать, но так и не добиться никакого толку. Однако для материализма есть высшая инстанция, способная этот спор разрешить. «Практика выше (теоретического) познания, ибо она имеет не только достоинство всеобщности, но и непосредственной действительности», — отметил Ленин в «Философских тетрадях», материалистически переосмысливая учение Гегеля.
И что такое "практика"? Она сводиться де-факто к грубому сенсуализму и волюнтаризму. То есть практика в том, что я чувствую своими органами чувств и могут сотворить своими органами движения (с помощью механических инструментов или без них)...
>Коммунизм есть неизбежный результат развития человеческого общества,
Кто это сказал?
>и это развитие подчиняется, конечно, объективным законам, но проявляются эти законы не вне, а только через людей. Неизбежность коммунизма совсем не похожа на неизбежность солнечного затмения, которое достаточно вычислить, а потом спокойно ожидать. За него надо бороться, для чего, как писал Ленин в своей самой последней статье, необходимы люди, за которых можно ручаться, что они ни слова не возьмут на веру, ни слова не скажут против совести.
Если коммунизм неизбежен, то почему за него надо бороться?
>«В начале было Дело», как сказал Гёте. Это и есть высшая инстанция, вне которой и вера, и знание — мертвы.
Эта цитата мне вообще не ясна. Но мне бы хотелось, чтобы С. Миронин пояснил мне, что хорошего лично он нашел в этой статье.
С уважением, Александр