От Almar Ответить на сообщение
К IGA Ответить по почте
Дата 04.01.2007 19:21:43 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Россия-СССР; Версия для печати

Кастраты не являются борцами за дело свободы.

Из книги В.Райх "Сексуальная революция"

3. Псевдореволюционное пасторское воспитание
Приступая к решению задач, которые ставит воспитание подрастающего ребенка, воспитатель едва ли сталкивается со столь сложными вопросами в какой-либо другой области, как в сфере полового воспитания. Хотя оно и неотделимо от воспитания в целом, именно эта область демонстрирует свои специфические трудности.
Дело в том, что сам педагог получал, как правило, половое воспитание, ориентированное на неприятие сексуальности, да и самой жизни во всех ее проявлениях. Такими воззрени¬ями пропитали его родительский дом, школа, церковь, все консервативное окружение, и они не позволяют сформиро¬ваться его собственной жизнеутверждающей позиции. Тем не менее если воспитатель хочет действовать в духе положи¬тельного, а не отрицательного отношения к жизни, ему необходимо избавиться от консервативных взглядов, сфор¬мировать собственную жизнеутверждающую позицию и от¬стаивать ее в процессе воспитания детей. При этом он может позаимствовать некоторые важные положения консерватив¬ной педагогики, многое из нее отбросит как антисексуаль¬ное, а еще что-то "выпрямит", приспосабливая к своим взглядам. Это большая и трудная задача, в решении которой до сих пор удавалось сделать лишь первые шаги.
Самую большую трудность представляют пасторы из ре¬волюционного лагеря. Это, большей частью, интеллигенты, чья сексуальность приобретает судорожные формы, револю¬ционеры, ставшие таковыми под влиянием невротических мотивов и только сеющие смуту. В их числе и коммунисти¬ческий поп Залкинд, член Коммунистической академии и Международного объединения психоаналитиков.
Революционная молодежь в Советском Союзе ожесто¬ченно боролась против его взглядов, но они, к сожалению, определяют характер официальной идеологии. Его статья "Некоторые вопросы полового воспитания юных пионеров", опубликованная в журнале "Дас пролетарише кинд" ("Про¬летарский ребенок". — Прим. пер.) причинила немало хлопот немецким специалистам по сексуальной политике. Мы хо¬тим на ее примере показать, насколько это безнадежная затея — перемешивание революционной формы с содержа¬нием, враждебным сексуальности.
Залкинд начинает с верного утверждения о том, что пионерское движение охватывает детей "на важнейшей ста¬дии их развития" и обладает средствами, которые отсутству¬ют у семьи и школы. Но он исходит из такого взгляда на детскую сексуальность, который вполне можно сравнить с христианским. Отсюда проистекают все дальнейшие ошибки Залкинда и его единомышленников. Он пишет:
"...Поэтому (потому, что пионерское движение распола¬гает лучшими средствами для воспитания по сравнению с семьей), оно должно быть и главным борцом против основ¬ных препятствий, против паразитического переключения энергии подрастающих детей на сексуальные цели".
Следовательно, Залкинд оценивает детскую сексуаль¬ность как "паразитическую". Как приходит он к такой оцен¬ке? Что хочет он этим сказать? Какие сделать выводы для воспитания? Под "паразитическим" он понимает нечто чуж¬дое телу. Этот сексуальный философ, к мнению которого прислушиваются в Советском Союзе, заявляет вполне серь¬езно, что следует воспрепятствовать "переключению" энер¬гии на "паразитическое", "сексуальное":
"Если пионервожатые сумеют предложить детям матери¬ал для пионерской работы в такой форме, которая соответ¬ствует потребностям переходного возраста, то не останется энергии для преобладания паразитического начала".
Таким образом, Залкинд полагает, что сексуальные ин¬тересы детей и подростков могут быть полностью исключе¬ны. Он не спрашивает, как следовало бы привести коллек¬тивные интересы в соответствие с сексуальными, в каких случаях они противоречат друг другу, а в каких составляют единое целое. Чем же отличается Залкинд от какого-нибудь католического священника или реакционного педагога, убежденных в возможности стопроцентного переключения сексуальной энергии?
Теперь уже больше нельзя отрицать существования дет¬ской и подростковой сексуальности. Раньше это было воз¬можно. Теперь говорят о стопроцентном отвлечении, но это лишь старое в новом обличье. Залкинду даже не пришло в голову спросить, почему церковь не допускает половой жиз¬ни детей. Он и не задумался о том, что если хочет сформу¬лировать правила воспитания, то должен сначала обосно¬вать, почему он представляет ту же точку зрения, что и реакционный воспитатель. Ему представляется нечто вроде такого обоснования, когда он рассматривает половую жизнь и коллективизм как противоположности. Он хочет исклю¬чить сексуальность в интересах коллективизма.
"Раннему половому влечению подвержены главным об¬разом одичавшие, одинокие дети, те дети, которые лишены активной живой связи с ровесниками, которые слишком часто остаются предоставленными самим себе...", что, по мнению Залкинда, приводит к слишком ранней половой зрелости.
Все это общие слова, проникнутые невежеством. Ведь что такое "ранняя зрелость"? Следует ли говорить о ранней зрелости применительно к онанирующему 4-летнему ребен¬ку? Можно ли говорить о ранней зрелости, когда самоудов¬летворяется 13 — 15-летний подросток, переживающий пору полового созревания? Можно ли говорить о ранней зрелости, если он рано или поздно начинает желать полового акта?
Залкинды с их неконкретной, лозунговой аргументацией лишь доказывают, что они не способны спуститься из сфер абстрактной этики в реальность жизни детей и подростков. И, конечно, были правы те пионервожатые, которые обра¬щали внимание на просвещение в своих отрядах, видя не¬здоровые сексуальные явления и понимая, что причина возникновения так называемых "сексуальных проблем" не в недостатке "коллективизма", а наоборот, невыясненность проблем половой жизни детей, порождаемая, в частности, воззрениями Залкинда, и является наиболее существенной причиной "сбоев" в жизни коллектива.
Никогда нельзя обосновать коллективизм, зиждущийся на полном подавлении половой жизни, чем-либо иным, кроме доводов авторитарного характера. По мнению Залкин¬да, "непрерывный контроль со стороны коллектива над сексуальным и другим поведением детей должен быть осно¬вой здорового полового развития". Заметим при этом, что "здоровый" означает "лишенный сексуальности". Залкинд хочет достичь торжества этой "пионерской этики" с по¬мощью "умелой организации работы".
Давайте наконец конкретно представим то, что нам пред¬лагается. Как долго должны работать подростки? Непрерыв¬но? Значит, и ночью? Последнее, очевидно, необходимо для того, чтобы они, лежа в постели, не касались половых органов. А должны ли мы во время игр детей и подростков осуществлять "непрерывный контроль коллектива", чтобы дети не влюбились, чтобы не начались "любовные приклю¬чения"? Залкинд говорит о "детях" 13 — 16 лет. А это ведь подростки, переживающие половое созревание! Почему же эти "дети" не должны влюбляться и позволять себе "любов¬ные приключения"? Потому ли, что это вредит коллективиз¬му? Или потому, что залкинды не могут наблюдать за ними?
Берлинские комсомольцы во время дискуссионных вече¬ров установили как неопровержимую истину, что группы распадаются именно в том случае, если в них слишком мало девушек, а сохраняются как раз тогда, когда в них примерно поровну юношей и девушек. Уж не потому ли, что они осуществляют "непрерывный контроль коллектива" и не допускают возникновения "ненужных любовных приключе¬ний"? Или все же потому, что партнеры находят друг друга и любовная жизнь перестает быть проблемой, мешающей коллективу? Залкинды договариваются до нелепостей, пото¬му что они не отличают нарушенную любовную жизнь от ненарушенной, потому что они не видят: именно препятствия любовной жизни и создают одичание, так как сексуальное влечение никогда не может быть убито. Это делает совер¬шенно невозможным и сотрудничество в коллективе. Как же сухо и бюрократически звучат нижеследующие слова, сколь¬ко в них враждебности к жизни:
"Активный коллективизм — лучшее средство воспита¬ния чувства сексуального равенства, ведь товарищ по труду не вызывает ненужных мыслей любовного характера. На это не остается ни лишних сил, ни свободного времени".
Что означает в данном контексте "сексуальное равенст¬во"? Мы пропагандируем равноправие между полами, мы боремся против политической реакции, используя в этой борьбе идеологию сексуальной свободы. Залкинды пропа¬гандируют "равенство между полами" при недозволенности любовной жизни. Они делают то же самое, что и некий руководитель католической молодежи, с той лишь разницей, что они не отрицают, еще не отрицают совместного воспи¬тания представителей обоего пола . Но именно из-за этого они доходят до абсурда. Конкретно речь идет вот о чем: что нам делать, если юноша и девушка сделали вместе важную политическую или организационную работу и влюбились друг в друга? Как же быть? Осуществлять контроль со сто¬роны коллектива или "задушить" влюбленность в процессе дальнейшей работы? Или с помощью воздержания осущест¬вить сексуальное равенство? И это в таком возрасте, который сам Залкинд называет "серьезнейшей стадией детского раз¬вития — стадией созревания половых влечений". Сколько же лжи и лицемерия оказывается после всего сказанного в следующих словах:
"Полное взаимное доверие и взаимное уважение, полная взаимная откровенность — таково главное условие, без которого в пионерском отряде невозможна здоровая система воспитания".
Как могут пионеры питать взаимное доверие друг к другу и к своему руководителю, если их не понимают, когда заходит речь об одном из самых важных для них вопросов?
"Ребенок в пионерском возрасте знает о половом вопросе довольно много, даже слишком уж много (в соответствии с пропагандируемым Залкиндом "сексуальным оздоровлени¬ем детей"), но он знает не то и не так, что и как было бы необходимо знать. Вожатый не должен замалчивать эту пу¬таницу, он должен говорить. Но как?"
Итак, как же должен говорить пионервожатый? Мы в напряженном ожидании. И вот что мы узнаем буквально в следующих строчках:
"Во всяком случае, он не должен читать детям лекций о половом вопросе. Более того, он вообще не может говорить с детьми специально на сексуальные темы".
Значит, с детьми можно вести беседы только в связи с социальными и политическими вопросами? Это было бы верно, но как бы не так. Дальше он пишет:
"При тщательном наблюдении можно заметить у отдель¬ных детей склонность к онанизму". (У "отдельных" детей, только в возрасте от 13 до 16 лет, то есть на стадии созревания половых влечений! Только при "тщательном наблюдении"!)
Далее Залкинд рекомендует следующее:
"Здесь необходима величайшая осторожность со стороны вожатого, так как дети особенно чувствительно (Правильно. — В. Р.) реагируют на попытки бороться с такими их вредны¬ми привычками... "
"В любом случае вмешательство вожатого непосредст¬венно в сексуальную сферу ребенка разрешается только при условии, если он прежде получил педологическую и педаго¬гическую подготовку по этой проблеме". (У кого? И какую? Заключается ли эта подготовка в формировании представле¬ния о том, что онанизм — вредная привычка?)
"Открытое массовое обсуждение таких недоразумений всем отрядом под руководством вожатого совершенно недо¬пустимо. С делом надо покончить в зародыше один на один (С каким делом? Со "скандалом" из-за того, что дети зани¬маются онанизмом?), причем можно опираться на лучших активистов, в сексуальной безупречности которых нет осно¬ваний сомневаться". Вот как, по мнению нашего немецкого ханжи, должна выглядеть "полная взаимная откровенность"!
Педагоги типа Залкинда капитулируют перед громадны¬ми трудностями, которые возникают сразу же, стоит только разумно и научно подойти к вопросу о половой жизни детей и подростков. Нельзя просвещать детей и подростков, одно¬временно запрещая им сексуальные игры и онанизм. От них нельзя утаивать правду о функции сексуального удовлетво¬рения. Можно говорить только правду и предоставить жизнь ее свободному ходу. Сексуальная потенция, телесная бод¬рость и красота должны стать постоянными идеалами дви¬жения за свободу. Революции не требуется рабочий вол, ей нужен бык, ей не нужен каплун, ей требуется петух. Люди достаточно долго были волами. Кастраты не являются бор¬цами за дело свободы.