От Пуденко Сергей Ответить на сообщение
К Константин Ответить по почте
Дата 19.08.2007 16:38:53 Найти в дереве
Рубрики В стране и мире; Версия для печати

кстати еще насчет "нам всё врали"- про "левых" сплошь недругов


советского ититьего социализма. Меньше знаешь-крепче спишь. Вот и спим.И собираемся спать. Врали внаглую _все эти 17 лет_.

Во всём "красном" что происходило треба спокойно и по делу разбираться
>
>%---------------------------------------------------



>Современный вой о «гибели» марксизма, как метода и общественно-политического и экономического учения, звучащий в среде профанов, в жизни не прочитавших ни одного философского текста, нас не интересует.

плохо когда мэтра "не интересует" и все дела. Столько уже так называемые друзья народа наколбасили ,загадили мозги, что надо заново писать "Кто такие друзья народа и как они воюют против социалистов", с чего начинал и Ленин

А то понимаешь на носу WC@NWW. А мы всё будем пробавляться воплями и отповедями воплям. Мало агрументированными из-за лени, нежелания,неспособности быть в кильватере современности и на переднем ее фронтьере. Который стремительно движется

Не только в э том дело, но ведь противно. Когда разводят тебя как лоха. Примитивной приклейкой ярлыков да байками. Отмазки это. КонеЧно,раз "по определению" любой западный(запдней Жмеринки)"левый интеллектуал=антисоветчик2, то говорящий это испускает сияние и ореол "советчика" и истинного,незапятнаного "народолюба". Вот и вся причина брехни


два фрагмента реконструкции
1
Статья ведущего (чуть ли не самого авторитета) амер интеллектуал. левого 10 летней давности

2
закидон леотписца Автономии насчет "Негри чудовище тоталитарное"и "это ВСЁ сделали МЫ! ". Типа , ровно наоброт насчет камарада аНТОНИО - ОН ОКАЗЫВАЕТСЯ чуть ли не "сталинист".А вовсе не анархо бандьеро россо

Материал про Автономию и Джеймисон -на контр.инфо. Туда попасть не просто. Часть разместим в Альманахе.Хватит, говорю, жить в интеллектуальных сумерках, где даже "скептики" со скавенджерами канают за левых. Это аберрация сумерек души и эффект обвальной брехни "друзей народа"

_они НАМ ВСЁ ВРАЛИ_ и будут врать до конца дней



Ф р е дрик Д ж е ймисон
Реально существующий
марксизм*.
http://www.situation.ru/app/j_art_1194.htm
Fredric Jameson, 'Actually Existing Marxism,' in: C. Casarino & R. E. Karl, S. Makdisi (eds.) Marxism
beyond Marxism (New York: Routledge, 1996), pp. 14-54.
Л о г о с 3 ( 4 8 ) 2 0 0 5 209
Государство всеобщего благосостояния было важным

достижением; его внутренние противоречия были противоречиями самого

капитализма, а не свидетельством неспособности решения социальных про-

блем; во всяком случае, там, где оно подвергается разрушению, важно, чтобы

левые решительно выразили недовольство простых людей утратой этих дос-

тижений и этой сетки безопасности, а не играли на руку рыночным риторам.

Большое правительство должно быть позитивным лозунгом; необходимо раз-

рушить стереотипы насчет бюрократии и взглянуть на нее с точки зрения

заслуг и классовой позиции, которую она занимала в определенные перио-

ды развития буржуазного общества (и при этом напомнить людям о том, что

самой многочисленной бюрократией является бюрократия крупных корпо-

раций). Наконец, важно отказаться от использования частных или личных аналогий

крах восточноевропейских партийных государств (подтвердив
проницательную оценку Валлерстайна, считавшего их антисистемными, а вовсе
не составляющими основу некой новой самостоятельной миросистемы) повсе-
местно сопровождался тем, что Кристофер Хилл назвал «опытом поражения».
Такое настроение стоит распространить далеко за пределы предшествовавших
случаев, когда люди испытывали сходное во время других ощутимых и абсолют-
ных моментов «конца истории». И его также следует отличать от поразитель-
ной картины оппортунизма многих левых интеллектуалов, для которых все,
по.видимому, сводится к вопросу о том, работает ли социализм, как та машина,
и которые озабочены главным образом тем, чем можно заменить его в случае,
если он все же не работает (экологией? религией? традиционной ученостью?).
Все, кто считает диалектику уроком исторического терпения, и те немногие
утопические идеалисты, которые по.прежнему уверены в том, что неосуществ-
ленное лучше реального или даже возможного, сильно удивились и огорчились,
увидев стремительное бегство марксистских интеллектуалов; и, несомненно,
они подивились самим себе, что полагали, будто левые интеллектуалы были
прежде всего леваками, а потом уже интеллектуалами.




2

Давайте теперь разберёмся в структуре левого спектра
Итальянской политической палитры 70-х годов. Справа налево:
За компартией Италии следовала партия “Продолжающаяся
Борьба” (Lotta Continua), выступающая за истинный советский
коммунизм. Обе эти группы постепенно бюрократизировались
и маргинализировались, несмотря на кажущуюся популярность
в обществе (на выборах 1972 они набрали более миллиона
голосов). Далее располагалась группировка “Власть Рабочих”
(Potere Operaio). И замыкали левый спектр радикальные
маоисткие группы. Самыми известными из них были “Красные
Бригады”, начавшие свой кровавый путь в 1970 г.
Особняком от этих иерархических потомков коммунизма
XIX века стояла “Автономия Рабочих” (Autonomia Operaia -
AO). Появилась она в 50-х г.г. в северных промышленных
районах страны как стихийное движение рабочих независимое
как от администрации и каких-то государственных структур,
так и профсоюзов, возглавляемых коммунистами. Массовый
характер движение АО приобрело после событий Горячей
Осени. В 1972 году рабочие и студенты в Риме организовали
штаб-квартиру комитетов АО. Борьба приняла серьёзный
оборот. Представители АО верили в “растущий уровень борьбы
с госаппаратом”. Они предпочитали лобовой конфликт и не
брезговали применять силовые методы контрударов против
нарастающего фашистского террора. Вопросы тактики были
основным камнем преткновения в спорах автономистов с
коммунистами. Радикализм АО можно проиллюстрировать на
прекрасном примере. 2 февраля 1973 года 20 000 рабочих
захватили завод Мирафиори. Такой метод спора с руководством
оказался очень заразителен - пошла волна захватов
предприятий. Спустя неделю, на улицы Рима вышло пол
миллиона демонстрантов с лозунгом “Вся власть рабочим!”.
Они выступали за сокращение рабочей недели и за увеличение
зарплаты. Власти задумались, но мер не приняли. 29 марта 1973
года военизированные отряды рабочих захватили этот завод
полностью. В руках рабочих Турина так же оказалось
большинство фабрик. Администрация и профсоюзы
попытались урегулировать конфликт, но на собрания явилось
менее половины рабочих.
Захваты предприятий отличались от “красногвардейских
атак на капитал” эпохи гражданской войны в России и рабочего
движения 20-х годов в Италии. Фабрики им были нужны не для
работы, а для организации революционной борьбы! Поэтому их
мало волновала рентабельность предприятий. Сначала нужно
было сломать шею капитализму и надвигающемуся
тоталитаризму в лице фашизма и коммунизма. Борьба шла на
трёх направлениях. К 1974 г. почти все фабрики Фиат оказались
без управления. Мастера были запуганы. Инспектора
избивались отрядами самообороны предприятий. Автономия
развивалась по своим правилам, не смешиваясь с классовой
теорией и не адаптируясь с партиями. Большую роль в
формировании автономистской теории сыграло
феминистическое движение.
Феминистические корни автономного движения
В то время Италия представляла собой самую
патриархальную страну Западной Европы. Горячая Осень 69-го
разбудила прекрасную, но угнетённую половину человечества.
И на следующий год рассерженные женщины вышли на
городские улицы. Женское восстание особенно сильно
проявило себя в Риме, Милане и Падуе. Повсеместно в стране
организовывались группы подъёма сознательности: женские
центры, книжные магазины, клубы по интересам. Именно в
этих местах и началась жаркая дискуссия о радикальной
трансформации повседневности, которая актуальна до сих пор.
Несмотря на то, что все партии и левые группировки
игнорировали обсуждение этих “приземлённых вопросов”, эта
проблема стала очень популярна среди молодёжи, и, особенно,
среди женской её части. Этому способствовала в большей мере
деятельность альтернативных центров здоровья.


!977 год стал годом кризиса революционного движения в
Италии. Эскалация репрессий со стороны государства и
революционного сопротивления ознаменовали поворотную
точку в истории Автономии. Рим и Болонья стали символами
насилия полицейских. Так, 1 февраля этого года 100
неофашистов атаковали Римский Университет, расстреливая
безоружных студентов, которые протестовали против
консервативного билля об образовании. На следующий день у
офиса неофашистской организации Итальянское
Социалистическое Движение собрался многотысячный митинг
студентов. Полиция открыла перекрёстный огонь из пулемётов.
Ранено 4 студента и 1 полицейский, который тоже попал под
пули. Тысячи студентов в ответ на это злодеяние оккупировали
Университет и организовали охрану общежитий и ворот в
студенческий городок. В знак солидарности по всей Италии
студенты стали захватывать свои Вузы. К этому следует
напомнить, что уже с октября 1976 года около сотни женщин
держали осаду в захваченном ими здании суда Виа дел Говерно
Веччио.


Репрессии и сопротивление
Усилившиеся репрессии правительства привели к горячим
дебатам в среде автономистов относительно тактики и
стратегии борьбы.
С 22 по 24 сентября 1977 года в Болонье проходила
массовая тусовка неформалов – антирепрессивный сбор. До
40000 активистов съехались сюда со всей страны. В парках
устраивались лагеря. На стадионе проходили собрания, на
которых дискутировался вопрос применения горячего оружия.
Тысячи малых групп обсуждали вопросы подделки билетов и
воровства денег из телефонных автоматов. Устраивались танцы,
маскарады, работали театры. Акция носила
децентрализованный неиерархический характер.
Автономия вмещала в себя группы боевиков, творческое
крыло и рабочих. Надо сказать, что ни пацифисты, ни
«ястребы» не одержали здесь победы. Все остались при своём
мнении. С 1970 по 1982 годы в Италии прошло около 5000
вооружённых акций. Более 500 левацких групп взяли на себя
ответственность за них. Но основную подрывную работу
проводили две организации: Красные Бригады маоистов-
интелектуалов и Prima Linea – Передовая. С 1974 по 1981 годы
они лишили банки страны трёх миллионов долларов, а на
похищении людей заработали – 4 миллиона долларов.
Организация Красные Бригады была строго организована и
очень хорошо законспирирована. Герои-одиночки вели
вооружённую борьбу с системой. Верховодил здесь негласный
лидер Ренато Курцио. Он возглавлял Центральный Комитет,
который, в свою очередь, давал распоряжения колоннам,
состоящим из 10 человек. Они собирались ежегодно для
получения боевого задания.


Репрессии со стороны государства усилились. Был принят
закон, увеличивавший срок заключения за покушение на
убийство до 12 лет. По этой статье 7 апреля 1979 года было
осуждено 300 активистов. Профессор Антонио Негри, человек
левых взглядов, был объявлен полицией секретным лидером
Красных Бригад, хотя таковым он, конечно же, не являлся.
Волну репрессий по отношению к левому движению Италии
осудили французские интеллектуалы. От их имени философ
Сартр составил письмо протеста правительству страны и
потребовал освобождения заключённых активистов.
К 1980 году до 3000 человек получили длительные сроки
заключения по статье «террор». Обвинения часто были
натянутыми. Защита ограничена. Полиция применяла пытки.
Суды с лёгкостью отправляли людей за решётку. Шла
крупномасштабная охота на ведьм. Коммунисты не видели
разницу между террористами и легальными автономистами.
Всех их они гребли под одну гребёнку. И террористы, и
автономисты, по мнению коммунистов, являлись
неонацистами, так как ни те, ни другие не поддерживали нормы
демократического диалога и парламентской демократии. Они не
отделяли атаки Красных Бригад, нацеленные в самое «сердце
государства» от попыток автономистов создать свою
собственную независимую жизнь.


женщин.
Репрессии со стороны государства усилились. Был принят
закон, увеличивавший срок заключения за покушение на
убийство до 12 лет. По этой статье 7 апреля 1979 года было
осуждено 300 активистов. Профессор Антонио Негри, человек
левых взглядов, был объявлен полицией секретным лидером
Красных Бригад, хотя таковым он, конечно же, не являлся.
Волну репрессий по отношению к левому движению Италии
осудили французские интеллектуалы. От их имени философ
Сартр составил письмо протеста правительству страны и
потребовал освобождения заключённых активистов.
К 1980 году до 3000 человек получили длительные сроки
заключения по статье «террор». Обвинения часто были
натянутыми. Защита ограничена. Полиция применяла пытки.
Суды с лёгкостью отправляли людей за решётку. Шла
крупномасштабная охота на ведьм. Коммунисты не видели
разницу между террористами и легальными автономистами.
Всех их они гребли под одну гребёнку. И террористы, и
автономисты, по мнению коммунистов, являлись
неонацистами, так как ни те, ни другие не поддерживали нормы
демократического диалога и парламентской демократии. Они не
отделяли атаки Красных Бригад, нацеленные в самое «сердце
государства» от попыток автономистов создать свою
собственную независимую жизнь.
Таким образом, к началу 80-х годов всем стало ясно, что
революционное движение в Италии раскололось на линию
террора, движение явно иерархическое и сектантское,
работавшее в рамках традиционной старой политики, и линию
автономистскую, движение использующее горизонтальные
связи и самоуправление, стремящееся сделать весь народ
участником изменения этого мира. Автономисты сделали очень
много в реформировании системы образования и поднятии
уровня жизни рабочих.
Не смотря на то, что итальянское движение рассеялось, его
уроки и опыт пригодились новому поколению активистов на
Севере Европы!



Политика ниспровержения?
Ветеран итальянского автономного движения 1970 годов
Антонио Негри остался верен идеи революционного изменения
общества. Он переосмыслил проблемы, с которыми столкнулись
социальные движения в новой фазе революционной борьбы. Этот
человек провёл за решёткой много лет. В Италии его
несправедливо обвинили в принадлежности к Красным Бригадам.
В конце концов, он был избран в парламент. Это было
единственное средство, способное освободить его из под стражи
(депутаты обладают иммунитетом). Теперь Негри живёт во
Франции, где он следует по стопам своих наставников,
французских структурных марксистов Никаса Поулантаза и Луиса
Алтузера. Несомненно, активное участие Антонио Негри в
автономном движении наложило отпечаток на его идеи. Большое
место в своих работах он отводит практической деятельности. Не
смотря на свою скромность («Мы не изобретатели. Мы просто
читатели Маркса и политические революционеры-агитаторы
современности»), Антонио всё же опроверг важные положения
Маркса. Негри критически относился и к своим собственным
недостаткам. В 1989 году он и Феликс Гваттари признали тот
факт, что пролетариат уже не является гегемоном, поэтому он не
может служить основой для организации новых политических и
производственных объединений. В этом же –году Негри признал
свою неудачу в понимании «участия Советского Союза в
интегрируемом мировом капитализме». Уходя от своей бывшей

«рабочей политики», Негри теперь считает, что интеллектуальная
работа должна стать центром производства. Вместе с Феликсом
Глваттари он отмечает важность борьбы в школах, во всей
образовательной системе, в извилинах социальной изменчивости,
в местах, где формируется рабочая мощь. По его мнению,
необходимо развивать широкий анализ процесса организации
бунта, который только начинает зарождаться. Негри развивает
термин «социальная фабрика», чтобы включить в него таких
«производителей» как женщины-домохозяйки, студенты и
превеликое множество других людей. Он продолжает
полемизировать по поводу того, что капитал сам разрушает свои
условия производства (Джим О’Коннор называл это вторым
противоречием капитализма). Он писал: «Нам следовало бы
признать не только необходимость защиты природы от
опасностей разрушения и надвигающейся угрозы катастрофы,
нависшей над нею, но и [признать – В.Я.] необходимость создания
новой системы и условий для воспроизводства человеческого
вида, а также определения способов и графиков революционного
действия в этом направлении. Легко понять, что наш текст был
написан до Чернобыля». Этот текст был написан также и до
падения берлинской стены. Негри заявлял, что главным образом,
бунтуют не рабочий и не средний классы, тесно связанные с
бюрократией, а интеллектуалы: студенты, учёные и рабочие,
связанные с передовыми технологиями: «Бунтари…были новой
разновидностью производителей. Социальный производитель –
хозяин своих собственных средств производства, способный
обеспечить себя и работой, и интеллектуальным планированием, и
инновационной активностью и кооперативной социализацией».
Хотя он и не говорит на прямую, но всё же адаптирует идею
Новых Левых о «новом рабочем классе», сформулированной
Серджем Мэллетом и более полно развитой Андре Горцом и
Гербертом Маркузе.
Несмотря на свою самокритику, Негри стал непогрешимым
мыслителем для многих академических марксистов в США. Герри
Кливер (Harry Cleaver), например, утверждал, что «если Маркс и
не думал, как думал про него Негри, то тем хуже для Маркса».
Как и Алтуссер (Althusser) и Поуленцас (Poulantzas), Негри, чтобы
доказать свою правоту, часто аппелирует к Марксу. Он развил
многие политические установки Маркузе, но сохраняет
идеологические категории Альтуссера и Третьего
Интернационала, которые несут его в том же направлении, что и
30, 20 лет тому назад, в направлении, к которому он теперь
относится иронически. Его способность анализировать гибко,
тонко связана с его догматическим отношением к текстам Маркса.
В этом его проблема. Она мешает ему проанализировать
историческую специфику революционного движения. Новая
система Негри не является обиталищем многообразия различных
точек зрения.
Последователи Негри пытаются отнести автономные
движения к рабочему движению и используют тексты Негри в
качестве единственно верного средства для анализа.
Отход отсвободы – вот удел всех разновидностей Левого
движения. Необходимо переосмыслить роль спонтанности в
социальных движениях. Критикуя явление спонтанности,
Советские коммунисты постепенно пытались откорректировать
идеи популярных движений: будь то в России, Китае или где-либо
ещё. Их теории всегда были непогрешимы и универсальны.

Моя критика теории Негри делится на четыре части: его
фетишизация производства, его сохранение догматического
наследия Советского марксизма, его низведение патриархального
доминирования до категорий капиталистической эксплуатации и
его неудачная попытка сформулировать потребность в
культурных и политических формах сопротивления.
От фетишизации производства к производству
фетиша
Для Негри «коллективный рабочий опыт» является более
чем основным. Это единственно легальная активность человека.
Негри создаёт свою собственную теоретическую схему, согласно
его понимания производства. Все разновидности взаимодействия
понимаются им через эту призму: «Работа и жизнь почти не
разделимы». Антуссер, наставник Негри, видел в теории форму
производства; Deleuze и Guattari описывали подсознательное как
производителя страсти. И вот теперь Негри рассказывает нам о
том, что революция – это производство, направленное «машинами
борьбы». А вот какую метафору он использует для обозначения
революционных организаций: «органы двойной силы»,
«транспорт для движущих сил революционного сознания»,
«ремень трансмиссии революционных идей для рабочего класса».
Теперь Негри называет их машинами борьбы или (новая
формулировка) – киборгами: «Киборг является теперь
единственной моделью, находящейся в нашем распоряжении для
теоритезации субъективности. Тело без органов. Люди без
качеств. Киборги – это субъективные фигуры, поддерживающие
сегодня коммунистов». Такой подбор слов ярко демонстрирует
фетишизацию процесса труда в его идее о том, что человеческие
существа могут быть легко опустошены социальной экономикой,
так легко могут быть превращены в киборгов. Из-за того, что
Негри способен мыслить только такими категориями,
немудренно, что его стратегия трансформируется в тип
производства: «Всё возвращается к одному утверждению:
производство – это производство полезных продуктов,
производство коммуникации и социальной солидарности,
производство эстетических миров, производство свободы».
В последнее время Негри критикует свои ошибки прошлых
лет, но его метод остаётся фундаментально неизменен. Часто
ссылаясь на Маркса, как на несомненный авторитет, Негри
забывает о том, что сам Маркс утверждал, что он не марксист, что
сам Маркс указывал на абстрактность своих теорий, на их
оторванность от изменяющихся условий современности. Маркс
признался в том, что он так и не смог решить проблему
перепроизводства, в том числе и капитала. Добавив к анализу
Маркса «третью персону» (маргиналов), Негри так и не заметил,
что многое в системе товарного производства изменилось. Негри
игнорировал эту проблему, слепо фетишизируя марксову
категорию производства. Его попытки анализа всей реальности
через призму одной категории производства является частью его
систематического низведения жизни к работе, миропорядка к
системе, эроса к производству. То есть принижение человеческих
существ происходит по вине существующей системы. Негри
превращает весь мир в фабрику.
На первый взгляд точка зрения Негри ясна: повседневная
жизнь женщин, студентов и других людей пронизана товарными
отношениями и механизацией. Негри понимал эти категории
людей как центральную часть трансформирующегося проекта. Он
он рассматривает феминизм с точки зрения зарплаты, а не
патриархата. Он всё сводит к производственному вопросу.
Низведение марксизма с революционной философии к науке
партии советскими марксистами привело к появлению трудовой
метафизики и фетишизации государства, которое являлало собой
воплощение власти пролетариата. Утверждение, что организация
труда является одной из нескольких родо-образующих
активностей (искусство, революция, коммуникация) совсем не
обязательно означает отказ от марксистского проекта, также как и
антигосударственная позиция не обязательно должна быть связана
с автономией. Несмотря на то, что Негри утверждал, что он сумел
преодолеть ленинизм, он, тем не менее, сохранил его словарь и
грамматику. Подобно Советским коммунистам, он употреблял в
1971 году такие понятия как «масса» и «авангард». Вместе с
Феликсом Гваттари, в 1985 году он переформулировал
большевистскую концепцию базиса и надстройки, употребив при
этом такие понятия, как молярные антагонизмы и молекулярная
пролиферация (распространение). Подобная лексика
свидетельствует о том, что его «политика ниспровержения» всё
ещё представляет собой иерархическую статистику. Он отвергает
почитание власти, а не пытается уничтожить наслаждение
властью, «наслаждение, которое класс ищет – это настоящее
наслаждение властью, а не подача иллюзии». В этом
«наслаждении властью» весь Негри.
Подобно большевикам, он говорит об авангардной партии,
не смотря на то, что эта идея разрушила разнообразие
революционного движения. Моноцентрический вождизм
логически привёл к преступлениям Сталинского режима. Сегодня
в моде многоцентричность и терпимость. Негри не совсем
правильно понимает их значение. Он не смог переосмыслить
наследство советского марксизма. Особенно это касается такого
явленя как спонтанность. Подобно большевикам, он низвёл её до
абсурда. Более того, он называл её «красным терроризмом».
Спонтанность была для него чем-то «незрелым». Лидерство не
должно превращаться в вождизм. Маркузе как-то заметил, что
функцией революционного лидерства должна стать
трансформация «непосредственной спонтанности» в
«организованную спонтанность». Негри не замечает, что
революционная борьба с 1960 годов кресталлизуется не вокруг
фабрик, а вокруг университетов. Спонтанность играет важную
роль в революционном движении со времён революции 1905 года,
когда повсеместно в России стали спонтанно образовываться
Советы.
Женщины стали играть важную роль в революционном
движении. И этого также не замечает Негри. В его текстах часто
проглядывается неприкрытый сексизм и опровдание насилия
вообще: «Давайте поговорим начистоту. Насилие является
нормальным состоянием отношений между мужчинами. Оно
является также ключом к прогрессу в производительных силах».
Борьба женщин за свои права и освобождение укладывается, в его
понимании, в обычные производственные отношения.
Ниспровержение политики – полное искоренение
авторитаризма из нашей повседневной жизни – начинается с
изменения нашей самонадеянности и включение в изменение
исторических категорий, являющихся прообразом практики.
Размещая источник революционных движений в циклах и формах
капитала, Негри низводит человеческий фактор до
экономического факта. Я же понимаю автономию как
феноменологическую форму революции. Автономия является
внутреннеобразуемым стремлением, которое появлялось
спонтанно в недрах разнообразных движений. Скорее всего,
автономия самодостаточное движение, не зависящее от
конкретной разновидности общества, в котором мы живём. Более
того, автономия – это универсальная форма революционных
изменений, творение новых категорий, выходящих за пределы
существующей реальности. Низведение человеческих
способностей до категорического императива производства
существенно опустошает свободу чувственного человеческого
содержания. Если свобода что-то значит, то она подразумевает
под собой зависимость производства от целого ряда человеческих
потребностей, а не, как утверждает Негри, от предопределения
революции производством. В ХIХ веке Маркс и Энгельс считали
жизненно важной отношение между свободой и необходимостью.
Современное понимание этого отношения включает автономию
как необходимость.
К рациональности сердца
Автономия противопостовляет механицизму Негри и всей
существующей системе динамику сердца. Чувственность и
интуиция выступают здесь против засилья разума. Существующая
система колонизирует эрос, превращая любовь в секс, а секс в
порнографию. Автономные движения освобождают эрос от
наслоений товарности и потребительства, расширяя его сферу,
выходя за рамки патриархальных отношений, за рамки понимания
любви как физического акта. Политика эроса вселяет в нашу
повседневную жизнь то удовлетворение, которое способно
низвергнуть этих колонизаторов и сохранить жизненные силы. В
противоположность киборгам Негри, у автономистов люди мыслят
как самодостаточные свободные личности, которыми движут
сердце, старсть, порыв и всё то, что противостоитмашинной
культуре.
Индивидуальная трансформация внутренней сущности
стала основным проектом авангардизма (что нелья сказать об
авангарде партии).

ДЖОРДЖ КАТСИФИКАС
НИСПРОВЕРЖЕНИЕ ПОЛИТИКИ.
ЕВРОПЕЙСКИЕ АВТОНОМНЫЕ СОЦИАЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ И
ДЕКОЛОНИЗАЦИЯ ПОВСЕДНЕВНОСТИ
Реферативный перевод Вячеслава Ященко
Волгоград 2002



Джордж Катсификас, ученик Герберта Маркузе, доктор
философских наук, профессор Вентворского Института
Технологии (Бостон) и Института 18 Мая Чоннэмского
Национального Университета (Южная Корея), главный
редактор журнала «New Political Science», в начале 70-х годов
активно разыскивался полицией и ФБР. По программе
американской контрразведки COINTELPRO его
классифицировали по наивысшему баллу «Priority 1 ADEX».
Обладатель подобного статуса подлежал немедленному аресту.
За что же молодой грек удостоился такой чести?
Отец Джорджа был военным. Сын офицера детство провёл
в разъездах по местам национальных интересов США.
Довольно часто ему приходилось сталкиваться с примерами
социальной несправедливости и угнетения. Этот мир
несовершенен, его необходимо преобразить – такие мысли
часто посещали Джорджа, поэтому не удивительно, что в эпоху
студенческих бунтов конца 60-х годов Катсификас оказался на
стороне Новых Левых.
11 лет он работал в радикальной контркультурной коммуне
на калифорнийском побережье. Коммунары боролись против
войны во Вьетнаме, против насилия полицейских и
изнасилований. Им удалось создать сеть альтернативистских
институтов: бесплатная школа, продуктовая лавка, культурный
центр и т.п.
Репрессии не заставили себя долго ждать. Активистов
убивали на улицах и в тюрьмах. По отношению к ним
устраивались провокации. В 1972 году агенты ФБР и
полицейские незаконно обыскали квартиру Джорджа. Они
взломали дверь, изъяли его дневники и документы. В это время
Катсификас находился с друзьями в Сан-Диего. Здесь была
взорвана его машина. Оставаться в «свободной» Америке
молодому активисту было уже небезопасно. Джордж уезжает в
Германию. За полтора года проживания в Берлине Катсификас
принял деятельное участие в акциях и проектах
новорождённого автономистского движения. В рядах
активистов он боролся за права палестинского народа.
Политическая работа соседствовала с научной. Итогом его
пребывания в Берлине стала диссертация «Облик Новых Левых:
Глобальный Анализ 1968 года».
Тема его настоящих исследований – восстание в Южной
Корее 1980 года, эволюция партии «Чёрная Пантера», ситуация
в Судане, проявления современного империализма и т.п.
Джордж продолжает активную борьбу с существующей
системой угнетения. В одном из писем он написал: «Будучи по
природе поборником мира, я, в то же время, не мог допустить
несправедливость. Я беспрестанно трудился ради
осуществления моих идеалов!»
Завидное постоянство!
Вячеслав Ященко

ДЖОРДЖ КАТСИФИКАС – ВОИНСТВЕННЫЙ
СТОРОННИК МИРА
Джордж Катсификас, ученик Герберта Маркузе, доктор
философских наук, профессор Вентворского Института
Технологии (Бостон) и Института 18 Мая Чоннэмского
Национального Университета (Южная Корея), главный
редактор журнала «New Political Science», в начале 70-х годов
активно разыскивался полицией и ФБР. По программе
американской контрразведки COINTELPRO его
классифицировали по наивысшему баллу «Priority 1 ADEX».
Обладатель подобного статуса подлежал немедленному аресту.
За что же молодой грек удостоился такой чести?
Отец Джорджа был военным. Сын офицера детство провёл
в разъездах по местам национальных интересов США.
Довольно часто ему приходилось сталкиваться с примерами
социальной несправедливости и угнетения. Этот мир
несовершенен, его необходимо преобразить – такие мысли
часто посещали Джорджа, поэтому не удивительно, что в эпоху
студенческих бунтов конца 60-х годов Катсификас оказался на
стороне Новых Левых.
11 лет он работал в радикальной контркультурной коммуне
на калифорнийском побережье. Коммунары боролись против
войны во Вьетнаме, против насилия полицейских и
изнасилований. Им удалось создать сеть альтернативистских
институтов: бесплатная школа, продуктовая лавка, культурный
центр и т.п.
Репрессии не заставили себя долго ждать. Активистов
убивали на улицах и в тюрьмах. По отношению к ним
устраивались провокации. В 1972 году агенты ФБР и
полицейские незаконно обыскали квартиру Джорджа. Они
взломали дверь, изъяли его дневники и документы. В это время
Катсификас находился с друзьями в Сан-Диего. Здесь была
взорвана его машина. Оставаться в «свободной» Америке
молодому активисту было уже небезопасно. Джордж уезжает в
Германию. За полтора года проживания в Берлине Катсификас
принял деятельное участие в акциях и проектах
новорождённого автономистского движения. В рядах
активистов он боролся за права палестинского народа.
Политическая работа соседствовала с научной. Итогом его
пребывания в Берлине стала диссертация «Облик Новых Левых:
Глобальный Анализ 1968 года».
Тема его настоящих исследований – восстание в Южной
Корее 1980 года, эволюция партии «Чёрная Пантера», ситуация
в Судане, проявления современного империализма и т.п.
Джордж продолжает активную борьбу с существующей
системой угнетения. В одном из писем он написал: «Будучи по
природе поборником мира, я, в то же время, не мог допустить
несправедливость. Я беспрестанно трудился ради
осуществления моих идеалов!»
Завидное постоянство!
Вячеслав Ященко


Выложена и сага Авантюриста

http://www.situation.ru/app/j_art_1193.htm


НЕ СПИ В МЕТРО!