>что тяжко было всем. Я вот смотрю на сына и пытаюсь
>представить, как его дед приблизительно в том же возрасте
>стоял на ящике у токарного станка.... Не получается...
>Однако тяжесть крестьянской доли в становлении страны была
>весомее всех прочих. Чириканьем про подлинную крестьянскую
>свободу жить без паспорта не удастся перекрасить не самую
>радужную картину в веселенькие цвета, как бы не хотелось
>прослезиться от умиления на пропагандистские картинки вроде
>"Донских казаков" или изобилия ВСНХ.
Прошу прощения что не могу подробно и вовремя ответить - проклятые капиталисты заставляют работать. Мои личный опыт в отношении деревни видимо отличается от распространенных оценок. Найду время - напишу подробно, чтобы народ мог поупражняться в критике.
У Вас есть противоречие. Сначала пишете о подростве за станком на снарядном ящике, потом - о тяжелой доле колхозника. Колхозник за станком не стоял.
Предположим, что государство отбирало у крестьянина все, что могло, и он жил на подножном корму. Согласен. Только возможности государства сильно преувеличены. У моего деда было восемь своих детей и трое приемных. Старший сын по традиции с пятнадцати лет работал у отца молотобойцем в кузнице. Потом его сменял следующий и т.д. Инструмент молотобойца («балда») – кусок стали размером с буханку хлеба на длинной рукояти. Истощенный подросток из жутика про колхозы его не поднимет. В конце сороковых отбор в летные училища по медицинским показателям был строгим – было из кого выбирать. Пульс и давление измеряют так: в покое - после пятнадцати приседаний - в покое. У отца эти показатели после приседаний не менялись. Когда стал приседать с нагрузкой – пришли в норму (табличную). Выкормить ораву детей до подобного физического состояния на подножном корму можно. Надо только уточнить, что входило в «подножный корм».
Вообще тема давняя и происхождение ее чисто антропологическое. Хитрый мужик навязывал барину представление о себе как о беспомощном покорном идиоте и барин это представление принимал. А разночинная интеллигенция миф развивала. Современные писатели - не лучше. Надергают жалостливых историй из воспоминаний старух, соответствующим образом их обработают и подают людям, чей опыт недостаточен для правильной оценки описанного. Это не об участниках обсуждения, а о тех, кто формирует позицию горожан, в частности интеллиенции в отношении деревни.
