Коммунизм и православие это в первую очередь образы жизни, а не теория
Поэтому и оценивать их надо не под углом зрения согласования теоретических доктрин, как это делает Молотков в своей статье.
Сначала надо поговорить о ленинизме, как он выглядит по работам Ленина в свете современных представлений обществоведения и о том, каким он представлялся советскому обществу
Везде в тексте, говоря о материализме, коммунизме, марксизме, марксизме-ленинизме Молотков связывает с этими терминами ровно то содержание, которое строго говоря относятся к марксизму. Основное отличие марксизма от марксизма-ленинизма это именно признание последним решающей роли партии, некого субъекта в воспитании, развитии, выработке сознания и вкладывании этого сознания в пролетариат как необходимое условие победы социалистической революции и, в дальнейшем, строительства коммунизма.
Трескотнёй на эту тему была переполнена вся советская жизнь, хотя нам преподавали везде в качестве истмата формационную теорию, которую Ленина всегда клеймил как экономизм и оппортунизм, для этого достаточно почитать цитаты Ильича из работы "Что делать ?" [1]. Взгляды Ленина на роль партии в общественной жизни ( разработка, внедрение и воспитание партией сознания пролетариата ради строительства коммунизма [2],[4] ) целиком и полностью совпадают с тем, что современное обществоведение называет теорией цивилизаций, которая говорит о том, что существует поле напряжения между профаным и сакральным пространствами, которое даёт возможность существовать элитам/общественным субъектам, которые проектируют и реализуют взаимодействие различных социальных сил общества.
Что самое поразительное, советское общество не только непрерывно трещало на тему организующей и воспитывающей роли партии, но и реально жило таким образом. Т.е живя вполне определённым образом советское общество осмысляло свою жизнь одновременно двумя вполне различными способами, хорошо осознавая, что один из них был развитием другого. Но в этом осмыслении явно не доставало универсализма и корреляции с достижениями западного обществоведения. А ведь осмысленный до логического конца ленинизм является исключительно гибкой и мощной научной теорией, и общество построенное на его основе обладало бы по сути бесконечной жизнеспособностью.
Одна из важнейших причин такой глухоты советского общества к полному потенциалу ленинизма явно является качество преподавания философии в обществе. Диамат, которому обучали советского человека имеет множество философских проблем, делающих его слабым оружием на рынке доступных мировых философий, и что самое важное, диамат не был равноценен исходному материализму, являясь творчеством неких партийных структур. Настоящему философскому мышлению в СССР не учили никого, соответственно никто и не сумел провести это теоретическое сравнение, даже когда на Западе был выработан весь теоретический аппарат, позволяющий это сделать. И именно эти же партийные структуры навязали обществу и формационный подход в виде истмата.
Необходимо понимать, что сам Ленин считал[1][5], что в обществе всегда ведётся теоретическая борьба, и оружие этой борьбы создаёт интеллигенция, которая, однако, по своему социальному положению занимает промежуточное положение в обществе - имея в буржуазном обществе положение примерно соответствующее положению мелкой буржуазии, с другой стороны по характеру труда она приближается к пролетариату. А это означает, что интеллигенция всегда будет колебаться между буржуазной и пролетарской позицией.
Второй причиной тесно связанной с сказанным является классовая борьба. В соответствии с марксизмом и марксизмом-ленинизмом и в полном противоречии с лапшой Хрущёва она никогда не исчезает даже в социалистическом обществе, т.к она исчезнуть может только при достижении коммунизма. Тезис Хрущёва просто разоружил советское обществоведение, не позволяя ему видеть вполне очевидные явления и давать им соответствующий анализ - в частности уничтожил саму возможность отслеживать лояльность интеллигенции советскому мировоззрению, которая считалось автоматическим, само собой разумеющимся свойством советского общества.
То, что марксизм-ленинизм утверждает о управляемом и проектируемом развитии общества и взаимодействии общественных сил не означает, что он отрицает классовую борьбу, он просто говорит о том, что классовая борьба и методы её разрешения носят спроектированный характер. В рамках подхода теории цивилизаций нет и не может быть антагонистического классового противоречия, существуют лишь спроектированные и определённым образом организованные общественные отношения между разными силами.
И советской номенклатуре приобретающей привилегированное положение было невыгодно говорить о идеалах и усилиях необходимых для их достижения, т.к это автоматически лишало их существующих привилегий.
Но, при всей их серьёзности указанные две причины, тем не менее всё равно не объясняют почему никто из учёных сам для себя, в стол, не написал такой работы. В частности существует великолепная работа П.М.Петрова[6] о том, как устроена и функционирует система сбора и накопления знаний и незаменимой роли философии в этом процессе. Она посвящена изучению совершенно нетипичного для советского обществоведения вопроса о том как информация, знание дополняет истмат в общественной жизни.
И тем не менее, неизвестна ни одна работа посвящённая помещению подхода Ленина в контекст западноевропейского обществоведения. Этот вопрос сам по себе заслуживает отдельного изучения, но он лежит за границами статьи, хотя представления, развиваемые в ней ниже позволяют легко найти ответ на этот вопрос.
Другой работой, которую невозможно обойти вниманием говоря о осмыслении советской реальности является социология А.Зиновьева.
Формационный подход и теория цивилизаций отличаются как стихия и сознательно и целенаправленно управляемый процесс. Создание аппарата теории цивилизаций, позволяющий понять истинное содержание ленинских тезисов относится к 60-м годам прошлого века, а создание А.Зиновьевым своей социологии отстоит от этого лет на 15 - 20, но в работе А.Зиновьева отсутствует примерно половина ленинских тезисов [4]. Сумев осмыслить фундаментальную роль организованного начала в советской жизни в аппарате своей теории как управляющий орган и тело коллективного коммунального индивида А.Зиновьев упустил функцию развития для достижения определённой цели, сведя эту функцию к манипуляции сознанием, отразив это в понятии идеологической сферы, сведя роль философии и религии к мракобесию.
Если как уже говорилось в [4], сравнить подход Ленина и социологию А.Зиновьева заметно, что последний выбросил из своей теории всё, что описывает человеческие идеалы, выбросил всё, что стимулирует человека к развитию - в его теории явным образом запостулированна неизменность человеческой природы, которая совпадает с антропологической моделью западного человека. Его полная теоретическая глухота к этой части человеческой жизни и к этой стороне советской жизни поразительна - но и крайне выразительна, т.к этот вопрос до последних дней был предметом его интереса. И это при том, что А.Зиновьев гениально уловил универсальную общественную роль принципа управления и организации общественных процессов отразив их множеством понятий на всех уровнях своей социологии, назвав полученное общество с тотальным управлением всеми социальными процессами со стороны различных общественных субъектов сверхобществом. И отразил солидарность в качестве одной из опор советского образа жизни.
Слепоту А.Зиновьева к развитию человека, к изменению его природы имеет смысл объяснять только недостаточностью коммунизма как сакрального пространства - спустя небольшой срок после возникновения проекта лучшие представители научного общества уже полностью глухи к притяжению этого пространства
И вот только теперь можно переходить к постановке самой проблемы взаимодействия ленинизма с православием
Теперь мы видим, что по существу взглядов Ленина коммунизм существуют только как образ жизни, в котором людей организует, воспитывает и развивает некий общественный субъект - партия, используя для этого стремления людей к духовному общению и достижению своего сакрального пространства, коммунизма. Без таких организаций и без такого стремления нет коммунизма.
Но ровно тоже самое можно сказать и про религию, которая существуют только как образ жизни, в котором людей организуют, воспитывают и развивают некий общественный субъект - Церковь используя для этого стремления людей к общению, попаданию в своё сакральные пространства, к общению с Богом. Без Церкви и без стремления людей нет религии. Хочу сказать, что по словам известного культуролога Лидова эта реальность отражена даже в культуре и искусстве - все храмы, все иконы, всё мышление русских людей, организация литургий, крёстных ходов все подчинено общению, взаимодействию с сакральным пространством. Сознание, организованные таким образом он называл иконическим мышлением.
Даже на языке теории пассионарности нет никакого развития без пассионарных людей, организующих своё окружение.
А вот того отряда советских людей, которые верят в коммунизм, в не технократические ценности просто нет, хотя учение марксизма есть, ленинизм есть. И религии нет во многом именно потому, что потеряно владение инструментами предназначенные для организации массового общения людей с сакральными пространствами - к таким можно отнести церковные службы, крёстные ходы. По словам Лидова утеря подобной фунциональности церквями ощутимо фиксируется примерно с 17 века. Исихазм это инструмент для продвинутых людей, а для основных масс населения подходят другие инструменты. Религия без возникновения, ощущения и поддержки связи народа с сакральным пространством христианства просто не существует.
Разорванность всей цепочки, необходимой для существования живой связи людей с коммунизмом и с православием и есть единственная и основная проблема. При наличии доброй воли и ресурсов эти цепочки восстановимы, хотя очевидна необходимость сборки на основе других отрядов людей, отличных от сегодняшних. Взаимное неприятие элитами коммунизма и церкви существует и не преодолено, среди коммунистов только С.Е.Кургинян дал себе труд перечитать Ленина и проинтерпретировать содержание его творчества на основе современных представлений западного обществоведения, и пришедшего примерно к тем же выводам, что и развиваются в этой статье, для этого достаточно посмотреть передачу "Смысл Игры -81", в ней рассыпаны утверждения о творчестве Ленина совпадающие с тезисами этой статьи. Просто необходимо одно терминологической уточнение - вместо термина сакральное пространство Кургинян часто использует термин эгрегор, и насколько можно судить из его выступлений, по функциональности они совпадают. И к тому же он активно пробует найти серьёзное поле взаимодействия с религией и Церковью
Но С.Е.Кургинян не является мейнстримным лидером среди левых, надо просто исходить из того, что актуальных элит (я всё же использую это слово, хотя по сегодняшнему статусу они скорее контрэлиты) среди левых способных на массовое переформатирование левого движения просто не существует. Соответственно все предполагаемые преобразования общественной жизни как это всегда было в истории России надо возлагать на власть.
Теперь же о самих преобразованиях
Сказанное о роли партии в вопросе управления сознанием класса пролетариев в рамках теории цивилизаций логичным образом распространяется и на буржуазный класс, но по причинам указанным в [4] роль субъекта выработки сознания и программы действий не может играть компактная и единая организация, эту роль должна выполнять сеть клубов, аналитических центров и подобных организаций, т.к с научной точки зрения сеть тоже является структурой, хоть и распределённой, для выработки решения. Для условий в которых существует буржуазный класс именно сеть, распределённая структура взаимодействующих субъектов является адекватной организационной формой.
Поэтому в рамках теории цивилизаций, как уже говорилось в [4], ни какой антагонистической классовой борьбы не существует, а существует проектное взаимодействие общественных сил - следовательно под давлением обстоятельств формы результирующего общественного компромисса между борющимися классами могут быть любыми, в зависимости от обстоятельств и конечного баланса сил. А это означает, что нет ни какой строгой границы между капиталистическим и социалистическим обществом, между чистыми теоретическими типами возможны любые промежуточные формы складывающиеся в зависимости от баланса сил в конкретный момент времени. Значит, такая вещь как рыночный социализм существует не только как форма обмана людей для развала СССР, а как реальный общественный проект. Граница же между солидарным рыночным обществом и рыночным социализмом теоретически неопределима, а без внутренней солидарности ни какая корпорация как экономический объект в принципе существовать не может.
Солидарное рыночное общества это именно та форма в которой возможно полноценное возрождение левых идей в смысле развиваемом выше, и формой и средой существования будет корпорация, и именно на этом уровне не требуется никто из актуальной ныне элиты левого движения, и именно на этом уровне власть может решить сегодня этот вопрос. Всё же остальное это вопрос будущего, когда вырастет новое поколение лидеров левого движения, на котором не будет властно проклятие непримиримого атеизма и проклятие избегания любой ценой вопроса о сакральных пространствах.
Совместимость коммунизма и религии
Ни какой развёрнутой философии Маркс после себя не оставлял, философия это целый комплекс дисциплин с своими вопросами. Маркс просто ввёл в историю, в обществоведение и философию человека, как самостоятельную причину происходящих событий, как фактор упорядочения окружающей жизни, фактор создания знаний. И всё, связанное с активностью человека обозначил абстракцией материи. В философском смысле на этой базе можно развивать совершенно отдельную философию, а можно и создавать философию совместимую с любой существующей религией.
Важно нечто иное - совместимость коммунизма как сакрального пространства с христианством и достаточность коммунизма с точки зрения христианства. Чтение оригинальных текстов Маркса позволяет говорить о совместимости коммунизма как сакрального пространства с христианством, но вот с точки зрения христианства нет ни каких оснований говорить о достаточности коммунизма.
Насколько можно судить, коммунизм поднимает тему коллективных субъектов религии - это тема, которая не запрещена какой либо религией, но объявлена ими бессмысленной - с точки зрения религии. Но с точки зрения земной она имеет смысл - и эта тема потребует серьёзного изменения догматики того же христианства т.к в случае коллективных субъектов тема перерождения в смысле буддизма или индуизма получает прямой смысл. Если общество имеет некую собственную субъектность, не сводимую к субъектности его членов, то соответственно с точки зрения религии оно имеет некую собственную душу и дух, и тогда невозможно утверждать о том, что РИ и СССР это один и тот же субъект, хотя дух и душа у него безусловно те же. Альтернативная точка зрения требует считать, что РИ и СССР это один и тот же субъект, но сильно изменившийся под воздействием происшедших изменений. Второй вариант выглядит более привычным для христианства, но откровенно говоря он выглядит натяжкой.
В любом случае, такие изменения догматики произойдут очень не скоро, это просто надо иметь ввиду, но явно на это надеяться сегодня бессмысленно. Однако же в богословии со времён Византии существует понятие "небесной Византии", а затем и "небесной России" которое вполне можно использовать здесь и сейчас.
