Уважаемый Владимир!
Вы в целом верно описали судьбу российского крестьянства. Но есть одно существенное замечание. Крестьянство в 1930-годы исчезло не как класс, как Вы пишете, а как сословие. Класс – это форма самоорганизации модернистского общества, а в традиционном обществе были сословия и одно из них – крестьянство. Различия между ними очень большие: класс – это форма организации по экономическому принципу (помните, об этом еще Ленин писал: класс – группа людей, объединенных общим отношениям к собственности на средства производства). Первым в истории классом была буржуазия и вид их классовой организации – гражданское общество («республика собственников» по Локку). Затем, подражая буржуазии и по инициативе социал-демократов, пролетарии стали тоже организовываться в класс (кстати, анархисты предлагали альтернативную форму организации – в общину), но, естественно, переняв буржуазную форму, западные пролетарии сами стали своеобразными буржуа (торговцами своим трудом на наиболее выгодных для себя условиях). Тут их революционный запал и закончился, они приспособились к рынку.
Сословие же – не экономическая категория, это форма жизнеустройства, причем, общинная. В сословие трудно войти и трудно из него выйти, это связано с переменой самого образа жизни, всех жизненных ценностей.
Ошибочность классового подхода и состоит в том, что он пытается найти классы там, где их нет и трактовать эволюцию бесклассового сословного общества с позиций неких «классовых» интересов.
Большевики, действительно, разрушили крестьянство как сословие, так как они создали иное бессословное (хотя и не классовое) общество – советскую цивилизацию. Но, во-первых, это было предопределено самой революцией, которую крестьяне не просто поддержали, но и стали ее базой. Революция уничтожила сословие аристократии и духовенство, а сословие – это элемент иерархического общества, одно и само по себе сословие существовать не может (также как не может быть мужчин без женщин и наоборот). Уничтожив все остальные сословия, российское крестьянство само обрекло себя на уничтожение в качестве сословия. И во-вторых, уничтожение крестьянства в качестве сословия вовсе не предполагает физического истребления крестьян или их бесчеловечной эксплуатации (хотя отношения между большевистским государством и крестьянством, действительно, были непростые). Например, разрешение крестьянским детям получать образование и становиться учеными, инженерами и т.д. – это тоже уничтожение сословности). Наконец, уничтожение сословности вовсе не означает уничтожения общинных форм, традиции крестьянской общинной самоорганизации были бывшими крестьянами перенесены в города, Кара-Мурза писал об этом в «Советской цивилизации».
Также Вы ошибаетесь, говоря, что крестьяне в 30-е годы превратились в батраков. Батраки – это сельский пролетариат, то есть класс капиталистического общества. Понимать так советское крестьянство можно только если мы будем считать, что советский строй был госкапитализмом (тогда мы должны будем считать, что в СССР якобы были «капиталисты»-госчиновники и пролетарии – рабочие и крестьяне, и последние действительно батраки, но не у «кулака», а у государства). Но, кажется, много кто уже опровергал такое неверное и упрощенное представление строя СССР. Крестьяне в СССР, перестав быть сословием, составили своеобразную общину (колхоз), хотя и сильно отличающуюся от сельской общины традиционного общества (мира), точно также, как и общины – трудовые коллективы на советских госпредприятиях отличались от традиционных городских общин – артелей или корпораций ремесленников. Но это уже другая большая тема.
