От C.КАРА-МУРЗА Ответить на сообщение
К Скептик
Дата 30.01.2007 11:40:53 Найти в дереве
Рубрики Культура; Версия для печати

Re: Миф о "золотом веке" - плохой признак

Скептик создал миф о жизни интеллигенции при царе и Сталине, причем миф из разряда наивных.
Вот объективные данные о царском времени.
Численность интеллигенции в России к 1917 г. оценивалась в 1,5 млн. человек (включая чиновничество и офицеров). Наиболее крупной группой накануне революции 1917 г. были учителя - 195 тыс. Врачей было 33 тыс., инженеров, адвокатов, агрономов - по 20-30 тыс.
Основная масса интеллигенции в России накануне революции 1917 г. по уровню материального благосостояния относилась в бедному большинству народа. 40% интеллигентов России в апреле 1917 г. имели доход до 1,5 тыс. руб. в год, которые определялись как прожиточный минимум, а еще 40% - доход около 1,5 тыс. руб. (средняя зарплата рабочего-металлиста была 1262 руб.).
Учителя сельских школ зарабатывали меньше, чем чернорабочие - в среднем 552 руб. в год (это в среднем, но 66% из них имели зарплату в пределах 408-504 руб. в год), да и эта зарплата не выплачивалась по несколько месяцев. При обследовании школ Смоленской губернии в одной из анкет можно было прочесть: “Жизнь каторжная. Материальное положение сельского учителя ниже всякой критики. Приходится голодать в полном смысле слова, быть без обуви и одежды, а своих детей оставлять без образования”.
Субъективную картину жизни интеллигенции (учителя, земского врача, священника) можно почерпнуть хотя бы у Чехова.

Теперь о жизни при Сталине. Как и в случае царского времени, Скептик подменяет жизнь интеллигенции как социальной группы гламурными образами жизни «символов» - какого-нибудь изобретателя, «которому Орджоникидзе подарил автомобиль», или певицы Руслановой.
Тут я данные не буду искать, а сошлюсь на личный представительный опыт. У матери было 6 братьев и сестер, все с высшим образованием. Я со всеми их семьями был в тесном контакте. Женщины – рядовые (преподавательницы техникумов). Зарплата 120 руб/мес. Быт – как в рабочих семьях, но за счет непритязательности в целом были элементы роскоши (книги).
Дядья входили в элиту. Один (Павел) – видный экономист по кочевому и поливному хозяйству, был советником Чойбалсана по аграрной реформе, одним из ведущих специалистов по реформе воды в Средней Азии. Всю жизнь прожил в комнате в большой коммуналке. В 1950 г. женился сын, ее разгородили на два узких пенала. Ни вещей (кроме книг), ни денег он не имел. Второй (Николай) был классным и известным летчиком-новатором. В войне очень отличился. В конце 40-х, уже полковником, кончал академию, жил с малыми детьми, снимая пол-избы без воды и отопления. После этого – командир полка стратегич. авиации в Эстонии – захудалая квартира с солдатским бытом. Денег и в помине не было (жена врач). Третий (Петр) кончил истфак, потом нефтяной институт, стал секретарем горкома Небит-Дага – в период строительства и освоения нефтяных месторождений Туркмении. Когда приезжал в Москву (конец 40-х), я с ним таскался и спрашивал: «Дядя Петя, зачем так деньгами соришь?» А он мне: «У меня денег полно. Представляешь, я каждый день 10 руб. получаю». 300 руб в месяц – зарплата старшего научного сотрудника.
Отец мой в 30-е годы (до 1934) входил в элиту, был профессором МГУ, известным ученым. Он ютился с семьей по съемным комнатушкам в 9-10 кв. м. Мать забрала из деревни свою младшую сестру-школьницу, и та спала на сундуке в коридоре. Никаких особых благ не было, и следов их не осталось.
Теперь о высшей элите. В конце 40-х дядя Павел ненадолго женился на дочери академика Черняева (глава химии комплексных соединений). Я любил у них бывать, играл с ее сыном – игрушки по тем временам завидные (у него была деревянная сабля). Быт – примерно как и у меня дома, но зажиточно. Никаких признаков богатства, какое видели в кино про академиков. Этажом выше жил Курчатов, приятель Черняева, часто заходил к нему. Судя по всему, вел такой же образ жизни.
Ясно, что при Сталине была группа, из которой делали витрину интеллигенции для поднятия престижа профессии. Но в целом интеллигенция, включая высшую, по материальному образу жизни не отрывалась от «модернизированной» массы трудящихся. И точно могу сказать, что она не была озабочена поиском способов такого отрыва.