>Это значит, что взаимная борьба (конкуренция) есть двигатель этого общества.
Именно поэтому это общество чрезвычайно экспансивно. Оно не моэет остановиться. Оно захватило весь мир и прижало к стенке все другие цивилизации. Мелкие уничтожило, остались лишь крупные, способные возвести Железный Занавес того или иного рода. Для России это общество смертельно опасно, а открытость ему просто смертельна.
> Это общее место. Но вот дальше - увеличивают способность слабых укусить сильного. То есть оторвать от его куска себе. Но для этого тоже нужна определенная сила. Значит и слабые не столь слабы, если способны на такое дело. И вот эта сила "слабых" заставляет сильных кидать им рыбу.
Отнятую у "коллективной анонимности" Востока.
>А что у нас получилось? Сильные у нас такие же, как везде : кушают лобстера. А слабые никакой силы не имеют. потому что укусить сильного не могут, никакой угрозы для него не несут. Поэтому сильный может есть своего лобстера, не обращая никакого внимания на слабых, а слабые сидят и ждут, когда им бросят обсосать косточки из милости. И, конечно, не дождутся.
Выдержки из работ Кара-Мурзы, которые я Вам предлагаю, надо читать, если уж не читаете сами книги.
"Говорят: в СССР был класс номенклатуры, он и превращается в буржуазию. Думаю, эту мысль Троцкого давно нам начали
вбивать в голову именно потому, что она была разрушительна для СССР и очень соблазнительна для упрощающего
сознания. Но она неверна. Номенклатура как раз была типичным сословием. Оно (да еще криминалитет) было наиболее
пригодно, чтобы захватить собственность, его и стали готовить архитекторы на эту роль, сплачивая и озлобляя. С начала
перестройки стали натравливать народ на номенклатуру и так, кнутом оскорблений и пряником большого куша ее сделали
могильщиком советского строя. Один аппаратчик, честно прослуживший всю жизнь, а теперь взявший собственность, так
объяснил свою позицию: "Я всю жизнь мыкался, не покладая рук - защищал баранов от волков. А бараны на меня блеяли:
ты нас угнетаешь. Хорошо! Будьте свободны, но теперь и я баранины поем". Разве это буржуазное сознание? Это слова
обиженного служаки. И главное, он продолжает служить, такая вот диалектика.
Считать сегодня экс-номенклатуру буржуазией можно только ради красного словца. Пока что только она и держит фронт,
борется ежечасно и весьма эффективно - а то бы мы при таком спаде производства уже начали дохнуть. Разве Анпилов и
Умалатова сохраняют полуразрушенные структуры социализма, производства, школы? Нет, это делает та пара миллионов
аппаратчиков, которые пошли на службу к режиму Ельцина и вязко, без крика блокируют реформы Гайдара. Это они,
выкрикнув с трибуны заданные лозунги рынка, запираются в кабинетах и саунах и прикидывают, как тайком обеспечить
горючим сев и как подать тепло в бассейн Дворца пионеров (с которого сами же вчера сбивали вывеску). Ну, давайте бить
этих "коллаборационистов" как буржуазию, под аплодисменты тех же архитекторов. Баранины у нас еще много, пусть и
волков прибавится.
Теперь о рабочих. Откуда видно, что это класс? В учебнике написано, больше ниоткуда. Наши марксисты просто в это
верят, и все. Кропотливых исследований, например, о формировании рабочего класса в Англии - как это проходило реально -
знать не хотят. Что класс формируется именно в борьбе, обретая классовое сознание - не верят. И ругаются на наших
рабочих, которые ведут себя не по Марксу. Как же они себя ведут? Как продукт бесклассового советского общества -
никакого классового сознания и ориентации на коллективные действия против буржуазии нет и в помине. Они верят в право
советского человека - 84% населения уверены, что правительство обязано обеспечить человека работой. Сегодня, когда
возникает реальная угроза безработицы, рабочие хлопочут индивидуально, как и было принято в СССР. При опросах в 1993
г. только 2% отвечали, что при угрозе увольнения на их предприятии организуются какие-то коллективные действия, а в 1994
г. число таких ответов упало до 1%.
Какова же тенденция? К усилению не классового, а именно советского сознания. И этот процесс реставрации, "починки"
сознания идет очень быстро. Вот данные ВЦИОМ, крайне антисоветски настроенных социологов, которые вынуждены
признать: "По мере осуществления рыночных реформ доля выступающих за систему государственного планирования
растет, а доля предпочитающих рынок падает". Пик рыночных (а значит, классовых) настроений прошел: в июне 1990 за
рынок было 56, а в июле 1991 г. 64% населения. В феврале 1992 ответили "лучше рынок" 52%, в марте 1993 - 33, в декабре
1994 - 26. ВЦИОМ делает вывод: "в наступившую зиму [1995 г.] можно ожидать окончательного краха рыночной идеи и
снижения числа ее сторонников вплоть до минимальной отметики 15-18% твердых рыночников". В этих условиях навязывать
рабочим классовую фразеологию - значит пытаться сорвать эту тенденцию и помочь рыночникам сдвинуть конфликт к
фальшивой схеме конфликта "труд-капитал".
Представим себе на минуту, что это произошло. Большего подарка режиму придумать невозможно - он сразу
освобождается от обязательств, унаследованных от СССР, которые, скрипя зубами, выполняет под давлением именно
"совкового" сознания тех же рабочих. А рабочие оказываются абсолютно неготовыми к классовой борьбе. Вспомните
провокационный (или идиотский) лозунг профсоюзов: "Рыночным ценам - рыночную зарплату!". Примите-ка эти условия,
прямо-таки марксистские. Зарплата - цена рабочей силы, она определяется на рынке спросом и предложением. Сегодня во
множестве отраслей реальная рыночная зарплата равна нулю. Против чего же тут бороться? Рынок основан на "свободе
контракта" - хочу покупаю, хочу нет, и это справедливо. Цены на картошку высокие? Не покупай, если не нравится. Цены на
рабочую силу низкие? Не продавай, если не нравится. Рабочие на эту удочку не клюнули, у них здравый смысл есть.
Если трудящиеся, обманутые на очередных выборах, начнут понемногу использовать методы внепарламентского давления,
они это сделают не как классы, а именно как советские люди, отвечающие на злостное невыполнение правительством
негласного договора с народом - будут бороться за правду, а не за лучшую цену на рынке рабочей силы. Пытаться перейти
к классовой борьбе - это освободить режим от этого договора, не имея взамен никакого другого оружия. Это и было бы
подорваться на собственной мине.
("Советская Россия". Май 1995 г.) " http://windoms.sitek.net/~itugarin/kiev-10.html
>Ну и что делать в этой ситуации?
>Для меня, например, ясно одно, что принцип всеобщей борьбы как движущей силы для русских не подходит. Как род взаимоотношений между людьми он, конечно, есть, но как движущая сила у нас не сработает.
Не сработает. К индустриализации не приведет. Однако он прекрасно работает для "Новых Русских", которые по сути запад и живут борьбой всех против всех. А "старых русских" они просто съедят если Россия и впредь будет жить по западным правилам. Или не съедят если не будет. Чубыйсы и Бурбулисы начала века не съели.
