Перевод книги Маурицио Блонде об антиглобалистах (глава 8 Сила алогизма)
8. СИЛА АЛОГИЗМА
«Хаос является центром нашего проекта»
Питер Лэмборн Уилсон, он же «Хаким Бей»,
в «Виа Радио», ШаКе Эдицьони, Милан, 1995.
Другое обозрение антагонистического движения, «Инфоксоа» (№ 13, март-апрель 2001), дает слово «члену АФРО ГРИФО, завсегдатаю северной группировки («курвы») «Ингрифати» Перуджи»: речь идет о стадионной банде ультра. Анонимный тиффози, продвинутый в социологи, говорит:
«Что касается движения ультра в Италии, то мы находимся перед лицом глубокого кризиса, который является результатом динамик, смертельных для движения – инструментализации со стороны ультраправых, коммерциализации стадионов (подумаем о феномене платное ТВ – дорогие билеты), репрессий, социального дробления и сознательного увеличения поножовщины в стычках. По ряду версий социальное дробление воспроизводится на символическом уровне и в курвах, управляемых теперь не исторической группой, а группами и группочками, находящимися в постоянной мутации, и таким образом не передаются кодексы поведения, как прежде. Думаю, что ныне очень трудно организовать курву с единственной группой-гегемоном».
Тиффози Перуджи исторически являются левыми, замечает берущий интервью. Каковы возможности, помимо объединения, диффузии содержания?
«Наша курва не лучше других, и социальный состав не слишком разнообразен. Должен сказать, однако, что наш способ быть ультра сильно связан с местной культурой, с ее ценностями (низовой антиклерикализм, например) и связующими моделями (между местным сельским праздником и курвой нет особой разницы). Для нас курва – собрание, идентичность, достоинство, и если мы переживаем в ней сильные противоречия, то должен сказать, что по определенным темам есть настоящий раздор. Не думаю, что в Италии есть настоящие курвы движения (за исключением Козенцы), но есть курвы, которые чувствуют себя близкими к определенным тематикам движения (например, антирасизм и легализация)… 1. По ряду аспектов фигура ультра представляет элемент антагонизма по отношению к экономическому процессу (коммерциализация стадионов)… Мы создали ассоциацию, которая называется АФРО ГРИФО Перуджа Фанс, которая действует, рассматривая стадион как элемент конфронтации и соединения между различными культурами, и как элемент социальности для всех маргинальных фигур».
Очевиден проект утилизировать склонных к насилию болельщиков, чтобы сделать их пригодными для «Движения» в качестве антагонистической силы. Наконец сварка кажется удавшейся. Один из арестованных в Генуе, Федерико Гвидо (38 лет), водитель фургона, который распределял оружие среди самых насильственных манифестантов-антиглобалистов, является ультра Ювентуса, обвиненным в 1982 в хранении взрывчатки во время игры чемпионата во Флоренции; затем он перешел в туринский Социальный Центр «Аскатасуна», который вплоть до имени исходит от убийственного насилия баскской ЭТА.
Идентичный проект распространяется на все «маргинальные фигуры». Речь идет о создании федерации для тотального Восстания суб-человечества любого рода: выстроить частные одержимости, порочных, безумных, фиксирующихся на знаке «социального мятежа». Любой мятеж, направленный на невозможный «освободительный» размах, единственным связующим которого может быть отторжение всякого порядка и истины, ненависть к тем, кто требует упорядоченного вида мира, и «перманентный конфликт».
Тот же номер Инфоксоа публикует заявление «Болонского Гея Антагонизма», группы, которая годами оккупирует Кассеро, башню болонской городской стены, и организована как гомосексуальный Социальный Центр. «Гей Антагонизма» представляется так:
«Мы хотим возобновить практику, которая считает ценностями противоречие и конфликтность, критикуя, таким образом, идею чистой и простой интеграции различных геев в неолиберальном и неокапиталистическом мире. Мы считаем недостаточным сфокусировать наши политические цели на простых требованиях гражданских прав, что считается частью «институализированного движения геев» конечной целью… Ограничение этим требованием ведет к утрате широкого видения отношений классов и власти». Сексуальная тенденция – извращенная и тотализирующая – становится единственным и центральным рычагом «Борьбы» за изменение мира. И в этой борьбе враг, которого надо атаковать, идентифицируется с «Католической церковью, которая испытывает новые стратегии евангелизации и новые средства контроля над телами и желанием».
«Торазине 3000» (май 2000) уделяет заботливую статью («Хомокост, Странные Скинхеды») гомосексуальной части скинхедов. Действительно, существуют и такие, хотя, вероятно, в меньшинстве. Ценным для Движения это меньшинство делает то, что «странные скинхеды» (скинхеды-геи)… разрушают культурные доминанты социального поведения мужского пола»… Когда накладывают гомосоциальную мифологию, очищенную от культуры скинхедов, чисто мужской, рабочего класса, консервативной,… с социальными сценариями, основанными на гомосексуальной ориентации, социокультурные ожидания распадаются, становясь социально опасными, или скорее деконструктивными и анархистскими».
Сам текст становится своего рода анализом клинической психиатрии по деструктивной личности. «Странный – это категория, которая не определяет, потому что относится к неустойчивым идентичностям. Концепция неустойчивой личности побеждает, потому что содержит идею «я», которое более не является стабильным… Странные скины становятся кочующим сюжетом; и не случайно в глубине сцены находятся неисчислимые ответвления». Под «ответвлениями» понимаются, естественно, различные типы неописуемых садомазохистских ужасов.
В итоге здесь с радостью регистрируется кипение нижнего мира тьмы. Что касается «нацистского душка движения странных скинов», это составителя статьи не заботит. «Нацистское движение» было лишь «наиболее чистым выражением эстетики садомазохизма»: поэтому даже этот тип «нацистов» можно поместить в движение Пятого Сословия. И действительно, приводится пример Яна Стюарта, «певца-лидера «Скрюдрайвер» (одна из групп скинов): «расовая концептуализация, выработанная лирикой Яна Стюарта, полностью отсылает к преодолению сверхчеловеческой риторики, чтобы привести к полной гомосексуальности… Он объявил себя гомосексуалистом за год до того, как умер».
Тот же самый журнал «Торазине 3000» раскрывает последний, экстремальный заговор ТНК: «Фторирование – ментальный контроль масс». Добавление фтора к питьевой воде, под предлогом борьбы с кариесом, якобы имеет целью «постепенное сокращение всякой индивидуальной силы сопротивления доминированию, с помощью отравления и наркоза определенной зоны мозга, делая, таким образом, индивидуума подчиненным воле тех, кто решит им править». В общем, полный параноический бред преследования.
Не скрывается, наконец, сознательное желание использовать умственное расстройство и душевнобольных для борьбы против существующего порядка. Уже упомянутое издательство «Венереа» опубликовало «Культура Апокалипсиса. Антология терминального (предельного, умирающего – прим. перев.) мышления» Адама Парфрея (май 2000, 284 стр., 26.000 лир). В предисловии (стр. 16) с восхищением упоминается пример «отрядов Вервольф», затеянных Йозефом Геббельсом в горьком конце Второй мировой войны, которые были сформированы для проведения актов индивидуального террора, чтобы беспокоить и подрывать оккупацию союзников. Подростки, домохозяйки, опасные преступники, душевнобольные были собраны для имитации Вотана (Одина) и его воинов-волков в «дикие ночи» охоты. Наводящие крайний страх, отряды Вервольф стали моделью для многих террористических организаций типа турецких Серых Волков» .
На стр. 25 книги есть интервью с некой Карен Гринле: «Некрофилка, которая пять лет назад мелькала в шапках национальных газет, когда сбежала на катафалке и исчезла на пару дней… В гроб с телом Карен положила письмо на четырех с половиной страницах, в котором признавалась, что имела любовные отношения с 20 или 40 покойниками». Сегодня, после двух лет в психиатрической клинике, Карен «в большем ладу со своей сексуальностью» и может любезно разговаривать о своем извращении (и делает это в выражениях, которые я стыжусь приводить целиком).
На стр. 43 «Г.Г. Аллин», который «ножом вырезал грубые татуировки на своей коже». На стр. 55 интервью с «Петером Сотосом ди Пуре», художником экстремальных сюжетов, который заявляет: «Я великий фанат крайнего сексуального насилия и садизма». И так далее, страница за страницей: неудержимое косноязычие психопатического бреда, представленного в качестве «текста».
На стр. 95 описывается «Случай самокастрации». На стр. 101 начинается признание «Факира Музафара»: увечащий сам себя мазохист описывает, как пытает сам себя (и при этом сам себя фотографирует). Мазохист пробует идеологию мазохизма как культурное возрождение: «Тенденция западной культуры – держать тебя под стеклянным колпаком, или отказывать тебе в ощущениях, или сделать тебя спокойным, контролировать тебя. (Мазохизм) – выражение индивидуальных потребностей… Это люди, которые ведут нас вперед сотни лет… это путь выхода из средневековья и из европейской культуры».
На стр. 133 находим, без особого удивления, текст за подписью «Красные Бригады»: «Благодарим нашего товарища Р.38». (Видимо, имеется в виду пистолет Вальтер Р-38 – прим. перев.)
«Торазине» – не только название журнала, это также коммерческое название психотропного препарата (Хлорпромазина): составители «альтернативных» текстов кажутся постоянными потребителями такой фармакопеи. Другая публикация, «Инфоксоа – Зона ежедневного движения» № 13 (март-апрель 2001), открыто защищает психическое расстройство в статье «Затруднение и Социальные Центры», которая предлагает «исследовать отношения между Социальными Центрами и бредом». Интервьюируемый, «товарищ из Социального Центра Форте Пренестино ди Рома», говорит:
«Думаю, что с уверенностью могу сказать, что некоторые из собраний руководства Форте за эти 14 лет жизни являются коллективным бредом, в котором необходимость скрывать истинное значение затруднения трансформировалась в бред, как ответ и стратегию защиты в острых, слишком ответственных ситуациях, с которыми приходилось сталкиваться… Я опишу это, как затруднение поколения, которому пришлось думать, исходя из того, что оно отрицало. Надо забежать вперед, чтобы увидеть, кто бежал позади, и, следовательно, это бегство, и в этом был бред. Я опишу это, как необходимость ослабить уважение ко всему тому, что общество и определенная политика насаждали… История, состоящая, прежде всего, из человеческих отношений, которые были способны сделать общим собственный бред».
Понятно: группа бредящих, из личностей «ослабленных» (пограничных), которые толкутся в социальном центре, не ищут выздоровления, а желают «сделать общим бред», чтобы сделать его своим «разумом». Действительно, он перечитывает другую статью того же номера «Инфоксоа», «Бред – законная стратегия выживания» (стр. 38), и объясняет: «Разум нельзя считать данным раз и навсегда, он историчен в смысле постоянного движения трансформации… и совершенно специфичен в историческом контексте, в котором возникает и с которым связан». Например, «религия… это дозволенный социальный бред, который впитывает в себя бреды, которые могли бы стать неповиновением. Религия – это усилие, которое человечество терпит, чтобы выжить в мире, негодном для жизни, где власть дарует зоны, в которых надо верить в то, что не демонстрируемо» (стр. 41).
Он добивается, чтобы бред был ценим, а психическое расстройство культивировалось, как частная антагонистическая религия, не функциональная для фантомной «власти». «Галлюцинации и бред являются нормальными, если не ограничивается парение психического аппарата через разум, огромное усилие приручить то, что стало бы распущенной пряжей. В смятеньях разума порядком является то, что установлено, а беспорядком – то, что было бы естественным без всякого вмешательства» (стр. 40).
Вот идеология оправдания Пятого Сословия: толпа, «я» которой недостаточно стабильно, чтобы мочь держаться в реальности, требует права на нелогичность (безумие), с разрешением, которое выдается душевнобольным. Действительно, как излагает Торазине № 23 (полагаю, что мы снова воспользуемся правом на хороший вкус, цензурируя там, где это необходимо): «Много людей спрашивают себя, почему они должны проводить большую часть своего времени и делать такие утомительные вещи, как учиться и работать, и иметь так мало в своем распоряжении для развлечений, таких как… разбиваться с машиной на автостраде, дырявить себе тело, поджигать его, принимать наркотики, мастурбировать, вступать в сделки и брать то, что им нужно, или, в крайнем случае, идти в бесплатное кино. Или, в более широком смысле, кто решил, что существование должно иметь препятствие в виде долга существовать? Ответ таков, что международный заговор, именуемый Здравый Смысл, решил, что развлекательные вещи соответствуют умам людей подчиненных, которых он боится, и, когда эти вещи появляются, их блокируют химическими агентами-ингибиторами…
Торазине поможет вам вылечиться от здравого смысла… наш здравый смысл – сопровождать вас к единственно возможному хэппи-энду конца столетия: (когда) потоп людей выльется на улицы и возьмет то, чего всегда хотел, жаждал, желал, и использует его, не читая инструкции. Даже само желание покончит с собой, опрокинувшись в волю. Те, кто считает это уместным, убивают и поедают своих родителей, преподавателей, работодателей, другие едят мороженое, поп-корн и картофельные чипсы с подливкой собственного изготовления, в то время как деревья источают фруктовые соки, крепкие напитки и кока-колу.
Сколько это продлится? Навсегда. Что означает сказать - навсегда? До смерти. Смерти кого? Того, у кого на губах улыбка… Но кто будет производить вещи, которые мы будем потреблять? Вещи не будут производиться, они будут только потребляться… И инстинкт сохранения? Выдумка восходящей буржуазии… с того момента более не будет нужды в механических средствах для получения вещей, живущие существа будут захватывать электричество прямо из воздуха, превращая его в отраженный сигнал, секс без различия рода, и земля произведет все то, что мы осмелимся пожелать».
Это точное и постмодернистское описание мечты маргиналов любого века: «Постоянный праздник» как грабеж, Страна Изобилия, Рай Наслаждения; мечта потребления – суперпотребительства супермаркета, низкопробного, но ненасытного потребительства «желающих» – без ответственности за производство. Ухо уловит в этом бреде пародийное «редуцирование до абсурда» Маркса и цитирование Фурье (для вас, когда будет установлен Новый Мир Любви, море превратится в малиновый напиток; деревья будут источать крепкие напитки и кока-колу); оно не преминет заметить в этой «радости» нигилистическое желание смерти: и действительно, журналы Социальных Центров изобилуют иллюстрациями мертвецких, мумий, черепов, обглоданных трупов, эмбрионов в жбанах, человеческих уродов. Как «Политический проект» эта гедонистическо-покойницкая утопия может вести лишь к одному результату: Диктатуре Психов над умственно здоровыми. Осуществляемой, по словам Ленина, «без юридических или моральных пределов».
