>> Я не дочитал до конца статью, но по ходу чтения возникло некоторое недоумение. А чем
>> собственно вызвано ваше недовольство Энгельсом?
>Вот если бы дочитали, тогда и узнали бы <чем собственно вызвано недовольство Энгельсом>.
Дайте свое толкование. Чем же все-таки вызвано недовольство СГ Энгельсом? Я вот тоже не понял. Если Энгельс был маскировавшийся под интернационалиста националист, то стало быть он духовно близок должен быть. Энгельс недолюбливал славян, но русские энгельсисты же не будут сами себя не любить - и нет проблем. Стало быть, теория Энгельса должна быть полезна русскому националисту.
Хотя вот одно наблюдение я сделал: из текста видно, что ненависть обращена на прогресс - как источник всех зол.
Кстати хотелось бы обратить внимание тех, кто не дочитал на заключительный абзац из текста. Я сам статью не дочитал, но потом начал с конца, т.к хотел узнать ради чего все затевалось. Так и не узнал, но нашел вот этот кусок.
>Сдвиг к принципу самоопределения народов в Европе и отношение к нему Энгельса
>Как пишет Энгельс, пришедший во Франции к власти в 1851 г., «вынужден был изобрести демократизированное и популярно звучащее название для своей внешней политики». Так возник «принцип национальностей». Суть его, по словам Энгельса, в том, что «каждая национальность должна быть вершителем своей судьбы». Он предупреждает: «Но, заметьте, - теперь уже речь шла не о нациях, а о национальностях». Таким образом, общественное мнение после 1848 г. стало сдвигаться к признанию прав народов (национальностей), и этот сдвиг является демократическим и популярным. Энгельс считает его реакционным, потому что он снижает статус крупных наций: «Европейское значение народа, его жизнеспособность – ничто с точки зрения принципа национальностей; румыны из Валахии, которые никогда не имели ни истории, ни энергии, необходимой для того, чтобы ее создать, значат для него столько же, сколько итальянцы с их двухтысячелетней историей и устойчивой национальной жизнеспособностью… >Все это – полнейший абсурд, облеченный в популярную форму для того, чтобы пустить пыль в глаза легковерным людям» [2, с. 160-161].
Какая тонкая игра слов: слово «народы» вдруг подменилось словом «национальности». Ну про советский (или даже русский) народ мы все знаем, а вот никто не даст справочку, сколько в России проживает «национальностей»? И что будет, если каждая из них захочет самоопределиться и взять суверенитета, сколько сможет унести?
Ну мы помним, что на роль «расчленителей» России у нас назначены мифические оранжевые. Получается, что Энгельс считавший такой принцип, прямо провоцирующий расчленение России, реакционным - самый что ни на есть антиоранжист.
А вот какую позицию занимает по этому вопросу сам автор, он благоразумно умалчивает. Конечно, у читателя, разогретого эмоциями автора, сложится мнение, что автор спорит по этому вопросу с Энгельсом, причем в памяти отложится первая фраза про «самоопределение НАРОДОВ». Но формально то никакого своего тезиса автор не высказал. И в случае чего всегда можно будет остудить оппонентов, пытающихся поймать автора за руку. Блестяще!
