От solger Ответить на сообщение
К solger Ответить по почте
Дата 22.01.2005 13:06:27 Найти в дереве
Рубрики Суворов (В.Резун); Версия для печати

Re: Вторая часть комментария с глубоким раскаянием.

Итак, вторая часть.

И начну ее с глубокого раскаяния: НЕ БУДУ БОЛЬШЕ ДАВАТЬ ПОСТРОЧНЫХ КОММЕНТАРИЕВ! (Разве что кто-то специально попросит). Ни к чему это, нет смысла. То, что ошибок Исаев допускает больше, чем Суворов, объективному читателю уже и так понятно, а субъективному хоть кол на голове теши, все одно Исаев идеологически более правильный.

Надо не блох вылавливать, а вести дискуссию по главным вопросам произведения – этим и займемся. Причем не столько с Исаевым (у него главную мысль уловить часто трудно), сколько с самим Суворовым. А на путь истинный меня направил ув. Хоксер, на сайте которого я вдруг обнаружил «по совету друзей» рубрику «Суворов. Pro @ Contra»:
http://militera.lib.ru/rezunismus/index.html

Просто мои мысли – прямо плагиат:) Именно это я всегда пытался сказать (может, не получалось так четко и цельно). Попробую следовать советам ув. Хоксера.

Действительно, построчные комментарии уводят в сторону от сути вопроса, и не все оттуда возвращаются. Меня частично извиняет лишь то, что Алексей большим количеством ошибок сам меня спровоцировал.

Итак, рассмотрим, в чем нас пытается убедить Виктор Суворов, и попытаемся понять, что ему противопоставляет Алексей Исаев, абстрагировавшись от мелких ошибок.

Версия Суворова, хоть и неверная в целом, но хотя бы понятная. Он утверждает, что товарищ Сталин был настолько мудр, что в 1936 году не только видел дальнейшее развитие событий на 5 лет вперед, но и предугадывал особенности применения авиации в этот период. Он потребовал от авиаконструкторов на конкурсных условиях разработать самолет простой в управлении и производстве, с повышенными атакующими возможностями в ущерб оборонительным возможностям – «самолет чистого неба». В процессе работы он контролировал и направлял их деятельность так, что бы получился именно такой самолет. Самолету присвоили имя псевдонима Сталина, и с началом войны должны были запустить в огромную серию 100-150 тыс.шт. (для этого все было готово). В условиях отсутствия господства в воздухе эти самолеты ждал провал. Такими же были немецкий Ю-87 «Штука» и японский Накадзима Б5Н.
Характеристики самолета-шакала я подробно описывал в первой части моего комментария.

Что же этому противопоставляет Исаев?

Алексей не понимает существовавшей тогда классификации самолетов, и смешивает легкие и средние бомбардировщики в один тип. При этом он утверждает, что именно наличие только одного двигателя делало легкие бомбардировщики неэффективными, поэтому их в массовом порядке начали заменять двухмоторными (в Штатах – с 38-го, в Англии – с лета 40-го, в СССР – с лета 41-го). На кого меняли одномоторные бомбардировщики немцы и японцы, он не рассказал. По его мнению, одномоторные бомбардировщики сохранились только на авианосцах, т.к. занимали меньше места. А исчезли они в основном по причине малой скорости. Так я понял его главную мысль.

При этом главную мысль самого Суворова, что причиной низкой эффективности этих самолетов было слабое оборонительное вооружение, что в совокупности с низкой скоростью и маневренностью делало их легкой добычей вражеских истребителей, он игнорирует – наверное он ее не понял, на первое место он поставил один двигатель и схему моноплан.

Игнорирует он и предположение Суворова (которое в дальнейшем тот использует как факт) о планах постройки 100-150 тысяч Су-2. Наверное, в этом вопросе Алексей с Владимиром Богдановичем согласен.

Почти все здесь неверно.

«Почти» – потому что на авианосцах действительно применялись исключительно одномоторные бомбардировщики – у них складывались крылья, и в ангарах они занимали существенно меньше места. Попытки использования на авианосцах двухмоторных самолетов (В-25 у американцев, Мицубиси G4M у японцев) – экзотика, исключения, только подтверждающие правило.
Но вот обратное утверждение уже неверно.
Легкие одномоторные бомбардировщики во многих воздушных флотах оставались до конца войны. Не буду рассказывать про Австралию (скажут, отсталая в авиационном отношении страна, и боевые действия были недостаточно интенсивными); не буду рассказывать про нейтральные Швецию или Швейцарию. Возьмем Германию: воспетый Суворовым «шакал» Ю-87. Применялся он до самого конца войны (хотя и не так активно, как в начале), производился до 1944 г., разрабатывались новые модификации (например, Ю-187 с убирающимися наконец шасси – в серию пойти не успел). Или Япония – Аиши Д3А, Накадзима Б6Н, хоть и существовали в основном как палубные, имели модификации специально разработанные для наземного базирования (это не то же самое, что использовать с земли палубный самолет); чисто сухопутные Мицубиси Ки-30 и Ки-51 активно использовались до конца войны, Кавасаки Ки-32 применялись до конца войны в войсках Маньчжоу-Го. Скажете, у агрессоров был дефицит ресурсов, поэтому? Пожалуйста: английские Хоукер Тайфун и Хоукер Темпест. В США – Брустер SB2A, хоть и имел палубный вариант, в основном был наземного базирования; Валти А-35, пикирующий бомбардировщик, разработан под впечатлением Ю-87, поставлялся в Англию и Австралию; в 1944 г. был разработан его преемник – Валти А-41 с выдающимися характеристиками, но война уже заканчивалась, исход ее был очевиден, и прижимистые американцы решили не запускать новый самолет в серию – старых хватало. При желании список можно продолжить.

Впрочем, если убрать категоричные формулировки, и сказать, что одномоторные бомбардировщики не играли в конце войны решающей роли – это будет в целом верно, но они и в начале не играли (зато большую роль в ходе войны играли одномоторные штурмовики – а это одна из основных функций «шакала»). Однако объяснение Исаева, почему это произошло, нельзя признать убедительным.

Его версия, что одномоторные бомбардировщики были вытеснены двухмоторными, не выдерживает критики, и возникла потому, что Алексей не понимает разницы между легким и средним бомбардировщиком, и смешивает их в одну кучу. Задача легкого бомбардировщика – уничтожение целей непосредственно в районе боевых действий, с задачами штурмовика тут очень тонкая грань; задача среднего – уничтожение целей в оперативном тылу противника. Бомбовая нагрузка среднего бомбардировщика – 1-1,5 тонн, поэтому все они были двухмоторные (а у некоторых и с тремя двигателями), один мотор такую нагрузку не потянет в принципе. Легкие бомбардировщики и штурмовики были как с одним, так и с двумя двигателями. И у всех у них была проблема: как противостоять истребителям противника?

Возможны два пути решения этой проблемы: отбиться от врага или уклониться от боя (можно, конечно, еще рассчитывать на прикрытие истребителями и мириться с неизбежными потерями, или уповать на «чистое небо» - но конструкторы по этому пути не шли; а вот некоторые политики – не исключено).

Что бы отбиться, необходимо мощное оборонительное вооружение – не меньше двух пулеметов сзади. А это помимо веса пулеметов и боезапаса – два стрелка, и соответственно место для их размещения. И калибр желательно покрупнее. Одно дело, когда хвост прикрывает 7,62 мм ШКАС, который никак не спасал Су-2, или 7,7 мм Виккерс, который так же не спасал Фэйри Бэттл, и совсем другое – когда 12,7 мм УБС или УБТ, которые весьма неплохо прикрывали и Илы, и Пе-2, и Ту-2. А еще надо усиливать бронирование, повышать живучесть. Т.е. габариты самолета увеличиваются, а бомбовая нагрузка уменьшается.

Уклониться можно за счет скорости и энергичного маневрирования. Что бы просто удрать с грузом, надо иметь скорость хотя бы на 50 км/ч больше, чем у истребителей противника. Учитывая, что двигатели использовались практически одинаковые, рассчитывать, что одномоторный бомбардировщик сможет уйти от истребителя не приходится – нагрузка разная. Что бы сделать скоростной бомбардировщик, действительно надо иметь не меньше двух двигателей. И такие примеры есть: советский СБ или английский Москито (кстати, цельнодеревянный – но это уже к другой книге Исаева). Но, во-первых, оказалось, что это временное решение проблемы – несколько лет, и истребители противника дорастают до такой же скорости. А во-вторых, ради сохранения скорости приходится снижать бомбовую нагрузку, при этом избавляться от оборонительного стрелкового вооружения. Так, бомбовая нагрузка СБ – всего 600 кг. Спрашивается, на фига козе баян, если Су-2 на двух двигателях доставит к цели в два раза больше бомб – для СССР, в частности, проблема дефицита двигателей стояла гораздо острее, чем проблема дефицита самолетов. Плазово-шаблонный способ производства позволял клепать самолеты, как пирожки, но без двигателя самолет – кусок железа.

Что бы уклониться от атаки за счет энергичного маневрирования, бомбардировщик должен не только иметь маневренность минимум такую же, как истребитель, но и быть устойчивым к перегрузкам, особенно крепление бомб. Тут можно попасть в тупик – для усиления конструкций ее надо укреплять, укрепление приводит к увеличению веса и ухудшению маневренности. Тем не менее, такие самолеты научились делать – убрав второго члена экипажа, ограничив бомбовую нагрузку. Получался бомбардировщик, близкий по характеристикам к истребителю. Но если у него характеристики схожие с истребителем противника, ему необязательно удирать, он может вести с ним бой на равных. А раз так, то он может выполнять и задачи истребителя. Получался истребитель-бомбардировщик. Так появились, например, Хоукеры Тайфун и Темпест в Англии, Валти А-41 в США. Двухмоторные бомбардировщики тоже становились истребителями-бомбардировщиками, если достигали хороших скоростных и маневренных характеристик. Тот же Москито, например, Бристоль Бьюфайтер или тот же Бленхейм (хотя Бленхейм, конечно, не от их выдающихся характеристик, а не от хорошей жизни).
По этому пути зашли и с другой стороны: научились вешать бомбы на истребитель без особых потерь скорости и маневренности. Бомбы могли нести к концу войны практически все основные истребители. Только про Ла-5 этого не слышал. А так – бомбы вешались у нас на все Яки, на МиГи, на ЛаГГ-3 и Ла-7, на все истребители с индексом И; в Германии – на ФВ-190 и Ме109; в США – и на Кобры, и на Мустанги, и на Тандерболты, в Англии – на Спитфайры и Харрикейны, в Японии – на Каваниши N1К, на Kи-43, Kи-84, Kи-100 и даже на знаменитый Зеро.

Таким образом, одномоторные бомбардировщики стали не нужны – их функции перекрыли штурмовики и истребители-бомбардировщики.

Далее. Из всех достаточно четко описанных требований к «шакалу» Алексей понял полтора: низконесущий моноплан и один двигатель, неважно какой, а так же назначение самолета – штурмовик или бомбардировщик. И тут в опровержение этого он начинает искать по всему миру самолеты, подходящие якобы под Суворовское определение «шакала», с тем что бы этим опровергнуть наличие такого «шакала» у нас!
Передергивание объемное – по всем направлениям!
Во-первых, способ защиты неэффективный. Предположим, предъявили Алексею обвинение в попытке к изнасилованию. А он в свое оправдание заявляет: «А Чекатило вааще вон чего делал!» Риторический вопрос: снимут ли с Алексея после таких объяснений это нелепое обвинение, даже если он невиновен? Точно так же наличие (а равно и отсутствие) «агрессивных» самолетов в военно-воздушных силах других стран НИКАКИМ ОБРАЗОМ не связано с гипотетическими агрессивными планами СССР.
Во-вторых, сравнивает он несравнимое: в одну кучу валятся и массовые серии (Су-2 или «Фэйри Бэттл»), и мелкие серии (Карась или А-17), и единичные экземпляры (Валти и А-8 Шрайк – полагаю, он имел ввиду все-таки А-8 а не А-18).
В-третьих, Алексей делает вид, что порядок разработки и постановки на вооружение разных типов самолетов в разных странах одинаковы, а потому их можно сравнивать. И если в разных странах есть похожие типы самолетов на вооружении или даже в производстве, то в обоих случаях это значит одно и то же. А это не так – кардинально различаются общественно-социальные системы, и соответственно – мотивация и конструкторов, и военных. И понятие «частная инициатива» придумал отнюдь не Егор Гайдар. Подробнее об этом я расскажу ниже. И опять он сравнивает несравнимые вещи – одно дело, когда некая фирма производит некий самолет на экспорт, и совсем другое – когда по заказу своего правительства.
Ну и само собой – в этих поисках Алексей (уж не знаю, случайно или намеренно), просто игнорирует все, что в его псевдотеорию не вписывается или хоть как-то вписывается в псевдотеорию Суворова (а ведь такие факты тоже есть). Например, просто замалчивается сам факт существования Ю-87. Нет его, не знает о таком самолете Алексей! Не заметил Алексей у Суворова подробное описание ДВУХдвигательного «шакала» - самолета «Пегас», который имел низкие характеристики, зато его могла собирать любая мебельная фабрика. Игнорируется, что Валти V-11 создавался на базе транспортного самолета, и большинство американских бомбардировщиках – на базе транспортных или пассажирских. И много чего еще, о чем говорилось выше.

Кстати, декларированную задачу – взять все самолеты (или хотя бы большинство) в разных странах и классифицировать их на предмет агрессивности, он так и не решил.

Возникает вопрос: зачем же Алексей это делает? Зачем он старательно выискивает по всему миру «шакалообразные» самолеты? Что он хочет этим доказать?
У меня сложилось впечатление, что он хочет доказать очередной тезис Суворова: «самолет с одним двигателем является агрессивным оружием» (Суворов-то этого не говорил, но Алексей, похоже, понял его именно так). А потом опровергнуть этот его тезис в таком виде: «хотя Су-2 и являлся агрессивным оружием, наличие его на вооружении еще ни о чем не говорит». Ну что ж – он художник, он так видит (хотя и рисовать не умеет).

Вообще, эта мысль красной нитью проходит через все его произведение: ничто никому в принципе ни о чем не говорит, прямо рыбный день.
О чем говорит наличие планов наступления? Да ни о чем.
О чем говорит выдвижение войск к границе? Явного ответа так и не последовало, но можно понять, что тоже ни о чем.
О чем говорит создание армий и формирование новых дивизий накануне войны? Да тоже ни о чем.
О чем говорят масштабные мероприятия по скрытой мобилизации армии и промышленности? Нет, ни о чем они не говорят.
О чем говорит новый закон о всеобщей обязанности? Ничего ни о чем не говорит, только принят был 2-го сентября.
Продолжать можно бесконечно.
«О чем этот фильм? Да ни о чем!» (с).

Но зачем тогда было писать целую книгу, да еще в таком объеме, что редакция потребовала урезать в два раза? Можно было за те же деньги напечатать миллионов 100 листовок с одним предложением «Это все ни о чем не говорит» и разбрасывать их с вертолета. Тогда бы до каждого резуниста точно дошло.

А ведь каждое из этих событий имеет определенный смысл, для каждого должны быть разумные объективные причины, значит, каждое из них должно иметь нормальное объяснение. Ну что ж, если Алексей Валерьевич в своей Энциклопедии их не дал – «Значит, без него» (с) (Бриллиантовая рука).

Окончание следует.

С уважением.