От Пауль Ответить на сообщение
К All Ответить по почте
Дата 10.06.2020 18:03:17 Найти в дереве
Рубрики WWII; Стрелковое оружие; Версия для печати

Продолжаем про пистолеты-пулемёты и другое личное оружие пехоты

Полковник А. РЮМИН

ДИСТАНЦИИ И ЦЕЛИ ДЛЯ СТРЕЛЬБЫ ИЗ СТРЕЛКОВОГО ОРУЖИЯ

Быстрый рост и развитие мощных огневых средств — артиллерии, минометов, танков и авиации, а также сближенность воюющих сторон на протяжении всего периода войны внесли существенные изменения в тактику пехоты, а следовательно, и в методы применения ею стрелкового оружия.

Это не значит, конечно, что стрелковое оружие в современном бою отодвинуто на второй план. Опыт Отечественной войны показывает, что именно оно причиняет значительный урон в живой силе. Исходя из этого, в основу построения боевых порядков пехоты положено одновременное и максимальное участие в бою ее огневых средств. Таким образом, роль и значение стрелкового оружия как средства поражения живой силы противника попрежнему очень велики, и наша задача — всемерно совершенствовать это оружие.

В данной статье делается попытка осветить вопрос о применении стрелкового оружия в современном бою, а именно по каким целям и с каких дистанций пехота преимущественно ведет огневой бой стрелковым оружием.

Насыщенность войск артиллерией и минометами, танками и авиацией породила тенденцию к сокращению дальности огня стрелкового оружия(1). В наступательном бою мощные огневые средства расчищают дорогу пехоте, подавляя и уничтожая огневые точки противника, расположенные на дальних, средних и ближних дистанциях; в обороне они прикрывают живую силу и огневые средства пехоты. Пехота же своим огнем уничтожает наступающего или контратакующего врага непосредственно перед передним краем.
_____________
1. Тенденция к сокращению дальности огня стрелкового оружия объясняется также и тем, что огонь этого оружия на ближних дистанциях является наиболее действенным. Ред.


Используя огонь артиллерии, авиацию и танки в качестве щита, пехота довершает разгром врага своим оружием.

Как в наступательном, так и в оборонительном боях между внутренним краем огневого вала мощных средств и передовой цепью пехотинцев всегда бывает какая-то «зона (полоса) безопасности» от поражения осколками своих снарядов и мин. В обоих случаях, т. е. в наступлении и в обороне, эта полоса обычно составляет около 200 м.

Дистанции стрельбы в наступательном бою

В наступательном бою задача пехотного огня сводится к наращиванию силы воздействия мощных огневых средств при прохождении стрелковыми подразделениями «зоны безопасности».

Как показывает опыт, современный наступательный бой обычно начинается в условиях непосредственного соприкосновения с противником — прямо с атаки вражеской траншеи, минуя этапы развертывания, сближения и наступления. Очевидно, и в будущем такая форма наступательного боя будет преобладать.

Однако при бое в глубине обороны противника, где иногда отсутствуют сплошные траншеи и преобладает система отдельных опорных пунктов, а также при преследовании врага этапы развертывания, сближения и наступления не исключаются.

Вторая половина 1944 г. и начало 1945 г. характерны боями за населенные пункты и города; основная особенность этих боев заключается в том, что в данных условиях преобладает тактика ближнего боя подразделений и отдельных мелких групп. В этих боях все виды стрелкового оружия используются только с ближних и даже коротких дистанций.

При наступлении с рубежа непосредственного соприкосновения с противником, т. е. когда расстояние между нашей первой траншеей и первой траншеей врага составляет в среднем 200—400 м, пехота во время артиллерийского наступления по существу не ведет огня из стрелкового оружия. Объясняется это отсутствием целей.

Основная масса мощных огневых средств в последние минуты артиллерийского наступления обрушивается на первую вражескую траншею. В эти последние минуты пехота подымается в атаку и вплотную подходит к разрывам снарядов и мин. Момент сближения является сигналом переноса артиллерийско-минометного огня.

С переносом этого огня вступает в бой стрелковое оружие пехоты. Стрельба ведется на ходу из винтовок, карабинов, ручных пулеметов и автоматов. Массовый огонь направляется главным образом по брустверу первой траншеи. Дистанция стрельбы в данном случае не превышает 200 м.

После захвата первой траншеи в промежутке между нею и второй траншеей могут встретиться отдельные цели, мешающие продвижению атакующей цепи. Дистанции до них не превышают 400 м. По более крупным целям (отдельным орудиям, станковым и ручным пулеметам) ведут огонь главным образом пулеметы, минометы, отдельные орудия и противотанковые ружья, находящиеся в цепи пехоты.

Следовательно, огонь из стрелкового оружия в данном случае пехота будет вести на дистанции до 400 м, т. е. до второй траншеи противника. Из самой траншеи огонь по наступающей цепи будет вести очень незначительное количество средств, так как по траншее в это время сосредоточена основная масса артиллерийского огня. Практика показывает, что вообще в период от броска в атаку до захвата третьей траншеи противника дистанции ведения огня из стрелкового оружия редко превышают 400—500 м.

После захвата третьей траншеи (если нет третьей, то второй) пехота встречает перед собой лишь огневые точки в отдельных окопах, отдельные опорные пункты, обороняемые живой силой и пехотными огневыми средствами (оставшимися от обороны первых двух траншей), или отдельные подразделения, прикрывающие артиллерийские позиции, командные и наблюдательные пункты, а также контратакующие подразделения и части противника.

Дальность до этих целей обычно не превышает 800 м. Самые дальние из них уничтожаются или подавляются артиллерийским и минометным огнем с основных и новых позиций и огнем отдельных орудий, минометов, станковых пулеметов, непосредственно двигающихся с пехотой. Эту же задачу выполняют танки и самоходные орудия.

Таким образом, и при бое в глубине вражеской обороны огонь из стрелкового оружия ведется примерно с таких дистанций:
Из станковых и ручных пулеметов  до 500 м
Из винтовок-карабинов            до 300 м
Из автоматов                     до 250 м
Из противотанковых ружей         до 300 м
На такие же дистанции ведется огонь из стрелкового оружия и при преследовании противника.

Если наступательный бой начинается атакой не с рубежа непосредственного соприкосновения с противником, а атаке предшествуют этапы сближения и наступления, дистанции стрельбы (до выхода пехоты на рубеж атаки) увеличиваются в среднем: для пулеметов — на 150—200 м; для винтовок и автоматов — на 50— 100 м. В данных случаях огонь (считая его предельным) ведется с дистанций:
Из станковых пулеметов до 1000 м
Из ручных пулеметов    до  800 м
Из винтовок            до  400 м
Из автоматов           до  300 м
Исходное положение для наступления пехоты днем избирают примерно в 800—1000 м от переднего края вражеской обороны. Если же наступление намечено начать на рассвете, то пехота за ночь скрытно выходит на рубеж атаки, расположенный примерно в 800—400 м от первой траншеи противника. Атака и бой в глубине протекают почти в таких же условиях, как и при действии с рубежа непосредственного соприкосновении, т. е. под прикрытием мощного артиллерийского огня и бомбо-штурмовых ударов авиации.

Следовательно, в современных боевых действиях сближение и наступление пехоты перед атакой — явления весьма редкие. Поэтому и редки случаи, когда пехота обеспечивает свое сближение и наступление огнем из стрелкового оружия дальше указанных дистанций.

Дистанции стрельбы в оборонительном бою

Оборонительный бой также следует рассматривать с двух точек зрения: когда стороны находятся в непосредственном соприкосновении, т. е. в 200—400 м (наиболее типичный случай), и когда противник находится вне сферы воздействия огня нашей артиллерия (когда, скажем, он сближается для боя).

В первом случае — при непосредственном соприкосновении с противником — огонь из стрелкового оружия ведется: в статике обороны — не далее второй траншеи противника (т. е на 600—800 м от нашей первой траншеи), а в динамике боя, т. е. когда противник переходит в атаку, — значительно ближе.

Во втором случае — при подходе противника к нашей обороне, когда ой вынужден сперва сблизиться для наступления и атаки, наша пехота открывает огонь с дистанций:
Из станк. и ручных пулеметов  с 800—600 м
Из винтовок и карабинов       с 300—200 м
Из автоматов                  с 200—150 м
Таким образом, наиболее мощная огневая завеса фронтального, флангового, косоприцельного и кинжального огня ставится в 300—400 м перед передним краем обороны.

Вывод. Анализируя сказанное, можно сделать вывод, что пехоте в наступлении и обороне огонь из своего оружия приходится вести главным образом с ближних и средних дистанций; с дальних же дистанций ее в достаточной степени прикрывают артиллерия, минометы, авиация и танки.

Цели

Рассматривая вопрос о дистанциях ведения огня пехотой из стрелкового оружия, нельзя обойти молчанием и вопрос о характере целей.

В основных видах боя пехота может встретиться со следующими целями:

Первая группа: боец или автоматчик, ведущий огонь из открытой ячейки (цель размером 45X30 или 50X50); наблюдатель в окопе (25X20); истребитель танка (в рост 65X170 или лежа 50X50); перебежка одиночного солдата по окопу (50X60); перебежка на поверхности земли (65X150 или 65X170); ручной пулемет на позиции (50X70); станковый пулемет на позиции (50Х100); бойница (30X25); амбразура дзота (75X20, 80X25, 150X30); амбразура бронеколпака (18X5); щели в постройках (30X15) и в НП (100X30); гребень бруствера; выскакивающие из подбитых танков и транспортеров экипажи; выходы из зданий (150X300); атакующая или контратакующая пехота — широкие групповые цели (каждая фигура размером 50X150-170).

Вторая группа: пехота на автомашинах; десант на танке; орудийный передок в запряжке; повозка в запряжке; самокатчики (лыжники); орудие на позиции.

Третья группа: колонна пехоты: мотоциклисты; автомашины; тягачи; бронетранспортеры; бронемашины; самоходные пушки; танки.

Цели первой группы поражаются из любого вида стрелкового оружия. Огонь применяется индивидуальный и массовый. Наиболее эффективным является огонь с ближних дистанций.

По целям второй группы огонь ведут преимущественно из ручных и станковых пулеметов, ПТР и редко — из винтовок и автоматов.

Цели третьей группы доступны лишь для станковых пулеметов (при стрельбе по живой силе) и для противотанковых ружей (при ведении огня по бронетанковым целям с легкой броней), причем с дистанций до 300 м.

Наиболее эффективным для поражения перечисленных целей из существующих образцов стрелкового оружия пехоты является огонь с дистанций:
Из автоматов                   до 200 м
Из винтовок и карабинов:
одиночный                      до 300 м
залповый                       до 400 м
Из ручных пулеметов:
по групповым целям             до 600 м
по одиночным целям             до 500 м
Из станковых пулеметов:
по крупным групповым целям  до 800 — 1000 м
по другим целям                до 600 м
Из противотанковых ружей
(по целям с легкой броней)     до 300 м
Хотя при обстреле самолетов из всех видов стрелкового оружия предельной дистанцией считается 600 м, огонь этого оружия все же малоэффективен; огонь ПТР недействителен на любом расстоянии по средним и более мощным танкам.

Выводы

При сопоставлении дистанций и целей в основных видах боя можно видеть, что наибольшую опасность для пехоты представляют живая сила и огонь стрелкового оружия пехоты противника (цели из первой группы) с дистанции до 600 м. Групповые цели противника (ручные и станковые пулеметы, отдельные орудия) при действиях на средних и дальних дистанциях уничтожаются или подавляются тяжелыми огневыми средствами: отдельными орудиями, минометами, самоходными установками, танками, противотанковыми ружьями и станковыми пулеметами, находящимися непосредственно в боевых порядках пехоты или ее сопровождающими.

Часть целей из первой группы вследствие их малых габаритов должна подавляться огнем снайперов и станковых пулеметов с дистанций до 500—600 м. К таким целям относятся: амбразуры в бронеколпаках (18X5); щели в постройках (30X15); наблюдатели в окопе (25X20); амбразуры дотов и дзотов (75X20); солдаты, ведущие огонь из стрелковой ячейки или с открытой позиции (45X80 и 50X60).

Для уничтожения остальных целей первой группы требуется плотный огонь автоматов, винтовок, карабинов, ручных и станковых пулеметов, причем чаще всего с ближних и средних дистанций.

Наибольшая плотность огня, как известно, создается одновременным участием в бою основной массы стрелкового оружия (наиболее целесообразное построение боевого порядка подразделения). При этом существенную роль играет не только количество огневых средств, но и качество каждого вида оружия. Другими словами, плотность огня есть ни что иное, как масса целенаправленного огня всех видов стрелкового оружия и прежде всего скорострельно-автоматического с дистанции 400—500 м. Это подтверждается быстрым развитием и широким применением пистолет-пулеметов, а также тенденцией к автоматизации более тяжелого оружия (например, орудий всех систем наземного и воздушного применения).

Таким образом, основным требованием, предъявляемым к огню пехотного оружия, является его плотность и массовость. Из этого и должна исходить конструкторская мысль при усовершенствовании нашего стрелкового оружия. Одновременно необходимо учитывать требования, изложенные в первой части статьи (для удобства они сведены в таблицу).

[49K]

Желательно, чтобы в изучении и исследовании этих вопросов принял участие широкий круг генеральского и офицерского состава нашей армии.

От редакции. Редакция приглашает читателей высказаться по данному вопросу.

Военный вестник. 1945. № 9 (май).



Генерал-лейтенант Б. КОЛЧИГИН

О ДИСТАНЦИЯХ И ЦЕЛЯХ ДЛЯ СТРЕЛЬБЫ ИЗ СТРЕЛКОВОГО ОРУЖИЯ

В журнале «Военный вестник» № 9 за 1945 г. помещена статья полковника А. Рюмина «Дистанции и цели для стрельбы из стрелкового оружия». Основные положения этой статьи сводятся к следующему: насыщенность современного поля боя артиллерией, минометами, танками и авиацией вызвала необходимость внести изменения в тактику пехоты и в методы применения ею стрелкового оружия; мощные огневые средства пробивают дорогу пехоте, обеспечивают ее от огневого воздействия противника, по в то же время значительный урон противнику причиняет и стрелковое оружие.

Ссылаясь на боевой опыт, полковник Рюмин признает ценность одновременного и максимального использования огневых средств пехоты в ее боевых порядках. И далее, фотографируя отдельные моменты огневого боя пехоты, он утверждает, что основная дистанция огня стрелкового оружия при атаке — 200 м, а при бое в глубине и преследовании — 400—500 м (принимая во внимание, что по важным целям ведут огонь отдельные орудия, минометы и ПТ ружья) и что только для поражения вражеских подразделений, прикрывающих артиллерийские позиции, командные и наблюдательные пункты, приходится вести, огонь на дистанции до 300 м. В обороне же, по словам полковника Рюмина, пехота открывает огонь из станковых и ручных пулеметов с дистанции 800—600 м, из винтовок и карабинов — с 300—200 м, из автоматов — с 200—150 м. Предельной дистанцией для стрельбы по самолетам он считает 500 м.

Анализируя характер целей, с которыми пехота встречается в основных видах боя (щели размером 30X15 в постройках и амбразуры размером 18X5 см, пехота на автомашинах, самокатчики, орудия на позициях, колонны пехоты), автор рекомендует против крупных целей третьей группы применять только ручные и станковые пулеметы. Кучность стрелкового оружия на 100 м, по его мнению, требуется 5—4,5 см.

Исходя из сказанного, полковник Рюмин считает, что основным требованием предъявляемым к огню стрелкового оружия, является его плотность и массовость, и предлагает сократить его дальнобойность (см. данные, имеющиеся в приведенной им таблице), игнорируя то положение, что в продолжение более чем 100 лет ружейные конструкторы добивались увеличения дальности и действительности стрельбы, которые к настоящему времени достигли 1 500—2 200 м.

Прав ли автор? Потеряла ли теперь свое значение дальнобойность стрелкового оружия?

Далеко не все офицеры и генералы, имеющие боевой опыт, разделяют мнение полковника Рюмина. Так, например, капитан Меньшиков(1) писал, что одним из главных составных элементов огня в наступлении является глубина воздействия на противника.

На наш взгляд, неверно, что пехота ведет огонь только при подготовке атаки и бое в глубине. Генерал Гордов писал: «Когда огонь пехоты образцово организован и пехота наступает четкими боевыми порядками, сближаясь с противником на дистанции действительного огня ружейного стрелка, — тогда бой закапчивается успехом»(2). Это положение верно: мы знаем, что части, генерала Коруна в борьбе с вражеской пехотой успешно применяли ружейные залпы с дистанции 600 м.
____________
1. Сборник «Пехота в общевойсковом бою», вып. 7-й. Военное издательство, 1942 г.
2. Газета «Красная звезда» № 117 от 8 мая 1942 г.


Действительно ли артиллерия, минометы, самоходные орудия,танки и авиация освободили пехоту от необходимости поражать своим огнем крупные и дальние цели?

Конечно, нет. Если пехота может поражать орудийные и пулеметные расчеты противника, удаленные на 1000 м, то спрашивается: во имя чего отказываться от этого? Кроме того, в бою часты случаи, когда наступающим стрелковым частям только своими средствами приходится некоторое время вести единоборство с пехотой, танками и артиллерией противника, а иногда и против всех них сразу.

Но дело не столько в самостоятельности пехоты (которая часто вынуждена действовать одна), сколько в эффективности взаимодействия различных родов войск. Совершенно очевидно, что если артиллерия разрушает убежища и вынуждает врага покидать их, а пехота его расстреливает, то ему будет нанесен больший урон. Капитан Меньшиков приводит следующий пример: наступающий батальон, воспользовавшись огневым налетом артиллерии, захватил огневую инициативу и добился крупного тактического успеха. Аналогичных примеров — тысячи. Таким образом, перефразируя известную русскую поговорку, можно сказать: «На артиллерию надейся, но и сам не плошай».

Полковник Рюмин рекомендует открывать огонь кз стрелкового оружия по первой траншее лишь тогда, когда артиллерия перенесет свой огонь в глубину. Иными словами, он отрицает необходимость наращивания огня. Между тем в частях 3-го Украинского фронта во время артиллерийской подготовки с успехом практиковался пятиминутный огневой налет с использованием всего стрелкового оружия. В бою под местечком Верхний Бишкин, например, этим огнем был уничтожен целый взвод кавалерии «СС», получавший обед из кухни, находившейся в 1200 м от позиции наших стрелков.

Правильное сочетание артиллерийского и пехотного огня позволяет быстрее уничтожить ту или иную цель, мешающую пехоте. «Молчание» оружия пехоты в период артиллерийского наступления выгодно лишь тем, что оно скрывает пехоту до момента атаки. Однако и в данных условиях очень важно выявить цели, а это достигается лишь огневым боем: наступающие вызывают ответный огонь вражеской пехоты и тем облегчают уничтожение ее другими средствами, главным образом артиллерией.

Судя по имеющимся в нашем распоряжении данным, наибольший ущерб немцы терпели от наших минометов и артиллерии (в том числе гвардейских минометов). Бесспорно, потери врага были еще более чувствительны, когда пехота использовала все свои огневые средства на полную мощность, дополняя огонь артиллерии. Например, полковник Тульский писал, что собственные средства пехоты при известной обстановке «...выполняют добрую половину задач, а порой и больше, дополняя работу артиллерии, и в ряде случаев заменяя ее на второстепенных направлениях»(3).
_______________
3. Газета «Красная звезда» № 117 от 21 мая 1942 г.


Будет ли польза от того, что пехота забросает противника на близкой дистанции массой неметких и малопробойных пуль? Нам кажется, нет. Урон, причиняемый противнику таким огнем, конечно, будет минимальным, тогда как надо добиваться того, чтобы он был максимальным.

Полковник Рюмин, ратуя за соблюдение уставных требований о массировании и одновременности огня пехоты и артиллерии, приводит в своей статье таблицу, вовсе исключающую эту возможность для автоматов и артиллерии. На опыте установлено, что в период боя, когда осколки своей артиллерии опасны для своей пехоты, огонь наших автоматов не опасен для пехоты противника. Практика показала также, что маневр траекториями автоматов, имеющихся во взводе, не обеспечивает даже фронта его наступления, а маневр траекториями автоматов роты, находящейся в окружении, сводится почти к нулю. Перенос огня при бое с дистанции 200—400 м для последовательного уничтожения обходящего противника в минимальный срок невозможен, и пехота вынуждена распылять свой огонь, предоставив врагу свободу действий.

Полковник Рюмин утверждает, что пехота в бою не ведет огня из стрелкового оружия далее дистанций, указанных в его статье. Скажем больше: отдельные наши подразделения иногда вовсе не ведут огня. Так, в сборнике «Пехота в общевойсковом бою» (вып. 2-й, 1942 г.) приведен случай, когда бойцы одного из мелких подразделений, находившихся в непосредственном соприкосновении с противником, в течение продолжительного времени не сделали ни одного выстрела из винтовок. Но это лишь означает, что командиры плетутся в хвосте у тех подчиненных, которые не хотят стрелять или стреляют только на близкие дистанции, вместо того, чтобы научить их выжимать из своего оружия все, что оно может дать.

Полковник Рюмин ограничивает повседневную боевую деятельность бойцов искусственными рамками дистанций. Бойцам надо прививать активность, воспитывать их в этом духе. Ошибочно сводить обязанность пехоты чуть ли не к одному рукопашному бою. Правильно говорит в своей статье генерал Хадеев(4), что пехотинцы должны уметь вести огонь не только по наблюдаемым целям, но и по местным предметам и рубежам.
________________
4. Сборник «Пехота в общевойсковом бою», вып. З-й. Военное издательство, 1942 г.


В тех случаях, когда пехота стреляет и огонь ее управляемый, эффект достигается очень большой. Это признают и немцы. В приказе по 23-му германскому пехотному корпусу сказано: «Возможность попадания в самолет выстрелов, распределяющихся одновременно в большом количестве на малой площади, чрезвычайно велика». Стало быть, никоим образом нельзя считать целесообразным уменьшение количества выстрелов, направляемых с большой площади, путем сокращения дальности огня.

Ссылаясь на ряд случаев ведения огня на короткие дистанции, случаи, которые полковнику Рюмину пришлось наблюдать, он обошел молчанием бой в горах, где огонь приходится вести и на большие дистанции. Нельзя же создавать для действий в горах особое вооружение!

Полковник Рюмин ни слова не говорит о снайперах, вероятно потому, что они не укладываются в рамки предлагаемой им сокращенной дальности стрельбы. А между тем снайперы истребляли сотни немцев, стреляя на большие дистанции! Ничего не говорится в статье А. Рюмина и о снайперской винтовке, которая, как известно, того же образца, что и состоящая на вооружении всей Красной Армии, и отличается лишь большей точностью изготовления, лучшим качеством материала и наличием оптического прицела. Уменьшить дальность стрельбы из винтовки, автоматически понижая кучность ее боя, особенно на больших дистанциях, и создавать особый образец винтовки для снайперов, усложняя тем самым ее производство, более чем нецелесообразно, так как, например, по амбразуре бронеколпака приходится стрелять с дистанции не только 100 м, но и с 250—300 м.

Непонятно, почему автор ограничивает дистанцию стрельбы в обороне 300—200 м (т. е. считает ее почти такой же, как и в наступлении), тогда как по своим размерам цели здесь будут больше в 5—6 раз. Полоса минирования и заграждений в обороне обычно отстоит от переднего края на 400 м, и вся она должна простреливаться перекрестным огнем. При этом, разумеется, дистанции стрельбы еще больше увеличиваются. Нельзя давать противнику возможность безнаказанно разграждать и уничтожать препятствия. Но поражать артиллерийским и минометным огнем отдельных солдат противника, разрушающих препятствия, бессмысленно. Указанную задачу с успехом может выполнить пехота, ведя дальний и точный огонь из своего оружия.

Полковник Рюмин советует обстреливать такие крупные цели, как колонны пехоты и артиллерийские орудия, исключительно пулеметами. Между тем при рекомендуемой им скорострельности пулеметов пять самозарядных винтовок, используемых для поражения тех же целей, дадут не меньший, а больший эффект, чем один ручной пулемет. Кроме того, при стрельбе по живым целям действительность поражения из пулеметов и винтовок зависит не от дистанции, а от величины поражаемого пространства. В боях под Невелем был такой случай. Немецкие минометы стреляли по участку N гвардейской стрелковой дивизии. Чтобы обезвредить эти минометы, наши войска перед занятием рубежа атаки обстреляли их. Хотя стрельба велась с дистанции 1 200—2 000 м, результат ее был вполне удовлетворительный.

Массирование пулеметного огня имеет важное значение. Известно, например, какой огромной эффективностью огня обладают наши установки счетверенных пулеметов. Поэтому нельзя отказываться от еще большего использования массы ручных и станковых пулеметов. Ошибочно недооценивать возможности ведения стрельбы на значительные дистанции: 50-мм минометы именно потому почти не применялись в Отечественной войне, что их дистанция стрельбы была невелика.

Введение стрелковых цепей вместо группового боевого порядка повысило роль управляемого огня. Автору данной статьи еще по службе в старой армии приходилось на боевых стрельбах управлять огнем из винтовок на 3 200 м при стрельбе по «пехотным колоннам». Поражения были большие. Управление огнем особенно необходимо потому, что у нас на поле боя нередко бывает малая тактическая плотность, а как следствие ее — малая плотность огня. Не следует производить излишних передвижений пехоты под огнем, когда можно маневрировать траекториями, ибо это вызывает неоправданные потери.

Став на путь сокращения дальности огня пехоты, полковник Рюмин в предлагаемой им системе вооружения забыл о противотанковом оружии пехоты, ни словом не обмолвился о навесном огне пехоты и подрывном вооружении (для подрыва дотов, дзотов, домов, для разрушения завалов, уничтожения мин, препятствий и. т. д.), не учел необходимости не только сохранения, но и увеличения пробивной силы пули.

Между тем известно, что пули автоматов, как горох, отскакивают от прикрытых панцырем солдат противника, производящих разминирование, и, не всегда даже пробивают тело человека, не прикрытое таким панцырем. Щиты пулеметов и орудий пробиваются бронебойными пулями, и совершенно очевидно, что уменьшать их пробивную способность нецелесообразно.

Многие ваши офицеры, основываясь на опыте войны, подчеркивают необходимость повышения дальнобойности огня автоматов. Сошлемся, например, на мнение майора В. Короля, который считает полезным вести стрельбу из автоматов на дистанции 250—300 м(5). Справедливо ли это требование? Автомат в его нынешней конструкции имеет малую дальность и небольшую точность (даже для стрельбы по окнам она недостаточна). Это оружие эффективно главным образом при действиях в лесу, в рукопашной схватке, при бое в домах. В поле же автоматчики могут быть легко расстреляны ружейными стрелками. Полковник Золотарев отмечает, что даже в лесу, где дистанции стрельбы очень малы, наши стрелки истребляли немецких автоматчиков(6). Майор Перепелиный сообщает, что на одном участке фронта из 43 убитых немецких автоматчиков 30 были уничтожены снайперами(7). Превосходство винтовки над автоматом в руках меткого стрелка неоспоримо.
________________
5. Сборник «Пехота в общевойсковом бою», вып. 6-й. Военное издательство, 1942 г.
6. Там же.
7. Сборник «Пехота в общевойсковой бою», вып. 4-й. Военное издательство, 1942 г.


Американские офицеры вооружены карабинами с большей дальностью огня, чем автоматы. У англичан автомат не в почете. Немецкие же автоматчики обеспечивались патронами с усиленными зарядами, которые сообщали пуле большую дальность полета и большую пробивную силу.

Нам кажется, что распространению автоматов в нашей армии способствовало то обстоятельство, что винтовка, требующая перезаряжания с отрывом от плеча, не обеспечивала постоянной боеготовности стрелка и не давала по той же причине быстрой повторности стрельбы в упор при рукопашной схватке. У самозарядной винтовки этого недочета нет. В то же время она по меткости и пробойной силе неизмеримо выше автомата. Необходимо лишь, чтобы наши конструкторы позаботились о том, чтобы из самозарядной винтовки, на случай отказа автоматики, заряжание, выстрел и экстрактирование производились механически.

На наш взгляд, нет никакой нужды отказываться от большой точности боя винтовки и пулемета и большой пробивной способности их пуль, а раз так, то должна сохраниться и дальнобойность этих образцов оружия, которую следует использовать по мере надобности.

Правда, в некоторых иностранных армиях введен промежуточный патрон. Но он себя не оправдал. Обучение стрельбе этим патроном осложнилось: для ведения из винтовки огня на короткие дистанции требуется усвоить несколько траекторий у одного и того же оружия; при малейшей же ошибке в дистанции поражения не будет. Нам кажется, что гораздо лучше, когда балистические данные не только одного вида оружия, но и различных его видов близки друг к другу. Это облегчает обучение стрельбе и управление ею. Из военной истории видно, что на протяжении многих десятилетий ружейные конструкторы стремились выпрямить траекторию полета пули на близких дистанциях и довести ее до прямой, чтобы увеличить поражаемое пространство и облегчить работу стрелка в бою.

Если допустить, что предложения полковника Рюмина будут приняты, то это повлечет за собой отрицательные последствия. Легкие земляные и деревянные укрытия будут прикрывать противника от огня стрелкового оружия более надежно, чем прикрывают теперь даже более прочные укрытия. Кроме того, из имеющегося оружия можно поражать самолеты врага, но если уменьшить дальность боя, то оно станет негодным в борьбе противник.

Теперь перейдем к предлагаемой полковником Рюминым системе вооружения. По нашему мнению, автоматы для огневого боя недостаточно мощны, а после расстрела магазинов автоматчик вообще, по существу, разоружен. Автомат более пригоден для выполнения частных задач и служит главным образом средством морального воздействия на противника и удобен при бое в тесном пространстве (например, в окопе). Поэтому надо серьезно подумать о том, стоит ли оставлять автомат на вооружении пехоты. Самозарядная винтовка с прицелом, рассчитанным для стрельбы на 1200 м, со скорострельностью 30 выстрелов в минуту дает больший эффект. Особая ценность ее в том, что она может быть использована для снайперской стрельбы. Ручной пулемет Дегтярева слишком громоздок и требует для обслуживания трех бойцов. Этот пулемет не любят в войсках. Во всех армиях ручной и станковый пулеметы — одного образца (различны только их станки). Это облегчает обучение пехотинцев стрельбе из них. Также, повидимому, следует отказаться и от ПТ ружья.

Остановимся на некоторых других образцах вооружения пехоты. Ручная граната, по примеру английской «Миллс», должна быть и ручной и ружейной. Не следует пренебрегать ружейной кумулятивной противотанковой гранатой. Ее имеют на вооружении англичане и американцы, она очень полезна в у личных боях. У нас на складах сохранились старые ружейные мортирки и гранаты; последние легко могут быть заменены кумулятивными гранатами. Наша противотанковая граната очень хороша. Относительная слабость немецких танков не вынуждала нас к особому совершенствованию противотанковых средств, тогда как отличные свойства советских танков заставляли немцев всемерно развивать средства ПТО. Поэтому кое-что у них можно позаимствовать, соответственно усовершенствовав. В частности, желательно принять на вооружение «фауст-патроны». При некотором усовершенствовании могут быть полезными у нас и «оффенроры».

Прекрасно себя оправдали наши средние и тяжелые минометы. Что касается 45-мм пушки, то она в борьбе против новых танков слаба. Повидимому, пехоте для стрельбы по амбразурам, броневым щитам и легким горизонтальным укрытиям нужно более легкое автоматическое 37-мм орудие, могущее стрелять также и картечью (для отражения атак пехоты противника и обстрела низко летящих самолетов).

Основываясь на опыте Отечественной войны, мы считаем, что сокращать дальнобойность оружия пехоты, как это предлагает полковник Рюмин, нерационально: это поведет к уменьшению силы и снижению эффективности существующего оружия.

Предлагаемая нами система вооружения пехоты, наоборот, повысит огневую мощь пехоты, усилит эффективность действия других родов войск и обеспечит выполнение любых, самых сложных задач в современном бою.

Военный вестник. 1945. № 11 (июнь).



ПИСТОЛЕТЫ-ПУЛЕМЕТЫ, КАРАБИНЫ

В статьях полковника А. Рюмина, генерал-лейтенанта Б. Колчигина и подполковника М. Косарева (см. «Военный вестник» № 9, 11, 12 за 1945 г.) затрагивается вопрос об использовании пистолет-пулемета в огневом бою пехоты.

Считая полезным ознакомить читателей журнала со взглядами зарубежных авторов, по этому вопросу, редакция помещает сокращенный перевод (проф. А. Таубе) VI главы книги одного из виднейших американских ружейных конструкторов — капитана морской пехоты М. М. Джонсона («Rifles and machine guns», Нью-Йорк 1944 г.).


К категории пистолет-пулеметов и карабинов(1) относятся образцы оружия, стрельба из которых ведется пистолетными патронами. Обычным типом боеприпасов к этому оружию являются американский 11,43-мм патрон к пистолету системы «Кольт» с пулей весом 14,78 г и начальной скоростью около 244 м/сек. и европейский 9-мм патрон типа «Люгер» с пулей весом 8,04 г и начальной скоростью около 350 м/сек.,
________________
1. Речь идет о 7,62-мм самозарядном карабине, принятом в армии ОША на вооружение командного состава и расчетов группового оружия взамен пистолета и револьвера. В нашем понимании карабином навивается укороченная винтовка. Назначение карабина Полевой устав пехоты армии ОША определяет следующим образом: «Карабин дает более точный и более мощный огонь, чем револьвер. Дальность действительного огня карабина равна 300 ярдов (270 м). Карабин является личным оружием для личной защиты». — Ред.


Кроме того, имеется ряд разновидностей европейского 9-мм патрона, а также различные образцы 9,65-мм револьверных и пистолетных патронов. Для 7,62-мм карабина разработан новый американский патрон, представляющий собой видоизмененный старый 8,1-мм патрон к самозарядной винтовке «Винчестер». По сути карабинный патрон является первоначальным маломощным патроном к винтовке этой системы, но с более легкой пулей, весом 8,73 г b начальной скоростью 580 м/сек. 7,62-мм карабинный патрон не следует смешивать с американскими 7,62-мм винтовочными патронами обр. ’06, Ml и М2, так как, хотя начальная скорость его пули на 90—120 м/сек. больше, чем у любого другого патрона для пистолету или пистолет-пулемета, все же он остается только пистолетным патроном.

В определении категории указанного оружия отсутствует достаточная точность. Это происходит главным образом из-за недоучета свойств, присущих его боеприпасам. Как пистолет-пулеметы, так и карабины относятся к классу пистолетов. То обстоятельство, что огонь ведется с упором приклада в плечо, вовсе не исключает данное оружие из класса пистолетов. Например, убойность пули 9,65-мм патрона к пистолету «Кольт» при стрельбе этим патроном из пистолет-пулемета «Томсон» сколько-нибудь значительно не увеличивается. Разница только в меткости, так как стрелок лучше управляет оружием, стреляя с упором приклада в плечо, и пистолет-пулемет имеет несколько более длинный ствол с более длинной прицельной линией. При этом увеличенная длина ствола лишь незначительно повышает начальную скорость, так как пистолетные патроны вообще сконструированы с расчетом на сгорание пороха в коротком стволе (127—152 мм).

В историческом аспекте пистолет-пулемет — оружие переходного типа. Основным назначением его до сих пор было развивать сильный огонь на короткие дистанции. В этом отношении он вытесняется, с одной стороны, легким, мощным автоматическим оружием(2), а с другой — карабином. В армии США на смену пистолет-пулемету уже пришел карабин (с откидным прикладом), стреляющий более мощным патроном, обладающий более точным боем и весящий только 2,45 кг. Практическая скорострельность карабина — 33 выстрела в минуту; общая его длина — 903/645 мм.
_____________
2. Автор имеет в виду автоматические и самозарядные винтовки и ручные пулеметы. — Ред.


Пистолет-пулеметы до последнего времени применялись во многих армиях для выполнения специальных задач. Насколько можно судить по имеющимся данным, в японской армии пистолет-пулемет не получил широкого распространения. Это кажется странным, так как японская пехота неважно владеет любым стрелковым оружием, кроме автоматического (самострельного). Английские части местной обороны и другие пользовались пистолет-пулеметами в той мере, в какой удавалось их раздобыть.

К сожалению, у многих людей, не знающих военного дела, сложилось предвзятое мнение, будто для выигрыша боя достаточно поводить дулом пистолет-пулемета из стороны в сторону, держа оружие у бедра и не отпуская спускового крючка. Ввиду того что очень мало кто действительно хорошо владеет пистолет-пулеметом и что цели обычно расположены не так, чтобы их можно было поражать очередями, на практике оказывается, что гораздо более действителен одиночный огонь из самозарядного оружия.

До сих нор еще полагали, что в джунглях из пистолет-пулемета следует стрелять длинными очередями сквозь листву деревьев. Однако за последнее время выяснилось, что пистолетные пули не обладают достаточной пробивной силой против скрытых за листвой баррикад, какие устраивались японцами во время операций на Новой Георгин. Даже пули карабина не обладают достаточной действенностью в такой обстановке. Результатом стрельбы является в большинстве случаев малопроизводительная трата патронов.

Немало разногласий вызывает вопрос о дальности действительного огня из пистолет-пулеметов. Понятие «дальность действительного огня» вообще страдает неопределенностью.

Прежде всего существует понятие «наибольшая дальность полета пули». Если придать оружию угол наибольшей дальности, который обычно составляет около 30°, то пули в конце траектории их полета будут падать на землю без особого эффекта. У пистолет-пулемета при угле наибольшей дальности пули летят примерно на 1 360 м. Для американского 7,62-мм винтовочного патрона обр. ’0б эта дальность составляет 3 000—5 300 м.

При стрельбе из обычной винтовки одиночными выстрелами часто удается добиваться попаданий на дистанциях 915—1100 м. На 1 100 м отличный стрелок, вооруженный винтовкой «Спрингфильд», при стрельбе хорошими 7,62-мм патронами обр. Ml может с успехом поражать одиночные цели. От стрелка средней квалификации вполне возможно добиться хороших попаданий на 550—730 м.

В бою нормальная дальность, на которую войска при среднем уровне их стрелковой подготовки могут вести действительный огонь из винтовок, составляет 270—450 м.

Часто утверждают, что из пистолет-пулеметов можно вести эффективный огонь на дистанции до 270—360 м. В руках искусного стрелка, очень тщательно прицеливающегося и крепко держащего оружие, можно добиться попаданий по открыто расположенной живой цели на 270 м. Во время опытной стрельбы из 11,43-мм пистолет-пулемета лежа на дистанцию 250 м по поясной мишени автор (М. Джонсон. — А. Т.) добирался в среднем одного попадания из 5 патронов. Однако на такой дистанций пробивная сила пули очень незначительна, и поэтому оружие нельзя считать эффективным, хотя из него и можно добиться попаданий на 270 м. На самом деле дальность действительного огня пистолет-пулемета составляет 91,5 м. При стрельбе на дистанцию около 180 м можно добиться попаданий, но оружие уже не может считаться практичным. Против живой силы, находящейся за сравнительно тонкими деревянными укрытиями, огонь пистолет-пулемета недействителен. Зато он чрезвычайно эффективен против живой силы, при сближении с ней на 18—45 м. Именно для такой стрельбы пистолет-пулемет и сконструирован (разрядка наша. — А. Т.).

Интересно отметить, что имеются положительные отзывы о результатах применения пистолет-пулемета в боях в густых джунглях, где стрельба вообще редко ведется на дистанции, более 45 м; в то же время это оружие не пользуется популярностью у войск, которым пришлось действовать на открытой местности, как, например, в Африке и в Сицилии. Хотя, принимая во внимание пробивную способность пули пистолет-пулемета, условия в джунглях следует признать неблагоприятными для применения оружия этого типа, все же в этих условиях оно относительно более эффективно, чем на открытых холмах и равнинах, где противник может вести огонь из винтовок на дистанциях в 300—500 м, значительно превышающих дальность действительного огня из пистолет-пулемета.

В настоящее время армия США получает на вооружение большое количество карабинов. По существу карабин относится к классу пистолетов, но, к сожалению, его начинают сравнивать с винтовками. В конечном счете, когда, наконец, все отдадут себе отчет в том, что оружие настильного огня с большой начальной скоростью (типа винтовки) нельзя заменить оружием типа пистолета (даже если из него стреляют с упором приклада в плечо), такое сравнение окажется не в пользу карабина. Хотя в настоящее время существует большой спрос на карабины, ввиду того что они весят только около 2,45 кг и поэтому гораздо удобнее в обращении, однако все больше выясняется, что в смысле пробивной силы карабин не выдерживает сравнения с оружием типа винтовки и что дальность действительного огня у него не намного больше, чем у пистолет-пулемета. Начальная скорость пули карабина может ввести в заблуждение относительно свойств этого оружия. Но то, что пуля вылетает из дула карабина со скоростью 580 м/сек., не дает никаких указаний на конечную скорость ее полета на дистанциях 90, 180 и 270 м. Дело в том, что на этих дистанциях скорость полета пули карабина значительно падает, а практически важна именно скорость полета, которую пуля имеет при встрече с целью, а не у дула оружия.

Тем не менее на автора (М. Джонсона. — А. Т.) произвела сильное впечатление меткость стрельбы из хорошо сделанного карабина с хорошими патронами по мишеням, находящимся на дистанциях до 275 м.

Военный вестник. 1945. № 14 (июль).

С уважением, Пауль.