Предлагаю версию относительно 480 152-мм орудий Сандалова.
Приветствую сообщество
Вопрос здесь обсуждался и не раз. Мне уже накидали по ней вопросов на МВФоруме. Кое что учел. Жду табуретки.
Дело в том, что многие исследователи выражают сомнения в самом факте сосредоточения столь большого количества тяжелых орудий в одном месте для формирования десяти артполков РГК. И где? На небольшом полигоне бывшей польской армии, который еще в 1940 г. считался нештатным? Он даже не имел постоянной кадровой команды и обслуживался тогда силами прибывавших на него частей. Так, исследователь В.И. Феськов при обсуждении этого вопроса на форуме СОЛДАТ.ru выразил сомнение в достоверности сведений, приведенных Сандаловым. Он, в частности, заявил, что «ни в одном известном документе ЗапФ о них нет НИКАКИХ упоминаний, как нет следов этих полков ни в «Боевой составе…», ни в Перечне № 13. Однозначно можно сказать, что на ЗапФ в июне-июле 1941 не зафиксировано НИ ОДНОГО вновь сформированного артполка (ни РГК, ни иных), поскольку даже отмобилизование существующих частей в Белоруссии было сорвано». Нет и намека о создании десяти полков РГК и в мобплане МП-41.
Впервые об этом Л.М. Сандалов написал в книге «Боевые действия войск 4-й армии в начальный период Великой Отечественной войны», изданной в 1961 году под грифом «секретно»: «В полосе армии на окружном полигоне юго-западнее Барановичи весной 1941 года имелось 480 152-мм орудий для формирования десяти артиллерийских полков РГК. Создать и сколотить эти полки до начала войны также не успели». Это утверждение затем повторялось в нескольких книгах, опубликованных как при его жизни, так и позже. Никаких опровержений по этому поводу не последовало. Так что отбрасывать его просто не стоит – слишком серьезный свидетель.
Но самое главное: документ о выделении во внеплановом порядке Западному Особому военному округу буквально накануне войны 480 орудий все-таки существует. В первой части этого очерка уже приводилось предложение генерал-лейтенанта Я.Н. Федоренко от 14 мая 1941 г. о вооружении танковых полков мехкорпусов, не укомплектованных танками, 76-мм и 45-мм орудиями и пулеметами. Для этого имелось 1200 76-мм орудий, 1000 45-мм противотанковых орудий и 4000 пулеметов "ДП", которых хватило бы на вооружение 50 танковых полков - по 24 76-мм и 18 45-мм орудий и по 80 пулеметов в каждом. Для перевозки этого вооружения предлагалось также выделить частям 1200 машин ЗИС и 1500 машин ГАЗ. Предложение Федоренко касалось танковых полков 16-ти мехкорпусов, 11 из которых находились в приграничных округах. Сосредоточение германских войск у западной границы страны продолжалось. И реально мыслящие военные, несмотря на заверения вождя о невозможности ведения Гитлером войны на два фронта, чувствовали опасность. Оставлять танковые дивизии приграничных округов, в составе которых было 50, по существу, небоеспособных полков – граничило с преступлением. Так, к 22 июня из шести мехкорпусов ЗапОВО лишь 6-й был укомплектован по штату и имел 1131 танк. (Остальные корпуса находились в стадии формирования и имели: 11-й - 414 танка, 13-й - 282, 14-й – 518, 17-й – 63, 20-й – 94. В двух последних в основном были учебные и учебно-боевые машины)
15 мая нарком обороны утверждает ведомости распределения вооружения и автомашин по округам. ЗапОВО выделялось 480 орудий и 590 автомашин для их перевозки. В том числе: для 13-го мехкорпуса - 102 орудия (48 76-мм орудий и 54 45-мм ПТП), наименее укомплектованным мехкорпусам: 17-му - 168 (96 76-мм орудий и 72 45-мм ПТП) и 20-му - 210 (120 76-мм орудий и 90 45-мм ПТП). В трех мехкорпусах ЗапОВО планировалось довооружить не менее 11 танковых полков: в 13 мк - 2 в 31-й тд, в 17-м мк – 4 (по 2 в 27-й и 36-й тд) и в 20-м – 5 (по два в 26-й и 38-й тд и один в 210-й мд). И уже на следующий день начальник Генштаба направил в соответствующие округа директивы о проведении в жизнь принятого решения к 1 июля 1941 г. Мероприятие следовало "провести таким образом, чтобы не нарушать организационный принцип полка, как танковой единицы, имея в виду, что в последующем на вооружение будут поступать танки". Конечно, это было паллиативное решение, но оно давало довооруженным частям, по выражению Федоренко, возможность "драться, как противотанковые полки и дивизионы".
О том, что этот план в основном выполнялся, свидетельствуют следующие цифры. По сравнению с 1 января 1941 г. количество 76-мм пушек различных образцов в округе увеличилось (с учетом поставок в июне) на 174 единицы, а 45-мм пушек, соответственно, на 374. Таким образом, количество 45-мм и 76-мм орудий в округе во втором квартале увеличилось на 508 штук (НАКАНУНЕ, с.561, т.3). Это не значит, что все эти орудия были предназначены только для танковых полков и, главное, дошли до мехкорпусов. Ведь в это время в ЗапОВО (как и в других округах) в страшной спешке формировались противотанковые бригады РГК и 4-й воздушно-десантный корпус. Для этого к 10 мая в округ должны были прибыть две стрелковые дивизии из МВО и к 15 мая - еще одна - из СибВО. Три противотанковые бригады должны были быть сформированы к 1 июня (за 15-20 дней) за счет матчасти и личного состава шести артполков этих дивизий (Половина из требуемых 144 76-мм пушек покрывались за счет трех легких артполков 6-я и 8-я бригады матчастью артиллерии были укомплектованы близко к штату, однако почти не имели средств мехтяги). За счет девяти стрелковых полков и других частей этих же дивизий и в эти же сроки формировались две вдбр (7-я и 8-я, третья – 214-я была уже сформирована) и корпусные части 4-го вдк! Корпус по штату имел 18 76-мм и 36 45-мм орудий.
Утверждать, что все орудия (из тех, что успели подвести) дошли до мехкорпусов, оснований нет. На этот счет имеются лишь отрывочные сведения. Так, по некоторым данным известно, что 17-й мехкорпус на период с 13 по 19 июня имел всего 108 орудий, из них 12 37-мм зенитных и 54 гаубицы, но не имел снарядов. А его 209-я моторизованная дивизия - одни винтовки. 20-й мехкорпус на этот же период имел 100 орудий, из них 12 37-мм зенитных и 44 гаубицы. (Смирнов А., Сурков А. 1941: Бои в Белоруссии. - М.: Стратегия КМ, 2003. - Фронтовая иллюстрация, № 2, 2003 г.).
Вот этими неукомплектованными мехкорпусами и наспех сформированными из обычных бойцов и командиров воздушно-десантными корпусами и 2-мя миллионами мифических парашютистов и пужал Резун наших и заграничных обывателей!
Но тогда возникает вопрос, почему Л.М. Сандалов написал именно о 152-мм орудиях? По-моему, такой начальник штаба, как Сандалов, знал, что делается в тылу армии, в том числе и в районе артполигона. Он мог, конечно, узнать о сосредоточении орудий и позже – при отходе к Барановичам, когда 4-й армии переподчинили соединения 47-го стрелкового корпуса, действующие на барановичском направлении. Но, во всяком случае, до начала войны он не мог знать планов Генерального штаба, тем более его деталей: кому, сколько и какого калибра предназначено орудий. Лишь, работая над своей первой книгой о боевых действиях 4-й армии, он обнаружил документы о выделении округу 480 орудий. Писал же он свою книгу в условиях военной цензуры и не мог написать о мехкорпусах, танковые дивизии и полки которых не были укомплектованы танками. Со стороны читателей сразу посыпались бы вопросы: зачем было вместо сколоченных и боеспособных танковых бригад (а некоторые из них имели боевой опыт), создавать в феврале-марте 20 новых мехкорпусов, для которых не было танков? Обязательно спросили бы, а сколько было таких неукомплектованных мехкорпусов и танковых дивизий? И вообще, сколько же в Красной армии вообще было танковых дивизий и танков к началу войны? А эту страшную тайну скрывали от советского народа 44 года! Вот и была придумана легенда о 480 152-мм гаубицах и создании 10 артполков РГК.
Тем более основания для такой легенды можно было найти. В интересах перевооружения и обеспечения планов мобразвертывания в западные пограничные округа продолжались поставки вооружения из других округов и за счет запасов центра. Но эти орудия, скорее всего, направлялись адресно - в конкретные полки, на базе которых должны были формироваться части согласно схеме развертывания. Туда же могли направить и 152-мм гаубицы из гаубичных артполков расформированных трех дивизий. Их и возили по адресам немногими тягачами, о чем писал Сандалов.
На мой взгляд, несмотря на недостаток конкретных и достоверных данных, некоторые выводы из вышеизложенного сделать можно. Юго-западнее Барановичи не могло быть собрано 480 152-мм гаубиц для формирования десять артполков РГК. На небольшом и необорудованном артполигоне Обуз-Лесьна для этого не было никаких условий. Исходя из боевого состава артиллерии округа, таких гаубиц, организационно не входящих в уже существующие артполки, на полигоне могло быть не более 40-50 штук. А вот решение о выделении 480 76 и 45 мм пушек для танковых полков мехкорпусов было. Но и их всех не имело смысла собирать в одном месте. В лесном районе подальше от границы выгрузили, видимо, в основном орудия для соединений 17-го мехкорпуса. А 210 орудий для 20-го мк, видимо, выгружали в районе формирования его соединений (Минск, Осиповичи, Борисов), а для 13-го в целях скрытности планировали перебрасывать мелкими партиями через Барановичи.
В обоснование высказанной версии можно привести многозначительную фразу из книги Л.М. Сандалова:
"В условиях, когда уже явно определился прорыв крупных тан¬ковых соединений противника в направлениях на Слоним и Барановичи, а реальных возможностей ликвидировать эти прорывы у 4-й армии не имелось, единственно правильным решением было бы использовать все выдвигаемые из глубины войска второго эше¬лона <…> для организации противо¬танковой обороны с передним краем по р. Щара" (Сандалов Л.М. 1941. На московском направлении. М.: Вече, 2006. С. 469). А далее он пишет: « <…> в течение ночи 25.6 части налаживали взаимодействие, устанавливали по р. Щаре орудия прямой наводки…». Согласимся, что для создания противо¬танковой обороны более подходят 45-мм и 76-мм орудия, нежели 152-мм гаубицы (уж Лев Михайлович это хорошо знал, и эта его фраза в книге не случайна).
