>> Весь созданный трудом производителей продукт поступал в распоряжение представителей первой группы, причем распоряжение бесконтрольное, часть его шла обратно производителям для обеспечения их существования. Но так дело обстояло не всегда. Было время, когда члены многих колхозов вообще ничего не получали из совместно созданного продукта. Они жили в основном за счет собственного подсобного хозяйства. На этом примере не только явственно проступает различие между работниками государственных предприятий, которые все-таки всегда получали заработную плату, и колхозниками, но и еще одна особенность описываемого способа производства. Представители первой большой группы, вместе взятые, являлись собственниками не только средств производства, но и личностей непосредственных производителей. Колхозники, как известно, в то время были фактически прикреплены к земле, что и вынуждало их работать на государство, по существу, полностью безвозмездно. Эксплуатация здесь выступала в неприкрытой форме.
>
>А вот это даже как-то стыдно читать. Семенову неплохо бы сослаться на что-нибудь, из чего можно было бы делать такие жесткие выводы. Но учитывая экстремальную по своей психологической значимости силу влияния "колхозного" фактора на идеологию, и следовательно на горожан, я не могу расчитывать пока на то, что появится в ближайшее время трезвый анализ "колхозного" вопроса. На этом вопросе мгновенно спотыкаются самые крепкие люди, и любая попытка его разобрать тонет в воплях асфальтовых крестьян (это не о Семенове).
На трезвый анализ не претендую. Про колхозы понравилось. Интересно, какими источниками информации Семенов пользовался. В его изложении получается, что крестьяне были крепостными, работали даром, а освободил их Никита Хрущев, который стал платить в деревне зарплату и выдал паспорта.
В той деревне, где жили мой дед и братья отца, крестьян к земле прикрепляла возможность заниматься любимым делом в привычном окружении и материальный достаток. С конца тридцатых и до начала войны, а затем с конца сороковых и до хрущевских «реформ» из деревни уезжали только в ссылку или на учебу. Возможность уехать была всегда.
На взрослого мужика после сдачи положенного государству выдавали трудодни: тонну - полторы зерна. В личном распоряжении колхозников были огромные, по меркам городских дачников, покосы и огороды. Все это позволяло держать скотину и выращивать овощи. Мясо, молоко и овощи отправлялись в город на рынок. Но главное – овцы. Они давали работу на всю зиму. В деревне работали семейные мануфактуры по производству валенок и полушубков. Денежные доходы колхозников были такими, что когда в конце пятидесятых отцу за какую-то работу за границей разрешили купить машину, то он – летчик – поехал просить деньги в деревню. Его все время донимали просьбами помочь в покупке списанной военной автотехники, станков. Председатель колхоза в конце сороковых вышел «наверх» с просьбой на деньги колхозников построить в деревне фабрику по производству валенок и передать ее в собственность вновь организованному кооперативу. Отказали, так как «противоречило экономической политике партии» и построили государственную - аж в 1969 году, когда в деревне овец не осталось.
Не знаю, можно ли здесь говорить об эксплуатации? Налоги тогда тоже эксплуатация. Работа в колхозе воспринималась не как барщина, а как извечная трудовая повинность крестьянина перед государством. Зато в своем хозяйстве он был волен.
Что проделал Хрущев? Провел конфискационную денежную реформу 1961 года «съевшую» накопления колхозников. Отнял покосы и огороды, заменил натуральную оплату денежной. В результате держать скотину стало невозможно. Крестьянин лишился возможности работать на себя. Только денежные доходы уменьшились примерно в 10 раз. Осталась работа на государство за мизерную зарплату, безделье, жизнь без будущего и ее неизменная спутница - водка. К 1963 году из деревни уехала вся молодежь, а чуть позже забрали и стариков. На 30 лет Победы на том месте, где была деревня, мужики поставили обелиск. На табличке – фамилии односельчан, не пришедших с войны. В день Покрова божьей матери там собираются потомки жителей деревни.
Результаты хрущевских реформ известны:
- стремительная, не предусмотренная никакими планами урбанизация, уничтожение деревни;
- неполная социализация городского населения – город не успевал переварить новых жителей, приобщить их к своей культуре;
- нехватка самых элементарных материальных благ в городах: жилья и продовольствия;
- недостаток рабочих мест в городах, который противоречил принципу полной занятости при социализме, препятствовал росту производительности труда и породил уравниловку.
Деревня у нас когда-то была старообрядческой. Единственный способ услышать непечатное слово – завести разговор о Хрущеве. Ни о ком не говорили с такой ненавистью и презрением, как о нем.
Похоже Семенов и здесь немножко заблуждался. "Крепость" и рабство - не одно и тоже. Жизнь без зарплаты за счет собственного хозяйства и нищета - синонимы только в понимании горожанина.
