|
|
От
|
Никола
|
|
|
К
|
Вадим Рощин
|
|
|
Дата
|
03.04.2006 16:30:02
|
|
|
Рубрики
|
Прочее; В стране и мире;
|
|
БК объясняет
http://www.aglob.ru/analysis/?id=1416
интервью
Директор ИПРОГа ответил на вопросы "Глобальной альтернативы".
- В последнее время ИПРОГ оказался в центре горячей дискуссии. Причиной стал доклад «Штормовое предупреждение», посвященный политической коррупции в оппозиционных партиях. Хотя доклад был подготовлен «Контр-олигархическим фронтом» (КОФР), но вы выступили в качестве научного руководителя проекта, а два других участника пресс-конференции – Семен Жаворонков и Алексей Неживой тоже имеет прямое отношение к ИПРОГу и Левому Фронту. Могли бы Вы более подробно рассказать о докладе и всём, что с ним связано.
- Доклад был подготовлен в марте 2006 года рабочей группой КОФР. По сути, он представляет собой обобщение материалов, которые уже публиковались в прессе. Никаких «инсайдерских», закрытых источников не было, ничего принципиально нового с точки зрения фактов – тоже. Другое дело, что доклад вообще не относится к жанру «компромата». Речь идет не о том, чтобы кого-то обвинить в тех или иных грехах, а в том, чтобы раскрыть масштабы явления, показать его причины и предложить, как с ним бороться. Характерно, что несмотря на то, что доклад вызвал целую волну публикаций в прессе (как официальной, так и оппозиционной), но его содержательная часть старательно замалчивается и теми и другими. Речь идет о нескольких тезисах. Во-первых, политическая коррупция имеет структурный характер, она порождена самой существующей политической системой, подразумевающей бессилие представительных органов и постоянно снижающиеся шансы для оппозиции повлиять на политический процесс. В условиях, когда политики не могут ничего сделать для решения проблем общества, им остается лишь заняться решением личных проблем. Изменить ситуацию полностью могут лишь системные преобразования.
Во-вторых, говорилось, что необходимо радикальное преобразование самой оппозиции. В частности, доклад предлагал сделать демократическими и открытыми процедуры принятия решений, в частности – ввести праймериз при формировании партийных списков. Это затруднит продажу парламентских мест. Проблема не в том, что берут деньги у спонсоров. Это неизбежно в любой политике. Проблема в том, что в условиях закрытости спонсоры могут за деньги покупать политический курс. В условиях открытого демократического процесса это становится невозможным. Часто говорят: «кто платит, тот и заказывает музыку». Но если есть демократическая процедура, политику недостаточно сговориться со спонсорами. Надо ещё убедить членов и сторонников организации. Если они будут не согласны с политическим курсом, никакие деньги не помогут.
На пресс-конференции прозвучали слова о необходимости революции внутри оппозиции. Это наша цель.
- Доклад подвергся острой критике по целому ряду позиций, в частности вас упрекали в том, что не все факты достоверны, а так же в том, что «Единой России» в докладе не нашлось места.
- Некоторые критические замечания справедливы. Рабочая группа писала текст в определенной спешке, оперируя лишь материалами, доступными в прессе. Для полномасштабного исследования у нас просто не было средств. При этом, однако, интересна реакция разных фигурантов. Например, пресс-секретарь Сергея Глазьева Сергей Ткачук прислал очень уважительное письмо, где говорилось, что используемая в докладе публикация газеты «Жизнь» недостоверна, что Глазьев по этому делу судится. Это нормальная, здоровая реакция. Если выяснится, что источник в прессе ввел нас заблуждение, мы это признаем. Повторяю, у нас не было задачи кого-то лично разоблачать или сводить счеты. Но показательно, что в случае с КПРФ и «Родиной» реакция была совершенно иная. Вместо ответов и споров началась истерика. Видимо, мы попали в десятку.
- А «Единая Россия»?
- Доклад действительно не о них. Если вы пишете исследование об Альпах, вас не спрашивают, почему вы не написали про Уральский хребет. Однако про «Единую Россию» в тексте всё же говорится. А именно, мы с первых же страниц заявили, что положение во власти ещё хуже, чем в оппозиции, что если в оппозиционных партиях речь идет о политической коррупции, то применительно к представителям правящих кругов надо говорить о коррупции криминальной. Так что заниматься ими должны уже не члены нашей исследовательской группы, а следователи прокуратуры. Если «Единой России» такие характеристики нравятся, то они мазохисты.
- Но всё же именно средства массовой информации, связанные с Кремлем, дали наибольшее число публикаций по докладу.
- Это естественно. Властям появление такого доклада тактически выгодно. Мы прекрасно отдавали себе в этом отчет, когда его готовили. Они заинтересованы в критике оппозиции, тут двух мнений быть не может. Представители Кремля используют разногласия между нами и официальными оппозиционными лидерами в своих целях, играют на них. Нормальная политика. Другой вопрос – правы они стратегически или ошибаются? Это покажет история.
- Иными словами власть пытается использовать вас, а вы пытаетесь использовать их?
- На мой взгляд, необходимо расчистить площадку. Создать условия для появления новой оппозиции – демократичной, эффективной и радикальной. Препятствием для этого являются старые структуры. Мы всегда говорили об этом открыто. Всё, что опубликовано в докладе, говорилось нами и раньше. Позиция была и остается не низменной. А то, что мы смогли использовать официальные масс-медиа для своей пропаганды, я считаю большим успехом. До тех пор, пока власти противостоят лишь лидеры типа Зюганова и Рогозина и соответствующие организации, никаких перемен к лучшему не будет.
- А как же оппозиционная солидарность?
- Странно, что её требуют те, кто сами не склонен к подобным сантиментам. Например, секретарь КПРФ Рашкин рассылал по партийным и комсомольским организациям письмо с требованием уничтожать, не читая газету «Правда-инфо», в которой, кстати, не было ни слова с критикой партии! С другой стороны, именно КПРФ пригласила на мартовский митинг против реформы ЖКХ представителей ультраправого Движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ), дало им слово. Несмотря на скандал, они делают это повторно, приглашая неофашистов на митинг 8 апреля. Собственно это и стало пусковым механизмом для обнародования доклада. Некоторое время мы колебались, но когда сотрудничество КПРФ с ДПНИ стало фактом, нас уже ничего не сдерживало. И если можно в подобном конфликте использовать официальную прессу, значит надо её использовать.
- Выходит, что борьба за гегемонию внутри оппозиции сейчас для вас важнее противостояния с властью?
- Без решения первого вопроса тактически невозможно эффективно заниматься вторым. Приведу один исторический пример. Чем занимались Ленин, Троцкий и другие русские марксисты в 1890-е годы? Критикой народничества. Этому посвящены самые резкие и подробные памфлеты. С критикой царизма всё и так ясно. Но для создания нового революционного движения нужна новая гегемония, новая идеология и политическая практика. Потому Ленин охотно сотрудничает с «легальным марксистом» Петром Струве, работая над книгой «Развитие капитализма в России». Это, кстати, не лучшая работа Ленина, в ней видны следы влияния «легального марксизма». Атака Ленина приходится формально на легальных «правых народников», но легко понять, что задевает она и нелегальное, революционное народничество. Эта работа публикуется официально, поскольку власти видят в марксистах типа Ленина отчасти союзников в борьбе против народнической оппозиции. Ленин это тоже прекрасно видит, что власти всё это используют, но не отказывается от легальной публикации книги! А между тем, народники конца XIX века – гораздо симпатичнее, честнее и ближе к марксистскому социализму, нежели функционеры современной «Родины» и КПРФ. С народниками можно было вести идейную полемику, а в сегодняшней России приходится говорить о политической коррупции.
- Ответные действия, насколько известно, тоже не ограничились теоретической полемикой. Михаил Делягин потребовал Вашего ухода с поста директора ИПРОГа. Обиделся за партию «Родина», в которой состоит?
- Не думаю. После того, как «Родину» сняли с выборов в Московскую городскую Думу, Михаил Делягин при мне выступал в Кишиневе с резкой критикой партии и говорил, что их сняли с выборов правильно. Тут речь идет о куда более серьезных разногласиях, которые выявились уже давно. В июне, на конференции, где обсуждалось создание Левого Фронта, Делягин сформулировал свою позицию – за единый оппозиционный фронт, включающий националистов, либералов и левых. Именно эту линию ведет близкий к Делягину «Форум.мск.Ру». Хотя сайт в последнее время не слишком жалует либералов, к ультраправым он проявляет просто нежную симпатию. И любые выступления левых против националистов и ультраправых там оцениваются как «провокации». В Левом Фронте большинство было категорически против подобного единства. Против союза с националистами и либералами. Это путь в тупик, отказ от самостоятельной левой политики. Последние события с «Родиной» и КПРФ это подтверждают.
- Выполните ли Вы требование Делягина об уходе из ИПРОГа?
- Михаил позвонил мне и изложил свою позицию. Я ответил, что и юридически и морально он имеет право на брэнд ИПРОГа. Тут не может быть дискуссии. Вопрос лишь в том, что ИПРОГ это уже давно не только брэнд, но и конкретные программы, которые выполняются определенным коллективом людей. Мы не можем всё это просто прервать. Мы договорились о «взаимноприемлемых» сроках. Для нас это означает, что в нынешнем составе и с нынешним руководством ИПРОГ доведет до конца работу по Европейскому социальному форуму и по Российскому социальному форуму, намеченному в Петербурге как альтернатива «Большой восьмерке». После этого я покину ИПРОГ. Вместе с товарищами из альтернативных профсоюзов мы решили создать Институт глобализации и трудовых отношений. Что касается команды ИПРОГа, то её члены определятся относительно того, кто останется в старом институте, а кто пойдет в новый.
- А не приведет ли нынешний конфликт к расколу Левого Фронта?
- Споры неизбежны. Однако организационная и идеологическая работа, полагаю, получат лишь новый стимул. Надо определяться. Левый Фронт буксует не только потому, что нет ресурсов, но и из-за отсутствия четкой перспективы. Кто мы? Новая оппозиция или люди, пытающиеся немного подновить фасад старой? Если размежевание с КПРФ усилится, это создаст технические проблемы, но поможет нам сформировать собственное лицо. Да это кризис. Но это и единственный шанс реально создать Левый Фронт как серьезную, в перспективе – массовую организацию. Опять же, напоминаю, что создание российской социал-демократии началось с раскола. Но как-то справились. И революции это не помешало.
- В общем, «пусть сильнее грянет буря!»
- Мы переживаем кризис. Публикация «Штормового предупреждения» была не его причиной, а его следствием. Точнее – способом переломить ситуацию, обострить её, так, чтобы все принуждены были определяться. Так и произошло. В этом отношении мы выиграли и цели своей добились. Издержки неизбежны, в том числе и моральные. Но если бы мы не переломили ситуацию, деградация левого движения стала бы неизбежной. В китайском языке иероглиф, обозначающий «кризис», состоит из двух частей – «опасность» и «возможность». Мы должны с открытыми глазами идти навстречу опасностям, и не упускать открывающихся возможностей.