От Пуденко Сергей Ответить на сообщение
К Кудинoв Игорь Ответить по почте
Дата 09.02.2011 13:59:29 Найти в дереве
Рубрики В стране и мире; Версия для печати

Re: дальше, дальше, дальше. Либерал-арканарцы найшуль-чубайс-авен

>>Треть россиян уверены, что Солнце вращается вокруг Земли
>
>Отменив переход на летнее время. Но осенью. То есть ельцепутия будет ВСЕГДА жить в летнем времени, то есть минус два часа от астрономического.

>.... "сжег гимназию и упразднил науки"... Салтыков-Щедрин форева

нет,не так

У маньяков-либералов план совокупления архаики и самого отвязанного либрализма. Причем опять с привязкой к недопонятому нами, глупыми, Пиночета

Настояший воцерковленный Крестный Отец Реформ о.Виктор


тут вот вылез

пикантные детали по поводу отвязанности там по ходу

и дополнения к подымавшейся теме "Змеинки" - мозгового бункера чубайсов

и еще какие-то арканарские монахини-радикалки вроде "под псевдонимом Ксения Касьянова". Вопрос теперь такой - а чубайс, авен и кудрин часом уже не тайно воцерковленные и помазанные гуаном на царство иеромонахи?похоже на то

Гремучий такой , невиданный ранее людоедский альянс "идейных" маньяков. Либерал-арканарцы

Арканар. На смену серым придут черные (ц)



09.02.11 10:39
Виталий Найшуль: "Третий Рим – единственная концепция, придающая целостность российскому государству и обществу"
http://polit.ua/articles/2011/02/09/naisul.html
http://polit.ua/img/upload/%D0%BD-2.jpg



..
Отсюда первый вывод: нужно думать о переходе к рынку со свободными ценами – именно к свободным, а не потихоньку ослаблять регулирование. А второй: нужно приватизировать государственную собственность. В начале 80-х годов я это понял, а в 1985 г. закончил книжку – «Другая жизнь». Там я изложил свое видение реформ, в том числе ваучерную приватизацию. Кстати, у меня сложилось представление, что если расскажешь что-то чисто технически, а не популярно, то оно вообще проходит незамеченным. В приложении к книге в виде тезисов был изложен план посекторного перевода экономики из административного рынка в нормальный рынок – его просто никто не заметил.
я в эту книжку еще добавил такого кипятка: сравнение жизненного уровня в Соединенных Штатах и в Советском Союзе, причем, признаюсь, потратил на него очень много времени. Сравнение было документировано до последней цифры: огромный перечень товаров и их цен в США, более тысячи зарплат по всем специальностям – средняя, верхняя и нижняя, с учетом всех налогов, которые действовали в 1982 год в США. Всевозможные пенсии и пособия. Это потребовало очень много времени, и потом, когда книга появилось под псевдонимом в Самиздате, один из наших американистов сказал, что никак не могли понять, кто автор, откуда он в Союзе взялся. Но мне несложно на самом деле было. У меня была госплановский опыт работы с цифрами. К какой-то информации у меня был допуск – там часть информации была ДСП, либо из ИНИОНа – библиотеки по общественным наукам, куда не просто попасть. Но надо сказать, чем менее популярна информация, цифры всякие, тем она доступнее. Например, американская государственная статистика была вообще открыта. Ну кто будет копаться во всех этих томах!

А дальше – в 1986 или 1987 году, не помню точно, я попал в группу, которая сыграла большую роль в экономической истории нашей страны. Она называется теперь «Змеинка», по месту первой встречи. Я попал не на первую, а на вторую встречу. Там очень интенсивно обсуждались вопросы реформ.

То есть, там уже были люди, у которых был некий общий язык?

Знаете, я время от времени воспоминаю эту группу и удивляюсь, почему она заняла такое выдающееся место в российской экономической истории. Какой субстрат в этой группе был, а в других его не было? Мне кажется, что это острая экономическая логика. Там не стали бы разговаривать с человеком, который не держит экономическую логику.

Высшие командные высоты в экономике в России практически все время занимают люди из этой группы, – сейчас это Кудрин и Игнатьев. При том, что министра сменить – это как дважды два, но вот их за что-то же держат. Мне кажется, за умственную дисциплину – это не самый распространенный продукт в нашей стране. Не за способность договориться, что-то протолкнуть, а за какую-то экономическую последовательность. В экономике есть разные теории, есть разные взгляды на экономику, но придерживаться последовательного взгляда хотя бы в рамках одной доктрины – это уже большая заслуга, тем более, находясь на посту, руководя министерством финансов России, а не занимаясь написанием статей. И это производит сильное впечатление.

в этой группе было два ценных качества. Одно – упомянутая экономическая логика. Я помню, объяснил, что США для нас не образец при проведении реформ, и мы должны быть намного либеральнее, чем Соединенные Штаты. И вот такие вещи можно было содержательно обсуждать в нашей группе, в то время как вокруг нянькались с первой и второй моделью хозрасчета.

А второе качество – это внимание к институтам.
...

А если говорить об экономической эффективности, я предложил бы другой вариант – полноценная экономическая приватизация: мы продаем все предприятия тому, кто заплатит больше, гражданам и не гражданам. Продаем предприятия России на международных торгах. На самом деле, у такой приватизации много достоинств.
...
внутри власть, конечно, уже была разложенной, ее бы сломали… Но тогда я эту точку зрения не высказывал, и мы ее не обсуждали, потому что она находится за пределами национального воображения: представляете, продать всю страну тому, кто больше заплатит!

Но это настоящая альтернатива ваучерной приватизации. Нередко в застолье с друзьями - не экономистами, всплывает разговор о том, что в ваучерной приватизации народ не получил настоящую цену. Когда я рассказываю, как эти деньги могли быть получены, лица собеседников перекашиваются. Нет, говорят, лучше ваучеры. (Смеется).

Как говорит Чубайс: «Все претензии к ваучерной приватизации мы знали еще в восемьдесят-бог-знает-каком году…»

Это правда, это правда.

«…но мы вынуждены были выбрать вариант, единственно возможный в тех условиях».

Мы действительно много раз обсуждали все минусы реформ. Более того, критика внутри группы всегда была и остается более жесткой, чем снаружи! Искали мы тогда и настоящую внешнюю критику: никак не могли поверить, что в такой большой стране, как СССР, где-то «за барханами», как говорил Остап Бендер, не скрывались люди, которые знают больше нас. А Толя Чубайс еще и специально разыскивал этих людей, чтобы подключить к поиску решений
...
Я прошел не только школу логики на мехмате, но и школу того, что работает и не работает в Госплане. Большинство предложений по реформам просто не работают, они из пространства благих пожеланий. А работают очень резкие, очень четкие вещи – можно жаловаться на их грубость, но они логичны, они будут выполнены. Остальное просто повиснет в воздухе. Вот такая история реформ.

Часть 3. Что не меняется, когда меняется все

Но ведь все на самом деле продолжается, Чубайс менеджерит, Авен банком управляет. А вы думаете о фактуре общества, о том, как бы все это опять на уши поставить. Как же это поставить на уши?

Я тут недавно в интернете прочел, что есть Найшуль-1 и Найшуль-2. Найшуль-1 – это ваучерная приватизация, книга «Другая жизнь», Либеральная хартия, а Найшуль-2 – это «Размышления воцерковленного ученого», «Нормы российской государственности». И многие в недоумении, как это одно с другим сочетается.

А сочетаться это стало уже давно. В начале 80-х годов мы нашли друг друга с Валентиной Федоровной Чесноковой, – она писала и под псевдонимом Ксения Касьянова – выдающимся социологом-русистом, автором книги о русском национальном характере. На первой же нашей встрече она произвела на меня огромное впечатление. Будучи ученым-русофилом, она сразу сказала, что честность не является русской добродетелью, – это выдавало в ней человека четкого и организованного ума. (Смеется). А про ваучерную приватизацию, от которой у экономистов волосы становились дыбом – «быть не может!», она сказала: «Очень даже хорошо себе могу это представить. Другое дело, что жить в это время я не очень бы хотела». (Смеется) С той поры мы с ней были в постоянном научном и человеческом контакте. В 1993 году она стала моей крестной.


в модернизации нет необходимости?

Нет необходимости.

А когда мы поймем, что в ней есть необходимость? Что служит индикатором?

В 2003 году я написал, что мы можем быть либо Третьим Римом, либо отстающим цехом мировой фабрики. Мы выбрали путь отстающего цеха мировой фабрики.

Что значит выбрали?

Ну, нас это устраивает.

Общий тезис заключается в том, что любая культура способна к модернизации. Страны Юго-Восточной Азии – тому пример. Другое дело – желание обновления и согласие платить за него.

Зачем нам нужна модернизация? В Чили модернизация не была борьбой за эффективность производства, а произошла, потому что в глубоко католической стране почувствовали угрозу католическим ценностям.

Это очень глубоко в них сидит. Не так давно в чилийском парламенте провалили законопроект о чем-то однополом. Причем почти единодушно - и левые, и правые. Папа римский прислал благодарственное письмо: в мире все рушится, а вы чуть ли не единственный оплот надежд католичества. И католичество у них не в одержимости, а в плоти, в крови. Для них приход коммунистов – эта катастрофа. И поэтому они искореняли коммунизм очень ревностно. Вот пример очень характерный. При Альенде был закуплен суперкомпьютер для расчета государственных планов…

По вашей, госплановской части…

Да, по нашей части. Пиночет и реформаторы не то что его переключили на прогноз погоды, допустим. Они этот один из самых дорогих компьютеров в мире взорвали. После этого стало ясно, что в Чили никогда не будут рассчитывать планы. (Смеется) И все люди, которые собирались рассчитывать планы, эмигрировали. И кстати, очень хорошие карьеры сделали в США.

А насколько это не верхушечное и в этом смысле не случайное явление? Ведь это же решение некой группы, воля Пиночета и легендарных «чикагских мальчиков».

Нет, это была гражданская война, Чили 1973 – эквивалент нашего 1917 года, на обеих сторонах баррикад были очень интересные и достойные люди. А когда начинаешь ближе знакомиться, выясняется, что племянник правого лидера – среди левых.

«Чикагские мальчики» оказались волею судеб к месту – там было примерно 80 человек чилийцев, окончивших Католический университет Сантьяго, а затем аспирантуру Чикагского университета. Они интеллектуально были совершенно отвязные, абсолютные авангардисты. Они не копировали Соединенные Штаты, а делали те вещи, которые еще нигде не сделаны, которые только обсуждали ученые. И при этом они опирались на самую консервативную часть чилийского общества. Представьте себе, что модернизацию в России проводил бы не Столыпин, а Победоносцев.

И сам Пиночет, который характеризуется английским словом smart. К нему пришли и сказали, что надо открывать экономику. «Мы экспортируем медь. Что мы еще можем экспортировать?» Ему сказали, надо открыть экономику, чтобы узнать, что мы можем экспортировать.

Класс!

Это не класс, либеральные экономисты могут так сказать. А вот Пиночет сказал: «Это аргумент, так и поступим», – вот это – класс, конечно! Кстати, эстонский реформатор – премьер-министр Март Лаар был такой же: я говорит, не экономист, историк, и в экономике ничего не понимаю, мне объяснили – ни на что не обращай внимания, продавай где дороже, покупай, где дешевле, валюта должна быть твердой, неиспорченной… (Смеется)

Все просто.

И вся экономическая политика Эстонии базировалась на таких простых вещах. В Чили то же самое было.


Пиночет, когда пришел к власти, сказал: весь мир катится к социализму, в том числе и западные страны, но для нас это не закон. Вот такая дистанция. Потом, они говорят: «Мы – чилийские либералы, не американские». Вот встречались с одним из выдающихся реформаторов – воскресенье, утро. Все спешат в церковь. Мы спрашиваем: «А как часто вы ходите в церковь?» А он отвечает: «Сегодня пропустил воскресную службу впервые в жизни». При том, что это очень такой широкий мыслитель. Вот такая там закваска.


Видно, как у вас горят глаза, вам это интересно не меньше, чем было в 70-х – 80-х годах – ну понятно, с поправкой на опыт. У вас нет желания собрать команду, чтобы это не было делом Найшуля-одиночки? Вот в вашем институте сколько людей?

У нас сейчас два института. Институт национальной модели экономики и созданный при нем Центр изучения русского общественно-политического языка. Численность колеблется от трех до десяти сотрудников. Но мы, по выражению уже упомянутого Алексея Леонардовича Головкова – ателье высокой политической моды, и наша задача – порождать идеи государственного устройства и распространять их в устной и письменной форме. Это всё, что мы можем и умеем.

А большие дела, общее название которых – преодоление институциональных дефицитов, многим из которых сотни лет – не делаются, конечно, силой маленького think-tank. Большая часть их связана с незавершенной модернизацией: неразвитость общественно-политического языка, отсутствие настоящего суда, догоняющее инновационное развитие, неспособность к коллективным действиям, отсутствие цивилизованного кода общения и другое – все, что отличает нас от цивилизованных стран. Другая часть связана с институциональным наследием советской власти: восстановление исторической и правовой преемственности, консенсуальная легитимизация российской власти и собственности. Всего их пара десятков. Для них нужны совсем другие масштабы научной и научно-прикладной работы и мощное национальное целеполагание.

То есть, должно впрячься государство?

Да, это должны быть целедостижительные национальные проекты – по одному на задачу, по типу нашего ракетного-ядерного или американского манхэттенского проектов. Вот их особенности. Цель – решение задач не «абы как», а достижение в этих областях мирового совершенства. Организация – продвижение одновременно по всем возможным направлениям и перепрофилирование специалистов из иных отраслей знания. Питательная среда – народная самодеятельность типа кружков «юный институционалист» и «институциональной кройки и шитья»… Кстати, можно заставить бесплатно работать на них и мировую науку…

А собрать команду, подобную змеинковской?

Что же касается команды… В 80-х годах команда «Змеинки» собралась вокруг идеи полноценной рыночной экономики в России. Она не изобрела рыночную экономику, но бескомпромиссно обдумала ее отношению к тогдашнему СССР. Сегодня такой главной, магистральной идеей является Третий Рим – единственная концепция, придающая целостность российскому государству и обществу. И, опять же, ее не надо изобретать, – это сделано до нас. Но ее предстоит с ясным умом и трезвой памятью всесторонне и бескомпромиссно обдумать в отношении к современной России. Такой команды сейчас нет, но я очень хотел бы, чтобы она возникла!

Третий Рим – идея, мягко говоря, не самая свежая…

А мы не должны пугаться архаики. Она есть в любом государстве. Сравним, например, Россию и США. Корень, из которого вырос американский народ – религиозные Пилигримы с корабля "Мэйфлауер". А государственную форму Америке придали ее Отцы-основатели. У нас русское общество началось с св. князя Владимира. А государственную форму России придали идеи инока Филофея и его окружения. Где в США наследие Пилигримов и Отцов-основателей? Да везде. Где в России наследие св. Владимира и Филофея? Да везде. В идеократии, в Толстом и Достоевском, в математике Перельмане, в кухонных семинарах, и прочая, прочая. Все наши победы и поражения связаны с удачами и неудачами в осмыслении этого государственного наследия.

И еще… Все настоящее, подлинное – опасно. Поэтому нужно научиться отличать наследников по духу и наследников только по внешнему сходству. Кто настоящий наследник древнерусской иконной живописи: Глазунов или русский художественный авангард? В США для подобных целей есть школы трактовки наследия Отцов-основателей. Нужно научиться это делать и нам в отношении всего нашего прошлого.

В мире идет острая война государственных образцов или стандартов, подобная войне компьютерных операционных систем. Если Россия не сможет развить свои образцы, ей придется жить по чужим. В этом случае Москва не нужна, и России сподручно частями входить в Европу, которая, вместе с Америкой, готова поставлять всему миру действенные высококультурные государственные образцы. Процесс, начавшись с бывших союзных республик, что называется, уже пошел.