Нет, все-таки на место этих людей я стать не могу... противно
В моих последних сообщениях я пытался стать на чье-то место. Но вот
сталкиваешься с реальностью - и понимаешь: невозможно.
Мерзко. Наверное, потому что я НЕ МОДИФИЦИРОВАННЫЙ РУССКИЙ.
> Советский режим украл у одной шестой части суши талант Владимира Ашкенази,
а у него самого - родной язык.
Бог мой! Каждый, кто хотел, сохранял язык достаточно успешно. А в том, что
сын Герцена не говорил по-русски, был повинен, стало быть, царский режим?
>А сегодня я пытаюсь сохранить из этого все самое ценное и впитать все самое
ценное на Западе, где я живу уже почти сорок лет.
> - А что для вас - самое ценное?
> - Пожалуй, это: я не помню по-русски: по-английски - tolerance.
> - А так и будет - <толерантность>. В классическом русском языке для
этого понятия даже нет полного аналога. Ближе всего - <терпимость>.
> - Ну да, вы правы: Слово <терпимость> даже звучит как-то: не очень.
Так вот, толерантность и есть самое главное, что есть в западной культуре в
отличие от русской.
Надоело про эту "толератность" постоянно слышать. Вот США как раз ее очень
демонстрируют. А как Запад в целом в этом отношении - так это на Лефт.ру.
> Вы помните то знаменитое постановление ЦК о <сумбуре вместо
музыки>? Дело в том, что Сталин в то время был крайне удивлен и обижен,
почему ведущие композиторы не пишут произведений о нем.
Оказывается, все дело в том, что о Сталине не писали? %-)))
> интересен вопрос, насколько допустимо было с творческой точки зрения
писать музыку к <Падению Берлина>, но Шостакович не был арестован только
благодаря тому, что написал эту музыку.
Мда... А вот Мандельштама не спасла даже ода Сталину. Кстати, Георгий
Свиридов од Сталину не писал.
>Так вот, после этих гастролей мой <ангел-хранитель> по фамилии Волошин, не
помню имени, написал про меня: репортаж. Он дословно обвинил меня в том, что
<мне понравилась Америка>. Тогда меня вызвали в специальную комиссию
Министерства культуры, прочитали этот: репортаж и отменили мое турне по
Германии. Я даже помню, как сказали: <Вы, Ашкенази, теперь будете играть для
рабочих и крестьян!>. Они это сделали <в наказание>, вы понимаете? И очень
удивились, когда я их поблагодарил и сказал, что на зарубежных гастролях
очень утомляюсь и рад, что теперь смогу немного отдохнуть.
Этот же самый анекдот насчет "невыезда" слышал про Ростроповича. Бродячий
сюжет, что и говорить...
> Недавно я познакомился с его сыном Игнатом [Солженицыным], вы же
знаете, он очень приличный пианист.
Слышал (в Пятом концерте Бетховена). Не очень. В отличие от самого Ашкенази.
%-)))
> - Ну немного. А какой язык у вас сегодня <рабочий> в оркестре
чешской филармонии?
> - Когда мы знакомились с оркестром, я их спросил, какой они
предпочитают, и добавил шепотом: <По-русски, может быть, не стоит?>. Они
посмеялись, и теперь рабочие у нас - английский и немецкий, по-русски мы
часто говорим в перерывах.
Как противно...
> - И почему же мы, русские, такие? Почему никак не становимся частью
европейской цивилизации, почему замкнуты в самих себе, как японцы до
позапрошлого века?
> - Это очень долгий и серьезный разговор. Камни, холод,
пространство. При этом очень легко было добывать пищу, не так, как, скажем,
викингам. Но окончательного ответа у меня и здесь нет.
Глубокомысленно, что и говорить. Особенно про легкость добывания пищи...
================
Кстати, когда Ашкенази где-то объясняет, что когда он, мол, уехал на Запад,
то Шостаковича считали этаким официальным композитором, не стоящим внимания,
и что в значительной степени он, Ашкенази, объяснил "людям с иным
менталитетом" истинное значение Шостаковича - естественно, убедив их в том,
что Шостакович, мол, насквозь антисоветский , маскировался...
Я, со своей стороны, знаю, что и Леопольд Стоковский, и Леонард Бернстайн
(не последние, скажем так, люди в музыкальном мире) очень хорошо отзывались
и о Шостаковиче, и о русской музыке (в т. ч. советского периода) в целом
(см. например книгу Стоковского "Музыка для всех нас", написанную в 1950-е
гг.).
Так что не знаю, с кем он там общался... %-))))
