Наличие на форуме альтернативных точек зрения необходимо: отсутствие конкуренции есть опасный прецедент, ведущий к серьёзному заболеванию «монополистской структуры» (как это случилось с КГБ в части его защиты государства и строя в СССР). Действия «кретинов» (тех, кто критикует, термин введён Хазановым – виднейшим общественно-политическим деятелем периода разгула либерализма и диктатуры лжедемократии) демонстрируют нам, в чём мы правы, а в чём следует быть внимательнее и осмотрительнее.
Сразу хотелось бы оговориться: пишущий эти строки не старается ответить на заданные уважаемому Сергею Георгиевичу вопросы – это было бы бестактно. Кроме того, он не лезет в экономические дебри – как верно подмечено в народной мудрости, «когда у экономиста спросили, сколько будет дважды два, экономист ответил: «а сколько вам сейчас нужно?». Трудно представить более лживой науки, чем экономика* и более лживых специалистов, чем экономисты**.
Предметом рассмотрения в данной статье станут полемические и манипуляционные приёмы, используемые её автором, к которому пишущий эти строки испытывает, нужно отметить, известную слабость и, не побоимся этого слова – глубокое уважение. По счастью, автор часто предоставляет богатейший материал для анализа лжи, притяжек за уши и подтасовок, столь характерных для представителей либерально-демократических сект в современном мире.
Итак – постараемся разобраться в особенностях аргументации автора.
В 19 главе книги «Манипуляция сознанием» С.Г.Кара-Мурза пишет:
«Вот, вводя монетаризм и организуя "кризис неплатежей", ведущий к безработице, Гайдар целый год потрясал какими-то "кривыми Филлипса" как неотразимым аргументом. И ни один депутат, среди которых было множество ученых и инженеров, не задал простого вопроса: "Что это за "кривые"? Какое они имеют отношение к нашим делам? Насколько они надежны?" - самые естественные для инженера и ученого вопросы. Ни один! А история стоит того, чтобы на ней остановиться.
Мне пришлось вникнуть в это дело, когда я много лет назад занялся изучением истории взаимоотношений между естественными науками и политэкономией. В этой истории "кривые Филлипса" занимали особое место, им посвящена целая глава в изданной в Оксфорде "Истории эконометрии" - как изложение поучительного примера крупной научной мистификации.
Инженер-электрик из Лондона Филлипс занялся экономикой и построил аналоговую машину: три прозрачных резервуара ("производство", "капитал" и "потребительский спрос"), соединенных трубками, по которым прокачивалась подкрашенная вода. Задача была - найти способ стабилизации этой "экономики", контролировать инфляцию. В лучших традициях механистического мышления Филлипс рассчитал, что стабилизировать эту систему надо через уменьшение потребительского спроса. Как? Сняв социальные гарантии и отказавшись от идеи полной занятости - через безработицу. Это понравилось политикам, хотя первый же министр, предложивший отказаться от принципа полной занятости (в 1957 г.), вынужден был подать в отставку. Но затем, хотя экономисты доказывали, что причиной инфляции является прежде всего рост себестоимости производства, а не избыточное благосостояние людей, правительство соблазнилось и попросило "доказать" выводы статистикой.
Филлипс, по его собственному признанию, выполнил "ударную работу" и путем множества упрощений (критики называют их "подгонками") вывел, что рост безработицы якобы ведет к снижению инфляции. Дебаты в парламенте, для которых были нужны данные, обещали быть долгими, а Филлипс получил выгодное место в Австралии, хотел уехать и посчитал, что "лучше было сделать расчеты попроще, чем долго ждать результатов", а потом добавил скромно, что руководитель работ "задал эти результаты заранее" - ну прямо как у нас в ЦЭМИ (руководитель, проф. А.Браун, впрочем, от этого открещивается).
Вывод, который Филлипс сделал из своих липовых кривых, был чисто политическим: "При некотором заданном темпе роста производительности труда уменьшить инфляцию можно только за счет роста безработицы". Этим выводом и размахивал Гайдар, хотя и он сам, и его советники из МВФ прекрасно знали, что кривые Филлипса на практике не выполняются, что в ходе кризиса 80-х годов в США инфляция росла параллельно с безработицей (не говоря о том, что к нашей экономике все это вообще не имело никакого отношения). Но одурачить целый Съезд народных депутатов было нетрудно - они от рационального мышления отключились.
Для нашей темы этот сюжет важен тем, что он показывает: речь шла не просто о манипуляции сознанием, а о грубой, наглой манипуляции, с использованием прямого и легко раскрываемого обмана. Примечательно, что после первого же объяснения истории с "кривыми Филлипса" в печати (даже в малотиражной "Правде") никто из реформаторов больше о них публично не упоминал.»
История, действительно, стоит того, чтобы на ней остановится. Но совершенно с другой целью: чтобы показать, как С.Г.Кара-Мурза умудрился походя замарать грязью сразу двух ученых, по крайней мере один из которых – с мировым именем.
Весьма показательное начало. Автор не считает, что на форуме достаточно умных и «экономически» настроенных людей, которые с одной стороны поймут все тонкости его манипуляционных вывертов, и с другой стороны – вообще смогут до конца дочитать то, что автор написал. Поэтому Дмитрий Ниткин сразу расставляет точки над «i» - речь о недостойных действиях именно СГКМ. Для поддержания авторитетности утверждения он тут же вворачивает: один из которых – с мировым именем. В данном случае демонстрируется, что СГКМ, бяка эдакая, мировых учёных «марает»! И, следовательно, это поступок – плохой (используется авторитет людей науки, тем более – «с мировым именем». Автор неплохо учил работы самого СГКМ). Т.о. то, что делает автор, должно быть хорошим. Простейшая аттрактивная цепочка.
Элбан Уильям (Билл) Филлипс родился в 1914 году в Новой Зеландии в семье фермера.
Данная сноска призвана с самого начала вызвать симпатию к объекту анализа. Чуть выше сказано – «учёный с мировым именем». Здесь – из «фермеров». Человек пробился из низов, вот умница. А СГКМ такого марает! Не жалеет самоотверженного трудягу, добившегося мирового имени в науке «с нуля»!
Начал работать в 15 лет учеником электрика.
То же самое – с измальства работать пошёл. Прямо молодой Пешков!
Перебрался в Австралию, где собирал бананы, добывал золото, охотился на крокодилов – и одновременно проходил заочный курс обучения на инженера.
Т. с. Заочная форма обучения – дело нелёгкое (кто прошёл – знает). Автор осведомлён об этом и играет на эмоциях читателей. Вот ведь какой «парень из нашего города» - «заочник», работал на сборе бананов (на плантации – жертва империалистов-угнетателей, это должно непременно вызвать симпатию у реципиентов. Так, по крайней мере, думает автор), золотодобытчик, ударник труда в охоте на крокодилов (план, надо думать, перевыполнял. По крокодилозаготовкам).
В 1937 году через Японию и Россию переехал в Лондон, где перед войной получил диплом инженера-электрика. Воевал в английской авиации, на острове Ява попал в плен к японцам, оставался в плену три с половиной года.
Автор вставляет душераздирающую подробность – был в плену.
Не смотря на происки кровавого тоталитарного режима, наши люди с уважением и состраданием относятся к тем, кто оказался в плену. Срабатывает стереотип: во-первых – таких жалко, настрадались незаслуженно. Во-вторых – если оказались в плену и нет оговорки, что «перешли добровольно» - значит герои, попали в бою; раненые или в бессознательном состоянии. Да ещё столько времени в плену! В генетической памяти советских людей живут воспоминания о том, в каких условиях в плену находились НАШИ люди. Выше перечислены приёмы – на первый взгляд вполне честные – с помощью которых автор создаёт ассоциативную (не путать с «аттрактивной»!) цепочку по «привязке» (смысловой ассоциации) рассматриваемого объекта с теми, кто вызывает симпатию у собравшихся на форуме, да и вообще – у любого нормального человека.
В лагере для пленных тайком сделал радиоприемник и научил заключенных мастерить из подручных материалов электрокипятильники.
Однако автор не являлся бы «уважаемым Дмитрием Ниткиным», если бы не приготовил «на закуску» убойный аргумент в построенной им системе (а система, как мы уже убедились, преследует одну цель – создать максимально привлекательный, аттрактивный для реципиентов (для нас, то есть), образ рассматриваемого объекта. Цель этого – чуть ниже.) И тут он, нужно сказать, находит действительно сногсшибательный сюжет. Это ж надо – рассматриваемый объект был подпольщиком! Да ни где-нибудь, а в лагере! Вот тут пишущий эти строки обязан – как специалист – искренне поздравить уважаемого Дмитрия Ниткина. Ход сильный, да что там – просто талантливый.
Вернувшись в Лондон в 1946 году, поступил в Лондонскую школу экономики, где изучал социологию.
Этот абзац, кстати, так же весьма удачен. И показателен. С одной стороны автор ненавязчиво демонстрирует (в очередной раз), какой положительный герой наш Филипс. Подумать только - человек вернулся с войны, да ещё из плена! Да ещё где занимался подпольной работой! – и сразу на учёбу. Вот ведь характер, прямо–таки П. Корчагин и А. Мересьев в одном флаконе. Нет бы отдохнуть, сил набраться – а он сразу за парту. Какая тяга к знаниям! «Приведённый вывод» (специфический термин из рекламного жаргона. Обозначает вывод, который напрашивается у обрабатываемого объекта, реципиента (опять-таки – это про нас с вами, дорогие читатели), который возникает как бы сам собой. Но на самом деле – под воздействием тех «исходных данных», которые услужливо предлагает манипулятор) выглядит следующим образом: у рассматриваемого объекта неутомимая тяга к знаниям (а у всех советских людей это прочно ассоциируется только с хорошими человеческими качествами. Это была одна из главнейших пропагандистских установок Советской Власти, и автор бесстыдно паразитирует на своём враге), железный и целеустремлённый характер. Такой человек, как нас учили в детстве (то, что учили враги, для автора даже неплохо. Либералы любят выдавливать прибыль даже из трупов своих противников), априори должен быть честен и положителен.
Кстати, то, что человек изучает социологию, должно добавить ему веса в глазах читателей. Он ещё и в вопросах социальной жизни разбирается, кроме экономики, это вам не хухры-мухры!
Когда он слушал лекции по экономической теории, у него возникла идея сделать наглядное пособие в виде гидравлической модели, имитирующей денежные потоки и запасы в экономической среде.
При обсуждении предмета – «жидкостно-экономической установки» - автору требуется непременно ввернуть: мысль о ней появилась не случайно, не в безрадостное послепраздничное утро. Изобретение должно было быть вызвано к жизни самой что ни наесть серьёзной причиной. И вот исполненная достоверности историческая деталь: Когда он слушал лекции по экономической теории, у него возникла идея. Теперь уже никто не должен сомневаться, что в основе замысла «установки» лежат святые для любого образованного человека знания и лекции.
Именно по экономической теории.
Осенью 1949 года он собрал в гараже и представил публике замысловатое устройство из резервуаров, прозрачных труб и клапанов.
Вот тут автор (или тот, кто писал текст) совершает промах, правда незначительный. Упоминание о «гараже» явно лишнее. Оно вызывает ассоциации с чем-то несерьёзным, сделанным «на колене». Не существенно, но у некоторых читателей данный пассаж может вызвать некоторое отторжение вышеуказанных установок.
Но, как уже говорилось, текст сработан в целом не плохо и отрицательный эффект, могущий возникнуть в результате появления «гаража», напрочь забивается массированной аттрактивной атакой (этот термин не относится к употребляемым жаргонным словечкам. Но другого аналога мощной информационной «артподготовки» по созданию положительного имиджа анализируемого объекта, подобрать трудно), рассмотренной нами выше.
Вторая же часть предложения должна несколько разгрузить лубочно – положительный образ фронтовика, партизана, студента-заочника, ударника капиталистического труда и настойчиво овладевающего знаниями молодого учёного. Всё это слишком отдаёт характеристикой какого-нибудь «пламенного ленинца» без страха и упрёка, вроде Горбачёва или Ельцина. Приторную картину следует оживить, «разбавить» славословие и сделать более реальным портрет героя. Для этого автор вставляет характеристику «установки»: замысловатое устройство из резервуаров, прозрачных труб и клапанов. И не лубочно (что-нибудь вроде: «величественная конструкция, в которой чувствовалась сила экономической мысли и мощь глубочайшего либерально-монетаритского интеллекта»), и не уничижительно; вполне политкорректно и для оживляжу в самый раз. Кстати, не исключено, что «гараж» - производная от этой же попытки «повышения реалистичности». Только несколько палку перегнул автор.
«Наличные деньги» в виде подкрашенной воды заливались в систему сверху, перекачивались насосами, булькали в трубах, устремлялись вниз в водоводах и скапливались в резервуарах.
Вполне нейтральный пассаж. Хотя, на самом деле, абсолютно чётко укладывается в рамки манипуляции. 1. «Наличные деньги» заливаются в систему сверху - действительно, печатный станок и первоначальное распределение куда сколько именно оттуда и контролируется. 2. перекачивались насосами – верно, банки выполняют роль «насосов». Так, по крайней мере, считают доверчивые лопухи, слушающие басни о «саморегуляции рынка». 3. булькали в трубах – и тут в точку, даже термин подобран умело. У нас вечно деньги где-нибудь «булькают». То один банк «булькнется», то другой. То коробка из под ксерокса «булькает» на всю страну в СМИ, то деньги на ремонт отопления в каком-нибудь Усть-Куте «булькнутся» куда-либо (в чей-то либерально-рыночный карман) по дороге. 4. устремлялись вниз в водоводах – деньги у нас вечно стремятся вниз, за бугор то есть. «Водоводы» - это обнальные схемы и оффшоры, порождение рынка, надо полагать. 5. скапливались в резервуарах – резервуары – это счета в Швейцарии и США. Автору хочется напомнить к/ф «Двенадцать месяцев» и замечательную фразу: «бывает же так – врёшь-врёшь, да и правду соврёшь!»
Всё вышеперечисленное вставлено для придания большей реалистичности картине. Не беда автора, что у нормальных людей приведённые им термины вызывают ассоциации, отличные от той, на которую рассчитывал он сам. Данное предложение можно по смысловой нагрузке отнести к предыдущему.
Изменения уровня воды в резервуарах фиксировались графопостроителями.
Однако оживляж – оживляжем, а о главном забывать не следует. Автор добавил жизненности описанию и теперь, дабы читатель не стал задумываться над серьёзными вещами (например: а вдруг СГКМ прав и Филипс этот на самом деле шарлатан? Что-то уж больно на то похоже!), необходимо с помощью чьего-либо авторитета «легитимизировать» саму идею конструкции (через смысловую и, в первую очередь, аттрактивную легитимизацию внешнего описания «установки»). Как это можно сделать? Чей авторитет привлечь? Науки, чей же ещё! Какой бы маразматической не являлась конструкция, все процессы в ней фиксировались графопостроителями. Графопостроитель (это такой прибор. Многим он знаком по тем временам, когда они занимались наукой, могли ею заработать себе на жизнь и за саму жизнь не боялись. Т. к. прибор неразрывно связан с тем благополучным периодом, он в сознании реципиента является одним из символов нормальной человеческой жизни. Т. е. реципиент ему – неосознанно – как символу доверяет. Именно этим и пользуется автор, в очередной раз паразитируя на образах прошлого) – вещь непредвзятая, его можно подкрутить, но заморочить ему голову байками о «свободе конкуренции» и «неэффективности социализма» нельзя. Вот, демонстрирует автор, я вас не обманываю – все вопросы к графопостроителю. Он нас и рассудит!
Автор, правда, стыдливо обходит стороной тот момент, что этот графопостроитель может что-либо «фиксировать» или «доказывать» исключительно с его, автора, слов. А это, согласимся, «две большие разницы» с объективной информацией.
К всеобщему удивлению, машина работала.
Автор умело (следует признать – действительно умело) использует аппелирование к «независимым наблюдателям», создавая при этом иллюзию «объективности» и даже «строгости» к творцу «жидкостно-экономической установки». Ведь не верили люди, сомневались. А она – «установка» - всё же заработала! Уж как они удивились, Фомы неверующие!
Можно было смоделировать, например, увеличение налогов, шире открыв соответствующий клапан. Проблемой оставалась инфляция. Если она достигала слишком высокого уровня, из машины выливалась вода, и розовую лужу приходилось вытирать тряпкой.
Данный пассаж является связующим и не несёт сколь-нибудь серьёзной смысловой нагрузки. Кроме, пожалуй одной.
Автор решил: не пропадать же добру (текстовому отрывку). И ввернул про инфляцию. Снижение темпов инфляции (по крайней мере – на словах. На своём кармане люди почему-то чувствуют нечто совсем иное) – основная гордость нынешних либеральных главарей правительства РФ. Больше гордиться особо не чем, но это так, к слову.
Так вот – все непопулярные действия правительство оправдывает сдерживанием инфляции. Но что бы люди не начали задумываться: а самый ли страшный зверь – инфляция, и стоит ли ради её сдерживания идти на такие жертвы – необходимо безликий термин «инфляция» привязать к какому-либо отталкивающему явлению. И тут как нельзя более кстати пример с вылившейся водой и вытирание её тряпкой. Думается, каждый знает, насколько это муторная и неприятная работа. Теперь в подкорке будет сидеть «приведённый вывод»: инфляция, это нечто очень плохое и неудобное, мокрое и грязное, я сам (сама) об этом знаю лично. Правильно правительство делает, что все силы бросило (как оно говорит) на борьбу с нею. И ведь как тяжело бороться – муторно и слякотно!
Пришлось строить усовершенствованные модели, всего 14 штук.
Здесь – ничего особенного. Всё та же мягкая и ненавязчивая лакировка образа героя. На этот раз – демонстрация упорства и настойчивости. Столько моделей построил, пока не добился своего. Какой трудолюбивый!
Сейчас это устройство кажется техническим курьезом, но по сути оно было чем-то вроде аналогового компьютера.
В данном отрывке та же аппеляция к науке: «установка» была не что-то там, плод фантазии шарлатана, а самым что ни наесть компъютером. Да ещё и первым.
Воистину: чем бредовее мысль, тем легче убедить в ней самого себя. А с такой убеждённостью проще морочить головы окружающим: вера и пассионарность заразительны.
Электронно-вычислительная техника находилась тогда на самых ранних стадиях развития, вычислительные эксперименты были недоступны для эконометристов.
Уникальный пример объективной, не ангажированной информации. Всё справедливо. Должно же на целый текст быть хоть одно честное предложение?
Гидравлическая модель Филлипса предлагала простой, а главное, наглядный инструмент описания макроэкономических зависимостей. Кроме того, такая модель позволяла перейти от статичных описаний, характерных для господствовавшей тогда кейнсианской модели, к имитации динамического процесса.
Чистой воды реклама. Опять всё предельно политкорректно: действительно предлагала, действительно инструмент описания, действительно макроэкономических зависимостей и т. п. Никакой ангажированности – посмотрите, какая полезная в хозяйстве экономиста штука!
Подход Филлипса один из исследователей назвал позже «гидравлическое кейнсианство».
Человек, дочитавший до этого места, поневоле начинает, пусть даже подсознательно, искать ответ на вопрос: где подвох? К чему вся эта игра слов?
Выше мы смогли убедиться, что основная задача «игры» - создание имиджа положительного и симпатичного героя объекту обсуждения (Филипсу). Если читающий придёт к такому выводу и, следовательно, раскроет игру автора – тот садится в лужу под гром оваций. Что бы этого не допустить, автору необходимо дезориентировать читающего. Оптимальный способ – вбросить информацию-вирус, заставляющую читателя сомневаться в своих выводах. Действительно: так ли уж автор собирается расхваливать Филипса и его «установку», если, по его словам, один из исследователей назвал её нелестным прозвищем (судя по всему) «гидравлическое кейнсианство»? Вроде – название обидное, о называвшем автор отзывается без отрицательного оттенка («исследователь» - термин скорее положительный) и то, что данный пассаж вообще вставлен в текст должно, по идее, свидетельствовать о согласии автора с таким определением.
На самом деле данный пассаж не несёт ОДНОЗНАЧНО отрицательной смысловой нагрузки. Автор ловко балансирует на грани плохая смысловая нагрузка/нейтральное определение, находясь при этом на «территории» последнего. Ход и вправду ловкий – создавать даже не впечатление, а подозрение на впечатление! Причём не задерживаясь на этой скользкой теме надолго. Иначе читатель начнёт задумываться и анализировать и, чего доброго, разберётся в том, куда клонит автор.
Модель удалось сконструировать в том числе и потому, что в ней Филлипс применил свои знания инженера-электрика в области управления динамическими системами и кристаллически ясное понимание динамики взаимодействия запаса и потока в непрерывном времени.
Всё. Касаемо модели повествование подходит к концу. Теперь уже тактические уловки, такие, как вышеуказанное балансирование, аппелирование к авторитету науки и пр. уже не нужны и отбрасываются, как отработанные «союзники» США. Реципиентам однозначно показывается: Филипс не из пальца высосал конструкцию, вычитав её идею в «Очумелые ручки уикли мэгэзин», а применил свои знания инженера-электрика в области управления динамическими системами (не просто «системами», а ДИНАМИЧЕСКИМИ! Красивое слово и очень научное. Автор бьет в уязвимое место наших патриотов – технарей: чем больше научных словечек напихать в текст, тем больше у них доверия к этому тексту и тем меньше желающих усомниться в честности автора появится после прочтения). И понимание динамики взаимодействия, да не чего-то там, а запаса и потока, да не где-нибудь ВООБЩЕ, а именно в непрерывном времени у него не просто правильное и ясное, а прямо-таки кристаллически ясное! Да это же просто гений какой-то!
Это был подход обыкновенного гения.
Вот-вот. «Обыкновенно чудо». «Обыкновенный фашизм». «Обыкновенный гений Филипс». Где-то мы это уже слышали. Нас – и это важно ещё раз отметить – на протяжении всего предыдущего текста старательно подводили к этому простому и очевидному – для автора и Е. Гайдара – выводу. Следует отметить: Филипс – по мнению автора – записной гений. Это важно для всей конструкции информационного повода***, использованного автором.
Теперь обобщим сказанное ранее. Для чего автор всеми рассмотренными способами протаскивал тезис о том, что изобретатель «жидкостно-экономической установки» великий учёный с МИРОВЫМ именем, очень хороший человек («студентка, комсомолка, спортсменка, отличница и просто – красивий дэвушка») и вообще – гений без страха и упрёка?
Вернёмся в начало этого увлекательного повествования. История, действительно, стоит того, чтобы на ней остановится. Но совершенно с другой целью: чтобы показать, как С.Г.Кара-Мурза умудрился походя замарать грязью сразу двух ученых, по крайней мере один из которых – с мировым именем. Автор не столько пытается доказать преимущества рассматриваемой установки – он не выносит пассаж об этом в начало статьи – сколько старается нанести удар собственно по всей системе доводов СГКМ. Как это сделать? Честный и порядочный человек подошёл бы с другой стороны. О чём говорил и что в ГЛАВНУЮ очередь обсуждал СГКМ? Филипса? Его детище? Влияние нормы по крокодилозаготовкам, выполняемой Филипсом до войны и процесс выливания мутной воды из «установки» на ход экономического развития во всём мире? Разумеется нет. Разговор шёл о реформах Гайдара и обоснованиях этих реформ. Вот и следовало бы в таком случае сказать:
- реформы, проведённые Гайдаром, штука нужная и полезная. Они принесли пользу, материальную выгоду (уточнить – кому именно), дали такие-то результаты. Из этого можно заключить, что Гайдар был прав, а СГКМ – нет. И реформы проводить следовало, а вот их критики ошиблись: ведь теперь стало гораздо лучше, чем до реформ (уточнить: кому именно лучше).
- кривые Филипса объективно отражают механизмы экономики в мире вообще и в России – в частности. В соответствии с этими кривыми если мы сделали то-то, у нас должно было бы – с положительным результатом (опять уточнить – для кого именно положительным) – произойти то-то и то-то. Вот что произошло. Это всё произошло в ПОЛНОМ СООТВЕТСТВИИ с кривыми Филипса. Результат, предсказанный на их основе эмпирическим путём, полностью подтвердился. Т. о. Гайдар, обещая такой результат, был прав, а критикующий его СГКМ – нет.
Вот в этом случае действительно мы должны были бы признать правоту выкладок Филипса-Гайдара-Ниткина.
Однако по известным причинам так расписывать результаты реформ уважаемый и честный автор не станет. Действительно: нетрудно представить себе реакцию реципиента, находящегося в здравом уме и трезвой памяти, если ему сказать что реформы, проведённые группировкой Гайдара – вещь для страны полезная. Их результаты у России, что называется, на лице.
Если таким путём защищать Гайдара и путь его реформ невозможно, но необходимо, вывод напрашивается сам собой. Необходимо нанести удар по критику этих реформ. Причём не столько по применяемым им доказательным методам, сколько по нему ЛИЧНО. Для чего?
Автор понимает: его противник – фигура знаковая, СИМВОЛИЧЕСКАЯ. В определённой степени – святая (ошибочно думать, что у рационально мыслящих технарей не может быть святых символов). Такая фигура не может ошибаться. Ну разве что – чуть-чуть и в очень незначительных деталях (эту лазейку сознание автоматически оставляет для «реабилитации» «Святого Символа» своего хозяина. Оно, сознание, понимает: символы выбираются и меняются крайне редко, относится к ним необходимо бережно и если уж Символ в чём-то и ошибся – а не ошибается тот, кто ничего не делает – хозяину нужно дать лазейку для восстановления реноме Символа).
Для нанесения сколь-либо чувствительного ущерба символизму СГКМ, следует обвинить его в том, что, при «обнародовании», может вызвать сильную отрицательную реакцию у реципиентов. Если уличить СГКМ в неточности невозможно (автора просто пошлют, куда подальше, совершенно справедливо заявив по поводу предоставленных им цифр, что «усы и подделать можно»), требуется наносить удар в узловую точку, при разрушении которой всё здание, созданное СГКМ для данной темы, зашатается.
Читатель и сам, вероятно понял: оптимальный путь – обвинение СГКМ в клевете и возведении напраслины на человека. Действительно – подобное оценивалось отрицательно всегда и везде и человек, уличённый в такого рода поступках, серьёзно подрывал свою репутацию.
И вот уже мы читаем про тернистый жизненный путь простого крестьянского парня, батрака, смолоду гнувшего спину на эксплуататоров и одновременно (при огарке свечи) грызшем гранит науки. Потом фронт, плен, нелёгкая жизнь подпольщика. И после победы – кипучая и целеустремлённая натура становится мировой величиной в экономике. Ну разве подобная судьба не вызывает слезу умиления? И разве сомнения в компетентности такого человека не расцениваются, как оплёвывание ветерана труда и войны (в конце рассматриваемой статьи автор без обиняков именно так и поставит вопрос)?
Действительно, не знай мы СГКМ (и Ниткина) – ведь могли так и подумать. Для стороннего наблюдателя действительно производит впечатление. Следует отдать автору должное – провокация мастерская.
Однако это ещё не всё. Как часто бывает в жизни, из одной комбинации сразу же опытный манипулятор может надоить следующую. Вспомним: С.Г.Кара-Мурза умудрился походя замарать грязью сразу двух ученых, по крайней мере один из которых – с мировым именем. Если вернуться ещё дальше назад и посмотреть, кто является парой, мы без труда поймём: автор в одну телегу запрягает Филипса и Гайдара. Два кристально честных человека… Вот для этого и городился огород – увязав расхваленного учёного-фронтовика и Гайдара, автор проводит ассоциативную цепь: Филипс хороший – Гайдар весте с ним – значит Гайдар хороший. Из неё вытекает: СГКМ ругает Гайдара – но тот с Филипсом (и оба хорошие – см. выше) – значит СГКМ ругает и Филипса – значит он ругает двух хороших людей. Вот и самое главное в построении автора. Доказать, что некто хороший, увязать явно отрицательную фигуру с «хорошим» и в дальнейшем обвинять СГКМ в «обижании» «двух хороших людей».
На всякий случай напомним, для чего всё это затеяно. Главной целью автора было доказательство НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ КАРА-МУРЗЫ В ЕГО КРИТИКЕ РЕФОРМ ГАЙДАРА.И автор не стал доказывать нужность и полезность реформ, а попытался показать, какими «недостойными» приёмами пользуется СГКМ.
Маленькое отступление. Как сказано в одном прекрасном к/ф – «пойдём простым логическим путём». А почему автор не объясняет ошибочность критики реформ пользой этих самых реформ? Или хотя бы соответствием заявленных в начале реформ целей конечным результатам? Не логично ли предположить, что автор осознаёт невозможность таких объяснений и неэффективность такого пути доказательств?
Далее.
В 1950 году Филлипс получил работу на факультете статистики Лондонской школы экономики, и в 1958 году опубликовал свою знаменитую работу «The Relation Between Unemployment and the Rate of Change of Money Wage Rates in the United Kingdom, 1861-1957».
Совершенно безобидный – на фоне предыдущих – пассаж. Единственное, что автор и здесь не упустил ввернуть – что работа, судя по всему (по крайней мере так следует из текста) первая, знаменита. Нам опять подчёркивают: перед нами не ординарный учёный. Первую же работу напечатал – и она сразу же прославилась! Автор, уже достигнув своей цели – создания положительного образа Филипса, продолжает развивать успех и на каждом повороте напоминать об этом.
В исследовании была эмпирически установлена обратная зависимость между динамикой ставок заработной платы и уровнем безработицы в Великобритании в указанный период. В такой зависимости не было ничего неожиданного. Увеличение спроса на рабочую силу естественно выражалось как в повышении ставок заработной платы, так и в снижении безработицы – и наоборот, периоды депрессии замедляли рост зарплаты и увеличивали безработицу.
В рассматриваемом отрезке текста автор просто «финтит», как выражаются в боксе. Он, наговаривая простые банальности, и без того понятные каждому, с одной стороны старается внушить к себе доверие и смикшировать возникшее у реципиента скептическое к нему, автору отношение (однозначная трактовка мало кому известного фронтовика и золотодобытчика как научного «гения» не может не вызвать отрицательной или, по крайней мере, скептической реакции читающего) и с другой стороны – просто рассеять его внимание.
В дальнейшем американские экономисты П.Самуэльсон и Р.Солоу модифицировали кривую Филлипса, заменив ставки заработной платы на темпы роста товарных цен (поскольку рост зарплаты, не оправданный соответствующим ростом производительности труда, через увеличение издержек порождает повышение цен), и кривая Филлипса стала трактоваться как обратная связь между темпом инфляции и уровнем безработицы.
То же самое.
Этот аналитический инструмент показался очень полезным с точки зрения проведения макроэкономической политики.
Ничего особенного. Автор несколько расслабляется и позволяет расслабиться читающему. Сейчас не оказывается активного воздействия на реципиента – он ведь не железный; если и дальше жёстко расхваливать «гения», читающий может просто не дочитать до конца. Славословие хорошо в меру.
И меру эту автор знает. Однако текст не должен пустовать, он обязан нести необходимую автору манипуляционную нагрузку. Поэтому вворачивается упоминание о полезности того, что изобрёл (или написал? Не совсем понятно из текста) с точки зрения проведения макроэкономической политики.
Предполагалось, что используя кривую Филлипса, правительство получает возможность выбирать то соотношение между инфляцией и безработицей, которое в данный момент времени в наибольшей мере соответствует общественным интересам.
Представления, согласно которым темпы инфляции, условленной ростом заработной платы, зависят от уровня безработицы, причем такая зависимость носит сравнительно устойчивый характер, - такие представления в конце 50-х - начале 60-х годов оказали огромное влияние на правительства многих стран. В обществе укрепилось убеждение, что можно было бы уменьшить размеры безработицы, если просто смириться с постоянным сохранением несколько более высоких темпов развития инфляции.
Именно эта теория в какой-то степени служила обоснованием для развернутой в США администрацией Кеннеди и Джонсона "войны с бедностью". За время, прошедшее с момента избрания Кеннеди президентом до 1968 г., с помощью мероприятий кредитно-денежной и фискальной политики удалось добиться снижения уровня безработицы, достигавшей к началу периода почти 7%, примерно до 3,3%. На графике изображена "кривая Филлипса" для США за 1961-1969 гг.
Однако экономический кризис на Западе в начале 1970-х годов опроверг базировавшееся на кривой Филлипса представление, что существует компромиссный выбор между инфляцией и безработицей. Во время этого кризиса увеличивались как безработица, так и инфляция.
Автор в очередной раз использует ставший уже привычным приём. Он одновременно демонстрирует видимость объективности, упоминая о фактах, не подтверждающих установки рассматриваемого объекта, и дезориентирует читателя, подбрасывая ему основание думать: а вдруг автор всё-таки объективен? Вдруг он не просто расхваливает Филипса, а пытается объективно анализировать его творческое наследие? Подобная практика, как мы уже имели возможность убедиться, помогает достичь двух целей. Во-первых – это разрушает отрицательный образ автора, складывающийся у скептически настроенного реципиента. Если вдруг реципиент до начала чтения статьи склонялся к точке зрения СГКМ, он, читая рекламу Филипса («Филипс. Изменим жизнь к лучшему»), начинает интуитивно не принимать фигуру того, кто рекламирует, как положительную. И подобная «объективность» помогает автору пробить эту, в общем-то верную, защитную реакцию сознания реципиента.
Во-вторых, после постоянной, мягкой и грубой, навязчивой и тонкой рекламы рассматриваемого объекта, подобный резкий поворот в направлении суждений действительно сбивает с толку и дезориентирует читающего. Это несколько напоминает ситуацию, когда человек, определённое время двигающийся в одном направлении с более-менее постоянной скоростью, вдруг резко меняет (не по своей воле) и то и другое. При достаточной нагрузке и не подготовленном вестибулярном аппарате, у человека может закружиться голова или просто возникнуть неприятное ощущение. В этом случае он на короткое время может утратить контроль над ситуацией.
Можно было бы подумать, что автор действует шаблонно и слепо копирует уже применявшийся приём. Однако на примере следующего абзаца мы убедимся, что автор в определённой степени творчески подходит к своему делу и разнообразит приёмы манипуляции.
Тем не менее, нет никаких оснований считать «кривую Филлипса» научной мистификацией. Она реально описывала положение дел в экономике самых различных стран, но, как и любая закономерность, верна только в рамках определенных ограничений.
В предыдущем отрывке автор вроде бы приводил пример, что опытным путём была доказана неэффективность и несостоятельность «методы Филипса». Для большинства людей опытно – экспериментальное подтверждение чрезвычайно важно и для доказательства чего-либо дорогого стоит. И те, кто верит СГКМ, читая предыдущий абзац, начинают терять ориентацию и вместе с тем облегчённо вздыхают: ну слава богу, Филипс всё-таки неправ! …Размечтались, глупые!
Автор в очередной раз совершает головокружительный пируэт и тут же безаппеляционно заявляет: а вот фигушки вам! Филипс прав – и всё тут! И «кривая» совершенна верна, и положение дел описывало реально. Правда, в рамках определенных ограничений … Подобный ход призван в очередной раз сбить с толку и в определённой степени «деморализовать» реципиентов. Не терпящие возражений формулировки символически демонстрируют: что бы там опытным путём не подтверждалось, а последнее слово всё равно будет за нами! Автор ставит своей задачей подавить волю реципиента, не допустить у него возникновения убеждённости в конечной правоте СГКМ. Для этого им и применяются и дезориентация, и демонстративное пренебрежение к результатам «полевых испытаний» теории Филипса.
Практика показывает, что кривая Филлипса применима для экономической ситуации в краткосрочный период, тогда как в долгосрочном плане рост инфляции может сочетаться с высоким уровнем безработицы, что объясняется целым комплексом обстоятельств. Среди этих обстоятельств важно выделить политику стимулирования спроса: стремление правительства снизить уровень безработицы ценой увеличения инфляции успешно только тогда, когда у населения удается создать так называемые “ложные ожидания”. К примеру, работающие по найму, наблюдая рост ставок зарплаты, увеличивают предложение труда (безработица сокращается). Однако как только люди начинают замечать, что реальная заработная плата все уменьшается (в отличие от номинальной) то никто больше не будет увеличивать предложения труда. Считается также, что кривая Филлипса применима лишь для анализа в условиях умеренной инфляции с постоянным темпом. При неожиданных экономических потрясениях темп инфляции возрастает неожиданно и может сопровождаться резким увеличением безработицы.
С точки зрения манипуляционной технологии, главное в этом абзаце находится в самом начале. Практика показывает, что кривая Филлипса применима для экономической ситуации. Все дальнейшие оговорки, в том числе и этот: в краткосрочный период, тогда как в долгосрочном плане… являются мишурой, призванной маскировать главное. Начиная читать абзац, наполненный наукообразными терминами, человек автоматически запоминает то, что значилось в САМОМ НАЧАЛЕ текста и что мозг не отвергает как несущественное. Начальную фразу мозг точно не отвергнет: она крайне важна для общей оценки. Приняв ей, мозг загружает в сознание эту установку. А для того, что бы реципиент не спохватился и не начал анализировать прочитанное, сразу после этой фразы и идут глубокомысленные и наукообразные рассуждения. Возможно они не ошибочны. Это уже не столь важно. Пока читатель пытается в них разобраться (а написаны они так, что не сразу и определишь, где что), главная установка уже прочно укрепилась у него в мозгу. Так, за ширмой умных рассуждений, все разрушители нашей страны – рыночники-мракобесы, оголтелые либералы и крайние демократы - протаскивают свои разрушительные установки. Наш автор – достойное дитя таких «родителей».
Сам Филлипс не придавал этой своей работе большого значения и говорил, что она сделана «на выходных».
Наглядный пример создания «приведённого вывода». Выше упоминалось, что работа Филипса – гениальная, талантливая и вообще единственно верная. И тут же автор походя замечает - сделана «на выходных». Этим убиваются сразу два зайца. Во-первых в очередной раз демонстрируется гениальность учёного. Это ж надо – какую работу на выходных, походя сварганил! Такую установку – чудо техники! Какими талантами богат рыночный мир.
Во-вторых, и это главное, наносится удар по СГКМ. Подразумевается, что СГКМ потратил немало сил, поливая грязью учёного за его работу, которую тот соорудил, как уже демонстрировалось, в перерывах между воскресными ланчами. Это должно привести реципиента к выводу: уровень подготовки Филипса чрезвычайно высок. А вот у его критика … Того … Не очень …
У «приведённого вывода» значительно повышается эффективность, если сразу после него в той или иной форме привести подтверждающие данные. Какой здесь вывод? СГКМ не компетентен, его квалификация (в экономической сфере) оставляет желать лучшего. Что мы читаем ниже?
Филлипс считал инфляцию бОльшим злом, чем безработица, однако ему и в голову не приходило рекомендовать безработицу как средство от инфляции – хотя бы потому, что отношения между работниками и работодателями намного менее подконтрольны правительству, чем денежная политика. Правительство просто не может обязать работодателей, например, уволить каждого двадцатого работника. Филлипс просто предупреждал, что, по его мнению, в период экономической неустойчивости антиинфляционная политика влечет за собой рост безработицы – если только производительность труда не растет достаточно быстрыми темпами. Когда С.Г.Кара-Мурза пытается представить Филлипса чуть ли не борцом за безработицу и исполнителем «социального заказа» британских капиталистов, то он придает его словам совершенно фантастическую интерпретацию. Я не верю, что С.Г.Кара-Мурза не видит разницы между высказываниями типа: "Победа возможна только ценой больших жертв" и "Если у нас будет много жертв, то мы победим".
«А вот и он, больной зуб». Первая часть отрывка отвлекает внимание читающих умными рассуждениями, а вторая наносит завершающий – в этой комбинации – удар по СГКМ. Правда, здесь автор действует несколько нестандартно (пишущий эти строки должен признать: автор молодец. Ход умелый и неожиданный по технике исполнения). Он не подтверждает некомпетентность СГКМ, а идёт ещё дальше, обвиняя его ни много ни мало … во лжи! Когда С.Г.Кара-Мурза пытается представить Филлипса чуть ли не борцом за безработицу и исполнителем «социального заказа» британских капиталистов, то он придает его словам совершенно фантастическую интерпретацию. Я не верю, что С.Г.Кара-Мурза не видит разницы между высказываниями типа: "Победа возможна только ценой больших жертв" и "Если у нас будет много жертв, то мы победим". Смело, хотя … Лучшая оборона – это как известно, нападение. И что громче всех будет орать вор, мы тоже помним. Так что подобное действие, скорее, закономерность, нежели исключение.
На самом деле автору нет необходимости прямо здесь и сейчас всем доказать, что СГКМ некорректен в работе с фактами. Автор этого и не делает. Обратим внимание – он ни где не обвиняет впрямую. Это ему не только не нужно но и рискованно. В ответ на открытое обвинение можно получить предложение обосновать подобное утверждение. И доказать. А это сложнее – вариант явно бесперспективный. И тогда эффект будет противоположным – те, на кого он рассчитан, убедятся, кто истинный лжец и манипулятор.
Но если намёк скользкий, расплывчатый и неуловимый, но вместе с тем вполне определённый – он прочно застревает в мозгу реципиента. Парадокс в том, что сознание реципиента подсознательно – независимо от хозяина – обрабатывает информацию, важную для реципиента. Мозг устроен так, что работает на своего владельца всё время (даже когда человек спит), экономя ему время и усилия. И, поскольку эта информация весьма важна для читающего (правдив или нет Святой Символ? Помните, мы говорили об этом и о том, насколько подобные определения важны для сознания человека), мозг будет над ней напряжённо работать. Но, т. к. намёк мутный и неуловимый, у мозга нет достаточной информации для решения – ДЛЯ ЛЮБОГО РЕШЕНИЯ – и ответ «зависает». Получается: мозг выдаёт хозяину примерно следующее: я не могу точно ответить, говорил Символ правду, или нет. Причём выдаёт не один раз, т. к. не один раз возвращается к решению этой задачи. В итоге хозяин из подкорки постоянно получает информацию, в которой только одна осязаемая составляющая: имело место обвинение Символа во лжи. Это воздействует на мировоззрение (комплекс убеждений реципиента) самым разрушительным образом. Чего и добивается автор.
Кстати – ниже автор всё-таки сделает выпад, который для него напрашивается сам собой и который ему, по правде говоря, не стоило бы делать. Он, «продемонстрировав» в приведённом выше примере, «некомпетентность» СГКМ как экономиста, всё же пнёт его – чего это, мол, химик, в экономику лезет. Но к этому мы ещё подойдём.
Филлипс действительно перебрался на работу в Австралию – только произошло это в 1967 году, через девять лет после публикации.
Давний и малоэффективный приём. В первой части высказывания автор вроде бы соглашается с оппонентом – да, действительно он был в Австралии. Тут вы, милейший, правы. И наносит удар - только произошло это в 1967 году, через девять лет после публикации. Вот тут-то вы, любезнейший СГКМ, и попались!
Главное – не акцентировать внимание – на чём «попался»? Разве СГКМ утверждал, что Филипс уехал в страну кенгуру ДО публикации? Но автор проносится мимо этого момента со скоростью президентского кортежа, не забывая вставить для солидности и придания видимости «тщательной подготовке материала» дату, когда это было.
Можно подумать, кто-то спорит с этой датой.
А в 1958 году он получил профессорскую степень и продолжал макроэкономические исследования.
«Хороший человек – солонку спёр, не побрезговал». Автор продолжает расхваливать своего героя, стараясь не допускать и мысли о том, что это не великий учёный.
В Австралии Филлипс начал изучать экономику Китая, сочетая свои способности экономиста со знанием китайского языка, приобретенным в плену.
Здесь в одну кучу свалено всё: и работа автора над экономикой именно Китая (данное словосочетание сейчас, на фоне впечатляющих успехов Китая в экономике, вызывает явно положительные эмоции. Автор непрямо увязывает Филипса с успехами китайской экономики, создавая из них простую ассоциативную цепочку), и его СПОСОБНОСТИ (не знания, не опыт, а именно СПОСОБНОСТИ! Какой способный – действительно гений!), и знание китайского языка (язык действительно сложный), и то, что автор выучил его в плену (он там чем только не занимался. И партизанил, и язык изучал. Дали б ему союзники немного времени, разгромив японцев попозже – он бы ещё, наверное, ядерный реактор соорудил под носом лагерной охраны и на нём к своим улетел бы). А Кара-Мурза такого героя и вундерманна «марает»! Ай-ай!
В 1969 он перенес инсульт, от которого так и не смог полностью оправиться. Умер Филлипс в 1974 году на родине, в Новой Зеландии.
Здесь автор играет на сострадании. Бедолага: у него инсульт, и вообще – умер человек. А СГКМ его «марает» … Какая жестокость!
Не будем забывать: автор главную ставку делает именно на возвеличивании Филипса. Есть оно – есть надежда выиграть поединок с СГКМ. Если PR-раскрутка не проходит – вся затея автора летит в тар-тарары. Здесь – и главная удачная мысль, и ахиллесова пята конструкции, созданной автором. Его замысел проходит только в том случае, если никто не обратит пристального внимания на главный замысел автора.
А при обнародовании манипуляционной конструкции – что в реальности и происходит – автор однозначно «припирается к стенке» и его обман выставляется напоказ всему миру.
Отношение современных экономистов к «кривой Филлипса» довольно противоречивое. Практически никто не отрицает ее существование, но ведутся споры о диапазоне действия выявленных Филлипсом зависимостей. Различные интерпретации кривой Филлипса давали Самуэльсон, Солоу, Фридмен. Последний, например, подчеркивал неэффективность борьбы с безработицей путем “накачивания“ спроса инфляционными мероприятиями. Он полагал, что когда население преодолеет свои ложные ожидания, тогда инфляция будет сопровождаться уменьшением предложения труда, т.е. растущей безработицей. Детальное изложение этих концепций было бы слишком специальным предметом, но их легко найти чуть ли не в любом учебнике по макроэкономике.
Многие оценивают Филлипса как человека, обогнавшего свое время, но не получившего в руки необходимых вычислительных мощностей для численной реализации своих эконометрических моделей. Так, его модель экономики Великобритании, составленная в 1961 году, была реализована на компьютере только к середине 70-х годов. В последнее время наметилось возрождение интереса к моделям Филлипса – уже на качественно новом уровне понимания. Так, специальный выпуск «Journal of Monetary Economics» (Vol. 44, N.2, 1999) получил характерное заглавие ”The Return of the Phillips Curve”. Недавно вышел сборник его трудов с перепиской и воспоминаниями современников: A. W. H. Phillips, Collected Works in Contemporary Perspective edited by Robert Leeson, Cambridge U.K, Cambridge University Press, 2000.
Всё это не существенно – болтовня о величии и огромной важности творческом наследии Филипса призвана в очередной раз напомнить реципиентам о кристальной чистоте и мировой величине того, на кого посмел поднять руку СГКМ. Размеры статьи не резиновые, всё, что хотелось бы, в неё не втиснешь. И хоть на последок но нужно привести пример заслуг Филипса перед мировой наукой. Выше уже говорилось, что в конце настоящей статьи автор не удержался, и попрекнул-таки СГКМ его образованием. Вот к этому упрёку автор и хочет «подготовить» реципиентов нужным образом – забив им головы трескотнёй о научных подвигах объекта анализа.
Итак, имя Филлипса в наши дни известно каждому студенту-экономисту.
Это несколько грубовато – но статья-то заканчивается. Тут не до сложных приёмов. В боксе на последних двадцати – пятнадцати секундах последнего раунда секунданты орут своему боксёру: концовка!! Концовка!!! Это означает – давай работай, как отбойный молоток, не до тактики! Время на исходе!
Так и наш автор. Плевать на дипломатию – известен каждому и точка! И сразу же несётся дальше, не давая времени читающему подумать: ну и что с того, что известен? Гитлер вон тоже известен – нам что, на него теперь равняться? И Гайдар, и Чубайс – тут не то, что «любой студент-экономист» - каждая собака их знает. А уж окажись они без охраны в толпе «дорогих россиян», обворованных и замерзающих в не отапливаемых домах … Вечное было бы о них «знание» …
То, что оно не знакомо народным депутатам, не делает последним чести, но и не является трагедией – есть грамотные люди, вроде Е.Т.Гайдара, которые могут объяснить интересующимся некоторые макроэкономические закономерности.
Автор опять прибегает к уже использовавшемуся приёму. В первой части высказывания он приводит справедливые – если не сказать прописные – истины. Действительно – большинство согласится, что депутатский корпус что во времена гайдаровской «прихватизации», что сейчас представляет из себя редкостную кунсткамеру, паноптикум. А во второй протаскивает утверждение, необходимое ему. Оно здесь, кстати, появилось не случайно. Выше мы рассмотрели, каким образом автор пытается «реабилитировать» в сознании реципиентов словосочетание «ЕГОР ГАЙДАР» и подавить те эмоции, которые оно вызывает у любого нормального человека (а не «уважаемого Дмитрия Ниткина» или Новодворской). И для разнообразия он, в дополнение к своему главному приёму (возвеличивание Филипса с последующей увязкой оного с Гайдаром), старается разукрасить образ Егора Тимуровича ещё и с этой стороны. Просто и доступно, краткость – сестра таланта.
Но интересна в связи с этим позиция С.Г.Кара-Мурзы, который явно что-то знает по теме, но разглагольствует о «липовых кривых» и «легко раскрываемом обмане», делая вопиющие ляпы
Гайдар – Гайдаром, а главная мишень – всё-таки СГКМ. Надо пнуть его сильнее напоследок. Чётко обозначив выше, что СГКМ несправедливо марает двух учёных, автор теперь обвиняет оппонента то ли во лжи, то ли вообще чёрт знает в чём. Причём делает это ловко.
СГКМ обвиняется в том, что явно что-то знает по теме, но О ТОМ, ЧТО ЗНАЕТ, НЕ ГОВОРИТ. Намёк мутный и неуловимый – это, кстати, первый признак лжи и манипуляции. Ведь СГКМ действительно что-то знает «по теме» - не может же он знать только то, что написал в своей книге? СГКМ наверняка знает, когда примерно происходили рассматриваемые события, как бегали свинячие глазки Гайдара, когда он зачитывал «результаты кривых», знает ещё кучу второстепенных и малозначащих фактов. И не говорит о них. Он же не может подробно в своей книге рассказывать обо всём, со всеми подробностями. СГКМ пишет о главном, о том, что интересно читателям. Автор же цепляется к этому факту и заявляет, что СГКМ знает какие-то страшные секреты, которые его, СГКМ, сразу выведут на чистую воду как манипулятора. И ведь поди докажи, что СГКМ этого не знает! Как можно доказывать, что ты – не верблюд?
Впрочем, в отношении манипуляции голова у автора варит – как мы уже не раз убедились – неплохо. Он бросает обвинение походя и сразу переходит на другую тему, что бы отвлечь внимание реципиента от обдумывания: а знает ли СГКМ что-то такое, что имеет ввиду автор. И что он вообще имеет ввиду?
Автор немедленно цепляется к тому, что, по его мнению, СГКМ делает вопиющие ляпы. Внимание читающего переключается на работу с новой вводной задачей, но намёк на нехороший поступок СГКМ остаётся, так уж устроено сознание.
типа «экономисты доказывали, что причиной инфляции является прежде всего рост себестоимости производства, а не избыточное благосостояние людей» - как будто избыточное благосостояние (то есть неоправданно высокая зарплата) не сказывается в первую очередь именно на себестоимости производства!
Не станем разбирать саму аргументную базу автора; как говорилось выше, пишущий эти строки не будет вдаваться в экономическую полемику. Отметим только, что в значительной степени «благосостояние людей» может не иметь НИКАКОГО отношения к зарплате. Ездящий на хорошей машине, живущий в роскошной квартире человек может получать маленькую зарплату или не работать вовсе. Что – автор этого не знает? Знает, он, как мы опять-таки имели возможность убедиться, не дурак, а очень даже наоборот.
Отметим главное: данный пассаж преследует две цели. Первая, как уже отмечалось, это отвлечения внимания реципиента от анализа обвинения СГКМ в нехороших делах. Вторая – это собственно обвинение в неграмотности, что на фоне постоянного славословия в адрес Филипса и «прицепленного» к нему «грамотного людя Гайдара» выглядит ещё значительнее и полезнее для обмана читающего. Выше объясняется, насколько умны двое первых, а тут на тебе, такая «ляпа». Действительно – эффективный приём для дискредитации оппонента.
Нечего и говорить о выпадах в адрес Е.Т.Гайдара, который якобы «организовал кризис неплатежей» и «вводил монетаризм» (совершенно безграмотное словосочетание, что-то вроде «вводил марксизм») – понятно, что обвинения в организации «кризиса неплатежей» являются ритуальным сотрясением воздуха и не могут быть сколь-либо серьезно обоснованы, пусть даже этот кризис и имел место на самом деле.
Данный фрагмент преследует сразу несколько целей. Один из аргументов СГКМ – это создание кризиса неплатежей как такового и то, что он был создан командой Гайдара. Если нанести удар в эту точку, автор а) подрывает имидж СГКМ – ведь он показывает, что аргументная база оппонента никуда не годиться и б) реабилитирует имидж собственно Гайдара, да и всей его шайки заодно. Замысел верный, но, как говорил Суворов, «с умом задумано, да без ума сделано». Если рассматривать, каким образом автор пытается здесь добиться своей цели, мы обнаруживаем:
- вначале тезис о несправедливых обвинениях Гайдара строятся на аналогии с упомянутой выше «ляпой»: Нечего и говорить о выпадах в адрес Е.Т.Гайдара. Действительно – если раньше автор «уличил» СГКМ в ошибках (да ещё в каких - вопиющие ляпы!), то и сейчас обвинение вроде бы законное. Ошибся тогда, ошибся сейчас – тенденция, однако …Минус в том, что мы то уже убедились, чего стоят «разоблачения», приводимые автором. И эффект получается прямо противоположный: автор обманул читателей тогда, обманывает и сейчас.
- для доказательства некорректности обвинений СГКМ в адрес Гайдара, автор использует соответствующие эпитеты. Это, кстати, так же является отличительным признаком навязывания реципиентам своей точки зрения и, очень часто, слабости своей позиции (её автор и пытается компенсировать «аттрактивными ярлыками». Это так же специфический термин из рекламного жаргона). якобы «организовал, ритуальное сотрясение воздуха, не могут быть … серьёзно обоснованы, безграмотное словосочетание – это всё типичные «аттрактивные ярлыки», которыми автор пытается создать у реципиента определённый, необходимый ему настрой.
- автор вворачивает одно словечко, являющееся зачастую определяющим слабость позиции. В предложении понятно, что обвинения в организации «кризиса неплатежей» являются ритуальным сотрясением воздуха и не могут быть сколь-либо серьезно обоснованы, пусть даже этот кризис и имел место на самом деле, таковым является первое слово. Когда манипулятор говорит: всем известно, само собой разумеется, понятно и пр. для определения какого-либо факта – это сразу должно насторожить читающего, т. к. это верный признак нечистой игры.
Нужно отметить, что к концу статьи автор явно начинает давать сбои и допускать промахи, которые наглядно демонстрируют его игру. То ли утомился, то ли полагает, что уже достаточно заморочил голову читателям и может особо не таиться – они теперь ничего не соображают. То ли квалификация автора ещё не достаточно высока, что бы лгать без проколов на протяжении такого длительного текста – кто знает? Очевидно одно: если общее построение статьи и выбранная линия заслуживают уважения, в конце текста автор явно прокалывается и начинает подставляться. Простим ему это – он и так потрудился на славу.
Обращает на себя внимание и блестяще-уклончивое описание подхода Е.Т.Гайдара: «целый год потрясал какими-то "кривыми Филлипса" как неотразимым аргументом».
Данный пассаж уже откровенно слаб. Определение блестяще-уклончивое свидетельствует, что автор начинает практически впрямую хамить СГКМ. А это, в свою очередь, показывает: либо у автора заканчиваются серьёзные приёмы манипуляции, либо он действует по описанному выше боксёрскому принципу «концовки»: не важно каким образом, но побольнее ударить напоследок.
Спрашивается, в пользу чего аргументом?
Автор на протяжении последних абзацев упорно сводил обсуждение к экономическим деталям. Сейчас он начинает эксплуатировать эту установку. Обсуждая «аргумент», он пытается перевести разговор на КОНКРЕТИКУ, на определённые детали. Ведь текст он цитирует правильно, СГКМ не расшифровал, пользу чего аргументом? А-а, говорит автор, и тут недосказанность. А ведь такая уже была раньше – помните: явно что-то знает по теме, но разглагольствует? Вот – уже целая система недомолвок и недоговорок у СГКМ выявилась! Я говорил, говорил, говорил!
Если бы автор составил себе труд повнимательнее прочитать книгу СГКМ, он без труда нашёл бы ответ на свой вопрос. Не найти можно лишь в том случае, если есть желание не найти. В книге всё предельно ясно расписано.
Из текста может создаться впечатление, что в пользу повышения уровня безработицы.
А какое ещё впечатление может создаться у автора? И почему читатели должны мыслить категориями тех «впечатлений», которые у него «создаются»? Мало ли, что у него «создастся» в следующий раз – нам что, относится к «впечатлениям» автора, как к высшему откровению? Или автор просто пытается НАВЯЗАТЬ реципиенту свою точку зрения, маскируя навешиваемый на высказывание СГКМ «аттрактивный ярлык», замаскированный под «создавшееся у автора впечатление»?
Но прямо этого не говорится.
Вот-вот. Если не говорится – зачем автор фантазирует? Ответ, при условии, что автор разумный и вменяемый человек, может быть только один: автор манипулирует сознанием реципиента. Выше было сказано, что «создалось впечатление». А теперь, вдогонку, на оппонента вешается очередное обвинение в укрывательстве информации. Как мы рассмотрели, это третье по счёту; два предыдущих были ложными и явно надуманными. Однако автор создаёт систему воздействия на реципиента, в которой каждый последующий факт как бы подтверждает предыдущие. Всё новые и новые факты создают видимость подтверждения и, самое главное, отвлекают внимание от необходимости обосновывать и подтверждать предыдущие. Тут самое главное – не останавливаться и не давать возможности читающему концентрировать внимание на обработке получаемой в каждом конкретном случае информации.
А что было на самом деле?
Чтобы у читателя не сложилось мнения, что именно позиция С.Г.Кара-Мурзы является либо воинствующим невежеством, либо открытым и сознательным обманом людей, не разбирающихся в экономической теории, я прошу Сергея Георгиевича ответить на следующие вопросы:
Насколько помнится, такой приём автор в настоящем тексте ещё не применял. В приведённом отрывке поставлено имя оппонента, с ним прямо увязаны термины, обозначающие неблаговидные поступки – воинствующее невежество, открытый и сознательный обман людей – и текст, в котором содержится эта информация, стилистически завёрнут в сложную конструкцию, отягощён несколькими определениями. Сделано это для того, что бы читающий подсознательно связал конкретное лицо с негативными характеристиками. Фактически – тот же «аттрактивный ярлык», но более тонкий, весьма специфично проведённый (пишущий эти строки не может применить к данному примеру чёткое определение. В силу специфики своей профессии, он вынужден оперировать терминами из рекламы. Но далеко не все приёмы, используемые автором, применяются в рекламе – они очень специфичны и в рекламной практике не востребованы. Цель рекламы – за небольшими исключениями – придать рекламируемому объекту положительное значение. Придание же противоположного значения может проводиться теми же методами, но «с противоположным знаком», однако не всегда. И некоторые приёмы из арсенала автора не могут быть использованы в «честной» рекламе. Поэтому пишущий эти строки не знает их наименований и вынужден для обозначения «подгонять» термины, обозначающие схожие явления и приёмы).
1. Что, где и когда Е.Т.Гайдар говорил о «кривой Филлипса»? Аргументом в пользу какого тезиса он ее использовал? Разумеется, хотелось бы видеть цитаты и ссылки.
2. Кто, кроме С.Г.Кара-Мурзы, считает исследования Филлипса «крупной научной мистификацией», кем и когда были опубликованы доказательства этого тезиса? Кто говорил о "подгонках" у Филлипса и в каких терминах (цитаты и ссылки)?
3. Если «кривая Филлипса» – мистификация, то почему она упоминается в каждом учебнике и анализируется серьезнейшими экономистами, включая нобелевских лауреатов?
4. Почему химик С.Г.Кара-Мурза, занявшийся социологией, считает себя вправе пренебрежительно относиться к общепризнанным (хоть и критикуемым) работам ученого с мировым именем, профессора экономики, ветерана войны – пусть даже и бывшего инженера-электрика?
В самих вопросах нет ничего интересного с точки зрения манипуляции. Они просты и прямолинейны, как оглобля. Пожалуй, только последний несколько отличается от первых трёх. В нём автор, не удержавшись-таки, тыкает СГКМ его неэкономическим образованием. Куда, мол, лезешь, в калашный ряд? На кого гонишь?
Однако автор осознаёт: этот путь скользкий; в ответ на упоминание несоответствия базового образования теперешнему занятию, можно получить такие аргументы, что вся работа пойдёт на смарку. И он немедленно вставляет пассаж, косвенно подтверждающий искренность и честность автора. В начале статьи автор потратил немало красноречия, подобно Хануме расписывая нам достоинства Филипса. Можно считать, что с этой задачей он справился (если бы мы не разобрали его действия столь подробно). Теперь он в качестве доказательств прибегает к выложенной ранее информации. Получается: выше было «доказано», что Филипс – «хороший». В настоящем пассаже ставится спорное утверждение (что химик С.Г.Кара-Мурза, занявшийся социологией, не имеет права на критику и обсуждение экономиста Филипса) и в качестве доказательства, что во-первых, Филипс неприкасаемый, а во-вторых – автор говорит правду, только правду и ничего, кроме правды, вставляется ссылка на славное прошлое экономиста-крокодилозаготовителя и смелого подпольщика. Т. о. автор аппелирует к «достоверной» информации, которая на текущий момент значится уже доказанной и не вызывающей сомнений.
Вот, пожалуй, и всё. Хочется выразить надежду, что скромное исследование, проведённое пишущим эти строки, окажется полезным всем читающим. И даже автору, «уважаемому Дмитрию Ниткину».
Не секрет, что Ваш покорный слуга не в первый раз проводит подобные исследования именно в отношении автора статьи. Всякий раз демонстрируя окружающим приёмы, с помощью которых данный автор пудрит мозги окружающим, приходится убеждаться: автор явно растёт. Если предыдущие разобранные тексты были неумелы и топорны с точки зрения манипуляции, то нынешнее демонстрирует явный прогресс. Автор использует новые, всё более тонкие приёмы; анализировать его становится всё интереснее и труднее. Это, безусловно, таит в себе всё возрастающую угрозу реципиентам – тем, кому и адресовано «творчество» автора. Его обман становится всё изощрённее и трудноразличимее. Читатели должны быть к этому готовы.
А автор может значительно повысить свою квалификацию манипулятора, ориентируясь на критику, выложенную пишущим эти строки. Он собственно так и поступает – профессиональный рост яркое тому свидетельство.
* - хотя таковой её, по всей видимости, сделали экономисты реформаторы и их зарубежные хозяева
** - не имеется ввиду автор. Он вообще человек честный. По-своему.
*** - информационный повод – термин, обозначающий специфический приём в рекламе.
