Я признаюсь не совсем понял последний абзац, и соответственно суть проблемы.
> Фриц определенно занял в нем сторону Столыпина и частных собственников земли. Но сказать этого он не хочет, ибо в таком случае не было бы рамок для спора, а он хочет именно спорить.
Почему в этом случае (если бы кто-то (Фриц, например) открыто бы идентифицировал сою позицию с позицией Столыпина) пропали бы рамки для спора?
>Как же надо подобные ситуации разрешать? Выкладывать структуру противоречия и требовать от оппонента ее признания или коррекции? Или надо сразу требовать определения им своей идентичности в отношении сторон?
Тоже непонятно, в чем здесь дилема. Можно делать и так и так. Сначала требовать "определения им своей идентичности в отношении сторон" , а если человек отказывается, то искать противоречия. Однако эти противоречия придется искать и в первом случае.
>до какой степени оппоненты, занявшие разные позиции в конфликте интересов, способны договориться о структуре и «весе» тех или иных факторов.
Договариваться о весе аргументов оппонента может заставить либо внутренняя интеллектуальная честность (1) - что редко, либо боязнь общественного мнения (то, что люди его поймают на противоречии или открытой лжи и потеряют интерес к его словам) - что чаще (2). Бывает и некоторый промежуточный вариант, базирующийся на том, что каждый человек сам так или иначе стремится собрать свои мысли в стройное единство, свободное от внутренних противоречий (3). Это закон мышления - и это стремление существуют само по себе без связи с моралью (честностью) и без оглядки на общественное мнение. Естественно все эти три варианта могут присутствовать одновременно в различной степени.
Однако в любом случае оппоненты имеют тенденцию к тому, чтобы попутаться представить свои аргументы как имеющие наибольший вес, а вес аргументов противника принизить. Поэтому слово "договориться" здесь несколько наивно и даже лицемерно. Необходимо доказать в споре, что именно твои аргументы имеют наибольший вес, апеллируя при этом к (1), (2) и (3).
