От miron Ответить на сообщение
К miron
Дата 02.09.2015 17:20:52 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Семинар; Тексты; Версия для печати

Рента (старый текст 2006)

РЕНТА

С. Миронин

Обычно ренту сводят к земельной ренте и определяют как сверхдоход, который образовался за счет благоприятных условий, в которых один хозяйствующий субъект оказался перед другим, и в котором нет труда данного конкретного субъекта.

Мы расширили понятие ренты и считаем, что рента есть доход, возникающий из права обладания, то есть обеспечиваемый государством, которое защищает право собственности, доход получаемый без собственных трудовых усилий, за так То есть необходимо осознать, что рента – это производное от собственности.

Если наличие какого-то ресурса ограничено, то приходится либо ограничивать его потребление, либо использовать другой, менее выгодный ресурс. Одним из способов ограничить (отрегулировать) пользование ресурсом является взимание платы за пользование ресурсом. Исторически плата за пользование ограниченным ресурсом и называлась рентой.

Пример с сельскохозяйственной рентой

Прежде чем приступать к разбору общего случая, рассмотрим на примере суть дифференциальной сельскохозяйственной ренты, лучше всего разобранной в экономической литературе. Представим, что один крестьянин, приложив определённое количество труда, вырастил под Ивановым сколько-то пшеницы, а другой крестьянин, приложив такой же труд на Кубани, вырастил большее количество пшеницы. Откуда у кубанского крестьянина дополнительное зерно (а при условии, что оба повезли товар на один и тот же рынок, то и дополнительные деньги), если трудились одинаково? Да от более богатой кубанской земли с тёплым климатом и повышенным плодородием! Иными словами, щедрая южная земля вносит дополнительный вклад в результат труда кубанского крестьянина, помогает ему. Вот этот дополнительный вклад, создаваемый как бы без труда, и есть рента, в данном случае – земельно-сельскохозяйственная. Можно сказать, что на Кубани сама природа делает за крестьянина часть работы. Часть, но не всю. Если крестьяне продали товар на одном и том же рынке, то разница между доходом кубанского и ивановского крестьянина – эта дополнительная часть продукта труда, создаваемая за счёт использования выгодного ресурса, – и есть сельскохозяйственная рента.

Почему же ивановский мужик не бросает свою землю и не едет на Кубань, чтобы работать меньше, а получать больше? Да потому, что кубанский казак владеет своей землёй и чужака работать на ней не пустит: зачем же терять дополнительный доход? А лишней земли на Кубани нет. Право же собственности на кубанскую землю обеспечивает государство. Поэтому кубанский крестьянин получает большую выгоду от наличия государства и естественно должне платить этому государству больше налогов. Крестьяне по существу владели землёй и получали часть ренты даже при Советской власти, когда она была передана колхозам в вечное пользование.

Возникает вопрос: а можно ли попытаться «отменить» ренту, позволив ивановскому крестьянину поселиться на Кубани и уравняв их таким образом в правах? Дело в том, что в этом случае упадёт продуктивность общественного производства. Предположим, что в Кубани на крестьянина приходится 10 гектар земли, дающей урожай 50 ц/га, а под Ивановым на крестьянина приходятся те же 10 гектар земли, но дающие урожай 20 ц/га. Если ивановский крестьянин переселится на Кубань, ему придётся делить участок с кубанским казаком. Но при удвоении вложенного труда этот участок даст не 50 ц/га, а, в лучшем случае, 60 ц/га: ведь та земля и так подошла к пределу своих возможностей при данном уровне технологии. Иными словами, общий сбор зерна двумя крестьянами падает с прежних 700 ц до 600 ц. Таким образом, если не ограничивать доступ к более выгодному ресурсу (например, через необходимость платежа ренты), наступает т.н. перегрузка более выгодного ресурса, снижающая общественную производительность.

Есть ли возможность уравнять в правах кубанского и ивановского крестьян другим способом? Для этого рассмотрим две налоговые системы. В одной – забирается половина урожая, независимо от места сбора. При этой системе налогообложения ивановский крестьянин отдаёт государству 100 ц и у него остаётся 100 ц на жизнь, а кубанский казак отдаёт 250 ц и у него остаётся 250 ц на жизнь. Если при той же системе налогообложения попытаться уравнять двух крестьян, позволяя ивановскому крестьянину переехать на Кубань, то они вместе соберут 600 ц, отдадут государству 300 ц, и каждому останется по 150 ц на жизнь. Ивановскому крестьянину это всё равно выгодно, но государству нет. Поэтому оно может ввести вторую систему, при которой у каждого крестьянина изымается рента плюс 10% того, что остаётся после изъятия ренты. В нашем примере рента ивановского крестьянина считается нулевой, а рента кубанского казака соответствует 30 ц/га. Тогда у ивановского крестьянина изымут 20 ц, ему останется 180 ц. на жизнь, а у кубанского казака изымут 320 ц, и ему останутся 180 ц на жизнь. (На самом деле, как мы увидим ниже, изъять всю ренту 30 ц/га на более благоприятном участке невозможно, поэтому жизнь кубанского крестьянина всегда будет оставаться чуть-чуть лучше, чем ивановского.) В этом случае общественная продуктивность из-за перегрузки ресурса не снижается, доходы бюджета почти такие же, зато кубанский и ивановский крестьянин почти уравнены в условиях хозяйствования.

Хорошо понимал значение ренты в налоговых системах при социализме И.В.Сталин [ ]. Он говорил в 1941 году: "С действием закона стоимости связано и существование таких вещей, как, например, разностная, или дифференциальная, рента. Она же у нас не исчезла, у нас есть различные урожаи от различных площадей посевов. Дело лишь в том, что эта рента идёт в карман государству. Речь идёт не о том, есть ли у нас дифференциальная рента, но о том, кому эта рента идёт, кто ею пользуется. …Доходы, прибыль, дифференциальная рента есть, но не туда попадает".

МОДЕЛИ ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ РЕНТЫ

Экономистов, понимавших, что ценность земли зависит от ее местоположения по отношению к городу, волновали идеальные системы расселения (модели размещения сел и городов) - модели, нацеленные на поиск оптимального размещения географических объектов в однородном пространстве (на равнине с одинаковой плотностью и покупательной способностью населения, одинаковым транспортным сообщением и т.д.). Созданием моделей размешения сельского хозяйства и городов занимались В. П. Семенов-Тянь-Шаньский, Дж. Ципф, В. Кристаллер, А. Леш, Дж. Кольб и др.

Одной из первых была модель фон–Тюнена (модель “изолированного государства”) — модель зависимости размещения зон разной активности сельскохозяйственного производства вокруг единственного рыночного центра “изолированного государства”. Пространство изолированного государства представляет собой однородную плоскую равнину с одинаково плодородной землей. В центре находится город, являющийся единственным рынком сбыта всего государства. Различия в размещении различных видов деятельности фермеров определяются расстоянием от центрального города (чуть ниже мы подробно разберем эту модель). Для простготы изложения назовем модель фон–Тюнена моделью арборизации или древовидного размешения сельскохозяйственного производства вокруг очагов рынка и путей сообшения.

Вслед за моделями сельского хозяйства были созданы модели размещения населенных пунктов – модели пространственных группировок населенных пунктов. Выделяют следующие виды размещения: линейная, агломерационная, равномерная. Линейная: размещение населенных пунктов предопределяется транспортными магистралями, вдоль которых они и располагаются. Агломерационная: скопление населенных пунктов вокруг крупного города. Равномерная: населенные пункты выполняют функции центров обеспечения товарами и услугами равномерно размещенного сельского населения.

Модели размещения городов были разработаны наиболее подробно. Среди них наиболее важными являются следуюшие.
1. Модель "центральных мест" Kристаллера - теория оптимального размещения городов. ("центральное место" - синоним города, центр для всех других населенных пунктов данного района, обеспечивающий их "центральными товарами" и "центральными услугами". Дополняющие районы - территории, обслуживаемые "центральными местами". Закономерности выявленные Кристаллером: группа тождественных "центральных мест" имеет шестиугольные дополняющие районы, а сами "центральные места" образуют правильную шестиугольную решетку).

Идеальное размещение городов может существовать только на так называемой изотропной поверхности – бесконечно однородной равнине с одинаково равномерной плотностью и покупательной способности населения, равномерным распределением ресурсов, одинаковым транспортным сообщением и т.д.

2. Модель А. Леша (“экономический ландшафт А. Леша”) —усовершенствованная модель оптимального размещения городов В. Кристаллера. А. Леш ввел дополнительные факторы, приближающие модель к реальному миру (главный из них — общее для всех населенных пунктов данной территории центральное место: один самый важный экономический центр страны).

3. Модель Дж. Кольба – "модель правильного размещения гнезд". По мнению Дж. Колба, наиболее оптимальным является размещение населенных пунктов в виде "сгустков", т.е. крупный город занимает центральное положение в системе расселения. Вблизи границы его влияния (его "конус спроса") располагаются малые города. деревни группируются вокруг малых городов на периферии их зон сбыта.

4. Модель Лоури ("городской мультипликатор") – модель, выявляющая зависимость экономической и территориальной структуры города от особенностей развития и спецификации базового и обслуживающего секторов экономики. Модель отражает их взаимосвязи и влияние на рост людности и площади города.

После развития промышленности встал вопрос о рациональном размешении промышленности – были созданы модели размещения промышленности.
1. Гравитационная модель Шеффле. Согласно данной модели, промышленность развивается преимущественно в больших городах или поблизости от них.
2. Модель Вебера представляет собой модель размещения отраслей промышленности в идеальных условиях "изолированного" государства - своего рода "модель фон–Tюнена" - только для промышленного производства.
3. Модель Тинбергена основана на утверждении, что размещение промышленности в зависимости от социально-экономических издержек.

Максимальная и реальная рента

Взимание платы за пользование ограниченным ресурсом возможно только потому, что использование ограниченного ресурса влечёт преимущество по сравнению с ситуацией, при которой этот ресурс не использовался бы. Если бы не это преимущество, то тому, кто платит ренту, было бы выгоднее отказаться от ресурса, чем платить лишние деньги. Но это также значит, что плательщик оценивает полученное преимущество выше, чем выплачиваемую ренту. Крестьянин платит помещику арендную плату потому, что, отказавшись от использования земельного участка, он бы понёс большие потери, чем выплачиваемая рента.

Ситуация с распределением выгоды от использования ограниченного ресурса аналогична ситуации с распределением добавочного продукта (а точнее, как мы увидим ниже, является её расширением). Добавочный продукт получен от использования ограниченно доступного ресурса – новой технологии, – но распределяется внутри группы, получающей выгоду от добавочного продукта. Аналогично и выгода от использования любого ограниченного ресурса никогда не достаётся одному владельцу, за исключением натурального хозяйства, а как-то распределяется в обществе.

Это наблюдение позволяет нам модифицировать понятие ренты, выделив два разных её вида. Назовём максимальной рентой ту прибавку к совокупному общественному благосостоянию, которую даёт использование ограниченного ресурса по сравнению с ситуацией, когда бы этот ресурс не использовался. А тот дополнительный доход, который достаётся только формальному собственнику ресурса, мы назовём реальной рентой. Реальная рента может выступать в форме арендной платы, получаемой владельцем квартиры от квартирантов, или в форме дополнительного благополучия, получаемого от проживания в собственной квартире (если владелец её не сдаёт). Реальная рента почти всегда заметно ниже максимальной. В экономических работах под словом «рента» обычно подразумевается, в зависимости от контекста, либо максимальная, либо реальная рента.

ТИПЫ РЕНТЫ

Мы будем выделять три типа ренты. Если рента связана с владением или пользованием тем или иным территориальным объектом, мы будем относить её к земельной ренте. В неё входят: сельскохозяйственная рента, связанная с владением участком земли с выгодными условиями производства; горная рента, связанная с доступом к участку земли (не только в горах) или моря с полезными ископаемыми под ним; инфраструктурная рента, связанная с наличием на данной территории развитой инфраструктуры или недвижимости, улучшающих условия жизни, производства, транспортировки и т.д.

Земельную ренту не всегда так просто классифицировать по трём упомянутым видам: ведь ограниченный ресурс может быть самым разным. В Сингапуре, как и в Гонконге, единственный природный ресурс – это глубоководная бухта. Её стратегическое положение стало основой рентного дохода города-государства. Земельная рента в данном случае локализуется в глубоководных закрытых бухтах, типа сингапурской. Земельная рента может выступать в форме повышенной безопасности в данной стране или в данном городе. Иногда понятие земельной ренты сужают до сельскохозяйственной, потому что классическая политэкономия открыла первым именно этот тип ренты, но мы не будем этого делать.

Кроме земельной ренты, мы будем рассматривать ренту на капитал и интеллектуальную ренту. Рента на капитал связана с обладанием как движимым имуществом, так и деньгами, дающими право на приобретение полезного имущества. Наконец, интеллектуальная (или, правильнее, технологическая) рента возникает при монопольном доступе к каким-либо знаниям, умению и т.п.

В общем виде, рента может быть на любой редкий ресурс, технологию, землю, бухту, сужение реки, удобное для ГЭС. Ресурс может быть реализованным или нет. При реализации ресурса возникает рента. Ценность ресурса возникает по мере роста технологий. Нужен определённый уровень технологии, чтобы понять, что что-то (например, залежи урана) является ресурсом. Важно, чтобы ресурс, которым владеют, не был в избытке, не был свободно доступен без обращения за разрешением к ограниченному числу владельцев нужного ресурса. Рассмотрим по отдельности все три вида ренты.

ЗЕМЕЛЬНАЯ РЕНТА

Важнейшие ресурсы жизнеобеспечения связаны с доступом к земле, к территории с расположенным на ней ресурсом. Основа всего – земля и труд человека. На земле произрастают съедобные вещества, размножается дичь, внутри находятся полезные ископаемые, на неё падает солнечная энергия. Естественные ресурсы, которые доступны разным собственникам, главным образом земля, имеют разный потенциал. Например, земля в Италии даёт 2-3 урожая в год. Земля России – с трудом один. Помимо платы за «труд природы», рента на землю возникает как плата за ранее осуществлённое инвестирование в обустройство территории, на которой производится товар и ресурсы, включая расходы по взятию этой территории во владение, возможно, силой.

Очень важный аспект в формировании земельной ренты – границы государств и распределение населения внутри государства: кому-то повезло, и земля, на которой он живёт, содержит нефть или находится на перекрёстке торговых путей, другому повезло меньше, он может рассчитывать только на выпас северных оленей. Примеры земельной ренты и преимуществ, связанных с пользованием выгодным участком, видны всюду. Подданные Бахрейна работают ничуть не больше египтян, а материально живут лучше. Разница возникает от горной ренты, иными словами, природно-ресурной. В конце 80-х годов трёхлитровая банка домашнего молока стоила 1 рубль в отдалённых районах Харьковской области и 2 рубля – близко к городу: ведь жители пригородов могли отвезти молоко на продажу в Харьков, а глуши – нет. Рента возникает от возможности добычи на данном участке земли газа, нефти, электроэнергии, есть рента за возможность пользования инфраструктурой городов. Вложения в инфраструктуру и капитальные блага увеличивают размер земельной ренты. Например, лошадь тянет телегу по российской деревенской дороге и такая же лошадь тянет баржу по голландскому каналу. Затрачиваемые усилия одинаковы, а результат отличается во много раз из-за наличия незамерзающего канала и удобной дороги вдоль него в Голландии (в сравнении с плохой грунтовой дорогой в России). В данном примере объём инвестиций в инфраструктуру и климат определяют и размер земельной ренты: очень высокий в Голландии и низкий в России. Наконец, земельная рента может накапливаться и в человеческом капитале данного общества: если предпринимателю, благодаря лучшей подготовке работников, дешевле наладить производство в одной стране, а не другой, значит, он пользуется земельной рентой этой страны.

Таким образом, рента выступает как инструмент перераспределения части продукта труда от всего общества к собственнику ограниченного ресурса. Ведь сам по себе факт гражданства богатой нефтью страны, сам по себе факт проживания крестьянина с приусадебным участком вблизи большого города – всё это обладание определённым пучком прав собственности, дающим преимущества, которые реализуются в улучшении жизни.

РЕАЛЬНАЯ ЗЕМЕЛЬНАЯ РЕНТА

Везде, кроме Антарктиды, земля кому-то принадлежит: частному лицу, коллективу или государству. Поэтому, для того чтобы как-то воспользоваться участком – извлечь сырьё или что-то вырастить на земле или, наконец, что-то построить на данном участке земли и пользоваться построенным, – необходимо получить согласие собственника, принимающего решение об ограничении доступа к участку. Какие-то способы использования определённых земельных участков (например, прогулку в лесу, общественном парке) государство может позволить всем своим гражданам и приезжим, оплатившим получение визы. Но когда идёт речь об использовании земельного участка в производственных целях, нужно заплатить за это земельную ренту (реальную) формальному владельцу участка. Как уже говорилось, реальная рента всегда меньше максимальной. Но и сама максимальная рента зависит от способа использования участка, поэтому собственнику выгодно поощрить наиболее эффективный из возможных способов, чтобы получить как можно большую реальную ренту. Ведь использование ограниченного ресурса нацелено, по возможности, на наиболее выгодное из альтернативных приложений. По замечанию Дж. Б. Кларка [ ], «ненаучна и ограничена точка зрения, которая при изучении ренты в поле своего зрения держит лишь столько земли, сколько каким-то таинственным образом передано для производства какого-либо частного вида продукта. Земельная рента не является результатом цены пшеницы: это результат способности земли создавать богатство в тысячах различных форм».

Как уже говорилось, реальная рента ограничена прибавкой к общественному благосостоянию, которую даёт использование ресурса. Извлекаемая на практике земельная рента ограничена балансом спроса и предложения; она редко достигает величины добавочного продукта у тех, кто этот ресурс умеет использовать с наибольшей выгодой. Какова, например, максимальная и реальная рента, получающаяся при использовании человечеством нефти? Нет нужды говорить, что использование нефти в разы увеличивает наше благосостояние, потому что без неё человечеству пришлось бы вернуться на уровень начала XX века (например, не летать самолётами, ездить на паровозах…). Если бы собственникам земельных участков, в недрах которых имеется нефть, доставалась большая часть максимальной ренты, это бы соответствовало многим триллионам долларов ежегодно. Но приблизить реальную ренту к максимальной они не могут из-за конкуренции друг с другом (хотя ОПЕК и удаётся держать земельную ренту на нефть довольно высокой, это всё равно много меньше максимальной ренты). Для добывающих стран действует тоже закон оптимизации прибыли. Слишком высокая рента (цена) – плохо, потому что никто не будет покупать их сырьё и ему найдут замену, слишком низкая – тоже нехорошо. В целом же, понятие максимальной ренты, в отличие от реальной, имеет скорее теоретическое значение и может пригодиться только при определении возможных границ повышения цены за ресурс.

Как оценивать рентную составляющую в доходах от добычи нефти? Предприниматель определяет величину ренты на основе результатов своей деятельности по рыночной информации. Так, когда себестоимость добычи нефти по известной технологии в Северном море для Великобритании составляет около 5 долларов за баррель, а на мировом рынке его цена 25 долларов, то, продавая её по мировой цене, он получает 20 долларов «незаработанного» дохода. Если к себестоимости для предпринимателя добавить инвестиционные расходы для расширения производства, то оставшаяся часть и составляет то, что государство может изымать в виде рентных налогов без обид для предпринимателя и работников. Грубо говоря, цена на нефть минус себестоимость (включающая оплату труда предпринимателей и покрытие кредитов, взятых на освоение скважин) равна ренте. Производство в случае её изъятия государством не страдает, поскольку нефтяные компании не являются исключительными собственниками технологии на добычу нефти и поэтому замену любой компании легко найти. Если какую-то компанию не устраивает перспектива платить государству высокую ренту, никто не неволит её добывать общенародную нефть – найдутся другие компании, которые эту ренту заплатят. А что было бы, если бы добывать нефть умела одна-единственная компания? В этом случая монополия на владение землёй, содержащей нефть, конкурировала бы с монополией на владение технологией. Иными словами, если возможность добывать нефть, например, в Нигерии имеет единственная компания, то она может навязывать свои условия правительству в ходе переговоров и, скорее всего, большая часть горной ренты от добычи нефти достаётся нефтедобывающей компании.

Таким образом, если правительство какой-то страны не может самостоятельно организовать эффективную добычу нефти или оказывать мощное давление на единственную компанию внеконкурсными методами, то оно сможет рассчитывать на наибольшую реальную ренту, привлекая к конкурсу за право разработки месторождений как можно больше компаний.
Монопольные эффекты при установлении реальной ренты
Поскольку состояния полной конкуренции, равно как и абсолютной монополии, в реальной экономике не существует, важным вопросом является установление факторов, влияющих на размер отклонения реальной ренты, получаемой собственником ресурса, от максимальной. Если мы вернёмся к классическому примеру с арендой земельного участка, то заметим, что как со стороны землевладельца, так и со стороны арендатора проявляются элементы олигопольного и конкурентного положения. Единственным способом установления реальной ренты на микроуровне является конкурс за право аренды земельного участка. Представим, например, что земельный собственник в стране один. Значит ли это, что он является абсолютным монополистом, а между претендентами на аренду различных участков – полная конкуренция? Нет, не значит – по той простой причине, что к конкурсу, как правило, не допускаются арендаторы из других стран. И если в данной стране нет избытка арендаторов, значит, реальная рента получится ниже максимальной: часть максимальной ренты, на самом деле, перераспределится в пользу арендаторов. Размер реальной ренты уменьшается при конкуренции между землевладельцами.

Важной темой экономических дискуссий в современной России является вопрос о судьбе горной ренты, появляющейся в связи с добычей энергоносителей (прежде всего, природного газа и нефти). Однако почти во всех обсуждениях упускаются из виду монопольные эффекты в установлении реальной ренты на энергоносители. Например, делаются попытки подсчитать размер ренты, исходя из прибыльности добывающих компаний, но не говорится о возможностях государства прямо влиять на размер реальной ренты, пользуясь своим монопольным положением. Широко известно (но, к сожалению, об этом мало говорят в России), что размер реальной ренты в отрасли прямо зависит от таможенных пошлин, устанавливаемых государством, прежде всего, на данный вид товара. Так, снижение импортных пошлин на продукцию машиностроения в России, при прочих равных условиях, приведёт к усилению конкуренции российских предприятий данной отрасли с импортом, заставит их снизить цены на свою продукцию, снизит доходы этих компаний и, следовательно, снизит ренту в данной отрасли. Наоборот, необоснованное повышение пошлин позволило бы этим компаниям повысить цену на свою продукцию и получать дополнительный доход, не приложив к тому особых усилий. В случае с сырьевыми отраслями ситуация противоположная: снижение экспортных пошлин позволило бы добывающим компаниям экспортировать больше сырья, повысив внутренние цены на него, т.е. реальная рента выросла бы.

С добычей полезных ископаемых, прежде всего таких энергоносителей как нефть и газ, связана возможность регулирования государством размера реальной горной ренты при продаже энергоносителей внутри страны, обусловленная монопольным положением государства. В самом деле, представим, что Россия не ведёт торговлю с другими странами. Возможно ли в этом случае существенное повышение цен на энергоносители и увеличение реальной ренты в сырьевых отраслях? Да, возможно. Дело в том, что государство может ограничить доступ к скважинам и заставить потребителей нефти и газа платить за них большую ренту. Чем же ограничено возможное повышение государством цен на углеводороды при такой политике? На первый взгляд, теория говорит, что повышение цен на энергоносители может быть многократным и ограничено только уровнем, начиная с которого потребителям будет выгодно переходить на альтернативные источники энергии. Иными словами, потребители отдадут столько денег, что жизнь их ухудшится почти до уровня, при котором пришлось бы массово переходить на использование угля и дров вместо углеводородов: возвращаться к паровозам, отказываться от использования автомобилей, тракторов, комбайнов и бензопил, переделывать системы отопления на уровень начала XX века.

Ясно, что российская экономика не выдержала бы ухудшения жизни, даже наполовину приближающегося к технологическому уровню начала XX века. Одно только сельское хозяйство не смогло бы прокормить нынешнее население России без использования тракторов и комбайнов. Значит, в случае замкнутой экономики предельное ограничение на возможное повышение цены на нефть и газ (следовательно, и горной ренты на них) государством-монополистом куда ниже уровня, связанного с возможностью массового перехода на альтернативные источники энергии. Предельное повышение цен на углеводороды связано с достижением определённого порога, при котором потребители начнут вымирать от голода и холода (на самом же деле, более реальна возможность восстания до достижения этого предела).

Другая ситуация возникнет в условиях открытой экономики без импортных и экспортных пошлин. В ней государство не может существенно повысить горную ренту на нефть и газ, потому что многие потребители могут перейти на импорт этих продуктов. Однако, вводя импортные пошлины на эти энергоносители (или просто запрещая их ввоз), государство может заставить потребителей закупать отечественные энергоносители по высокой цене. Но и в этом случае его возможности окажутся ограниченными, так как при существенном превышении внутренней цены на энергоносители уровня цен на мировых рынках, многие потребители смогут перейти на потребление импортных энергоносителей первого передела – например, бензина. Следовательно, в условиях допущения международной торговли, для существенного повышения внутренней цены на нефть и газ государству придётся ограничивать (запретами или высокими пошлинами) импорт продуктов первого передела из нефти и газа и т.д.

В любом случае не вызывает сомнений, что размер реальной ренты за энергоносители может регулироваться государством-монополистом в очень широких пределах. Чем меньшую часть максимальной ренты на нефть и газ государство собирает в свои руки, тем большая её часть достаётся различным экономическим субъектам в России, пользующимся олигопольным положением при добыче и потреблении нефти.

Капиталистическая рента в обществе без добавочного продукта

Хотя доходы на капитал в экономической науке принято называть словом процент, мы будем называть их капиталистической рентой, оставляя понятие процента за чисто финансовой рентой (от обладания деньгами), являющейся подвидом капиталистической. Рента на движимую собственность, в частности, финансовая рента была уже при феодализме в городах: существовали менялы, ростовщики... Почему евреи преобладали среди ростовщиков? Не оттого, что они плохие – мы здесь не даём оценок, тем более что оценка зависит от общества (см. вторую часть книги). Во-первых, евреи способны были терпеть и не тратить заработанное немедленно. Кроме того, они владели технологией (на основе доверия друг к другу) «расшивки» узких мест денежного обращения, основанного на золотом стандарте. Они умели делать кредитные деньги. Почему евреи? – да потому, что многовековой опыт выживания в экстремальных ситуациях научил их приручать власть предержащих и использовать взаимовыручку как основу личной выгоды. А взаимовыручка влекла к особому контролю внутри подгруппы, что способствовало доверию к кредитным деньгам друг друга.

Затем ростовщики начинали богатеть. Поскольку добавочного продукта почти не было, отдача процентов вела к обнищанию тех, кто брал в долг. Рента на капитал была всегда, но при феодализме, в условиях отсутствия добавочного продукта, она не поощрялась общественным мнением. Вот почему во многих странах деятельность ростовщиков была формально запрещена.

Чтобы понять механизм капиталистической ренты в обществе с низким объёмом добавочного продукта, наши читатели могут пересмотреть замечательный советский фильм «Республика ШКИД». Там есть пример того, как происходит обогащение ростовщиков и обнищание основного населения в условиях отсутствия прибавочного продукта. В детскую колонию, состоящую из беспризорников, поступил невзрачный мальчик. Годы те были голодные. Хлеба не хватало. Каждому воспитаннику полагалось строго определённое количество хлеба. Естественно, все ходили вечно голодные. Так вот, этот мальчик как-то оставил маленький кусочек хлеба, вытерпел, не съел сразу и предложил его съесть другому воспитаннику. Естественно, в долг. Потом отдашь, но на небольшой кусочек больше, предложил невзрачный мальчик. Второй воспитанник долго колебался, но голод пересилил, и он взял и съел кусочек хлеба. Невзрачный мальчик на следующий день имел уже не только тот небольшой кусочек, но и добавочку к нему. Кроме того, он также получил свой обычный паёк. На этот раз он оставил от своего пайка такой же кусочек. Имея, таким образом, два кусочка, да и добавку к первому кусочку, он дал взаймы двум другим воспитанникам. Те согласились и тем самым сели на долговую иглу. Для того чтобы избежать ослушания и полностью собирать долги, невзрачный мальчик давал хлеб просто так старшим, и поэтому те его защищали и помогали выколачивать долговой хлеб у младших воспитанников. Кончилось тем, что невзрачный мальчик стал продавать хлеб на сторону и покупать деликатесы, которыми он угощал старших. В фильме показан типичный пример перераспределения собственности в результате деятельности средневековых ростовщиков. Умение терпеть голод и организовать защиту собственности на капитал стало интеллектуальной рентой невзрачного мальчика. Пример доказывает, как ростовщики пользуются интеллектуальной рентой – умением ограничить своё потребление и умением подкупить сильного для своей защиты. А далее работает рента на право владения капиталом.

Капиталистическая рента в обществе с добавочным продуктом

Совсем другая ситуация возникает в обществе с добавочным продуктом. В этом случае само по себе воздержание от потребление в пользу накопления создаёт дополнительное богатство (капитал), которое можно использовать для увеличения благосостояния человека. Представим, что все пашут сохой. Тогда чьё-то воздержание от потребления (или дополнительные часы работы) с целью приобрести или изготовить плуг приводит к появлению дополнительного физического капитала, в данном случае, плуга. Что происходит? Само по себе использование плуга позволяет получить добавочный продукт, и его собственник (ранее сэкономивший на своём потреблении) получает капиталистическую ренту за его использование. Нетрудно видеть, что собственник получает в виде ренты только часть добавочного продукта, обеспеченного его капиталом, потому что иначе не будет смысла в использовании его капитала. В этом случае создание нового капитала оказывается выгодным как его владельцу, получающему капиталистическую ренту, так и пользователю, платящему ренту, потому что тот и другой делят между собой добавочный продукт. Наиболее распространённым подтипом капиталистической ренты является финансовая рента, когда даются в пользование не просто движимые капитальные блага, а деньги. И если до Нового Времени отдача процентов вела к обнищанию тех, кто брал в долг, потому что взятие денег взаймы не позволяло получить добавочный продукт, то потом стало возможным повышение благосостояния и должника, и кредитора.

Получение капиталистической ренты возможно тогда, когда данный вид капитала всё ещё является настолько редким, что его увеличение позволяет получить добавочный продукт в условиях данного рынка. А это возможно только тогда, когда использование этого капитала соединяется с использованием не самой плохой из существующих технологий. Инвестору достаётся часть добавочного продукта, приносимого обществу его инвестицией. В простейшей ситуации, когда олигопольность рынков удерживается только разницей в доступных технологиях, прибыль нового проекта напрямую зависит от того, насколько он технологически опережает самый низкий уровень в отрасли. Чтобы увидеть это, рассмотрим ситуацию, при которой все заняты, на всех хватает капитала. Если кто-то в этот момент открывает фабрику, в которой использование тех же рабочих рук даёт большую отдачу, то он переманивает рабочих более высокой зарплатой с фабрики конкурента. Это значит, что добавочный продукт, приносимый новой технологией (повышенная производительность новой фабрики по сравнению с закрывшейся фабрикой конкурента) распределился между кредитором, предпринимателем, рабочими и налогами. Если же кто-то откроет такую же фабрику, как у конкурентов, то переманивание с другой фабрики рабочих с более высокой зарплатой будет означать, что доходы инвестора станут ниже, чем текущие доходы владельцев фабрик конкурентов. Но увеличение производства данного вида продукции будет также означать, что и у конкурентов падают доходы.

Следовательно, даже в условиях остановки технологического роста каждый фиксированный вид капитального имущества постепенно перестаёт приносить капиталистическую ренту из-за увеличения предложения этого вида капитала. Проще говоря, если не создают новых станков повышенной производительности, то приходится инвестировать средства в увеличение количества старых, каждый из которых приносит всё меньший доход из-за увеличения их количества. Если же в данной отрасли всё время создают новые, более производительные станки, то рента от устаревающего станка падает ещё быстрее.

Как мы только что отметили, при замедлении технологического роста прибыль по новым проектам падает до нуля по мере того, как «станков старого образца» становится слишком много. В этих условиях финансовая рента (процент) тоже падает чуть ли не до нуля. Если же быстрый технологический рост продолжается, то деньгам всегда есть приложение в относительно выгодных объектах («станках нового образца»), поэтому процент от однажды отложенной суммы не падает.

Таким образом, капиталистическая рента (как доход от собственности на движимое имущество) имеет тенденцию к постепенному снижению, если речь о собственности на капитальные блага, а не о финансовой ренте. В свою очередь, финансовая рента (процент) растёт и падает в зависимости от скорости технологического роста в обществе и склонности граждан к сбережению части своего дохода (влияние на процент со стороны предложения займов).

Интеллектуальная (технологическая) рента и закрепление преимущества

Интеллектуальная (точнее, технологическая) рента – это доход в связи с монопольным владением информацией, особым умением трудиться, технологией, то есть знанием о том, как увеличить производительность труда. Но рентой является только то, что защищается от посягательства государством.

Интеллектуальную ренту можно назвать и технологической, потому что речь идёт, прежде всего, об обладании определённой технологией. Часто очень трудно отделить технологическую ренту от повышенной оплаты более качественного труда, связанной с высоким талантом работника. Квалификация может быть непередаваемой. Например, нельзя зачастую научить обычного работника выполнять некоторые операции так, как это делают мастера своего дела. И в наше время всё чаще источником интеллектуальной ренты выступают не носители информации в виде записи или суперсовременные машины, а люди. Успехи Южной Кореи и Тайваня можно объяснить компенсацией недостатка физического капитала высоким качеством рабочей силы. Следовательно, всё чаще реальными носителями интеллектуальной ренты становятся люди или человеческий капитал. Мы будем считать, что интеллектуальная рента имеет место тогда, когда есть хоть малейшие рукотворные препятствия для свободного заимствования умений и опыта, не связанные с различиями в природной одарённости людей и свободно полученном ими образовании на основе общедоступных знаний. Это может быть патентная защита государством монополии на использование технологии, это может быть сознательное сокрытие производственных секретов, это могут быть большие расходы, необходимые для освоения вновь полученного сверхприбыльного знания. Но всё-таки, творчество Моцарта – это заслуга не только хорошей подготовки или ограничений на передачу знаний, но и его непередаваемого уникального дара и способности к тяжёлому труду – это, как говорят, от Бога. Поэтому вряд ли следует относить основные его доходы на счёт технологической ренты, а не оплаты труда.

Чтобы понять, как работает интеллектуальная рента, рассмотрим простейший пример. Люди копают канал. Приходит изобретатель пороха и говорит им, что он им поможет – продаст свой порох. В результате взрывов рытьё ускоряется в 10 раз, соответственно, падает в 10 раз количество рабочих, занятых на этой работе. Но из-за повышения требуемой квалификации рабочих, которым пришлось осваивать профессию взрывника, приходится увеличивать их зарплату вдвое. Поэтому прокладчик каналов экономит на ручном труде зарплату 8/10 прежнего фонда зарплаты. Из 8 сэкономленных на этапе копания канала частей только одну составляют издержки на добычу селитры и других составляющих пороха, подготовку всех компонентов, оплату взрывников, другими словами, накладные расходы. Предположим, что из оставшихся 7 частей 1 часть прибыли изобретатель-производитель пороха отдаёт предпринимателю-прокладчику канала, 6 забирает себе. Поскольку знание о том, как готовить порох и как им пользоваться, распространяются относительно медленно, то этот стабильный доход изобретателя и есть интеллектуальная рента. Он долгое время является монополистом, хотя часть выручки ему приходится отдавать своим рабочим, добывающим селитру и т.д.

Добавочный продукт распределился между изобретателем пороха, прокладчиком канала и их рабочими. Наконец, владелец земли, где изобретатель пороха добывает селитру, узнав о доходах изобретателя, также будет повышать земельную ренту. Если бы он был уверен, что нигде в мире больше селитры нет, то он бы повысил земельную ренту до уровня, когда изобретатель пороха, производитель работ и их работники будут получать лишь совсем небольшую часть ренты (но, всё-таки, будут получать – иначе зачем им всё это использовать, если прибыли не предвидится?). В таком случае основная часть ренты перейдёт к владельцу земли и превратится в форму земельной ренты. Но если появляется второе месторождение селитры, то цена на селитру, взвинченная владельцем первого участка земли, падает, следовательно, величина земельной ренты снижается. Второй способ ухода от оплаты земельной ренты владельцу земли, которая содержит селитру – изобрести порох на основе нитроцеллюлозы. Там будет уже конкуренция между владельцем земли, где выращивается хлопок, и владельцем земли, где добывается селитра. В принципе, можно строить канал и без пороха, продолжая работать по старой технологии. Но нельзя забывать о конкурентах, которые могут согласиться сотрудничать с изобретателем пороха и предложить заказчику более низкую цену за прокладку канала. В этом случае интеллектуальная рента изобретателя будет выше, чем в случае монополии прокладчика каналов.

Но идёт развитие и других технологий копания, например, появляются мощные экскаваторы и бульдозеры, значит, количество сэкономленного труда при взрывных работах по отношению к новой альтернативной технологии (по сравнению не с ручной копкой, а с экскаваторами) уменьшается, а следовательно, величина интеллектуальной ренты падает. Она падает, прежде всего, за счёт развития альтернативных технологий, а также из-за того, что знания о том, как всё это делает взрывник, постепенно становятся доступны и другим людям, между взрывниками возникает конкуренция, добавочный продукт, созданный трудом взрывника, постепенно перетекает в основной. Когда же секрет пороха становится общеизвестным, предложение пороха быстро увеличивается настолько, что взрывник теряет всю интеллектуальную ренту. Поэтому монопольный пользователь технологии только теоретически может получить почти весь добавочный продукт, приходящийся на его технологию, всю максимальную технологическую ренту, но на самом деле его обходит технология замещающая. Распространение информации происходит быстрее, чем её разработка.

Есть и другая причина, по которой компаниям-лидерам технологического прогресса в странах Запада всегда достаётся только доля максимальной интеллектуальной ренты, получающейся из-за их технологических преимуществ. Как уже говорилось, значительная часть максимальной интеллектуальной ренты распределяется между работниками этих компаний. Все другие платежи в развитых странах, включая налоги и земельную ренту, тоже забирают часть интеллектуальной ренты.

Приведём другие примеры интеллектуальной ренты. Информация о выгодном соотношении спроса и предложения и является первой интеллектуальной рентой; но она не всем доступна. Кроме того, не все могут осуществить торговую операцию – не хватает капитала. Поэтому торговцы получают прибыли. Интеллектуальной рентой является также информация о себестоимостях и ожидаемых ценах, представлениях о полезности товаров в том или ином месте, знание разницы в ожидаемой полезности, которая, например, может дать существенную прибыль из-за пространственной разницы в ценности денег. Информация, которая помогает удешевить товар или улучшить его качество, или найти более выгодную схему товарообмена, является технологическим новшеством, дающим интеллектуальную ренту. Знания о здоровье страхуемого или нанимаемого работника, позволяющее принимать решения – это тоже источник интеллектуальной ренты.

В современных условиях важнейшим преимуществом является способность мобилизовать ресурсы и стать пионером в быстром освоении новшества, то есть умение мобилизовать капитал является важным источником интеллектуальной ренты. Рента на собственность переместилась в руки финансистов. Идёт смыкание разработчиков технологий и предпринимателей. Происходит приход в бизнес самых активных и способных в бизнесе разработчиков новых технологий, с другой стороны, именно предприниматели владеют деньгами и они, как самые богатые, организуют разработку новых технологий.
Предприниматель, использующий новшества, получает часть интеллектуальной ренты, размер которой снижается под давлением требований изобретателей, работников, владельцев земли и поставщиков ресурсов. Поэтому предприниматель постоянно ищет всё новые и новые способы получить интеллектуальную ренту. Только те предприниматели, которые постоянно внедряют новшества, приносящие добавочный продукт, могут сохранить свои высокие доходы. Им это уже легче, потому что накоплен опыт создания и внедрения новой технологии. И это служит основой закрепления преимущества, однажды полученного за счёт интеллектуальной ренты.

Преимущество для владельца интеллектуальной ренты существовало всегда. Допустим, что дикарь разработал новый способ ловли мамонтов – в яму с кольями – из-за этого он может содержать больше детей. Увеличившееся таким образом племя может отобрать землю у соседнего (благо, солдат больше) – и так расти дальше. Человек, который сумел лучше другого организовать производство, лучше организовать выдачу кредитов, лучше шьёт носки и т.д., получает преимущество и начинает умножение своего преимущества. По мере накопления богатства у первопроходцев, их потомки получают возможность получать повышенный доход за счёт улучшенного образования, земельной и капиталистической ренты, то есть неравенство обусловливается теперь уже не способностями, а ранее нажитым богатством. Получив разницу в доходе, человек может использовать этот добавочный доход для организации производства или выдачи кредита, что позволяет рассчитывать на более высокий доход в будущем. Так же, например, получив в собственность землю с более высоким содержанием руды или нефти, собственник получает дополнительный доход, который он начинает использовать для нового и нового извлечения дохода.

Таким образом, если не расходовать всю интеллектуальную ренту на потребление, а инвестировать в инфраструктуру и образование, то она переходит в земельную и инфраструктурную ренту, в ренту на физический и человеческий капитал, хотя интеллектуальная рента, связанная с конкретным изобретением, со временем исчезает. Тенденцию интеллектуальной ренты к снижению можно ограничить высоким умением человека, ею пользующегося, и созданием новых источников интеллектуальной ренты. Поэтому постоянно инвестируются средства для создания новой технологии, а значит и добавочного продукта и создания новой интеллектуальной ренты. Если умение теряется, то рента на землю, где работает данный человек, тоже падает. Переезд одного специалиста из одной страны в другую означает перераспределение ренты между странами. Это аналог передачи орудий труда. При приезде специалиста земельная рента там, куда он приезжает, растёт.

Итак, технологическое развитие человечества идёт следующим образом. Изобретается новая технология. Она позволяет экономить рабочую силу или ресурсы (сырьё и энергию), облегчать труд или увеличивать полезность произведённого. Создаётся больше добавочного продукта, который уже основан не на дополнительном мышечном усилии. Добавочный продукт, полученный создателем интеллектуальной ренты, используется им для закрепления своего преимущества.

Правовая защита интеллектуальной ренты

Пользуясь терминологией этой главы, можно сказать, что назначение патентного права состоит в том, чтобы продлить существование интеллектуальной ренты на конкретную технологию через государственную защиту собственности на неё и поощрить, тем самым, поиск и внедрение новых технологий. Для того чтобы защитить права других изобретателей, патентное право в некоторых странах (правда, не во всех) устроено таким образом, что пошлина на патент растёт ежегодно и, как правило, через 20 лет становится столь большой, что держать патент становится невыгодным. Кроме того, в ряде стран имеются законодательства, ограничивающие срок действия патента 15-20 годами. Часто просто становится невыгодно платить пошлину из-за появления альтернативных технологий. Кроме того, сейчас к каждой технологии быстро создаются альтернативные обходные технологии, так что технология устаревает раньше, чем она бы распространилась в отсутствие патентов. Вдобавок, существуют тысячи способов обхода патентного права даже при преднамеренном копировании технологии.

Если ужесточить патентное законодательство, препятствуя всему, что по формальным признакам походит на копирование чужой технологии, то будет поставлено непреодолимое препятствие на поиске альтернативных технологий. Поэтому в современных условиях государственные ограничения на распространение технологии через патентное законодательство либо не действуют, либо препятствуют развитию. Считается, что если не защищать инвестиции в науку и технологию через патентное право, то очень скоро пропадает стимул к творчеству. Но в СССР права на присвоение интеллектуальной ренты практически не было и, тем не менее, творческий процесс не ослабевал. К концу периода социализма количество патентов в СССР стало превышать таковое в остальном мире.

Рента и защита собственности

Проведённое нами рассмотрение разных типов ренты позволяет вернуться к проблеме распределения доходов по факторам производства, затронутой в предыдущих главах. Напомним, в качестве факторов производства мы выделяли землю, капитал, труд и предпринимательские способности. Кто и как в обществе получает доходы, причитающиеся на факторы производства?

Собственник земли, финансов или капитальных благ получает доходы в виде реальной ренты – земельной или капиталистической. Она выступает в форме арендной платы, если он сдаёт внаём свою собственность под использование другими людьми, или выступает в форме дополнительного дохода (в денежном или другом виде), если он использует свой ресурс сам, организуя производство на фабрике или земельном участке или просто живя в своё удовольствие в собственной квартире.

Наёмный работник получает свои доходы в виде заработной платы. Доходы предпринимателя формируются из его зарплаты как рутинного управляющего фирмой (тех денег, за которые было бы несложно нанять рядового управляющего, поддерживающего на фирме однажды заведённый производственный процесс, без нововведений и добавочного продукта) и предпринимательской прибыли, связанной с получением этим предпринимателем добавочного продукта. Можно по-разному определить, какая доля зарплаты наёмного работника и предпринимательской прибыли приходится на интеллектуальную ренту, а какая – на труд и природный талант работника или предпринимателя. Как уже говорилось, мы считаем, что дополнительный доход приходится на интеллектуальную ренту, если существуют хоть какие-то созданные человеком ограничения на распространение этой интеллектуальной ренты.

Таким образом, все доходы по факторам производства можно разделить на трудовые доходы и ренту на собственность. Их коренное отличие состоит в том, что получение собственником рентных доходов всегда нуждается в охране его собственности со стороны общества. Если собственник не может, опираясь на защиту закона (то есть, правоохранительных органов), запретить чужаку пользоваться своей собственностью, то никакой ренты он не получит. Следовательно, само по себе существование реальной ренты на уже существующую собственность предполагает труд части общества по охране собственности и должно компенсироваться обществу со стороны того же собственника.

Может возникнуть вопрос: а не лучше ли обществу забрать себе всю ренту, коль скоро само её существование опирается на защиту обществом права на собственность? Конечно, для увеличения своих текущих доходов общество может так и поступить. Фактически, это то же самое, что национализировать всю рентообразующую собственность. Но нужно ли это делать? Во-первых, любой мыслимый проект изъятия ренты оставит обществу только часть реальной ренты на собственность, потому что придётся отдавать какую-то долю для поощрения управляющих редкими ресурсами (собственникам низшего уровня), которые будут принимать решения о наиболее выгодном использовании данного ресурса. Иначе национализацию всей ренты просто технически невозможно организовать. Во-вторых, если общество будет забирать всю ренту у собственников, то оно может подорвать стимулы к накоплению богатства, дающего ренту, и внедрению новых технологий, дающих добавочный продукт. Никто не будет откладывать деньги на будущее, строить фабрику, если у него заберут всю ренту. В этом случае будут поощрены транжиры, не думающие о будущем, а общественная производительность будет стоять на месте. Значит, всякие планы национализации ренты должны компенсироваться альтернативными стимулами к таким действиям, которые дают обществу добавочный продукт и позволяют инициаторам добавочного продукта получать его часть или другое вознаграждение.

Ту долю ренты, которая создана трудом общества или природой, вполне можно национализировать без потери стимулов к созданию добавочного продукта, а с остальной собственностью надо быть очень осторожным. Когда рента создана не природой или властями, а по инициативе члена общества, обеспечившего обществу добавочный продукт своей новой собственностью, новосозданным ресурсом, тогда необходимо компромиссное решение, обеспечивающее раздел ренты между обществом и его членом – инициатором создания добавочного продукта. Каждое общество определяет свои правила обмена пучками прав собственности с оглядкой не только на текущее благосостояние, но и на влияние этих правил на будущее благосостояние. Если же принятые в обществе правила обмена пучками прав собственности не способствуют его развитию, значит, эти правила неадекватны и подлежат замене.

Исследуя отношения распределения, теоретически возникающие при свободном товарообмене, никогда нельзя забывать, что сам этот обмен был бы невозможен, если бы не силовая защита государством условий для добровольного товарообмена, прежде всего, защита собственности, и если бы не создание общественной инфраструктуры, позволяющей организовать рынок. На всё это требуются большие расходы, ложащиеся насильно изымаемыми налогами на участников товарообмена. Следовательно, устанавливаемые в обществе правила обращения с собственностью и распределения дохода по факторам производства должны включать обеспечение защиты собственности и создание инфраструктуры, необходимой для полнокровного функционирования экономики. Если это не выполняется, то, правила распоряжения собственностью неадекватны, и их надо менять.

Любая рента, если она присваивается частным лицом или группой частных лиц, есть паразитическая. Если существует частное присвоение ренты на собственность, то нет другой ренты, кроме паразитической, по определению. Если ренту призваивает государство, то ее как бы и нет, так как государство защищает само себя. Это не рента, а государственная прибыль.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, мы сформулировали понятие ренты – дополнительной выгоды, полученной от использования ограниченного ресурса в общественном производстве. Рента бывает максимальная (дополнительная выгода, полученная всем обществом) и реальная (дополнительная выгода, полученная формальным собственником ресурса). Реальная рента всегда меньше максимальной и зависит от множества факторов, включая государственные меры по регулированию экономики. Рента подразделяется на земельную, связанную с владением территорией (выгода от расположения, инфраструктуры, полезных ископаемых, почвы, климата...), капиталистическую, связанную с владением деньгами и движимым имуществом, и технологическую (интеллектуальную), связанную с владением информацией и технологией. Последняя всегда ограничена добавочным продуктом, получаемым потребителями от использования новой технологии. (Остальные тоже ограничены той добавкой, которая получается по сравнению с гипотетической ситуацией неиспользования их ресурса).

Интеллектуальная рента имеет тенденцию к убыванию по мере распространения информации и технологий. Однако, своевременно направив её на накопление физического и человеческого капитала, на разработку новой технологии, можно обеспечить дополнительный источник дохода из новой ренты, возникшей благодаря этим инвестициям. Задача перераспределения ренты решается рынком и налоговой системой (с последующими государственными расходами). Поскольку рента – это преимущество, создаваемое владельцу собственности обществом, которое гарантирует ему неприкосновенность его собственности, то это преимущество не абсолютно и может быть изменено или отменено государством при изменении правил обращения с собственностью, если это будет признано выгодным для общества. Государство вправе изменить право и установить новые правовые нормы, включающие, например, специальную оплату за защиту собственности.