>Здравствуйте. Текст интересный, но про Ионина я там ничего не нашел. Конечно, абсолютно беспристрастным быть не удается, вопрос в мере. Быть небеспристрастным "строго говоря" и быть адептом неолиберализма - все же разные вещи. Или Вы так не считаете?
Прошу извинить за паузу, так как супруга уже давно звала ужинать. :-(
Термин "адепт" в отношении Л.Ионина я применил в его нейтральном значении - "последователь". Это хорошо видно в его "Социологии культуры: ПУТЬ в новое тысячелетие. (УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ ДЛЯ СТУДЕНТОВ ВУЗОВ)".
Глава 1 Культура в социологической традиции. 1.1. Введение: три культуры и герменевтика:
"Именно это и происходит ныне в России, которая с распадом СССР и исчезновением коммунистической власти утратила привычные вехи и ориентиры и занята ныне мучительным поиском смысла своего собственного исторического существования. Но странным образом эти российские трудности и этот российский переход совпали с трудностями и проблемами, которые переживает весь мир и которые вызывают глубокую переоценку ценностей познания. Эта переоценка глубже всего схвачена теоретиками постмодерна, прежде всего французскими философами ФУКО, ЛИОТАРОМ, БОДРИЯРОМ, ДЕРРИДА и др. Но она сказывается не только в изменении философских ориентаций и стилевых принципов художественной жизни, но и в самой обыденности существования обыкновенных людей. Повседневная социальная жизнь стремительно 'окультуривается', т.е. наполняется культурными содержаниями, как бы обретшими собственное автономное существование и не связанными, как это было раньше, с социальным 'базисом'. У нас как бы исчезает наивная вера в объективность и предопределенность общественных процессов, а вместе с нею 'рассасываются' и самые разные структуры и системы, в которые люди 'вставлены' чуть ли не от рождения неумолимой рукой судьбы. Распадаются объективно значимые системы стратификации, пропадают куда-то принудительно обязательные образы жизни, место традиций занимают стили, жизненные формы свободно выбираются, в объяснении, а значит, и поведении начинает господствовать постмодернистский произвол. Социальные изменения получают в основном культурную мотивацию. Культура начинает пониматься уже не как пассивный 'слепок' с реальных процессов поведения, а как их активная 'форма'. 'Кодируя', 'драматизируя' свое поведение, соотнося его с мифом и архетипом, индивидуумы сознательно используют последние для организации и нормализации собственной деятельности. Эти явления показывают, что культура прогрессирующим образом перенимает функции мотора, движителя общественного изменения и развития."
Глава 9. Повседневность постмодерна. 9.7. Социальность грядущей эпохи:
"Теперь о постмодерне. Если следовать принципам когнитивного стиля постмодерна, то нужно будет отказаться от функционального рассмотрения обществ как продуктов взаимодействия структур. Основанием интеграции крупномасштабных сообществ, если нынешние тенденции будут реализовываться и далее, не может быть ни ценностный консенсус, ни систематическое насилие. И для того, и для другого в современном обществе остается все меньше места. Для первого - по причине виртуализации идеологий и плюрализации стилей и образов жизни, для другого - по причине снижения витальности современного человека, также вызываемого виртуализацией страстей. Можно предположить, что будущее за относительно небольшими самоорганизующимися сообществами, основанными на единстве мировоззрений. Разделение труда в них постепенно будет минимизироваться. Структура их будет организовываться по-разному в зависимости от типа 'метанарратива', лежащего в основе каждого из них: от идеального равенства до средневековой иерархии, от либеральной демократии до кровавого тоталитаризма. Но никто не будет сражаться за права человека, потому что каждый станет жить в том сообществе, которое он для себя выбрал. Основой их жизнедеятельности станут новейшие информационные технологии, не требующие полной гибели всерьез даже в самых крайних обстоятельствах. Борьба за выживание, собственно и являющаяся конечной причиной насилия в обществе, в связи с технологическим прогрессом сойдет на нет. Насилие виртуализируется и станет не предметом легитимации, а ее средством, т.е. не идеология будет служить орудием легитимации власти, а власть - орудием легитимации идеологии. Другими словами, применять насилие и принимать на себя насилие люди станут не по воле обстоятельств и не для реализации своих садистских и мазохистских инстинктов, а исключительно для подтверждения верности избранным ценностям. Все происходящее будет происходить в реальном времени, т.е. истории не станет, а во всем происходящем не станет смысла."
* * *
В.Ключевский в свое время заметил: "закономерность исторических событий обратно пропорциональна их духовности". То есть, чем более закономерен (предсказуем) исторический процесс, тем менее в нем проявлений духовных ценностей, так как только в ценностной среде происходит выброс наиболее высоких энергий и развязываются острые до непримиримости конфликты, делающие историю значительно менее предсказуемой для тех, "кому положено". То есть, предсказуемость истории нужна прежде всего гедонистически ориентированным потребителям, не желающим рисковать своим благополучием во имя каких-то духовных ценностей, могущих, к тому же, объединить новых пассионариев, которые развернут исторический процесс в направлении качественно "иначе-возможного" будущего. Поэтому-то сегодня нео-либерализм и стремится развенчать ЦЕННОСТНО ориентированную (преемственную) политическую культуру как "архаичную". Однако, "закономерность" и "предсказуемость" означают также и "наиболее вероятное", то есть путь наименьшего сопротивления, предопределенность обстоятельствами, что свидетельствует об энтропийности, вырождении общества: когда духовные ценности угасают и остаются одни только интересы, люди ведут себя в духе наиболее вероятного. Следование "предсказуемому", "закономерному", "наиболее вероятному" есть выражение стремления видеть в будущем лишь улучшенный образ достигнутого в настоящем успешного статус-кво. Но хитрость "мирового разума" может быть в том и состоит, что история делается не (социальными) победителями, а побежденными, имеющими гораздо больше поводов предъявить счет установившемуся порядку.
