Производительный труд при капиталистическом производстве (дабы не толочь).
Производительным трудом при капитализме будет тот труд, который производит прибавочную стоимость. Т.е. это, во-первых, труд, во-вторых, труд, используемый капиталистом для приобретения прибавочной стоимости. Труд, как известно, есть целесообразная деятельность человека по созданию потребительных стоимостей. В рамках капиталистического способа производства в роли потребительных стоимостей выступают товары. Труд рабочего у станка, ремонтника, чернорабочего, инженера применяется капиталистом для создания товаров, поэтому является производительным трудом. Труд банковского служащего или менеджера по продажам в создании товаров участия не принимают, их сфера деятельности - перераспределение прибавочной стоимости, поэтому их "труд" не является трудом в собственном смысле этого слова, а значит не является и производительным трудом.
С трудом учителей и врачей государственных и муниципальных учреждений дело обстоит не столь очевидным образом. Кажется, что труд их не применяется капиталистом и не производит никакой прибавочной стоимости, а потому не является производительным. Но нужно помнить, что "современная государственная власть - это только комитет, управляющий общими делами всего класса буржуазии". Бюджет государства, из которого платится заработная плата учителям и врачам, есть капиталистический общак. Совокупный капиталист в лице государства оплачивает труд учителя и врача. Эти затраты являются общественно-необходимыми затратами для воспроизводства рабочей силы, а потому не прямо, но косвенно переносятся на стоимость товаров. Вместо того, чтобы увеличивать стоимость рабочей силы работников, непосредственно занятых в производстве товаров, на сумму, необходимую для оплаты услуг врача и учителя, капитал непосредственно затрачивает часть своих средств на оплату рабочей силы врачей и учителей. Т.о. они тоже производительные работники.
Теперь рассмотрим, как капитал функционирует в сфере науки. Прикладные научные исследования относятся к тому виду труда, который непосредственно участвует в создании потребительных стоимостей. Не важен конкретный механизм финансирования таких исследований, капиталист может содержать в своём штате исследовательскую лабораторию, выдавать гранты институтам на исследования, в результате которых он заинтересован, или, выступая как совокупный капиталист, может оказывать государственную поддержку определённым исследованиям, в любом случае затраты на прикладные исследования переносятся на стоимость продукта. Целью фундаментальной науки, в отличие от прикладной, не является производство потребительных стоимостей. Исследования чёрных дыр, поиск тёмной материи, постройка адронного коллайдера дадут результат, под которым здесь мы подразумеваем потребительную стоимость, быть может, через десятилетия. Строго говоря, такие исследования не являются в капиталистическом обществе общественно-необходимыми. Поэтому затраты на фундаментальную науку не переносятся на продукт капиталиста, не являются составной частью капитала. Фундаментальная наука финансируется на доход совокупного капиталиста и с этой точки зрения представляет непроизводительный труд. Разумеется, грань между между прикладными и фундаментальными научными исследованиями не всегда можно провести чётко, но мы не должны из-за этого смущаться использованием абстракций, ведь идеального газа в природе не существует, что ни в малейшей степени не снижает полезности его теоретической модели. Положение учёного в системе общественного производства будет определяться, разумеется не индивидуально, не тем, какое направление - прикладное или фундаментальное - имеют его научные исследования, а тем местом, которое занимет в общественном производстве слой учёных в целом, т.е. тем, насколько современная наука стала прикладной.
А теперь вернёмся к нашему анахроническому профессору времён Маркса. Наука в те времена была в гораздо меньшей степени прикладной, источником её финансирования служил доход капиталиста, не превращавшийся в капитал, или доход класса дворян-землевладельцев. Поэтому анахронический профессор пролетарием не являлся.
