Еще одно паскудство. Изврат над"Белым солнцем пустыни"(*)
Не так давно была такая "Голая пионерка", если забыли - см. в Архиве об
этой пакости. Теперь вот. Уже другое передовое издательстов выпускает
будущий бестеллер, насквозь замызганный розовыми слюнями.
О фильме и его значении в позднем советском"универсуме символов"стОит
поговорить отдельно. Уникальный случай, когда фильм сплавил воедино
пафос и иронию.
Падлы, что творят,ради денег папу родного гототвы превратить в
асфальтированную площадку(с)Улитка на склоне
==================
"московский козломойец" сообщает, что издательством "Вагриус" выпущен
оригинальный текст сценария "Белого солнца пустыни" в котором любимой
женой благородного Абдулы была русская Сашенька принявшая ислам из
безмерной любви к борцу за независимость, а злобный чекист-комиссар
гноит в тюрьме жену Сухова - "разлюбезную Катерину Матвеевну" которая
отказалась пасть жертвой его низменных страстей (я так понял Карлу
Маркса читать по ночам вместе нехочет)
"В издательстве <Вагриус> готовится к печати книга, которая сильно
изменит представление о героях <Белого солнца пустыни>."
Новая версия <Белого солнца пустыни>: ТОВАРИЩ СУХОВ СТАНЕТ СЕКСУАЛЬНЫМ
ГИГАНТОМ, А ПЕТРУХА ЖЕНИТСЯ НА ГЮЛЬЧАТАЙ...
В издательстве "Вагриус" выходит книга с давно известным нам названием
"Белое солнце пустыни". Но это не беллетризованный сценарий, а роман,
три четверти событий которого происходят вне рамок фильма. Авторы
романа - сценаристы "Белого солнца" Валентин Ежов и Рустам Ибрагимбеков.
По словам издателей, его еще в 1960-е годы, но тогда издать его в таком
виде было нельзя. Поэтому авторы и переделали роман в сценарий, кое-что
переделав и избавившись от многих сюжетных линий. Книга карманного
формата и объемом более 200 страниц выйдет тиражом 10 тысяч
экземпляров."
------------------------------------------------------------------------
--------
На улице Абдулла, опустив глаза, распахнул перед Сашенькой дверцу и
помог ей взобраться на высокую ступеньку авто.
Как потом выяснилось, он тоже понравился Сашеньке с первой встречи. Ей
льстило, как этот суровый, гордый мужчина с мягкими движениями могучего
тела смущался от одной только ее улыбки и краска проступала на его
красивом смуглом лице.
...Обгоняя конные экипажи, они катили по главной улице города. Абдулла
сидел впереди, рядом с шофером, все еще напряженный и поэтому
молчаливый. Сашенька склонилась к нему, почти коснувшись губами его уха.
Абдулла вдохнул тонкий аромат ее духов, но, выросший в пустыне и
привыкший различать множество запахов, он почувствовал также и нежный,
волнующий аромат ее кожи.
- Скажите, Абдулла, у вас женщины ходят в чадрах? - улыбнувшись,
спросила она.
- В чадрах, - вздохнул Абдулла, множество раз отвечавший на этот вопрос.
- Это ужасно! - воскликнула Сашенька. - Идти по улице и не видеть лиц
женщин... Зачем же тогда на улицу выходить!
- Что поделаешь - таков закон нашей религии.
- Но ведь можно ужасно ошибиться!..
Абдулла понял, что Сашенька кокетничает с ним, и от этого улеглась его
напряженность. Осталось только приятное волнение. Он слегка повернулся к
ней, чуть не коснувшись усами ее пухлых губ, и, улыбнувшись, сказал:
- Нет, ошибиться невозможно. Красавица и под чадрой красавица. Это сразу
понятно.
- Не понимаю... - Сашенька широко открыла свои и без того огромные
глаза. - Ведь не видно ни глаз, ни губ, ни улыбки... - перечислила она
самое лучшее в своем лице.
Абдулла взглянул в ее бездонные фиалковые глаза и, не удержавшись, пылко
ответил:
- А если вы, госпожа Сашенька, наденете чадру - разве можно ошибиться?!
- О-о-о!.. - проворковала польщенная женщина. - Лучшего комплимента я
давно не слыхивала! Вы опасный человек, Абдулла!
------------------------------------------------------------------------
--------
<....>
Абдулла собрал отряд из верных людей и после безрезультатных поисков в
городе, где установилась новая власть, двинулся на север, прихватив с
собой своих жен и кое-какие ценности; его не покидала мысль о Сашеньке.
Он предположил, что она также двинулась на север, направляясь в родные
края, в Россию. Она в последнее время действительно очень скучала по
родине, по прохладе, осени, снегу...
Надо сказать, что Алимхан еще задолго до своего отъезда за границу
прислал в гарем Абдуллы двух подаренных ему жен. Звали их Гюльчатай и
Зарина. Обе были совсем юные, прехорошенькие, быстроглазые, но когда
Абдулла решил приласкать Гюльчатай, она от страха забилась в угол,
закрываясь чадрой и стараясь не дышать. А когда он обнял ее, решив, что
в его объятиях девушка растает, гибкое тело Гюльчатай стало деревянным.
Абдулла, который давно уже привык к изысканным ласкам своих наложниц,
вздохнув, отпустил новенькую жену и поручил Джамиле заняться ее
образованием.
<...>
Алимхан в Афганистане ждал Абдуллу, который должен был доставить ему
золото, и очень тревожился по поводу его долгого отсутствия - ведь
только один Абдулла знал, где спрятаны сокровища. Наконец бывший
правитель снарядил тайного гонца, и тот, отыскав Абдуллу, передал ему
приказ Алимхана: немедленно прибыть в Афганистан с драгоценностями.
Абдулла, выслушав присланного Алимханом человека, вздохнул.
- Ты сделал большую ошибку, что нашел меня, - сказал он и застрелил
гонца.
Нет, он, конечно, не хотел ограбить Алимхана, не хотел воспользоваться
даже малой толикой его сокровищ. Просто он потерял голову и не хотел, не
мог заниматься ничем другим, пока не отыщет Сашеньку. Поиски же эти
теперь осложнились и тем, что ему на хвост сел красноармейский отряд
Рахимова - приходилось скрываться, заметать следы, менять маршрут, а
попробуй тут свободно маневрировать, когда у тебя на шее висит твой
собственный гарем, все девять жен, которых он еще не успел спрятать в
надежном месте.
Все же Абдулла отыскал Сашеньку, догнал ее в придорожном духане,
расположенном невдалеке от Черной крепости. Она со слезами кинулась к
нему - в простеньком платьице, похудевшая, но все такая же желанная и
еще более красивая.
- Ну, госпожа, ну же... - успокаивал ее Абдулла, унимая стук сердца. -
Все уже позади... Я нашел тебя!..
...В эту же ночь она отдалась ему, шепча горячие слова и покрывая его
лицо и грудь поцелуями... Но прежде, когда они только опустились на
ложе, она, обняв его и ласковой страстью глядя в его глаза, сказала
нежно и доверчиво:
- Аллах акбар.
- Да, да, - ответил Абдулла и, улыбнувшись, поцеловал ее.
Но Сашенька продолжила:
- Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет - пророк его.
Абдулла изумленно вскинулся, сполз с кровати на пол и встал на колени.
Дело в том, что произнесенная Сашенькой формула тут же сделала ее
мусульманкой. На земле есть множество религий, и для посвящения себя
одной из них существуют более сложные или менее сложные обряды, но
только одна из религий - мусульманская, чтобы стать приверженцем ее,
требует громко и внятно произнести всего одну фразу: "Нет Бога, кроме
Аллаха, и Магомет есть пророк его". Конечно же, чтобы произнести эту
формулу, человек должен сознательно, может быть, всей своей жизнью
подготовиться к ней, но тем не менее произнесший эту сакраментальную
фразу становится мусульманином навсегда. Поэтому так поразило Абдуллу
сказанное Сашенькой священное для мусульманина заклинание.
- Ты понимаешь, что ты сказала? - спросил он.
- Да, милый, - простодушно улыбнулась Сашенька. - Я хочу, чтобы между
нами не осталось никаких препятствий... Разве любовь не превыше всего?
Абдулла, прижав к губам край ее одежды, подумал, что, наверное, это
все-таки кощунственно - поставить любовь выше Бога, и спросил:
- Но ты понимаешь, что теперь даже смерть не освободит тебя от того, что
ты сказала?
- Конечно, милый, - ответила Сашенька и, снова улыбнувшись, протянула к
нему руки. - Иди ко мне.
Абдулла ничего больше не мог противопоставить этой очаровательной
наивности и понял, что единственным богом Сашеньки на этом свете была
любовь.
Впервые в жизни он ощутил полное счастье от обладания женщиной. Когда же
их страсть немного поутихла, он, как преданный воин, вдруг ощутил в
глубине души жгучее чувство стыда за предательство по отношению к своему
хозяину. Кляня себя, он за это еще более возненавидел его и, сурово
посмотрев на Сашеньку, предложил:
- Хочешь, я поеду и убью Алимхана?
- Что ты!.. Нет, нет!.. Зачем еще осложнять жизнь? - запротестовала
она. - Мы должны думать только друг о друге... Хочешь, я буду в твоем
гареме, но на правах любимой жены?..
"О русские женщины!" - думал удивленный и покоренный навсегда Абдулла.
Но одно в эту ночь он понял твердо: эта женщина, в сущности порочная,
отныне действительно будет для него госпожой до конца его дней.
----------------
Паут прав! - Дмитрий Лебедев03.10.2001 19:17:41 (470 b)
