От Almar Ответить на сообщение
К КЕД Ответить по почте
Дата 29.12.2006 12:03:32 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Версия для печати

Да и вообще зачем мне сдалась эта засуха?

>Кстати, если у вас есть некий знакомый метеоролог, который может обвинить меня в невежестве, то вот ему ссылка: http://eca.knmi.nl
>Там сводки по 4 украинским метеостанциям за тот год. Найдет засуху - как говорится, "милости просим".

Зачем мне ваша ссылка на зарубежный англоязычный сайт, где я что-то должен выискивать. Я вполне доверяю тем историкам, которые свидетельствуют, что засуха была. Где ваши расчеты и данные?
Да и вообще зачем мне сдалась эта засуха? Обвинить Роговина в злономеренной лжи вы на этом основании не сможете, потому что уж очень много историков (и той и другой направленности) придерживаются того же мнения.
Аргументов моим оппонентам-сталинистам факт отсутствия засухи не прибавит. Наоборот, сталинисты привлекают факт засухи для оправдания Сталина.
До ваших амбиций «нового научного открытия» в истории мне вообще дела нет.

>>Здесь во лжи можно будет упрекнуть Роговина только тогда, когда под рукой будут материалы той самой партконференции и в ней не окажется планов по с/х. Пока что вопрос спорный.
>Не уверен насчет "спорности" именно этого вопроса. Лично у меня вопрос - в другом. Автор же не от балды писал? Где его источники?

Источники в конце статьи. К сожалению, в Интернете материалы той конференции найти невозможно. Зато можно найти другие документы, свидетельствующие о том, что не смотря на засуху меры по изъятию хлеба ужесточались. (А приведу выдержку в конце).

>Почему я могу проверить, скажем, украинцев из Национальной Академии Наук и не могу - великого и могучего Вадима Роговина?

Вы то можете, я не могу. Вот когда они добъются такой известности и авторитета как Роговин, тогда поверю. К тому же что конкретно они вам сказали? Ведь они не сказали, что такого постановления не было.

>>если таковое и было, то это реакция крестьян на ножницы цен. Но при чём тут это. Вы что подвергаете сомнению факт насильственной коллективизации или сопротивления ей крестьянства?
>Было. И не только в 27-м, но и в 26-м, и в 25-м.

Что было в 1925? Насильственная коллективизация?

>И, плз, не сворачивайте с линии дискуссии. Полемика между Сталиным и, скажем, Бухариным, развернулась не на пустом месте. Вот это я и хотел сказать. И сводить все к спору отдельных направлений в Политбюро неправильно.

Борьба за власть – это не пустое место.

>>меньшая цифра свидетельствовала бы о том, что в результате сталинской политики недобрали ещё меньше зерна и была бы на руку Роговину. Однако он предпочитает пользоваться официальными данными. Вы специально прикидываетесь?
>Это вы с вашим Роговиным прикидываетесь. Ему-то как раз выгоднее ЗАВЫСИТЬ цифру - вот, мол, какой Сталин плохой, что даже при нормальном урожае миллионы погибали от голода...

Здесь у вас фундаментальное непонимание ни логики сталинизма, ни антисталинизма. Поэтому вы и к засухе этой прицепились. Дело в том, что для антисталинистов очень важно показать: бестолковая и непоследовательная политика насильственной коллективизации привела к упадку с/х: недобор зерна, массовое уничтожение скота и т.п. Именно это стало причиной голодомора, а не некая злобность Сталина, который при имеющемся продовольствии специально держал на голодном пайке отдельные районы.

>Ниткин - либерал-рыночник антикарамурзист. Вы то кто?
>Я не понимаю. То вам Ниткин хорош (когда Осокину цитирует), то - не очень (когда на Таугера ссылается). Сослался на Ниткина я только потому, что думал, для вас сей источник авторитетен...

Ну так будьте последовательны и сошлитесь на Роговина или Семенова – они то точно для меня авторитет.

>>Так тракторов то еще не успели наделать к тому времени. А ссуды - они на что, если тракторов нет?
>Ну не знаю, техники и в 1932-м хватало. Например, на полях УССР работало более 25000 тракторов и много комбайнов и автомашин. Это - только по технике. А ссуды давались и семенные, и на строительство колхозных объектов и на другие цели.

В.Роговин «Истощение производительных сил деревни наиболее остро сказалось в резком уменьшении поголовья скота. Это произошло в результате не только самоуничтожения скота крестьянами, вступавшими в колхозы, но и установления непосильных норм заготовок животноводческой продукции. Предостережения местных работников о неизбежном снижении поголовья грубо игнорировались и осуждались вышестоящими органами. Например, в постановлении бюро Казахстанского крайкома, принятом в 1931 году, говорилось: "Крайком решительно осуждает тенденции отдельных районов и работников - не выполнить планы и ослабить темпы мясозаготовок ... под прикрытием разговоров о сокращении стада, о необходимости сохранения производственного скота"[3].
Пятилетний план предусматривал увеличение поголовья скота на 20-30 %. Вместо этого поголовье крупного рогатого скота сократилось с 60,1 млн. голов в 1928 году до 33,5 млн. в 1933 году, в том числе коров - с 29,3 до 19,4 млн., поголовье свиней - с 22 до 9,9 млн., овец и коз - с 107 до 37,3 млн., лошадей - с 32,1 до 14,9 млн. (в 1935 году). Даже за период войны и послевоенной разрухи (1941-46 годы) сокращение поголовья крупного рогатого скота составило 7 млн. голов, т. е. было вчетверо меньшим, чем за годы коллективизации.
Уцелевший скот находился в основном либо в личных подсобных хозяйствах колхозников, либо у единоличников. В конце 1932 года в колхозах было всего 2,6 млн. коров и даже к началу 1941 года - всего лишь 5,7 млн. из общего поголовья в 27,8 млн.
Гигантская убыль рабочего скота лишь в незначительной степени восполнялась тракторами и другими машинами. К концу 1932 года в колхозах, совхозах и МТС имелось всего 72 тыс. тракторов, 6 тыс. грузовых автомобилей и около 10 тыс. комбайнов (в США к началу 1930 года в сельском хозяйстве насчитывалось 1,3 млн. тракторов, около 800 тыс. автомашин и 45 тыс. комбайнов). Тракторный парк СССР в 1932 году располагал общей мощностью в 1,1 млн. лошадиных сил, а количество лошадей в стране сократилось с 1930 года по 1933 год на 13,6 млн.
Последствия огромного урона, нанесённого сельскому хозяйству принудительной коллективизацией, ощущались на всём протяжении 30-х годов, когда среднегодовое производство сельскохозяйственной продукции было ниже, чем в 1929 году.»

>Голод 1933 года закончился со сбором урожая в 1933 году. Соответственно, экспорт ни на что не повлиял. Если вы даже этого не знаете...
Хотя, судя по статье, и Роговину сей факт неизвестен.:(

Что вот так сразу взял и закончился? Но даже если так. Ведь планировали экспорт, когда голод был в самом разгаре.

>Для этого надо рассчитывать, сколько надо хлеба на прокорм в определенное время 1 человека. Допустим, 15 пудов в месяц в течение, скажем, 8 месяцев голода. То есть - 120 пудов. А во время голода - в первой половине 1933 года - на экспорт пошло 354 тыс. т., что спасло бы аж 184 375 человек. Это при миллионах голодавших. И при том, что контракты на поставки были заключены заранее и все равно бы пришлось платить неустойку...

Как это у вас так ловко миллионы экспорта уменьшились до 354 тыс? И голод сократился с двух лет до 8 месяцев?

>>В чем по вашему цель данной манипуляции? Автор писал свои работы еще тогда, когда не было конфронтации меду путинскими олигархами и ющеновскими.

>Раньше бы написали: "Опорочить славное имя КПСС". Что-то в этом духе. Ненависть к большевикам у ющенкоидов и путиноидов общая...

Проснитесь, большинство большевиков ленинцев Сталин уничтожил. Вам статистика известна?

>Какой хлеб? Разворованный?
Я вот недавно перечитывал сборник документов. Так были случаи, когда человек умирал с голоду, а потом в яме у него находили тонну зерна...

Ваша версия, почему это человек так поступал?

>Во-первых, ни с какой Германией после Брестского мира Сов. Россия официально не воевала. Тем более. после революции в Германии. Германия была в то время как раз нашим союзником.

Вы настолько не знаете историю страны, что дальнейшие споры с вами бесполезны.

================================================
История голодомора:
http://www.zerkalo-nedeli.com/ie/show/463/42742/
http://www.zerkalo-nedeli.com/ie/show/456/41284/
Чрезвычайные хлебозаготовительные комиссии (ЧХК)

Предшествующий раздел был необходим, чтобы охарактеризовать ситуацию, в которой начали действовать ЧХК, созданные Сталиным осенью 1932 года в основных хлебопроизводящих регионах. В Украине комиссию возглавил председатель Совнаркома СССР В.Молотов, на Северном Кавказе — секретарь ЦК ВКП(б) Л.Каганович, в Поволжье — секретарь ЦК ВКП(б) П.Постышев. Результатом их деятельности стал голод во всех перечисленных регионах. Он начался и в городах незерновых регионов СССР, снятых с централизованного снабжения вследствие дефицита хлеба.

Голод, но не голодомор! Цель этой статьи как раз и состоит в том, чтобы разделить эти два понятия и проследить, в каких регионах СССР и вследствие каких причин голод постепенно перерастал в голодный мор с количеством жертв, на порядок более высоким.

ЧХК не имели собственного аппарата. Они были рождены будничным протокольным решением политбюро ЦК ВКП(б) от 22 октября 1932 года. Началом работы комиссии в Украине следует считать появление Молотова на заседании политбюро ЦК КП(б)У 30 октября. К этому времени Украина выполнила только 40 процентов установленного хлебозаготовительного плана.

Кстати, если кто-нибудь из ветеранов скажет, что у них в селе голода не было, не надо спешить с возражениями. До конца октября около 1,5 тыс. колхозов выполнили план и не попали под санкции. Но 23 тыс. колхозов оставались в должниках у государства.

Государство желало взять своё. Тем более что оно в этом году разрешило, дабы материально заинтересовать колхозников в сборе урожая, выдать им натуральный аванс зерном в размере от 10 до 15 процентов заработанного на трудодни. В предшествующие годы хлеб не выдавали до выполнения «первой заповеди» — заготовительного плана, а после заготовок выдавать было нечего.

Убеждаясь из года в год, что государство забирает весь хлеб, крестьяне начинали работать в общественном хозяйстве совсем небрежно. Хлеб погибал в поле от сорняков и осыпания, терялся во время жатвы и транспортировки. При обмолоте часть зерна колхозники старались пустить в солому и полову. Им оставляли только эти «озадки», а зерно после обмолота отвозилось прямо на элеваторы или ссыпные пункты.

В выступлениях украинских руководителей на Третьей партконференции (июль 1932 года) были попытки оценить потери урожая 1931 года. С.Косиор оценивал их в 120—150 млн. пудов, А.Шлихтер назвал цифру 150, Н.Скрипник — до 200 млн. пудов. Не претендуя на точность, эти цифры давали представление о масштабах потерь — до половины годового продовольственного фонда сельского населения.

Каких-либо сведений о потерях урожая 1932 года не существует, но ситуация в сельском хозяйстве тогда становилась катастрофической. В письме из колхоза «Новая жизнь» Артемовского района («Вісті ВУЦВК», 4 января 1933 года) сообщалось: «Во время уборочной кампании и обмолота воцарились полнейший кавардак и беспорядок. Бригады распались, в поле выходил, кто хотел, работа организована не была. Работу игнорировали, хлеб осыпался. Разворовывание пошло вовсю, днем и ночью с поля возили на глазах у всех, растаскивали колхозный хлеб. Учета не было. Какой был урожай, по сей день не известно. Хлебозаготовки колхоз выполнил на 5 процентов».

Под влиянием подобных корреспонденций у руководителей Кремля складывалось впечатление, что урожай в Украине не погиб, а разворован. И Сталин стал на привычный путь репрессий. 7 августа 1932 года появилось постановление ВЦВК и СНК СССР «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперативов и об укреплении общественной (социалистической) собственности». Разворовывание имущества колхозов наказывалось расстрелом, при «смягчающих обстоятельствах» — лишением свободы на срок не менее 10 лет. Газета «Правда» организовала в Украине рейд по борьбе с кражами зерна. С 7 по 17 августа 1932 года в нем приняли участие 100 тысяч «ударников печати». Однако напрасно корреспондент «Правды» по Днепропетровской области призывал: надо искать, ведь существует подземный «пшеничный город», «ударники печати» не нашли его.

После того как хлебозаготовки в сентябре и октябре 1932 года дали мизерные результаты, на смену «ударникам прессы» пришла ЧХК. Ее документации не существует. Просто время от времени Молотов (иногда — Каганович) наезжал в Украину и интересовался, как идут заготовки. Комиссия не давала собственных распоряжений, но пока она существовала, все компартийно-советские постановления в республике писались под диктовку Молотова или Кагановича.

Принимая на себя функции политического руководства, компартийные вожди непосредственную управленческую работу возлагали на советские органы власти. В чрезвычайных ситуациях компартийная диктатура выходила на передний план. Однако Молотов при проведении хлебозаготовок в местности, которой уже угрожал голод, был намерен опираться на все возможные рычаги власти.

Заготовки вызвали сопротивление местного управленческого аппарата, который понимал, что лишенные хлеба люди не доживут до следующего урожая. Наличие сопротивления, которое квалифицировалось как «измена», подтверждает письмо генерального секретаря ЦК КП(б)У С.Косиора от 13 декабря 1932 года секретарям обкомов партии, в котором от имени ЦК он (фактически — Молотов) предлагал немедленно ставить вопрос об исключении из партии «предателей» с последующей их высылкой на Север, заключением на продолжительные сроки, расстрелом.

Все случаи «измены» освещались в печати. Сокращение снабжения хлеба по карточкам в городах или снятие целых городов с государственного снабжения объяснялось кулацким саботажем хлебозаготовок. Чтобы уйти от ответственности за разрушительные последствия политики форсированной индустриализации, руководители страны вместо хлеба предлагали населению городов информацию о карательных действиях против саботажников. Такая информация была необходима и для того, чтобы преодолеть сопротивление местной власти в сельских районах.

Выполняя директиву Молотова, к заготовительной работе подключились чекисты. Председатель ДПУ УСРР С.Реденс 22 ноября разработал план операции «по выявлению контрреволюционных центров, организующих саботаж и срыв хлебозаготовок». Операция должна была охватить 243 района. С одобрения ЦК КП(б)В она началась немедленно.

Невозможно без волнения читать отчет председателя ЦКК КП(б)У и наркома РКИ УССР В.Затонского, который в январе 1933 года работал уполномоченным ЦК КП(б)В по хлебозаготовкам в Одесской области, а по возвращении в Харьков занял должность наркома просвещения вместо Н.Скрипника. Затонский был не удовлетворен работой подчиненных Реденса и в отчете отмечал, что крестьяне перестали бояться чекистов и репрессий: «Мне рассказывали из практики Одесской области, в частности, Новой Украинки и Знаменки (то же передавал товарищ, приехавший ко мне из Никополя), что выселением на Север не так уж огорчались. Никто не дезертировал, многие шли с гармошкой, а были даже случаи «добровольчества», когда соседи обращались с просьбой включить их в партию переселенцев» (стр. 341). Затонский писал об этом с удивлением, не понимая поведения крестьян, так как был уверен: «мужик — с хлебом». А крестьяне отдавали предпочтение депортации перед голодной смертью. Вот подтверждение из этой же книги «Голод». Секретарь Краснопольского райкома партии на Харьковщине докладывал в ЦК КП(б)У в декабре 1932 года: «Нарсуд почти ежедневно разбирает хлебные дела на местах. После окончания суда в с.Краснополье середняк Бесараб Алексей Васильевич сказал: «Пусть судят и везут отсюда, так хоть от голода не умрешь, а дома, если останусь, все равно умрем» (с.289).

Натуральные штрафы

Начиная с 1990 года, «визитной карточкой» голодомора являются натуральные штрафы. Тем не менее я не заметил, чтобы постсоветская историография голодомора признала их значение.

Натуральные штрафы — это конфискация незернового продовольствия у должников по хлебозаготовкам. Они не шли в зачет долга, а были лишь карательным средством. Заготовители были убеждены, что где-то в ямах или в «озадках» (соломе и полове) зерно у колхозников есть. Чтобы заставить их рассчитаться с государством, они прибегали к натуральным штрафам.

Если крестьян лишали хлеба, от голода погибали собственники слабых хозяйств. В хорошо поставленных усадьбах люди выживали за счет незернового продовольствия, которым запасались к новому урожаю. Если это продовольствие конфисковывалось за долги, погибали и они. Купить пищу на сельских базарах было невозможно — некому было продавать. Кооперативные магазины «отоваривали» только тех, кто выполнил хлебозаготовительный план. В городе магазины превратились в распределители по карточкам. Система магазинов «Торговля с иностранцами» в городах продолжала существовать и после того, как СССР отказался от услуг зарубежных специалистов и рабочих. Она выкачивала у голодающего населения валюту, семейные драгоценности и нательные крестики. Но эти магазины мало кого спасли от голодной смерти.

Продиктованное Молотовым постановление ЦК КП(б)У о мероприятиях по усилению хлебозаготовок от 18 ноября 1932 года (из книги «Голод») имело пункт, который стал свечой зажигания в голодоморе: «В колхозах, допустивших разворовывание колхозного хлеба и злостно срывающих хлебозаготовки, применять натуральные штрафы в виде установления дополнительного задания по мясозаготовкам в размере 15-месячной нормы сдачи для данного колхоза мяса как по обобществленному, так и индивидуальному скоту колхозника.

Применение этого штрафа проводится райисполкомом с предварительного разрешения в каждом отдельном случае облисполкома. Причем райисполкомы устанавливают сроки взыскания и размеры штрафа для каждого колхоза (в пределах 15-месячной нормы мясосдачи) применительно к состоянию отдельных колхозов» (с. 254).

Когда я говорил, что в рукописи книги «Голод» увидел «что-то ужасное», то имел в виду прежде всего эти два абзаца. Сформулированы они по-деловому, имеют четыре ограничения: взимание штрафов только РВК с санкции ОВК и в границах определенной нормы, по мясу. Однако в дальнейшем эти ограничения отпадали одно за одним. В этом же постановлении в разделе о единоличниках помещался такой пункт: «В отдельных районах (по постановлению облисполкома) штраф может быть установлен картофелем в размере годичного плана данного хозяйства по картофелю. В исключительных случаях по специальному постановлению облисполкома размер штрафа может быть удвоен» (с.257).

Надо сразу подчеркнуть: в компартийно-советских постановлениях о натуральном штрафовании названы только мясо, сало и картофель. В них не упоминались продукты длительного хранения. Однако через два месяца после выхода постановления от 18 ноября «злостные должники» были подвергнуты натуральному штрафованию по полной программе. Это подтверждают свидетели голодомора. А среди «злостных должников» оказались все украинские колхозы, за исключением полутора тысяч.

27 ноября секретарь Одесского обкома КП(б)У М.Майоров рапортовал в ЦК: «На местах совершенно не используется система штрафов, очень уж робко к этому подходит низовой наш актив, опять-таки из-за боязни перегибов, хотя кое-где перегибы уже имеют место» (с.267). 8 декабря С.Косиор рапортовал Сталину: «Наибольший результат дает применение натурштрафов. За корову и свинью сейчас колхозник и даже единоличник крепко держатся. Наиболее эффективной эта мера оказалась в отношении единоличников. Что касается колхозов, то здесь результат меньший, ибо штрафы пока коснулись только обобществленного стада, а персонально колхозников почти еще не затронули» (с. 284).

Не прошло и месяца после внедрения натуральных штрафов, как к ним привыкли настолько, что появилось еще одно сокращенное слово. Стало понятно, что государство получило мощное средство терроризирования крестьян. Кремль не замедлил использовать его, чтобы поднять хлеб из подземного «пшеничного города».

Террор голодом

1 января 1933 года Сталин прислал в Харьков руководителям УССР новогоднюю телеграмму. Эту телеграмму, оформленную как постановление ЦК ВКП(б), нужно привести полностью. В ней — весь 33-й год: «Предложить ЦК КП(б)У и СНК УССР широко оповестить через сельсоветы, колхозы, колхозников и трудящихся единоличников, что: а) те из них, которые добровольно сдают государству ранее расхищенный и скрытый хлеб, не будут подвергаться репрессиям; б) в отношении колхозников, колхозов и единоличников, упорно продолжающих укрывать расхищенный и скрытый от учета хлеб, будут применяться строжайшие меры взыскания, предусмотренные постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. (об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной социалистической собственности)» (с. 308).

Ужасающее содержание сталинской телеграммы становится понятным только при ее аналитическом изучении.

Первый пункт был предупреждением: сдавайте хлеб, иначе станет плохо. Сдавать требовалось весь неучтенный хлеб, а не только зерно, которое рассматривалось как украденное (например, выявленное при повторном обмолоте «озадков»). Характер репрессий не определялся.

Второй пункт становится понятным только в сопоставлении с первым. Он адресовался крестьянам, проигнорировавшим предупреждение. Но как таких выявить? Естественно, посредством обысков. Таким образом сталинская телеграмма была предупреждением о массовых обысках.

В ходе обысков хлеб могли найти или не найти. В первом случае все было ясно: скорый суд на основе закона от 7 августа 1932 г. Об этом телеграмма честно предупреждала. Какие действия Кремль предусматривал во втором случае — не сообщалось. Зато известно, что с ноября 1932 года на тех должников, у кого при обысках хлеб не находили, накладывали, высказываясь косиоровским языком, натурштрафы. Отсюда вытекал логичный и понятный всем крестьянам вывод: в виде штрафа заберут другие продовольственные продукты длительного хранения.

В трехтомнике свидетельств, изданных в 1990 г. Комиссией по украинскому голоду 1932—1933 гг. в конгрессе США, мы находим яркую картину того, что случилось. Поскольку этот источник в Украине представлен ограниченным количеством экземпляров, сошлюсь на свидетельства из него, опубликованные мною в журнале «Под знаменем ленинизма», 1990, № 23, с. 84—85.

Федор Коваленко из села Лютенька Гадяцкого района на Полтавщине рассказывал: «В ноябре и декабре 1932 года забрали все зерно, картофель, все забрали, вплоть до фасоли, и все то, что было на чердаке. Какие мелкие были сушеные груши, яблока, вишни — все забрали».

Дмитрий Корниенко с.Понорницы на Черниговщине вспоминал, что отец и мать после раскулачивания сидели в тюрьме. Детей, которые жили сами (ему было 15 лет) подкармливала бабушка. В день обыска она принесла полстакана пшена, но сварить не успела. Пришла бригада из пяти человек с разными по размерам сумками. Один держал сумку специально для пшена, туда и высыпали...

Под руководством чекистов и уполномоченных по хлебозаготовкам обыски в каждом селе проводили местные — члены комитетов незаможных селян. Осуждать их нельзя, они были голодны. Как нельзя осуждать и тех, кого они обыскивали и которые позднее ели своих детей.

Легенда о «подземных городах» с пшеницей умерла вместе со сплошными обысками. До 1 ноября из урожая 1932 года было заготовлено 136 млн. пудов. За три месяца своего существования ЧХК «заготовила» в украинском селе 87 млн. пудов хлеба. В архиве СБУ есть документ, в котором сообщалось: органы ГПУ и милиции за период с 1 декабря по 25 января нашли 14 956 ям, 621 «черный амбар» и 1359 других тайников, из которых было изъято 1718 500 пудов зернохлеба (публикуется впервые). В это количество входил хлеб, найденный в «озадках», то есть скрытый коллективно, а также выявленный у перекупщиков. То есть зерно, выявленное при обысках, которые сопровождались конфискацией всего незернового продовольствия, составляло ничтожную часть во всем объеме заготовок. Необоснованность обвинений в кражах хлеба была доказана гибелью миллионов крестьян.

Весной 1933 года крестьян приучали работать в общественном хозяйстве путем организации питательных пунктов на полевых станах. Для этого государство выделило часть прежде отобранного зерна. С целью налаживания жизни в пораженном голодомором селе были организованы чрезвычайные органы компартийной диктатуры — политотделы МТС и совхозов.

Сталиным и его окружением голодомор оценивался как полезное средство искоренения частнособственнических настроений и приучения колхозников к коллективной работе. Секретарь ЦК КП(б)У Хатаевич докладывал 3 марта 1933 года по начальству: «Чувствуется отрезвление после того разгула и обострения собственнических, мелкобуржуазных вожделений, которые переживало большинство колхозников во время прошлых хлебозаготовок. Среди большинства тех колхозников, которые совсем еще недавно таскали и воровали колхозный хлеб, относились небрежно к колхозному имуществу, не хотели честно работать в колхозном производстве, замечается, что они все более осознают необходимость честно и старательно работать для колхоза» (с. 403).

Украинский голодомор существенным образом повлиял на формирование советской экономики, какой мы ее знаем. Убедившись в том, что крестьяне не будут работать в общественном хозяйстве колхозов бесплатно, Сталин инициировал постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 19 января 1933 года «Об обязательной поставке зерна государству колхозами и единоличными хозяйствами».

Могли ли отношения между контролируемыми государством «командными высотами» экономики и сельским хозяйством радикально измениться после принятия одного-единственного постановления? Могли, и есть пример: решение Х съезда РКП(б) о переходе от продразверстки к продналогу. Этим решением открывалась новая экономическая политика — нэп. А постановлением от 19 января 1933 года государство признавало то, что выращенная в колхозе продукция принадлежит крестьянам. Признавалось, что государству должна поступать лишь часть этой продукции в виде налога, известного колхозникам еще до начала сельскохозяйственного года. Налоговый характер зернопоставок означал, что выращенное сверх объема этих обязательств зерно принадлежит только колхозникам и может использоваться ими по собственному усмотрению. Это создавало заинтересованность в результатах коллективного хозяйствования.

Итак, не в марте 1930 , а только в январе 1933 года колхозы приобрели тот вид, в котором мы их знаем. Одной стороной (общественным хозяйством) они оборачивались к государственному сектору экономики, а другой (приусадебным хозяйством) — к рынку. Благодаря нежеланию крестьян Украины работать на государство бесплатно планово-директивная экономика СССР стала существовать с некоторыми остатками товарно-денежных отношений — денежным обращением, зарплатой в денежном измерении, колхозной торговлей.