Re: Немного о государстве, этнической преступности и практическом подходе
Немного о государстве, этнической преступности и практическом подходе
Допустим, что мы – этнические русские националисты, что нам плевать на российскую нацию и России как державу, что мы хотим «закрыться в своем русском доме» и удалить из него всех «иных». Даже в этом случае призыв взять курс на борьбу на два фронта – с нежелательными «иными» и с государством – является антирусским. Этот призыв не учитывает реальность и толкает на заведомо проигрышные действия.
1. Русские, начав с 15 века строить именно державу (империю), уже не могут нигде «закрыться», даже в одном княжестве. Изначально в России возникла этническая чересполосица, и попытки в 20-30-е годы выделить моноэтнические районы (не области, а районы) провалились.
2. В том случае, когда присоединение к России сопровождалось войной, раскрытие территории России присоединенному народу было непременным условием. Обратной силы оно не имеет. Более того, это – проклятье даже колониальных держав, где никаких равных прав не признавалось, а колонии находились за морями. Не может Франция «закрыться» от арабов Магриба. К чему же тогда нелепые призывы к «выселению»?
3. Состояние чеченцев усложнено не только кризисом и разрушением хозяйства Чечни. Нельзя закрывать глаза на 12 лет войны, в которой и выросло уже два поколения. Неизбежным следствием ее стало возникновение политизированной этнической преступности. Никакими простыми моментальными действиями ее устранить нельзя, тут требуется социальная «реабилитация». Она требует времени и материальных ресурсов, «налога на всех».
Здесь говорят, что государство действует принципиально ошибочно – вместо закручивания гаек «потакает» преступникам. Этот вопрос можно обсуждать, но не так, как здесь. Государство действует именно по той схеме, по которой в таких случаях действуют все государства, независимо от идеологии. Первый шаг, который тоже требует времени – вытеснение «персонала» из политизированного вооруженного подполья в криминальное, деполитизация возбужденной этничности. Это лишает легитимности самые жестокие формы этнического подполья. Второй этап – расширение ниш для легальной хозяйственной деятельности и сужение пространства для экономической преступности, отрыв от подполья «персонала». Третий этап – ликвидация остаточных очагов бандитизма.
Так шла война с басмачеством в Средней Азии, она заняла 15 лет и включала в себя такие компромиссы, с которыми нынешние не сравнятся.
В целом, и сейчас государство проходит все эти этапы. Что здесь предлагается? Сорвать этот процесс. Государству предъявляют ультиматум: закрути гайки и сделай членов экономических ОПГ снова боевиками политизированных ОПГ, а иначе мы вырвем у тебя лицензию на насилие.
Ясно, что людей, которые платят тяжелый «налог» на покрытие издержек кризиса и войны, можно спровоцировать на такие действия. Но это будет очень недоброе дело.
