От miron Ответить на сообщение
К All
Дата 05.11.2007 11:03:11 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Россия-СССР; Версия для печати

Ссылки нет, есть текст, недоделанный.

>>Кстати не читали работу к Новому социлаизму? http://www.left.ru/2006/7/tns.phtml
>>Там тоже упор делается на компьютер.
>
>Кстати, можно ссылочку на вашу аналогию, интересно было её почитать.>

Приятно иметь дело с заинтересованным человеком. Дело в том, что я это еще не опубликовал. У меня есть несколько несвязанных друг с другом набросков. Ниже один из них. Если интересно, то могу прислать остальное.

Кстати, извините, но из уважение к Вам, в Вашей ветке я не буду отвечать на хамство Мигеля. Обычно я его легко осаждаю. Что касается его заявлений о бредовости Ваших рассуждений, то не обращайте внимания. У него это просто комплекс неполноценности. Есть такой психологический феномен. Ему хочется, чтобы его ценили как спеца, а его не ценят. Увы. На этом форуме уже давно доказано, что у Мигеля низкая квалификация и как экономиста (его размазал Патт, да и мне он не смог ответить на вопрос, что такое остаток Абрамовича) и математика (его размазал Игорь С, которого поэтому Мигель постоянно обзывает).

Итак, текст. Очень сырой.

ВВЕДЕНИЕ. ВТОРАЯ СИГНАЛЬНАЯ СИСТЕМА. ЯЗЫК

Человеческий мозг качественно отличается от мозга тех же шимпанзе тем, что в нем "зашита" вторая сигнальная система в виде зон Брока и Вернике. Информация также передается качественно отличным иным способом, чем у шимпанзе (с помощью второй сигнальной системы ее «производных» (естественно, что все сказанное - о негенетической информации) и вообще других символических средств).

Принципиальная новизна человека по сравнению с шимпанзе и другими животными - это то, что он в первую очередь культурно-смысловое (культурно-символическое) существо. Набор (точнее система) смыслов, которыми оперирует каждый этнос, - уникален. Воспитание человека, личности - это "внесение" в нее информации общества, но сама общность сочетаний смыслов в голове этой личности уникальна. Это свойство описывается в терминах "первичная и вторичная сигнальная система". Первое: когда собака видит кость - у нее выделяется слюна (вещь - образ - реакция). Второе: когда голодному человеку говорят "мясо" - тоже выделяется слюна (вещь - слово - образ - реакция).

Что такое язык? Язык это способ архивирования информации для ее передачи. Язык появился как способ архивирования информации при ее передаче от одного человека к другому. Архивирование информации удалось осуществить на основе создания классификаций. По сути любое слово уже содержит в себе классификацию. Слова есть коды и символы каких то моделей, защитых в мозге. С помошью сочетания звуков мы обозначаем большую группу предметов или явлений. Слово – это классификация признаков объекта. Слово позволяет интенсифицировать информационные потоки. Без слова, без термина, знака, нам бы каждый раз пришлось использовать огромные пространства текста для обозначения явления. Язык - это средство, с помощью которого из смыслов рождаются тексты. Слова имеют неопределенные смыслы, смыслы - это то, из чего создаются тексты с помощью языка. Тексты - это то, что создано из смыслов с помощью языка.

Наше мышление опосредовано языком. Значение языка для мышления можно проиллюстрировать следующим примером. На уроках физики в русской школе преподаватель говорит ученикам, что сушествует семь цветов спектра, в то время как на аналогичных уроках в английской школе речь идет о шести цветах. В частности это обусловлено тем, что в английском языке имеется одно недифференцированное прилагательное blue, а русский язык делит эту часть спектра на 2 цвета – синий и голубой. Сушествуют языки, где есть всего 2 или 3 недифференцировазнных цвета [ ].

Слова являются результатом многовековой работы общества по классификации явлений природы и самого общества (кстати, то же можно сказать и о грамматике языка, которая также отбиралась людьми данного общества для того, чтобы сделать пользование языком наиболее убодным и привычным). Обшие черты какого–то явления природы выделяются и это общее явление обозначается символом из нескольких звуков. Слова, кроме названий, не обозначают единичные явления, они обозначают целые группы явлений, которые имеют общие признаки. После того как последовательность звуков оказывается записана (информация записывается в мозге человека с помощью синапсов) в мозгах всех людей данного общества, рождается знак–символ языка. Смыслы образуют многомерное непрерывное пространство, пересекаясь друг с другом, оказываясь заключенными в другие смыслы. Например, табуретка одновременно является мебелью и деревянным предметом. Быстрое передвижение на ногах можно обозначить словами бег и гонка и. т.д.

Язык можно сравнить с программами–оболочками компьютера, которые позволяют резко ускорить поиск и передачу информации за счет классификации файлов по папкам, создания иерархий папок и тд.

С помощью конечного набора грамматических правил и понятий, люди могут создать неограниченное количество предложений, в том числе создавать предложения, никем ранее не высказанные. Способность таким образом структурировать наши выражения является врождённой, частью генетической программы людей. Согласно воззрениям Чомского (ссылка), грамматические принципы, лежащие в основе языков, являются врождёнными и неизменными, а различия между языками мира могут быть объяснены в терминах параметрических установок мозга, которые можно сравнить с переключателями. Исходя из этой точки зрения, ребёнку для изучения языка необходимо только выучить лексические единицы (т. е. слова) и морфемы, а также определить необходимые значения параметров, что делается на основе нескольких ключевых примеров.

Язык – это абстрагирование, а точнее классифицирование, выделение главного. У животных абстракции нет, поскольку у них нет программ–оболочек таких как сознание [ ]. Одни и те же действия могут осознаваться самым различным образом. Пример описания опыта по нагреву натрия в хлоре. Без вопроса нет знания. Но вопрос есть элемент передачи информации. Мы постоянно говорим сами с собой. Без этого не было бы обшения и не было бы самого языка. Бабочка пляшет сообщая, что она есть твой напарник. Человек прсто говорит, я тебя хочу.

Знание выражено через язык. Это средство коммуникации, средство передачи опыта от человека к человеку, от поколения к поколению. Знание, текст появляется тогда, когда такое воспроизведение оказывается невозможмным или очень медленным. В настоящее время знание почти всегда представлено в виде текста, устного или письменнного, т.е. оно выражено в виде инструкции. Текст может быть понят достаточно широким кругом людей, на пониманиуе которых он рассчитан.

Язык условно можно разделить на две большие части. Первая часть это слова, то есть последовательность звуков, которые обозначают какое–то явления внешнего или внутреннего мира человека. Второй частью языка являются правила, с помошью которых слова связыватся между собой для того, чтобы лучше донести информацию от человека ее передающего к человеку ее воспринимаюшему.

Слово – это классификация признаков обьекта. Слово позволяет интенсифицировать информационные потоки. Без слова, без термина, знака, нам бы каждый раз пришлось использовать огромные пространства текста для обозначения явления.

В языке имеется несколько уровней классификации. На начальном уровне границы между понятиями достаточно размыты. Уровни обобшения тоже могут быть разными. Абстрагирование есть по сути классификация с поиском наиболее обших признаков характеризуюших абстрагируемое явление.

Смыслы - это то, из чего создаются тексты с помощью языка. Тексты - это то, что создано из смыслов с помощью языка. Язык - это средство, с помощью которого из смыслов рождаются тексты. Желая серьезно понять дискретно написанные тексты, мы обращаемся к скрытой размытости. Понимание становится личностным. Более того, оно всегда ситуационно.

Явления окружающего нас мира могут быть классифицированы множеством способов. Пример 6 цветов и 7 цветов спектра в английском и русском языках. Поэтому возможны множество языков. Их сходство в том, что они должны отражать окружающий нас мир и помогать человеку приспосабливаться к окружающему миру. Знак есть результат классификации.

Языковый барьер - это и несовпадение набора понятий, которыми оперируют отправитель и получатель инфомации (разные национальные языки – частный случай). Языковые барьеры заставляют человека использовать не ту информацию, которая для него обладает большей ценностью, а ту, которая наиболее доступна. Мы ограничены величиной усилий, которые мы согласны тратить на преодоление языкового барьера.

ЯЗЫК КАК КЛАССИФИКАЦИЯ

Значения слов и понятий – умственные концентраты сгустки человеческих знаний об окружающем мире.

Научный язык болеe точен в смыслах, так как классификация в нем записана и принята формально.

В основе формирующей силы языка лежит его знаковость.

Статистика языка используется для установления авторства на основе подсчета стилистических особенностей произведения.

Для составления словарей минимумов.

Верхний предел восприятия слов в контексте составляет около 10 слов.

Поведение не может быть описано в элементарных актах.

Согласно Л.С. Выготскому, мышление есть переведенный внутрь сознания спор. Согласно М. Бахтину, я существую, поскольку веду диалог с другими людьми.

Человек рассматривается в качестве биоробота, которому родители и человеческое общество во время воспитания и в течении последующей жизни подвергают программированию, то есть закладывают программы поведения и программы принятия решений.

Для того, чтобы появились более сложные понятия такие, как теория мышления, люди должны пользоваться языком на протяжении долгого времени Mitchell, 1997 Пальмер и Пальмер 2003.

Акты речи. 1. Лектор и класс 2 Лектор и нет класса.

В тексте не бывает повторов, в речи они часты.

Ципф подсчитал текст Джойса и нашел 260430 употреблений знаменательных слов образующих 29899 слов. Затем он разбил список на ранги, В 10–м ранге средняя частота была 2653 в 100–м 265 и тд. [ ].

Человек с помощью классификации и обобщения отражает действительность.

Число знаков бесконечно, система писъма состоящая из 20–40 букв может быть заменена дгугой

Произвольность знака защищает язык от всякой попытки изменить язык

Имеется известный тезис Уорфа о членении мира на категории посредством языка и гипотезы Сепира–Уорфа, в соответствии с которой разные языки членят мир по–разному (стр. 186, Вежбицкая А., 1993).

Смысл слова нельзя отделить от способов его выражения.

Цветаева писала, иные мысли на ином языке не мыслятся.

Язык также является своебразной "компьютерной программой", внедряемой в мозг в самые ранние годы жизни. Получается, что язык - это как бы оболочка самосознания, которая функционирует как операционная система более высокого уровня (тип Widows). В этом плане очень интересным является вопрос, что происходит у двуязычных людей, которые с самого начала говорили на двух и более языках. Скорее всего, их мозг функционирует с попеременным, а иногда и одновременным, в зависимости от ситуации, ключнием двух оболочечных программ.

ОПРЕДЕЛЕНИЯ

Знак, а в рамках языка название очень важно для целей классификации. Термины всегда существуют в рамках конкретной классификации или модели. С другой стороны, модель описывается в терминах. Необходимо назвать явление – иначе не будет ясно, что классифицировано, какая модель. Из–за вероатностной сути языка определения не могут дать полностью исчерпывающее определение смысла термина.

А многие ли задумывались о том, а насколько определения в принципе способны дать исчерпывающюю информацию о предмете определения? Например, что есть действие (хождение, летание и т.д). Возможно ли дать точное определение не опираясь на такие же по своей сути понятия? Рано или поздно встанет вопрос, а если смысл в подобном чрезмерном стремлении в определённости определений? Любое определение, есть некая окрестность нашего понимания мира. Наше же понимание строится на системе образов, что есть хождение, летание, написание статей и т.д. Но попытка строить логическии схемы на определениях имеющих некую окрестность точности нашего понимания, неизбежно наталкивается на сбои в своих построениях. Но беда нашего миропонимания, что все наши знания строяться на разделения событий и образов на составныи части и построения нового знания на основании этого деления. Но фундамент-то хилый. Поэтому стоит ли так уж сильно вдаваться в определения? Может в начале определиться для чего это нужно?

Как подбирать термины? Один способ – очишать устоявшиеся термины путем распутывания, придания терминам первоначального смысла. Но это путь в никуда. Зачастую это невозможно, как часто невозможно найти протоколы и результаты старых экспериментов и гораздо проше переделать. Создание новых терминов есть акт заставления врага мыслить нашими категориями. Очишение и переопределение терминов же есть арьегардные бои.

Как пользоваться словесными определениями? Цель определения в том, чтобы связать слово с ясным и раздельным пунктом классификации, с идеей. Во-первых, не следует стараться давать определение всем словам, так как часто это было бы бесполезно, а иногда и просто невозможно. Невозможно дать дефиницию всем словам, так как для того, чтобы дать определение какому-нибудь слову, нужны другие слова, а для определения этих слов понадобятся опять слова и так далее до бесконечности. Не следует определять слово и тогда, когда суть значения слова ясна и раздельна, и все, слыша данное слово, имеют в виду именно эту идею. Другими словами, если слово точно определено в языке, то цель может быть достигнута без его определяния. Во-вторых, не следует изменять определений, которые уже даны. Так, в математике мы имеем уже установившиеся дефиниции и не стоит их изменять. В-третьих, когда приходится давать определение, следует по возможности пользоваться общеупотребительными словами в их обычном значении. Что обозначают слова? Люди часто не замечают всего значения слова, т. е. часто слова обозначают более, чем кажется, и, желая объяснить значение слова, мы не учитываем всего того впечатления, которое производит это слово. Дело в том, что обозначать — значит не что иное, как вызывать в уме идею, связанную с данным звуковым комплексом. Но часто бывает, что слово, кроме главной идеи, которая считается собственным значением его, вызывает несколько других добавочных идей. Например, кто-нибудь говорит: «Вы лжете»; собственно это значит. «Вы думаете иное, чем говорите», но обычно эти слова, кроме указанного смысла, вызывают еще идеи презрения и нанесения обиды.

Вот один из примеров. Составители словарь современного английского языка Лонгмана [ ] вынашивали весьма честолюбивые замыслы. В свое время это был действительно новаторский по замыслу словарь, основу которого составил "контролируемый" лексикон, включающий в себя две тысячи единиц, а все остальные слова, помещенные в словарь, толковались через термины лексикона. Однако из-за огромного количества неопределяемых слов в этом лексиконе отношения между такими, к примеру, словами, как request `просить`, demand `требовать`, order `приказывать` и command `командовать`, остались вообще непроясненными, поскольку все эти слова были включены в базовый лексикон. Но и слова, не попавшие в этот лексикон, также не могли быть удовлетворительно истолкованы, потому что большие семантические молекулы типа `просить` или `требовать`, получившие статус примитивов, были чересчур крупными единицами, чтобы с их помощью можно было дать толкование таким словам (не вошедшим в основное множество), как urge `побуждать`, persuade `убеждать` или appeal `обращаться, взывать`.

Понятия могут быть выражены описательным образом, а не обязательно отдельным словом.

При исследовании сложных систем мы вынуждены абстрагироваться от реальности. Мы выделяем абстракцию, суть феноменов или разных объектов одного и того же типа в виде терминов. Используя термины можно создавать модель жизни и пытаться ее анализировать. С помошью терминов мы упрошаем систему. При этом мы помним, что жизнь много сложнее. Мы оперируем термином табуретка хотя помним, что в мире есть множество вариаций табуретки. Абстракции служат для прогнозирования будушего. Абстракции есть анализ страховых случаев. Я, исходя из них, рассчитываю страховой риск. Если уровень прогнозирования хорош, то я эту абстракцию принимаю.

Наука невозможна без системы понятий, категорий, без их взаимоотношений, взаимосвязи, взаимопереходов, каждое понятие неразрывно связано с другими, переходит в другие.

Формальные правила науки требуют – для того, чтобы не спорить по пустякам надо четко определить свою абстракцию и не засорять новым определением уже имеюшиеся. В науке опрепринято, что нельзя использовать устоявшийся термин для обозначения нового смысла. Если использовать уже определенные ранее слова, то это приводит к резкому увеличению белого шума.

ИЗУЧЕНИЕ ЯЗЫКА

Никакой живой человеческий язык по книжке не выучишь. Дети учат язык от родителей, но именно их друзья, а не родители определяют диалект [ ]. Изучение языка происходит через повторение речевых ситуаций и запоминание классификации слов и правил построения текста.

Когда ребенок рождается и слышит, как говорят окружающие, то у него в мозгу - в первые несколько месяцев - как бы некие регуляторы ставятся в положения, соответствующие языку окружения, и дальше именно этот язык становится для него родным. А Тарзана и Маугли окружали не имеюшие языка обезьяны или волки, потому-то с ними потом и объяснялись жестами.

Вариации в диалекте четко обусловлены несемейным окружением (хотя это зависит и от семьи – в двуязычных семьях могут быть другие закономерности).

ПРИЧИНЫ УНИВЕРСАЛЬНОСТИ ЯЗЫКОВ

Многие считают, что у человека есть "врожденная грамматика", она "универсальна" т.е. рассчитана на все языки. Хомский (Chomsky, 1987, p. 48, цит. по стр. 186, Вежбицкая А., 1993 Chomsky N. 1987. Language in a Psychological Setting. Sophia University, Tokyo. ВЕЖБИЦКАЯ А. Язык, культура, познание. М., 1996. ... Cambridge, 1993.) рассматривает словарь всякого языка не как уникальную систему лексических единиц, полученную в результате классификации явлений внешнего мира и общества, а как множество ярлыков, не зависящих от конкретного языка. Ярлыки обусловлены внешним миром и культурой. В своей книге "Атомы языка" Марк Бакер [ ] описал 18 основных параметров, которые определяют грамматику всех известных (около 6000) человеческих языков.

Ноам Хомский [ ] – считает, что языки отличаются друг от друга почти исключительно своей формой. Так, Хомский рассматривает словарь всякого языка не как уникальную систему лексических единиц, полученную в результате категоризации человеком окружающего его внешнего мира, и не как готовую "форму для идей"; словарь для Хомского, по сути, не что иное, как множество ярлыков, не зависящих от конкретного языка и обусловленных не культурой, а биологией. Здесь Хомский несколько упрощает [ ]. Биология сама по себе не создает язык. Об этом свидетельствуют многочисленные примеры детей Маугли.

Согласно гипотезе, выдвинутой Морисом Сводешем [ ] , универсальность человеческих языков, обусловлена универсальными условиями человеческой жизни и, прежде всего, едиными признаками среды обитания. Все люди знают о солнце, луне, звездах; всем известно, что такое дождь, ветер, вода и огонь. Наконец, каждый человек знаком со своим собственным телом. Человек двигается, добывает пищу, воспитывает детей... Во всех языках имеются смысловые эквиваленты среди слов, обозначающих явления природы, таких, как солнце, луна, вода или огонь, и среди слов, обозначающих части тела человека, – уши, глаза, руки или ноги.

Сходство граммaтических правил определяется сходством значений слов и связано с универсальными условиями человеческой жизни и прежде всего едиными признаками среды обитания. Классификация явлений и предметов шла в общем одинаково у всех народов и поэтому понятия оказались сходными, но не идентичными.

Все эти действия, окружающие предметы практически одинаковы во всех обществах. Различия незначительны и связаны с более поздними этапами развития. Общим для всех этих разных употреблений языка является не просто участие в процессе коммуникации, а передача определенного смысла. А раз смысловые поля языков практически одинаковы, то и организация передачи информации имеет тенденцию стать универсальной. Вспомним развитие компютерной технологии. Поскольку был выбран двоичный код и компьютер был адаптировам к человеку, то сходные смысловые поля в компьютерах разных типов привели к практически одинаковым конфигурациям компъютеров. Их тоже наверное можно выразить в десятке универсальных правил.

Однако сходные явления природы и общества классифицируются в разных языках слегка по разному, так в языке ацтеков восточной части центральной Емерики нет отдельного слова, которое бы обозначало бы бок тела человека. В русском языке слово рука может обозначать и кисть и всю руку, тогда как в английском есть два слова hand и arm. В японском языке и крысы и мыши обозначаются одним словом – nezumi.

Эти различия не противоречать концепции выведения смыслов языка из общечеловеческой практики. Именно поэтому возможен перевод с одного языка на другой. Весь человеческий опыт убеждает нас в возможности перевода. Это означает, что в каждом языке имеются соотевствующие друг другу смыслы, хотя они и варьируют от языка к языку. А раз смыслы почти одинаковы, то и язык становится независим от ярлыков, то есть слов.

Многие ученые (см. обзор Вежбицкой, 1993) считают, что большинство слов данного языка имеет более или менее точные смысловые эквиваленты в других языках. Одновременно слово в языке не имеет абсолютного точного соответствия смыслов в головах разных людей даже в одном языке. Причина в том, что классификация основана на другисловах, которые тоже не точны. Второй проблемой является проблема полисемии, или многозначности слов. Полисемия свойственна основным, повседневным, словам.

Пример с замком.

Наконец, во многих языках некоторые понятия просто не встречаются, что обусловлено особенностями развития культуры. Есть языки, в которых нет ни личных местоимений, ни слов со значением `ты` или `я`. Например, английский язык – это тот язык, в котором нет слова, обозначающего thou, то есть you ед. числа. "В качестве примера такого языка иногда приводят японский; однако это явное заблуждение. Все дело в том, что культурная традиция вынуждает людей, говорящих на японском языке, избегать использования в речи личных местоимений. Считается вежливым, если говорящий не выражает значений `ты` и `я` эксплицитно, и японскому языку пришлось развить в себе богатую систему средств, позволяющую его носителям передавать значения `ты` и `я` косвенно и при этом не порождать ситуации непонимания. Например, в японском есть так называемые гонорифические глаголы, или глаголы "почтения", которые никогда не употребляются по отношению к говорящему, и есть "самоуничижительные" глаголы, никогда не употребляющиеся по отношению к адресату" [цит. по ].

Витгенштейн [ ] полагал, что понятия взаимосвязаны друг с другом, что между ними возникает что-то типа отношения "семейного сходства" и им нельзя дать точного определения в терминах дискретных семантических единиц. Это очень близко к смысловым облакам, предложенным Налимовым.

ВЕРОЯТНОСТНОСТЬ ЯЗЫКА

С другой стороны, смыслы слов в головах разных людей разные и тем не менее они способны достаточно точно понимать друг друфа. Размытость значения слова - основное проявление свойства вероятности языка. Смысл многих слов характеризуется безраничной делимостью. В языке имеется несколько уровней классификации. На начальном уровне границы между понятиями достаточно размыты. Уровни обобшения тоже могут быть разными. В качестве примера проведем опыт со стулом. Вариаций стульев миллионы, но все понимают, что это стул, а это табуретка. Что такое табуретка? Они все разные, но люди легко их идентифицируют. Начинаем помаленьку отпиливать его спинку. Вопрос – на каком уровне отпила стул превратится в табуретку?

Как, скажем, можем мы понимать смысл английского слова set, значения которого в двухтомном англо-русском словаре разъясняется посредством 1816 слов? Почему мы любим метафорически насыщенные тексты? Каким образом мы понимаем фразы явно алогичные, подчас формально бессмысленные с позиций привычной нам логики? Как переводим мы иностранные тексты, если для ведущих слов текста часто не находятся семантически однозначные слова на другом языке? Читая или ведя беседу, мы оказываемся вовлеченными в языковую игру, погружая важные для данного текста слова в ту или иную, новую для нас ситуацию y, порождающую фильтр понимания p(y/m). Смысл слова, таким образом, сужается - конкретизируется. Но выбор фильтра всегда личностей.

Абстрагирование есть по сути классификация с поиском наиболее обших признаков характеризуюших абстрагируемое явление. Говоря языком математики, функция p(y/m), возникающая при чтении фразы, действует как своеобразный остронастроенный избирательный фильтр. Желая серьезно понять дискретно написанные тексты, мы обращаемся к скрытой размытости. Понимание становится целостным за счет учета дискретности смысла слова, встроенного во фразу. Однако, понимание всегда ситуационно и личностно. Итак, хотя слово всегда многозначно, фраза еше более многозначна. Поэтому, например, любой закон легко обойти используя многозначность слов и фраз.

Значение каждого слова можно сравнить с электронным облаком вокруг ядра. Известно (предельно упрошая), что локализовать электрон невозможно, но можно вычислить вероятность его присутствия в точках пространства и даже найти точки пространства, где вероятность его присутствия самая высокая. В других точках пространства вероятность встретить электрон ниже. Тем самым формируется как бы облако. Похожую аналогию можно применить и к значениям слов. Значение слова не имеет 100% точкого определения. Причина в том, что классификация, лежащая в основе значения не может быть точной, иначе она оказывается привязанной только к одному объекту. Какая то сущность наиболее точно описывается словом, другие имеют менее точное или косвенное значение. Это ядро значения слова. Некоторые слова имеют два ядра связанные одинаковым звучанием. Эти значения могут быть разными. Если учесть, что значения слов записаны с мозгах людей, которые пользуются языком, и даже значения слов, записанные на внемозговых носителях, преломляются через запись в мозге. Далее. Если провести круг (а лучше ограничить сферу) на смысловой пространственной непрерывности и ограничить значение слова, записанное в одном мозге, затем в другом, затем в третьем, то плотность попадания значений на ту или иную точку как раз и образует облако вероятностных смыслов.

Язык постоянно меняется и одновременно очень стабилен. В нем идет постоянный процесс образования новых слов и забывания старых. «Новые слова, закрепляющиеся в языке, называются неологизмами», а те, что «созданы и живут лишь в определенном контексте и вне этого контекста не воспроизводятся», еще не вошли в язык, называются окказионализмами [ ]. Таковы, например, слова «громадье, паспортина» (Маяковский). Отличие таких слов от новых слов, вошедших в язык, ставших общеупотребительными (неологизмов), состоит в том, что они создаются в речи, а не воспроизводятся как готовые единицы языка» [ ].

Новобразование слов резко усилилось после перехода к гражданскому обществу, то есть когда получение знаний и передача знаний стали профессиями, по мере увеличения количества знаний по мере увеличения количества профессий.

Когда слово произносится, то человек, его услышавший, не знает точно, в каком значении слово используется говорившим. Чтобы более точно ограничить значение слова требуется контекст, предложение. Возьмем предложение – Замок окружен стенами. Начав читать предложение со слова замок, мы встаем перед вопросом это замОк или зАмок. Далее идет слово окружен. Оно нам пока ничего не говорит. Далее идет слово стенами. Сразу же первое значение слова замОк становится мало вероятным. Но ве равно сохраняется определенная вероятность, что это именно замОк окружен стенами. И только следующее предложение делает вероятность этого значения близкой к нулю.

Итак, хотя значения слов имеют вероятностный характер и часто перекрываются, но, если они включены в смысловой контекст, то их значения становятся более отчетливыми и определения их значений в составе текста приближаются к 100% надежности.

Связи слов естественного языка между собой имеют вероятностный, нечёткий характер [ ]. Поэтому можно предположить, что взаимодействия между собой слов языка в процессе мышления человека обладают свойствами аналогичными свойствам системы взаимодействующих квантовых частиц. Это наводит на мысль об общности математических структур, необходимых для моделирования взаимодействий а) квантовых частиц, б) слов языка.
Вероятность взаимодействия частиц определяется константой связи. В языке константы связи переменные. Они зависят от состояния мозга, обусловленного его предисторией. Невозбуждённый мозг как бы играет во взаимодействии слов роль, аналогичную роли основного состояния – вакуума во взаимодействии квантовых частиц. Рождение частицы можно трактовать как возбуждение вакуума, “рождение” слова, как возбуждение мозга.

Нам известно слово - кодовое обозначение смыслового поля и некое неясное описание этого поля, данное через другие, такие же кодовые обозначения. Все многообразие смыслового содержания остается скрытым - оно выявляется только через потенциальную возможность построения безграничного набора фраз. Континуальное смысловое содержание, стоящее за дискретными символами языка, оказывается принципиально неизмеримым. Нам доступны отдельные фрагменты, возникающие у нас при интерпретации тех или иных фраз.

Размытость описания - основное проявление вероятностного языка. Безграничная делимость смысла слов как показатель непрерывности мышления. Естественный язык именно в силу его полиморфизма богаче всякого искусственно создаваемого языка. функция p(y/m), возникающая при чтении фразы, действует как своеобразный остронастроенный избирательный фильтр.

Как происходит поиск информации, смыслов, присущих слову при работе головного мозга. Для этого мы можем воспользоваться знаниями о том, как работает современный компьютер, использовать алгоритм компьютерного поиска вместе с реитерацией смыслов на основе контекста.

Чтобы понять, как работает модель наследования языка, нужно сначала очертить основные черты этой модели, которая основана на вероятностных представляниях о языке В.В. Налимова [ ].

Язык может быть представлен в виде множества, которое хотя и меняется, но на данном временном отрезке стабильно. Следует заметить, что величина множества определяется совокупным объемом памяти данной группы. Если нет изменений окружающей среды, то язык меняется мало. Назовем такое языкомножество стабильным. Если группа людей попадает в новую обстановку, то появляются новые слова, а ненужные забываются. Поэтому языкомножество как гусеница танка, оставаясь постоянным в своем размере и в большей части слов–чисел, перемещается на новую область. Такие языкомножества можно назвать мигрирующими. Наконец, множество может расширяться, но для этого нужны новые способы запоминания или укрупнение группы. Эти языкомножества можно назвать растущими.

По мнению Налимова [ ], не только смысл, но и связи слов естественного языка между собой имеют вероятностный, нечёткий характер. Поэтому можно предположить, что взаимодействия между собой слов языка в процессе мышления человека обладают свойствами аналогичными свойствам системы взаимодействующих квантовых частиц. Это наводит на мысль об общности математических структур, необходимых для моделирования взаимодействий а) квантовых частиц, б) слов языка. Вероятность взаимодействия частиц определяется константой связи. В языке константы связи переменные. Они зависят от состояния мозга, обусловленного его предисторией. Невозбуждённый мозг как бы играет во взаимодействии слов роль, аналогичную роли основного состояния – вакуума во взаимодействии квантовых частиц. Рождение частицы можно трактовать как возбуждение вакуума, “рождение” слова, как возбуждение мозга.

Нам известно слово - кодовое обозначение смыслового поля и некое неясное описание этого поля, данное через другие, такие же кодовые обозначения. Все многообразие смыслового содержания остается скрытым - оно выявляется только через потенциальную возможность построения безграничного набора фраз. Континуальное смысловое содержание, стоящее за дискретными символами языка, оказывается принципиально неизмеримым. Нам доступны отдельные фрагменты, возникающие у нас при интерпретации тех или иных фраз.

Наиболее разработанной является модель лингвистического наследования смысла слов [ ].

Как достигается столь эффективное сохранение основных информационных параметров языка? Петров пишет, что хотя значения слов имеют вероятностный характер и часто перекрываются, но, если они включены в смысловой контекст, то их значения становятся более отчетливыми и определения их значений в составе текста приближаются к 100% надежности. Если общество стабильно воспроизводится, то стабильно воспроизводится и среднее значение слов социокода.

Итак, язык, имея очень нечеткие определения в основе значений слов, передает их почти без изменений из поколения в поколения за счет грамматики и обьединенного понимания группой людей при использовании текста. Отклонения значений компенсируются средним пониманием среднего члена общества.

Если из текста удается хотя бы одно слово, то читать этот текст становится трудно и другие нормальные тексты обгоняют в своем развитии этот текст. Если в ткани из клетки удалется один ген, то клетка быстро обгоняется в своем росте другими клетками.

В языке каждое слово имеет ореол значений, который очень нечеткий. Накладывая ограничения значений через контекст мы найдем 100% определение.

Любой смысл в языке может быть определена через контекст. Если мы введем несколько ограничителей, то получается определение со 100% выходом.

Далее идут рассуждения об оперативной памяти и экране компьъютера, о том, что понимание каждого слова похоже по алгоритму на дифференциальную диагностику в медицине. Что память есть архивирование по типу компьжтерных файлов...