Суета вокруг Европы
Перебирая всю многочисленную научную и публицистическую литературу, посвященную цивилизационной специфике России, можно выделить 6 основных позиций:
1) Россия - не Европа, то есть Россия - страна с другим менталитетом, другими традициями и т.п. Их можно назвать азиатскими, а можно этого не делать, а сказать, что это нечто среднее между Европой и Азией, или вообще, что Россия - нечто уникальное. Этой точки зрения придерживается большое количество ученых, пишущих на эту тему. В эту группу входят многие из славянофилов, евразийцев и либералов-изоляционистов.
2) Россия - анти-Европа. Это более жесткий вариант первой позиции. Он утверждает, что Россия сама всегда (со времен принятия восточного христианства) тяготела более на Восток, чем на Запад, Запад не любила и все стремилась делать в пику ему. Все войны, кроме татарского нашествия, шли на Россию с Запада. Россия стремилась всегда реализовать у себя все западные "концепции иного", чтобы все больше отделять себя от Европы. С другой стороны, и для самой Европы Россия была всегда источником опасности или угроз, "русским медведем" или "жандармом", всегда была чем-то иным. Этой позиции придерживались так же некоторые из славянофилов, а сейчас придерживается ряд исследователей самых различных ориентаций: от Б. Гройса до З. Бжезинского и многие другие, практически все "антисоветчики" и "русофобы".
3) Россия - это квинтэссенция Европы. Это означает, что Россия - больше Европа, чем сама Европа. Тут доводятся до предела все европейские противоречия, все европейские проблемы и все европейские достижения. Родоначальником такой позиции был А.С. Пушкин, отмечавший, что Петербург - не просто европейский город, а утрированно-европейский, тут эстетика европейского классицизма и его нравы доведены до абсурда. Этого же придерживался и Достоевский, глядя уже на "буржуазный Петербург". В каком-то смысле, то же говорил и Ленин в "Империализме как высшей стадии капитализма". Он считал, что Россия - слабое звено в капиталистическом порядке, что именно здесь должна произойти революция, именно потому, что капитализм тут развит до предела. Сейчас эта теория очень популярна, хотя есть коммунисты, утверждающие, что именно Россия сейчас должна решать проблемы, которые не мог решить Запад, что на Западе эти проблемы завуалированы, а у нас обнажены.
4) Россия - это сверх-Европа. Это утрирование предыдущей позиции, которое совершается путем суждения, что Россия не просто обнажает проблемы Европы, но и решает их. Таким образом, оказывается, что Россия - это будущее Европы, а Европа и вообще Запад - вчерашний день России. Это воззрение было особенно популярно в начале 2О века и прожило вплоть до 7О-х годов. Впрочем, с известными оговорками и иезуитской аргументацией она встречается и сейчас. Интеллектуалы на Западе в конце 19 века считали Россию страной более перспективной, чем Европа, так как Россия (ее интеллектуальная среда) достигла больших, чем Европа, успехов в женской эмансипации, в рабочем движении, в освобождении от национальных комплексов, в искусстве (авангард) и во многих прочих сферах. Этого мнения придерживалась вся "левая" интеллигенция, вся "творческая интеллигенция" на Западе. Но это же было и в России, особенно после революции, когда не только интеллектуальная среда стала считаться авангардом, но и сам государственный строй. Так считали в годы "успехов социалистического строительства", создания "ядерного оружия" и, особенно, когда Россия первая вышла в космос. Правда, в 7О-е годы симпатии к России стали слабнуть, и они вновь усилились на короткий срок в эпоху Горбачева, когда интеллектуалы стали считать, что Россия опять впереди всех (хотя бы в идейном плане), ведь именно она первая предложила "Новое мышление".
5) Россия - недо-Европа. Позиция, обратная предшествующей. Ее родоначальником был Петр I, видевший в Европе будущее России и образец для подражания. Наследниками этой позиции были все западники, все критики существующих российских порядков, диссиденты и т.п. Россия все время отстает от Запада и использует "догоняющую модель развития". На официальный уровень эта позиция продвигалась усилиями Сперанского, затем Витте и Столыпина, а сейчас ее во многом придерживаются так называемые "демократы" как в руководстве, так и в народе. Считается, что Запад почти по всем показателям далеко впереди России, и опять надо ставить задачу себе, по крайней мере, "догнать" его. Имена всех публицистов из "демократического лагеря", высказывающихся и пишущих в подобном духе, просто невозможно перечислить.
6) И, наконец, последняя позиция. Россия - это Европа. Тот, кто в этом сомневается пусть еще раз вспомнит про китайские иероглифы, японскую кухню, индийские религии, арабские обычаи… У нас с Европой похожи и языки, и религия, и искусство, и философия, и наука, и даже кухня. Причем все это не просто похоже, случайным образом, а формировалось в одном ареале, через взаимный культурный обмен в течение тысячелетий (исключение только подтверждают правила, да, у нас третья национальность по количеству в России - это татары, они - мусульмане, но так и в Европе теперь есть Турция , Албания и проч.).Кто–то скажет, что при всем при этом Россия все же не похожа на Европу. Но на это можно спросить: а что понимается под Европой и похожа ли она на саму себя? Неужели между Грецией и Англией различий меньше, чем между Грецией и Россией? Или между Польшей и Испанией? Или между Швецией и Италией? Или между Германией и Турцией? Или между Болгарией и Португалией? Все европейские страны - специфичны, и Россия тоже специфичная сторона. С кем-то у нас общая религия, с кем-то родственен язык, с кем-то культурные или экономические связи… Одним словом, всякие фанатики настаивающие на какой-то совсем уж огромной специфике России в сравнении с Европой просто по миру мало ездили.
Невозможно не видеть, что все представленные позиции в их различных вариантах и интерпретациях, так или иначе, содержат долю истины. Каждая из позиций достаточно обоснована, и невозможно выделить ту из них, которая была бы синтезирующей все остальные, или явно господствующей, или более глубокой. Если посмотреть на российскую историю, то каждая из позиций отражает воззрения различных групп, или воззрения того или иного времени. И это время давало повод для таких размышлений. Ведь их правомерность подтверждалась не только нашими внутрироссийскими теориями, но и интеллектуалами всего мира. Если после революции Россия действительно виделась культурным авангардом, то ведь и до сих пор картины Малевича стоят баснословных денег. Если после победы над Германией, получения ядерного оружия, строительства первой атомной электростанции и атомного ледокола, запуска первого спутника и первого человека в космос во всем мире «быть интеллектуалом» в то же время означало «быть «левым»- этот факт тоже не отменишь. Короче говоря, все вышеперечисленные позиции- не плод теоретической интерпретации некой неуловимой реальности, а отражение неких действительных процессов и культурно- исторических позиций России в течение времени или в сознании определенных классов.
Вторая особенность всех перечисленных теорий, и эта особенность буквально лезет в глаза, связана с тем, что все позиции, так или иначе, замкнуты на Европу. Даже позиция, поставленная первой, которая, казалось бы, никак динамически не цепляется к Европе, а просто формально-логически отделена от нее и, казалось бы, может быть описана без привлечения «Европы», на самом деле не обходится без нее. Достаточно прочитать труды как прошлых, так и современных славянофилов и евразийцев, чтобы увидеть, что большая часть их размышлений посвящена бичеванию Европы и попыткам размежевать ее с Россией.. Даже всем известное разделение на славянофилов и западников, все же было именно таким разделением, а не делением, скажем, на славянофилов и восточников. Европа – это зеркало России. Через Европу Россия самоидентифицируется.
Принимая во внимание два этих замечания, можно описать позицию России как страны «танцующей» вокруг Европы. То с ней, то под ней, то в ней, то над ней, то за ней, то перед ней, то против нее. Судьба России тесно связана с Европой.
Что же означает признание общей судьбы для России и для Европы? Это в первую очередь означает наличие единой культурной миссии.(а уж затем экономическое, политическое, научно–техническое, военно-космическое и прочие сотрудничества, для которых много предпосылок).
Нынешняя миссия России и европейская неблагодарность
Специфика России все же есть. Россия это граница Европы. Именно так, не граница Азии с Европой, не страна между Европой и Азией, а именно принадлежащая Европе граница с неевропейским миром. Причем граница обширная. А что значит граница? Это значит, что, во-первых, мы несем цивилизаторскую миссию, то есть, распространяем европейскую цивилизацию во вне, приобщаем к ней другие народы, расширяем ее ареал. Во-вторых, мы играем роль фильтра, мембраны, который не допускает чужое влияние на Европу, а задерживает его все внутри себя. Если бы не Россия, закрывающая Европу от многих сквозняков с Востока, может, и Европы бы никакой уже не было. Во всяком случае, за один раз, а именно нашествие монголо-татар можно отвечать смело. Мы их затормозили так, что спасли Европу от огня и меча, от разорения, от смерти.
По идее, Европа должна только и делать, что говорить России спасибо и не только за газ, а именно за то, что описано выше, что мы несем европейскую культуру в массы, и что мы охраняем Европу от всего чужого… Но как бы не так!
Дело в том, что именно благодаря нашей буферной роли, Европа по-настоящему с чужим и не стакивалась, и самое чужое, что она видела - так это сама Россия и есть! Ну представьте, что Европа сама бы, напрямую столкнулась с чеченцами с их привычкой к разбойничьей жизни, привычкой быть только начальниками, с тейпово-мафиозными разборками, с крышами, с фальшивыми авизо, с торговлей наркотиками, с работорговлей… Что было бы со старушкой Европой, какой бы вой поднялся! А сейчас они себе живут спокойно, и представляют, что чеченцы это такие Робин Гуды, все сплошь «академики сахаровы», диссиденты, борцы за свободы, просто голимые европейцы, которых топчет азиатский русский сапог…
Европа живет под стеклянным колпаком и верит в сказки. Это страна стариков, которые уже впали в детство, и которые ничего сложней, чем дважды два, понять не могут. Русские на улице плюются и бросают сигареты, значит они - мерзкие свиньи. Раз с этими свиньями кто-то борется, например чеченцы, значит чеченцы - это культурные люди. Это же элементарно!
Поскольку Россия защищала Европу от всего самого страшного, то ничего страшнее России Европа и не видела. В этой связи, складывается вековое и совершенно иррациональное отношение к России, отношение устойчиво негативное, лишь в короткие промежутки времени могущее быть позитивным (исключения подтверждают правило).
Я называю это отношение иррациональным, потому что оно не может быть изменено никакими фактами. Ну, например, Европа в 1813-14 годах с ужасом ждала русских гусар, которые с медведями, пьяные, придут в след за бегущим Наполеоном, и, мародерствуя, сломают европейский уютный мирок. А в Париж вошли красавцы – офицеры, со знанием нескольких европейских языков, в том числе и французского.
В 1945ом, Европа с ужасом ждала «красных полчищ», орков, которые растопчут своим мстительным сапогом все, что было дорого европейскому сердцу. Вместо этого пришли румяные парни, играющие на гармошках, угощающие всех кашей, да еще и делающие домашний ремонт тем, у кого временно квартировались.
И что бы вы думали? Уже через 5 лет вся Европа это забыла, и легко поверила в абсурд, что страна вдов и инвалидов, с разрушенной экономикой, нуждающаяся в восстановлении жилого и промышленного фонда, собирается напасть на Европу, а, следовательно, срочно нужно создать «железный занавес». (Если кто запамятовал «железный занавес» по призыву Черчилля строили именно они, а не мы).
Абсурдность ситуации тем вопиюща, что Россия никогда за тысячи лет истории не вторгалась в Европу. Ситуации, когда наши отдельные части воевали на стороне то одного, то другого европейского государства - это было. А так, чтобы пойти войной и все подряд покорять ни с того ни с сего… Нет, такого даже в мыслях ни у кого не было.
Зато Европа демонстрирует завидное постоянство в попытках, объединившись всем миром, свалить Россию. В Великой Отечественной войне и в Первой мировой - главная сила - Германия, в Крымскую войну - заводилами были Англия и Франция, в 1812 году - наполеоновская Франция. Шведы - при Петре Великом, поляки - в Смутное время, и даже Мамая, как выяснилось, подбили на поход против Москвы базирующиеся в Крыму (где Мамай был наместником) итальянские купцы (планировалось, что Мамай став ханом, отделится от орды, сядет вечно в Москве, станет основателем новой династии, уничтожит Православие, сам будет править центральной Россией, а западные области отдаст католикам). Так, что и на Куликовом поле мы бились с Западом, а не с Востоком (на нашей стороне, кстати, были военные части законного ордынского хана). Шведы и немцы (опять-таки гонимые католиками) шли на нас в трудное время Александра Невского… Короче, примеров, где нас просто пытались уничтожить как государство, а не просто повоевать, больше, чем достаточно. Причем, заметьте, всегда выбирали самые тяжелые для нас времена. Мы тут бьемся с монголами, истекаем кровью, стоим на посту, охраняя дорогу в Европу, а братья европейцы нам в спину ножи швыряют в виде ливонского ордена или в виде Мамая. Есть сведения, что скоро готовится опять нечто подобное, только с учетом новых технологий…
Сейчас, спустя века, повторяется то же самое. Европа и так страдает от нашествия Азии, от турков, арабов, африканцев. Я был, например, в Брюсселе два раза с перерывом в шесть лет. В конце 90-ых это был обычный город, сейчас я не встретил за полтора часа на улице (не считая центра) ни одного белого лица. Я не расист, все люди - братья, просто дело в том, что приезжие местную историю не знают и не уважают, поскольку это не их история, а следовательно плюют на нее, причем, буквально. Брюссель загажен. И это та самая столица, которая учит нас как жить! Не хватало им еще и наших братьев с юга. И что, они нам спасибо говорят за то, от чего мы их ограждаем? Нет, они нас ругают за нарушение прав человека в Чечне!
История уже знает один печальный пример убийства собственного часового: разорение крестоносцами Константинополя. Ведь Византия была не только культурным центром Восточной Европы, но и буфером между Европой и пассионарной Турцией. Когда Византия пала, европейцам пришлось общаться с турками напрямую, и радости от этого не было никакой. На то, чтобы теперь уже Турцию сделать европейской, понадобилось несколько веков! До сих пор пожинаются плоды той победы над Константинополем. Некоторые европейские интеллектуалы называют тот штурм самой большой и трагической внешнеполитической и военной ошибкой Европы в истории. Но, то интеллектуалы, а простые люди и политики готовы совершить подобную же ошибку с Россией, только гораздо более серьезного масштаба. Если вместо России, возникнет вторая Югославия, второе Косово или Босния-Герцеговина, Европу затопят десятки миллионов эмигрантов, и тогда ей конец. Европе нас надо холить и лелеять, беречь и охранять.
Вот США, тем да, те, всегда выигрывали от войны на континенте! Вот столкнутся ненавистные русские с ненавистными арабами, убьют миллионов по 50 с каждой стороны и прекрасно, можно приходить и забирать природные ресурсы, да и проблема терроризма решится! Но зачем европейцам играть против себя в американские игры?
Описанное выше отношение Европы к России - это матрица, которую, как уже сказано, нельзя разрушить никакими фактами. Европейцы и не желают слушать никаких фактов. И не только фактов, они не интересуются и нашей культурой (любой русский сможет сходу назвать 5-10 великих представителей каждой европейской нации, но лишь образованный европеец назовет максимум 5 великих представителей русской культуры), ни нашей политикой, ни нашей экономикой. Как-то раз мне пришлось беседовать с журналистом известной итальянской газеты, он высказал желание вникнуть в то, что происходит в России с момента прихода к власти Путина. Через 20 минут я уже понял, что ничего понимать он не собирался, ему нужны сказки. Подобно детям, европейцы не любят слушать что-то новое, они любят, чтобы мамочка рассказывал одну и ту же сказку - про КГБ, про то, как тут все плохо, как всех зажимают и арестовывают, про отсутствие прав и свобод… Как мне объяснил один европеец, они оказывается так самоутверждаются! Маленький ребенок в любой стране уверен, что язык на котором он говорит, единственный в мире, его папа и мама самые лучшие, а его страна самая большая и прекрасная, потом он, конечно, встречает иностранцев, слышит языки, но это не страшно, до тех пор пока он не увидит глобус. Вот тут то его ждет страшный удар, страшное разочарование. Россия с ее территорией… Это наносит страшную рану по нарциссизму. Можно сказать, в этот момент и рождается европеец, который всю жизнь лечит свою душевную боль сладким бальзамом о том, что «лучше меньше да лучше», что «лучше быть цивилизованным, чем большим»…
У нас сложился даже целый институт таких сказочников - психотерапевтов, которые называются «правозащитниками» и которые за неплохие гонорары от изданий и гранты от фондов регулярно снабжают Европу свежими порциями чернухи про то, как у нас медведи ходят по улицам. Ну, это профессионалы. А есть просто любители… Вот, журнал «Эксперт» несколько лет назад проводил опрос менеджеров - японцев, американцев, корейцев, шведов, работающих в России: что они думают о русских. Те отмечали наши душевные и профессиональные качества, но все как один сказали, что их удивляет, что «русские не любят свою страну». Видно, на корпоративных вечеринках стоны по поводу «этой страны», для того, чтобы понравится иностранному начальству - это часть ритуала.
Я побывал в десятке европейских стран и у меня в запасе немало историй про Россию, рассказанных европейскими друзьями. Один меня спрашивал, как ему снять в Москве в предстоящей поездке «правильную проститутку», ведь в основном все представительницы древнейшей профессии – это сотрудницы КГБ… Другой утверждал, что все самолеты «Аэрофлота» - заразные… Откуда–то ведь они это взяли? А я догадываюсь откуда. Самую замечательную историю я услышал в Бельгии от русского эмигранта, который лично знаком с парнем, главным героем этой печальной повести.
В середине 90-ых парень из Молдавии, еще с советским паспортом, решил подзаработать в Европе… Работал, денег не получил, паспорт украли, кинули… Но юноша решил, что будет выживать на новом месте, в нищую независимую Молдову возвращаться не хотелось. Поработав чернорабочим, он скопил сумму, пришел к адвокатам, которые занимались получением видов на жительство. Политического беженца из него сделать было нельзя, так как нет следов диссидентской деятельности, а вот «пострадавшего по религиозным убеждениям» - запросто. Из проволоки изогнули серп и молот, накалили в огне и прижгли парню ягодицы. Пока они заживали, чтобы придать вид давности, юноша учил основы еврейской культуры и бытовые фразы языка. Все, через месяц у него уже был бессрочный вид на жительство. Рассказ, как «русские пытали его за то, что он еврей», с демонстрацией ягодиц в клеймах, имел успех. Сейчас эта «жертва холокоста» промышляет в курортный сезон на пляжах Остенде тем, что обслуживает стареющих, ищущих приключений, дам. В самый пикантный момент, старушки замечают шрамы и потом слышат душераздирающую историю о русском варварстве. Пожилые женские сердца тают, и плата за услуги возрастает. А ведь он уже рассказал свою историю сотням, а те - еще тысячам…
Россия должна стать лидером Европы и мира!
Так что же делать? Неужели все безнадежно, неужели Европу никогда не убедить, что мы не дикие варвары? А может, поднапрячься, может перестать плеваться на улицах, научиться улыбаться в магазинах? Всего лишь немного дрессировки, и мы сможем… А может, уступить в вопросе с Чечней, в вопросах с таможенными пошлинами? Может, они поймут, что мы добрые и не хотим зла? У России еще есть, чем жертвовать, не все еще разбазарили…
На самом деле давно пора понять, что пока мы смотрим на них снизу вверх, они будут смотреть на нас сверху вниз, пока мы отступаем, они будут наступать. Пока мы ищем одобрения и заискиваем, они будут презирать, пока мы будем тешить их байками о нашей неполноценности - они будут их слушать и верить. Пока мы не научимся себя уважать, они нас уважать не будут. Ни за какую работу для Европы, ни за какие уступки мы никогда не будем иметь благодарности. Нас ценили в те редкие моменты истории, когда мы действительно вырывались в авангард европейских и мировых процессов, когда мы выигрывали войны против их же диктаторов, когда мы полетели в космос.
До тех пор, пока мы считаемся и являемся окраиной Европы, отношений к нам и будет как к окраине. Лучший способ добиться благосклонности Европы - это сделать так, чтобы Россия сама стала центром Европы, а Европа - окраиной России.
Казалось бы наше стремление в Европу общеизвестно, но это скорее, перефразируя Станиславскго «любование собой в Европе, чем Европой в себе». Ни только русские философы вот уже ни одно столетие ищут противоположную Европе «русскую идею», (правда, не осознавая, что сам поиск, равно как и слово «идея» уже с головой утягивает их в европейскую философию), но и в обыденном сознании, россиянин (не только русский) не воспринимает себя как культуртрегера, как носителя европейской культуры и европейской миссии, как цивилизатора, в окружении варваров. Он не культивирует в себе это чувство и соответствующую идеологию. Мы часто видим гипертрофированное чванство у поляков, прибалтов, чехов. Где бы они не находились, дома, в Париже, а тем более в России, они всегда сосредоточены на несении миссии, на несении гордого звания Европейца. Их легко понять, маленькие народы желают быть частью чего-то большего. Русские - народ большой, и не испытывает подобных комплексов. Однако это не значит, что в духовном смысле он должен быть бездомным. Потому что в самодостаточном смысле понятия «русской культуры» не существует. Это понятие имеет такой же смысл как «итальянская культура», «французская» и проч. (то есть указание специфического отличия, тогда как само понятие культуры уже с головой выдает принадлежность к Европе). Быть европейцем, это вообще значит, сознательно культивировать в себе культуру, причем это может быть и чисто русская культура. (Так, все славянофилы, культурные, образованные, знающие историю и языки в гораздо большей степени европейцы, нежели какой-нибудь плохо говорящий даже по-русски невежественный, невоспитанный и бестактный «западник» Белинский).
Однако, чтобы не быть неправильно понятым, надо отдавать себе отчет, что Европа это не только и не столько «культура» (это неокантианская, поверхностная, хотя и распространенная интерпретация ее миссии), сколько воля-к-власти с ее постоянной переоценкой всех ценностей (Ницше), абсолютная идея свободы и духа (Гегель), глобальное, планетарное господство науки и техники (Хайдеггер). Смешно видеть, когда наши ученые всерьез говорят о самостийности России и приводят этому научные доказательства. Уже их научное бытие находится в кричащем противоречии с их целями. Наука не «общечеловеческая ценность», а сугубо европейская. Точнее так, думать, что наука – общечеловеческая ценность - сугубо европейский подход. Однако эта последняя миссия Европы уже реализовывалась нами! Может быть наскоро, может быть по–ученически рьяно, но весь 20 век, русские показывали чудеса науки и техники! Распад России, блуждания вокруг идентификации, и уже упомянутая бездомность на самом деле свидетельствует об одном: Европа сама бездомна! Европа сама больше не несет никакой миссии! Все эти куцые попытки объединиться в Евросоюз, все эти до боли напоминающие 19 век завывания про европейские права и свободы, все это «культивирование культуры» в духе начала 20 века… Все это повторения пройденного, подражание себе.
Вот тут–то у России и появляется шанс получить европейское и мировое признание! Она должна стать лидером Европы, предложив сначала (политическое и иное сотрудничество будет много позже) новую миссию Европы. Вот за что Европа будет ей благодарна! Не заниматься поисками «русских идей», которые невозможны в силу самопротиворечия, а всерьез предложить миссию Европы. Требуй невозможного - получишь максимум! Ставь надцель - и добьешься цели!
Такая задача по плечу только философам и поэтам и собственно это исконное призвание философов. Не идеологов, которые придумывают идеологии, а философов, что в феноменологическом опыте дают новую интерпретацию бытия, новую «онтологию» (но философы и поэты могут быть медиумами некой народной «практики», народного бытия) Пожалуй, нынешнее положение России, положение в котором она поставлена на грани бытия, положения в котором ей нечего больше терять и не спастись, подражая себе прошлой или кому-то со стороны, способствует тому, что ей ничего не остается сделать, как решиться на этот шаг.
Нам нужен гуманитарный «манхетенский проект»
Как получается, что та или иная страна становится центром интеллектуальной моды? Есть традиция, завоеванная веками (как у Франции или Германии), есть перекачка мозгов, (как у США). Очень часто качество мышления тут не играет особой роли. Века ты работаешь на имя, потом имя века работает на тебя.
Бунюэль говорил, что он лично знает десяток испаноязычных писателей, которые лучше, чем Стейнбек, во всех отношениях. (его мнению можно доверять). Ну и что? Кто их узнает, в их испанском, уругвайском, аргентинском, мексиканском захолустье?
Так и у нас сейчас. В России есть минимум десяток философов мирового уровня, но в мировой интеллектуальной элите даже не возникнет мысли прочитать или процитировать русских, а у издателей - перевести. Да, что могут сделать эти нецивилизованные русские, бывшие марксисты и проч.?
Но при определенной раскрутке, то есть создании школы, переводе на языки, издании, распространении… мы резко впишемся в мировую гуманитарную тусовку. Интеллектуальная элита просто рот разинет, и это может стать сенсацией.
В отличие от рынка хай-тека или рынка мяса - рынок философский имеет малую капиталоемкость (за два миллиона долларов, тут можно на весь мир раскрутить даже лошадиный круп).
Какова же ситуация в мировой философии?
Она чрезвычайно благоприятна.
Умерли корифеи постмодерна (Барт, Фуко, Лакан, Делез, Деррида, Рикер). Наследников не осталось, только эпигоны.
Сейчас на весь мир пишут французские интеллектуалы типа М. Сюреа и Глюксмана. Но Сюреа, это просто юноша, а если во Франции Глюксман считается интеллектуалом, то мне стыдно за Францию, и легко понять до чего докатилась Франция!
По сути, кроме Вирильо и Бодрийара (ну может еще Лаку-Лабара, Нанси, Бурдье и Бадью) французам некого предъявить, а эти доживают свой век.
В США на 1000 раз заваривают чай витгенштейнианства и философии языка. Самый известный у них – Рорти - это просто с точки зрения философии «ясельная группа».
В Германии еще с войны разброд и шатания, они завязли в кибернетике и социологии. Хабермас- философское лицо Германии, как когда то создал одну «теорию коммуникативного разума», так с тех пор и отправил мозг на пенсию. В России по меньшей мере десяток людей во всех отношениях интересней Хабермаса.
Даже Славой Жижек или Хомский –наиболее популярные интеллектуалы на планете это просто публицисты и эпигоны.
Но самое главное в другом!
Мир ждет новой философской моды!
Все ждут нового -ИЗМА!
Постмодернизм явно отходит в прошлое, что вместо него?
Какой - новый ИЗМ?
Вот это и есть великий шанс России, который будет преступлением - упустить!
Если мы захватим этот рынок, раскрутим некий новый -изм, то мы станем самой модной страной: сначала в интеллектуальной элите, среди молодежи, а потом и вообще!
Задача состоит в том, чтобы найти такие слова, которые могут объединить и Бен Ладена и Буша и китайского крестьянина и немецкого банкира, и наркобарона из Колумбии, и русского военного, и банкира с Уолстритт и негра престарелых лет из Африки…. Кто-то скажет, что это невозможно, но, на самом деле, еще 20 лет назад (хорошо или плохо это кончилось- отдельный вопрос) своим «новым мышлением» весь мир покорил Горбачев. Он сказал, что все мы в одной лодке, мир может быть уничтожен несколько раз и это может случиться в любой момент благодаря случайности. Он предложил отбросить нацеленное на него оружие и сделал это первым. Раз кто-то должен принести жертву, чтобы спасти мир, то пусть это будет Россия. Мир оценил это, но ненадолго.
России необходим своего рода новый гуманитарный «манхетенский проект». Как в свое время в США для создания оружия массового поражения были собраны лучшие физики, так и нам необходимо собрать все лучшие гуманитарные силы.
Реализовать проект не просто, а очень просто:
1. Собирается, минимум, десяток самых наших головастых ребят, философов. Тех, кто реально мыслит на мировом уровне. Им выдается грант на 3 месяца 10 тысяч долларов каждому. Это железно позволяет философам с их уровнем доходов жить, не работая, а писать книгу. Сразу предупреждают, что книга пойдет потом на Запад.
Требования к книге:
А) Она должна изумить Запад «Оказывается в России не только медведи по улицам бегают!»
Б) Она должна задать новую интеллектуальную моду некий пост-постмодернизм, а лучше прото-изм,
В) Она должна быть критична по отношению к американизму и показать кризис традиционных моделей демократии и традиционной политической риторики, так что ее бы уже не возможно было просто так применять. Показать кризис двойных стандартов, симуляцию и импотенцию прежней политологии.
Г) Она должна повышать имидж России, то есть иначе, чем они привыкли, объяснять и наши реформы, и нашу политику, и нашу ИСТОРИЮ
2. Через 3 месяца у нас, минимум 10 книг. Из них может пара - тройка отпадет. Далее, осуществляется перевод этих книг на английский, немецкий, французский. Это минимум. Лучше, если бы еще и на испанский. Остальные потом сами переведут. Далее, специальный уполномоченный едет по издательствам, тем, кто выпускает самую модную интеллектуальную литературу. С ними идут переговоры, обещаются пожизненные права на издание книг, мы обещаем сами финансировать раскрутку. От них - только издание, низкая цена и тираж не менее 10 тысяч по каждой книге, обязуются пусть продать. Еще какие то деньги будут нужны на пиар по философским кафе, по рецензиям в ведущих интеллектуальных журналах, по поездкам с лекциями в ведущих университетах с обязательными презентациями книг и бесплатной раздачей студентам (иначе нищие студенты не купят, а так мы им мозг обработаем бесплатно).
Итог:
Формирование новой интеллектуальной моды!
Для того, чтобы раскрутить постмодерн на начальном этапе, была затрачено меньше. То есть это сделали 10 человек (Барт, Лакан, Фуко, Делез, Деррида, Бодрийар, Кристева, Лиотар) САМОСТОЯТЕЛЬНО. Потом уже к ним присоединился Поль де Ман в США и пошло –поехало. Постмодерн изменил Америку (откуда мода на политкорректность?) Да и оранжевые революции родом из постмодерна.
Мы тоже можем изменить мир, но это в перспективе, а сейчас хотя бы просто поразить. СЕЙЧАС ОЧЕНЬ УДАЧНОЕ ВРЕМЯ, другого шанса может не быть! Все, что будет написано, естественно и внутри страны можно будет издать, чтоб работало против оранжевой революции
И, наконец, никто в мире ничего подобного не делал, ни одно правительств не относится к возможностям философии серьезно!
Но через некоторое время догадаются, и США, скорее всего, за это возьмется. И тогда вся философия в мире будет только американской, они то уж деньги умеют инвестировать, будь здоров. Уже раскрутили Гари Поттера, потом попсовиков- затейников Коэльо и Д. Брауна. Доберутся и до более серьезных книг. .А сейчас у сотрудников Администрации Президента есть шанс войти в историю, в качестве первых философского (не музыкального, не литературного, не кино, не шоу и проч.) продюсеров.
К новой миссии России, к новой элите!
Но самое главное, на самом деле в том, что, духовное усилие нужно нам самим.
Этот год определен важнейшими событиями: 60-летием Великой Победы над фашизмом и 625-летием победы на Куликовом поле. И надо напомнить, что в этом году мы опять возвращаемся к празднованию дня народного единства, который наши предки отмечали в течение 268 лет, с 1649 по 1917 год. Мы опять будем отмечать этот день 4 ноября, он установлен в честь спасения нашей страны народным ополчением Минина и Пожарского от интервенции в период смуты.
Все три великих даты говорят об одном – о суверенитете.
Но память свершается не ради памяти.
Победы нашей истории должны освещать нашу дорогу в будущее.
Это значит, что Россия не должна отказаться от своего лица, от своих традиций, своей истории и прислушиваться к мнениям различных «общественных организаций», которые присвоили себе право поучать нас демократии, а сейчас уже через СМИ требуют наказания России, как ребенка, не выучившего урок. Понимают ли эти учителя и «цивилизованные страны», некоторые из которых еще 200 лет назад не имели ни государственности, ни письменности, что Россия существует более тысячи лет и просуществует еще столько же без их слишком навязчивых советов?
И Россия будет защищать свой суверенитет, так же, как это делали всегда наши предки на протяжении истории.
Это, однако, не значит, что мы противопоставляем себя другим народам и впадем в национализм.
Нужно напомнить, поскольку многие стали забывать об этом, что 60 лет назад все народы России, плечом к плечу, отстояли свою Родину, перед теми, кто присвоил себе право делить народы на первосортные и второсортные, кто взял себе знамя «цивилизации», ради которой пустился в невиданное ранее в истории варварство.
Все это, казалось, 60 лет назад, потерпело безоговорочное поражение и уже никогда не способно возродится.
Однако сегодня мы видим, что на щит опять поднимаются ценности национального эгоизма, расцветает культурное чванство…
Расцветает ни где-нибудь, а среди народов, которые когда-то бок о бок, плечом к плечу, боролись с этим злом.
Дошло до того, что всерьез заговорили даже о русском фашизме. В России, где от фашистов пострадала каждая семья!
В 41 году, те, кто планировал агрессию, делали ставку на наш раскол по национальному признаку и просчитались.
Но сегодня, то, что не удалось сделать Гитлеру, прекрасно удается сделать политикам, натравливающим бывшие народы- союзники друг на друга.
Россия никогда не унизится до национализма, потому что национализм – удел слабых, обуреваемых комплексом неполноценности, зачастую несамодостаточных и несуверенных стран.
Мы можем только сожалеть о том, что происходит часто за пределами нынешних границ России, но мы не можем позволить, чтобы фашизм и шовинизм пускали корни у нас.
Мы должны создать серьезную законодательную защиту по противодействию опасному вирусу любого национализма и экстремизма. В том числе и русского, который часто провоцирует шовинистические реакции у других.
Когда русские националисты кричат о «России для русских», понимают ли они что выступают провокаторами конфликтов и разрушений и что как минимум они не интересны, а на самом деле просто противны ста национальностям живущим в России, не говоря уж о всем остальном мире? (так же как русским националистам противен национализм украинский или грузинский)
Великие державы строились на великих, а не национально-эгоистических идеях. Коммунизм, как бы к нему не относились, обращался ко всем на Земле с идеей справедливости. Либерализм - ко всем народам мира с идеей свободы.
Россия объединяла народы, входящие в ее состав, не мечом и кровью, как другие империи, а, как сказал великий русский философ, В Соловьев, терпимостью и любовью.
И именно поэтому были возможны великие победы: победа 1945 года, победа на Куликовом поле, победа в Смутное время, потому что они были нашими общими победами, победами всех народов России, победами ценностей добра и любви над ценностями национального и псевдоцивилизаторского превосходства…
Это не значит, однако, что нашу доброту можно принимать за слабость. И раньше и сейчас мы заставляли сожалеть тех, кто не умеет различать между добротой и слабостью.
Однако, как бы не были велики наши военные победы, суверенитет, который держится силой оружия, – недостаточен и является только предпосылкой подлинного духовного суверенитета. Гарантированно суверенен, только тот народ, чей суверенитет никто не только не может, но и не хочет колебать. А это возможно только тогда, когда народ обладает ценностью в глазах других народов, когда он уникален, незаменим и неповторим, когда он несет миссию нужную всем другим народам. Нам говорят, что «Россия строит демократию». Зачем? Чтобы быть еще одним 125ым демократическим государством?
В мире есть одно государство, которое не просто недемократично, а руководимо человеком с абсолютной властью. Но его никто не причисляет к «оси зла». Это государство не обладает экономикой, не обладает природными ресурсами, не имеет армии, не имеет атомной бомбы, но, его никто не хочет завоевывать. Более того, когда умирает его глава, лидеры всех стран приезжают на похороны. Речь о Ватикане. Суверенитет его держится только на том, что это центр католичества, мировой религии. Это духовный суверенитет. Такой суверенитет лучше всякой армии, атомной бомбы и экономики. В конечном итоге, всякий суверенитет - духовный. Никогда ни одна страна не исчезнет, если в мире все не будут представлять мира без этой страны. Все должны знать миссию данной страны, а еще лучше будет, если эта страна будет нести миссию и свет всему миру.
Историческая миссия народов, и Россия тут не исключение, говорит о себе в обязанностях, которые тот или иной народ на себя добровольно принимает.
В последние десятилетия россияне бездумно освободили себя от многих обязанностей, наказанием за это стало выпадение из истории.
Если мы хотим вернуться в историю, мы должны взять на себя тяжелый труд по созиданию нашей государственности и нашей миссии.
Мы должны сами себе дать ответы: для чего Россия существует в мире?
Какие обязанности она на себя берет?
Что не сделает никто, если Россия этого не сделает?
За что хорошее и нужное всему человечеству мы берем на себя ответственность?
Если у нас нет ответов на эти вопросы, и мы существуем «просто так» и «незачем», то нет никакой необходимости существования России в мире, значит, зря мы тут говорим о суверенитете. А главное - зря были жертвы и победы наших предков.
Мы должны заново поставить вопросы и дать на них ответы: во имя чего боролись и побеждали наши прадеды, деды и отцы, в чем смысл нашего существования на Земле, что хорошего мы несем человечеству?
Говоря «мы», я имею в виду лучших сынов России, ее элиту: военную, культурную и деловую.
К сожалению, надо констатировать, что за последние несколько десятилетий элита России была не на высоте, и она освободила себя от обязанностей СЛУЖЕНИЯ России, служения ее миссии, она даже забыла в чем эта миссия, она даже не ставила вопрос таким образом. Зачастую, действия нашей псевдоэлиты были продиктованы личными интересами или даже интересами антироссийскими. Именно поэтому Россия заблудилась. Именно поэтому люди наши не знают, в какой стране они живут, куда они идут.
Не знают наши люди - тем более не знают и другие народы. А раз не знают, то у них исчезает потребность в том, чтобы Россия была, и даже, у некоторых возникает потребность в том, чтобы России не было. Если Россия, не связана ни с какой ценностью, ни с чем дорогим, то ее никто не будет беречь, ни мы, ни соседи, никто в мире.
Если это примитивизировать, то, всякий знает, что в его доме вещь служит пока она ценна, пока она не сломалась, пока она выполняет свою функцию, пока она не может быть заменена на другую вещь с такой же функцией. Пока это так, то ни у кого не возникает мысли выбросить вещь на свалку. То, что Россия ощущает себя все ближе и ближе к мировой свалке - это не козни наших противников, это симптом того, что мы не уникальны, что мы не востребованы, мы потеряли миссию, мы устарели, мы сломались.
Если кто-то думает, что наша миссия – это несение стандартной демократии так называемым «нецивилизованным» народам из Европы в Азию, попутно защищая Европу от варварства, то в этой неблагодарной и неблагородной роли «прокладки» нас легко заменить, кем угодно, и это не делает Россию необходимой.
Если кто-то считает, что наша функция обеспечивать цивилизованные страны нефтью, газом, лесом и прочим сырьем и для этого достаточно 15 млн. обслуживающего персонала, то я вообще не понимаю, чем такое положение «рабов цивилизации» отличается от того, что хотел Гитлер, и зачем мы его побеждали, если сейчас реализуем его планы?
Миссия России иная и нам всем предстоит ее создать (а не воспринимать ту, которую навязывают) потом осознать и взять на себя.
Все разговоры о том, что, дескать, никаких миссий быть не должно, что мы, дескать, существуем, только в силу того, что существуем и этого достаточно - от недомыслия. Тут как в школьном учебнике по философии: что первично материя или сознание? Если ты материалист и социал - дарвинист, то ты видишь смысл истории только в борьбе за существование народов. Вся история для тебя это толкучка локтями, кто оказался сильней и наглей, кто выжил, тот и прав. Ты готов ради выживания убить другого? Будь готов, что и другой убьет тебя! Но если ты ставишь на витальные инстинкты, ты будешь убит неминуемо, так же как звери бывают убиваемы человеком, несмотря на острые зубы и когти. Просто потому, что человек ставит на разум и выигрывает. Вот и в борьбе за существование, ставка должна делаться на разум, на миссию, в истории выигрывает тот, кто ведет всех за собой, духовно превосходит всех.
Сегодня актуальным вопросом является взращивание высоких форм, а не примитивных форм, взращивание элиты.
Мы все должны руководствоваться в своей деятельности этой настоятельной потребностью. Речь идет не просто о продвижении молодых, целеустремленных и честных молодых людей на различные посты и позиции. Речь идет о создании законодательной системы поддерживающей и поощряющей вертикальную мобильность в обществе. Если нет движения между корнями и кроной, дерево засыхает. А государство это не механизм, а живой организм.
Мы должны провести реформу образования, реформу государственной службы, мы должны провести социальные реформы. Мы должны поддержать фундаментальные отрасли. Фундаментальную естественную науку, фундаментальную гуманитарную науку. Мы должны дать возможность религии играть более серьезную роль в обществе. Мы должны дать волю и добиться того, чтобы российское искусство зазвучало на мировой арене. Хватит возиться с политикой и экономикой. Побеждает тот, кто побеждает в области абсолютного! И все должно быть подчинено вышеозначенной цели.
Взращивание элит даст обновление миссии России, обновленная миссия России обеспечит ее нужность в мире, даст ей авторитет, а авторитет выведет из-под угрозы и поставит на духовную (а не военную) основу наш суверенитет.
Перед Россией стоит вопрос: дело наших отцов и дедов послужит нам примером или их подвиг будет всегда демонстрировать нашу слабость на их фоне?
Можно ли надеяться, что мы будем достойны их подвига, будем служить России, и всему человечеству, и будущие поколения так же будут гордиться нами, как мы гордимся поколениями наших предшественников?
