WLD в [WLD 29.11.2003 16:11:20 (114, 5021 b)]сказал следующее: «Во всяком случае, для нас есть одна проблема. Мы не обсуждаем собственных моделей общественного развития, тех, которые в зародыше были в русской философии. Не обсуждаем антропологических оснований русской культуры, которые обсуждались в философии 19 века. И т.д. Так и будем толочься вокруг марксизма?».
Хотелось бы начать серьезную дискуссию по вопросам методологии.
Тезис 1. Атеизм.
Нынче модно стало, в том числе среди участников форума, козырять иронией и сарказмом в отношении религиозных вопросов: сравнивать христианство с коммунизмом, а деятельность христианских общин с деятельностью коммунистических партий в разных странах, напрочь отрицать какие-либо зачатки христианского видения истории и т.д. Причем «козырятели» в подавляющем большинстве своем демонстрируют дремучее невежество в вопросах веры, остальные демонстрируют лишь очень поверхностное с этими вопросами знакомство. Иначе говоря, повальный атеизм – это не результат глубокого изучения христианства и серьезной его критики с неких определенных позиций. Атеизм ныне – мода. Атеизм – это аксиома мышления, неприятие которой в лучшем случае провоцирует снисходительные улыбки, в худшем – «праведный» гнев материалистов. Взяв на вооружение истмат и «научные» рационалистические конструкции более чем столетней давности, ребята браво очищают «чистую науку» или, того хуже, «чистую философию» от мракобесия клерикалов.
Для них, однако, было бы очень интересно узнать, что дедуктивный атеизм (то есть, доказанный с необходимостью атеизм) – это логическая ошибка. «Научный атеизм» - это самое ненаучное, антинаучное в мире явление. Марксисты лезут в дебри диалектики, но не могут освоить элементарнейших положений формальной логики.
Вопрос о научном обосновании бытия Бога ставился давно и безуспешно. Невозможно ни доказать Бога, ни его опровергнуть – это пора бы уже выучить (недаром одно из постановлений Вселенских соборов говорит о том, что человека, который станет аподиктически доказывать бытие или небытие Бога, надо немедленно предать анафеме – у христиан с логикой всегда было получше, чем у философов). На эту тему есть горы литературы и добавлять по этой теме нечего.
Однако давайте взглянем на проблему несколько иначе. Ни одно научное положение нельзя обосновать без предварительного допущения – гипотезы. В то же время, формальная логика не допускает доказывания от предположения. Следовательно, всякая аксиома (гипотеза), если она прямо и очевидно не является абсурдной, имеет право на существование и должна быть верифицирована в дальнейшем с использованием каких-либо критериев. Более того, есть аксиомы, которые и проверить никак нельзя, но они – без всяких рациональных оснований – лежат в основе всего научного знания: 1) мир существует и 2) мир познаваем. Так что все дальнейшие аксиомы естествознания есть уже аксиомы в рамках более широкой гипотезы. Отбрасывая умствования Канта о синтетических суждениях a priori, выделяем два основных критерия научного знания: практика и логическая внутренняя согласованность теории. Есть и другие, но все они – производные. Более того, и приведенных два есть conditio sine qua non друг друга. Практика – здесь надо понимать не только содержательно единообразное объяснение гипотезой всех существующих данных, но и возможность «достраивать» реальность исходя из гипотезы (причем достройка при проверке оказывается соответствующей реальности) – проверяет только внутренне согласованную гипотезу (иначе ее и проверять нечего), а внутренняя согласованность как требование предъявляется только к гипотезе, которая имеет непосредственную связь с реальностью (можно построить – говорят, в Гарварде уже построили – математическую модель десятимерного пространства, но применить к реальности ее невозможно).
Критерий практики, если учесть, что некоторые факты упускаются из виду, другие – сознательно игнорируются, является основанием для индуктивных умозаключений (не дедуктивных). Теория не может объяснить все факты, так как не все факты доступны для нашего познания. Результат – периодическая смена научных парадигм, которая демонстрирует, что научное знание довольно относительно.
Все вышесказанное, насколько я знаю, представляет собой факт, который подлежит обсуждению и трактовке, но не опровержению.
Теперь обратим внимание на христианство. Если попытаться проанализировать его логическую структуру (что, в конечном счете, вполне сделать никак нельзя: слишком много «переменных» непереводимы на язык логики; зато можно – в целях анализа – проигнорировать эту часть – касающуюся предписаний личной нравственности: ведь предписания не суть суждения – и проанализировать ту картину мира, которую дает христианство), то мы выясним, что христианство тоже основывается на двух рядах аксиом.
В первом ряде первая аксиома – та же: 1) мир существует (мир в широком смысле, а не в негативном). Вторую можно формулировать по-разному – с помощью логически равнозначных высказываний, которые в совокупности представляют собой логический круг: смысл есть, Бог есть, добро есть и т.д.
Другие основные аксиомы христианства даны в Символе Веры.
Христианство представляет собой внутренне полностью согласованную теорию (если, говорить о христианстве как о теории). Не надо присылать мне цитаты из разных стихов Библии, которые якобы противоречат друг другу: я все равно буду отсылать вас к писаниям Святых Отцов – они лучше все растолкуют. Я сам прекрасно знаю, что если обходиться одним только Священным Писанием, то можно накопать кучу противоречий, но до такого отношения к христианству додумались, слава Богу, только на западе (Кальвин, Лютер, Франклин и другие из этой компании). Христианство как систему знаний надо рассматривать именно в том виде, в котором оно установилось за века своего существования, в совокупности Священного Писания и Священного Предания. При таком рассмотрении христианства (я имею в виду, прежде всего, Православие) можно натолкнуться на удивительнейшую вещь: христианство научно. Если бы профессиональный теолог взялся за проверку тех механизмов и законов духовной жизни, о которых говорит христианство, то он бы нашел, что здесь будет иметь место полная индукция: нет ни одного факта, который противоречил бы теории. Однако работа такая не нужна, да и невозможна: слишком много фактов надо систематизировать, слишком сложно перевести хотя бы основные понятия христианства с языка здравого смысла на язык формальной логики. Кроме того, такое доказывание было бы хулой, нападением на свободу человеческого выбора.
Поэтому вернемся к главному. А главное – в том, что «научный» атеизм глубоко антинаучен. Не будем говорить о том, насколько христианство научней или ненаучней атеизма, скажем лишь еще, что в сфере социальных «наук» (где научности, конечно же, меньше всего) теория, исходящая из положений христианства, имеет такое же право на существование и признание, как и теория атеистическая. Значит, товарищи, поднимать нам надо уровень теологической грамотности – хотя бы до нуля, а потом, может, и выше: чтобы теории эти адекватно рассматривать.
Тезис 2. Марксизм.
В России марксизм – из всех западных теорий, появлявшихся здесь – снискал себе наибольшую популярность. Учитывая сложность марксизма как теории, можно сказать, что это делает нам честь. Однако, как и всякая другая философская система, марксизм содержал долю научности и огромные наслоения идеологии и личных мнений.
Приятно, что на форуме со всей остротой ставится вопрос о выделении именно метода – исторического материализма и материалистической диалектики – и об очищении метода от всей ненужной шелухи. Атеизм, ненависть ко всему русскому и прочие оговорки Маркса – это как раз или логические ошибки, или просто личные мнения (вторые, впрочем, тоже содержат логические ошибки). На пути очищения метода нужно только иметь в виду вот еще что: во-первых, марксизм – западная теория, исходящая из западного мировоззрения, и это налагает определенные ограничения на ее применение вообще, во-вторых, марксизм – это продукт своего времени, продукт сознания с еще высоким уровнем религиозности, продукт сознания с низким (в сравнении с современностью) уровнем знания в сфере естествознания, нулевыми знаниями в психологии, с очень примитивными представлениями о системах. Впрочем, в марксизме я пока что не спец, поэтому указывать никому не стану.
Предположим, свершилось: очистили метод от всего ненужного. Что тогда? Сомневаюсь я, что русские – с их вечным исканием Царства Божьего на земле – смогут этот метод сразу адекватно применить. И ранее, и сейчас прослеживается тенденция к абсолютизации марксизма как учения все же «единственно правильного». Это – методологическая ошибка, причем, ошибка очень серьезная, которая может иметь (видно, уже имеет) тяжелые последствия.
Всякий метод, во-первых, имеет дело с определенным аспектом бытия объекта, абстрагированным от других аспектов его бытия. Поэтому всякий метод довольно узок и относителен. Во-вторых, по ряду причин различного характера, применение любого метода способствует редукционизму (сначала – чисто на подсознательном уровне): постепенному переходу от условного абстрагирования от других сторон бытия к неспособности адекватно воспринимать эти другие стороны (причем для русских эта болезнь особенно опасна).
Марксизм (в его историческом воплощении) – это пир невежества. Сначала абсолютизировали все учение: и существенное в нем, и случайное, и принципиально важное, и очевидно мелочное. Далее начали понемногу отбрасывать наиболее очевидные «ляпы», потом был Ленин, далее – Сталин. Не будем здесь дискутировать о том, насколько кто отошел от оригинала: не в этом дело. Дело в том, что господство одного метода – это всегда резко негативное явление. Хорошие познания в сфере материалистической диалектики (где они были) обернулись для нашей интеллигенции беспомощностью в вопросах идеализма и метафизики. Так же возведенный в абсолют метод исторического материализма привел к жуткому невежеству в вопросах цивилизационного видения мира и его истории (а ведь именно повышенное внимание к психологическим (а не материальным!!!) особенностям русской цивилизации позволило нашим врагам успешно разгромить СССР: советология – это ведь наука в рамках цивилизационного подхода к миру).
Результатом абсолютизации методологической роли марксизма было еще и явление, которое лично мне особенно непонятно и неприятно: тирания терминов у марксистов. Я привожу какое-либо противоречие, а мне говорят: «так это ж просто: это ж диалектика»! Это чудно, что диалектика, только что мне это дает в деле познания рассматриваемого явления: то что два противоречивых явления – это две стороны какого-либо одного явления, это и коню понятно. А что дальше, в чем значение, каковы исторические, психологические, культурные корни этого явления? Здесь, согласитесь, куда более нужен подход цивилизационный, здесь нужно немного влезть в глубины проклятой метафизики. Более того, хоть я здесь совсем не компетентен, но слышал такую идею: в рамках системного подхода нужно говорить уже не о диалектике, а о «триалектике» и «квадролектике» (Э.Г.Кочетов «Глобалистика») как о методе, который позволяет более полно охватить явление. Эту позицию тоже надо рассмотреть.
Главное – это не превращать в догму ни один метод: ни материализм, ни идеализм, ни метафизику, ни диалектику. Всех их надо согласовывать друг с другом – только так можно получить наиболее полную картину явления. А поиски марксистов в духе «Маркс, говоря следующее, имел в виду …» или «на самом деле он имел в виду …» представляют собой не более чем попытку расширительного толкования – очень опасный вид методологической ошибки. Это, в сущности, форма манипуляции сознанием – то, что, например, сделал запад с христианством и его ценностями, с концепцией прав человека и т.д.
Расширительное толкование может быть применено только в тех случаях, если не все положения текста вполне ясны и есть достаточные основания полагать, что источник информации не врет: как, например, в случае со Священным Писанием. Толковать же расширительно марксизм – значит, превращать его в религию, уродуя наш методологический аппарат и разрушая устоявшиеся структуры логического мышления.
Тезис 3. Мы.
Всеобще известно стремление человека быть объективным в своих суждениях. Стремление это всеобще известно, но не так уж однозначно. Оно является еще одной методологической ошибкой: перенесение элемента метода познания в естествознании на другие сферы, где данный элемент метода не применим. Когда речь заходит о вопросах нравственности, о вопросах смысла истории и о других проблемах мировоззренческого масштаба, стремление к объективности становится грехом гордыни и имеет своим результатом материалистскую пошлость в духе «жизнь – бессмыслица», «нравственность – условность» и проч. Мы, товарищи, стоим здесь перед серьезным вопросом и выбором: кто мы?
Мы или принадлежим к русской цивилизации, к русскому (белорусскому или украинскому) народу или являемся «гражданами мира» (на строго научном языке – ублюдками в этом мире). Мы или являемся детищами Православия, с его ценностными установками и мировоззренческой позицией, или мы суть гордые атеисты (готовые верить в любой «-изм», в любую ахинею, но только не в Бога).
На этот вопрос принципиально важно ответить каждому сейчас. Важно, потому что это должно определить все направление нашей деятельности.
Вообще, чем здесь (на форуме) люди занимаются? Умствуют, спорят друг с другом, шутят, чтобы потешить себя, или ищут каких-то мнений с тем, чтобы исправить свои ошибки и продвинуться к истине? Если первое, то предлагают переименовать форум в чат – более по делу выйдет. Если все же второе – то надо ставить себя в рамки, те самые рамки, которые делают человека человеком (конкретным человеком, а не неким абстрактным homo sapiens).
Еще интересно – мы за что-то боремся или нет? Я как-то обронил, что борьба есть противостояние сущего и должного, за что был раскритикован: мол, как это так, бороться против сущего. Исправляюсь: борьба – это противостояние наличествующего и истинно сущего, если хотите, это противостояние позитивизма и реализма. Для того чтобы борьба была реальной, необходимы два условия: неприятие наличествующего положения дел и наличие представлений (сознаваемых либо нет, конкретных либо размытых) о другом положении дел. Вот и возникает вопрос: мы боремся или нет? Есть у нас, кроме недовольства тем, что мы имеем, еще и хотя бы зачаточное видение должного порядка вещей?
Здесь же коренится и третий вопрос – о нравственном критерии в применении к пониманию истории и политики. Кто-то на форуме сказал: история, мол, нравственностью не управляется. Вроде бы – так. Но – это только кажется: христианское видение истории с его эсхатологией очень и очень убедительно доказывает, что история ничем, кроме нравственности не управляется (и, кстати, как показывает практика, процесс стремительного приближения к Концу дней идет вполне по сценарию). Впрочем, чем управляется история – об этом не нам судить. Мы можем лишь решить, чем управляться нам. Если нет нравственного критерия, то нет и борьбы за Россию, нет нас как русского народа, потому что везде одинаковые homo sapiens, ценность которых ничтожна. Если нет нравственного критерия, то патриотизм, социальная справедливость – это все бредни. Короче, если нет Бога, то все позволено (а в том, что источником нравственности может быть только Бог, я надеюсь, никто уже не сомневается).
Эти три взаимосвязанных вопроса, в зависимости от ответа на них, образуют две формулы. Первая: мы – homo sapiens, нравственность – личное дело каждого homo sapiens, и бороться, следовательно, не за что (ну, только, может быть, чтоб кормили получше). Вторая: мы – русские, нравственность – это главное требование в любой деятельности и мы боремся за Россию, за русский народ (против нравственного его растления и дальнейшего его вырождения и уничтожения).
Приняв для себя одну из этих формул, каждый пойдет заниматься своим делом. Или дальше защищать какой-нибудь «-изм», права человека и «всеобщий прогресс», высмеивать добродетели, ратовать за присоединение к поезду, следующему по магистральному пути. Или – работать над собой, изучая логику, чтобы никто не мог ему навешать на уши лапши типа «нетрадиционалистской» этики, всяких «-измов», прав человека и идеала «всеобщего прогресса», изучая разные теории и расширяя свои взгляды, но оставаясь русским, православным патриотом, для которого Отечество превыше всего и на все Божья воля.
