|
|
От
|
Сысой
|
|
|
К
|
Добрыня
|
|
|
Дата
|
03.11.2003 03:23:24
|
|
|
Рубрики
|
Прочее; Россия-СССР;
|
|
Маленькое татарское расследование ...
Часть первая. Канва военных событий.
По В.Гончарову "КРЫМ И ПРИМОРСКИЙ ФЛАНГ СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОГО ФРОНТА В 1941-44 ГГ":
----------------
14 августа была создана 51-я Отдельная армия под командованием генерал-полковника Ф. И. Кузнецова, непосредственно подчиняющаяся Ставке ВГК. В армию должны были войти все находящиеся в Крыму войска — в том числе и формирующиеся дивизии, а так же части НКВД. На эту армию возлагалась оборона Крыма, ей оперативно подчинялся и Черноморский флот.
Всего советские войска в Крыму на этот момент имели семь дивизий (из них одна в стадии формирования). Однако на Перекопском перешейке находилась только одна (156-я стрелковая). Еще одна дивизия стояла на Сиваше у Чонгара, три дивизии держали оборону на побережье для противодействия возможным морским десантам, а одна находилась в Симферополе для отражения десанта воздушного.
Немецкие войска, как всегда, опередили советские буквально на несколько дней. Утром 18 октября они силами двух дивизий при поддержке танков и авиации начали наступление против 106-й и 156-й стрелковых дивизий на левом, приморском фланге Ишуньских позиций. Девятнадцатого октября, во второй половине дня, советские войска, не выдержав натиска, начали отход. Двадцатого октября, введя в прорыв свежие силы, немцы нанесли удар вдоль побережья Каркинтского залива и к 22 октября создали угрозу охвата левого фланга 51-й армии.
Двадцать четвертого октября подтянутые к фронту части Приморской армии попытались начать контрнаступление. Тяжелые встречные бои продолжались два дня, но особых успехов добиться не удалось. Двадцать шестого октября, введя в бой свежие части, противник возобновил свое наступление, постепенно расширяя фронт.
На следующий день вслед за Приморской армией начали отход и части 51-й армии. Двадцать восьмого октября командующий флотом адмирал Октябрьский покинул Крым и отправился в Поти для подготовки перебазирования Черноморского флота в порты Кавказа. А двадцать девятого октября немецкие войска вышли в степную часть Крыма, преследуя советские войска, отход которых превратился в беспорядочное бегство. Началась спешная эвакуация береговых частей флота из Евпатории, Ак-Мечети, Донузлава и с Тендровской косы без каких-то попыток их обороны.
---------------
Три дивизии 51-й армии затем отошли к Севастополю, а четыре дивизии на Керчь, где потом переправились на Тамань.
Далее идет характеристика образа действий командования 51-й армии:
------------------
В сражении за Крым совершенно не чувствуется, что 51-й армией вообще кто-то руководит. Батов командует оперативной группой. На Перекопе одна 156-я сд - бой ведется на уровне полков. Отсутствует взаимодействие армии с флотом и авиацией. Самолеты противника бомбят и обстреливают наши войска, беззащитные перед ударами с воздуха. Это при том, что преимущество в воздухе, по словам Э.Манштейна, было у советской авиации (Что косвенно подтверждается усилиями, предпринятыми 11-й армией для защиты войск с воздуха).
Где корабли в Кикинесском заливе?
Принятое 30 августа решение Военного совета о создании оборонительных рубежей вокруг Симферополя, Евпатории, Ялты, Карасубазара, как показали последующие события, или не были выполнены, или последовал полный развал управления войсками, которые, не получив приказы, не заняли оборонительные позиции.
Командующий вице-адмирал Левченко после своего ареста в конце ноября за сдачу Крыма показал: "Генерал-полковник В.И.Кузнецов своими действиями, выразившимися в последовательной сдаче Перекопско-Ишуньских позиций без оказания врагу серьезного сопротивления, и не организовав строительство обороны в глубине, создал условия для захвата противником крыма".
Из объяснительной запички маршала Г.И.Кулика:
"Я считаю, что руководительство армией Левченко не мог, так как совершенно ничего не понимал в сухопутной армии. Он представлял из себя раскисшего политрука, много говорившего, но никто его не слушал. Его назначение командующим было большой ошибкой".
Думается, серьезной разницы в уровне и стиле руководства между Кузнецовым, Батовым, Левченко не было. Причиной поражения Советской армии в боях за Крым стало, как всегда, отсутствие взаимодействия между сухопутной армией и флотом, между пехотой и артиллерией, между авиацией и остальными родами войск. В широком смысле крымская катастрофа связана с недооценкой значения для успешного ведения войны осмысленной штабной работы.
---------------
Подобная оценка совпадает со свидетельствами очевидцев Крымской оборонительной операции. Вот что пишет один из них А.Барие, простой писарь, боец 476-го полка 51-й армии, о событиях первого этапа борьбы за Крым (24 сентября - 16 ноября 1941 года), дающее представление о том, в каких условиях оказались люди, брошенные в мясорубку войны: "Во всем батальоне пригодных к работе было роздано 18 винтовок. Остальные 700 солдат из батальона стояли перед немцами с лопатой и киркой. Минометы и пулеметы были сломаны и негодны... Сопротивление было бесполезно. Немецкие силы, техника в несколько раз были сильнее наших. Когда началась мобилизация, у многих солдат не было винтовок. Многие не были обучены военному делу. Из солдат мало кто умел стрелять. На Крымском фронте советская армия рассыпалась. Солдаты либо погибли, либо попали в плен. Или сбежали в сторону Севастополя. Некоторые бежали в Феодосию и в Керчь, и через море на Кавказ. Небольшая часть перебежала к партизанам в лес... После того, как был приказ: "Пусть каждый идет куда хочет, лишь спасает свою голову" - каждый заботился о себе,.. иначе попадешь в плен к врагу" (с.49).
Безвозвратные потери советских войск в Крымской оборонительной операции (разгром 51-й и Приморской армии с захватом Крыма) составили около 48 тыс. человек, включая убитых, пропавших без вести и попавших в плен.
Часть вторая. Цифирьки. Или куда же подевались 20 тыс. татарских дезертиров?
Вот справка приведенной в книге Литвин Г. А, Смирнов Е. И.. Освобождение Крыма (ноябрь 1943 г. - май 1944 г.). Документы свидетельствуют. - Москва, Агентство "Кречет", 1994.
начало
-------------------------
"Военно-морское, военно-воздушное и сухопутное командование германских вооруженных сил стремились не допустить потери и Крыма.
Дело WF-05/28598. л.615
Секретно
Командующий войсками Крыма КП, 3.09.1943 г.
Опер.отдел ? 2338/43
Численность находящихся в распоряжении командующего войсками Крыма вспомогательных сил по состоянию на 1 сентября 1943 г.
1. Тюрк-части (включают тюрк-легионеров, в том числе занятых на строительстве и в тыловых частях). Всего 7420 чел. Из них 7197 чел. бывшие военнопленные.
2. Охранные части (в основном крымские татары, входящие в охранные подразделения по. месту жительства). Всего 20 чел. {12.1}
3. Вспомогательные силы, которые уже давно служат при вермахте. Всего 3065 чел. Из них бывших военнопленных - 2043 чел. Кроме 4-го и 75-го азербайджанских подразделений, которые должны будут поступить в наше распоряжение.
Всего 10 505 человек. [13] "
--------------------------------------------
конец
Что мы можем почерпнуть из этого документа?
1. Кол-во вспомогательных сил.
2. Кол-во крымских татар в охранных частях.
3. Бывшие военнопленные (это не дезертиры, отметьте) составляли 88 % служивших в данных частях.
Но из этого документа никак нельзя сделать вывод, что все эти люди были крымскими татарами. И не только потому, что документ этого не говорит, но и потому что "тюрк-части" могли состоять из совершенно других контингентов. Например, в Крыму находились 12 власовских батальонов, закавказский полк "Бергман", казачий полк, туркестанский, армянский, грузинский, кавказско- магометанский легионы, до 10 полицейских батальонов и др.
Всего пленных из мусульманских народов тюркского происхождения было за всю войну около 350 тыс. человек. И так как именно в начальный период войны появилась большая часть, то в принципе цифирку можно уменьшить раза в три-четыре. И даже после этого остается значительное кол-во народа, которое могло находиться у немцев в частях.
Т.е. другими словами мы имеем около 10 тыс. пленных (без упоминания национальной принадлежности), которые служили в вермахте. Учитывая, что разгром 51-й армии произошел достаточно быстро, то каких-то преференций по национальности пленных трудно ожидать. А каких-то фактических данных о массовом дезертирстве из 51-й армии пока нигде не найдено (ни в документах, ни в мемуарах).
По сведениям И.Пыхалова на службе у немцев состояло на февраль 1942 года во вспомогательных частях 10887 чел.(национальность в росписи не указана). По вышеприведенному документу на сентябрь 1943 г. таких числилось 10 505 человек, опять же без указания национальности большинства.
Сама цифра в 20 тыс. дезертиров вызвала некоторое недоверие при обсуждении на ВИФ-2. Вот список аргументов, представленных участниками дискуссии, сомневавшимися в достоверности таких данных (Г. Бараев, И.Куртуков):
1) 20 тыс. человек - это цитаты из документов, обосновывающие необходимость депортации (как видно из контекста ссылки - она дана по работе по истории депортации). Так что на особую достоверность в этом вопросе они претендовать не могут. Надо смотреть историю 51А Саркисьяна.
2) Как во врамя отступления 51-й армии отличали дезертиров от пропавших без вести? (Это сильный аргумент, т.к. фронт быстро рассыпался и армия фактически не управлялась)
3) Уже сама постановка вопроса, когда число дезертировавших приравнивается к числу перешедших на службу к немцам, вызывает недоверие. В истории неизвестны другие примеры 100-процентной явки дезертиров (не пленных!) на службу к противнику. Невозможно также расписать эти 20 тысяч по тем или иным формированиям, служившим у немцев.
4) Но и цифра в 20 тысяч дезертиров, безотносительно к их последующей судьбе, представляется весьма сомнительной. Это число невозможно подтвердить какой-либо армейской документацией, поскольку в армии учет дезертиров не был предусмотрен. По линии же органов такой документацией может быть лишь соответствующее количество заведенных дел о дезертирстве. Но и таких подтверждений нет и не было. Факт дезертирства без заведения дела установить невозможно. По армейским учетам дезертир будет проходить как пропавший без вести или отнесенный к небоевым потерям. В условиях, сложившихся в Крыму к маю 1944 года предъявление обвинения было бы обязательно связано с арестом. Но в том же письме Берия сообщает лишь о 5381 арестованном по всем категориям. Следовательно можно лишь предположительно говорить о дезертирах числом не более 5381 (да и арестовывали не только за дезертирство).
5) Но самое главное основание, позволяющее сомневаться в том, что подсчет тех или иных категорий среди крымских татар действительно производился, - это постановление ГКО №5859сс от 2 апреля 1944 года, предрешившее проведение опреации по депортации крымских татар. Но в момент принятия данного постановления большей частью Крыма еще владели немцы (Крымская операция началась 8 апреля, до этого советские войска занимали лишь плацдармы у Керчи и Сиваша) и проведение каких-либо учетных мероприятий было невозможно. Следовательно, при принятии решения о депортации статистика выявленных дезертиров не могла быть принята во внимание, повторяю свою рекомендацию (Г.Бараев): оперировать цифрой в 20 тыс. не рекомендуется, как недостоверной.
Заключение
Как известно, цифры оказывают магическое действие на слушателей, т.к. создают впечатление точности и объективности. Однако, сами по себе цифры ничего не значат, они должны входить в контекст и канву событий, быть соотнесены с другими цифрами из независимых источников, а также должно быть выяснено их (цифр) происхождение. В случае с крымскими татарами эти условия выполняются недостаточно. Происхождение цифры в 20 тыс. дезертиров неизвестно (по первичным источникам).
Об магии цифр (особенно по отношению к крымским татарам) неплохо сказано в статье Г.Бекировой ( http://www.kirimtatar.com/Researches/stereotypes.html). Позволю привести себе цитату:
Значительное удивление производит то, какое поистине гипнотическое воздействие оказывают на некоторых авторов цифры и статистические сведения, зафиксированные в архивных документах. По-видимому, такой пиетет связан с длительным господством позитивизма в советской исторической науке с его буквалистским отношением к тексту документа. Отрадно, что постсоветское историознание - это антропоцентристская дисциплина, обратившая свой взор на человека. При таком подходе использование статистического подхода - всего лишь один из этапов познания исторической реальности и человека в контексте исторических событий. Сегодня доказывать правомерность сталинских решений о депортации народов с помощью аргументов о якобы слишком больших цифрах дезертиров - это по меньшей мере, методологический анахронизм. Что же касается статистики, то она в принципе не бывает абсолютно точной ("вторая ложь"), а уж сталинская...
Вот лишь один пример. По данным аннулированной ("репрессированной") переписи 1937 г. в Крымской АССР проживало 994 798 граждан. Но уже по переписи 1939 г., видимо, удовлетворившей ожидания и намерения правящих верхов, население Крыма в целом составляло 1 126 429 чел., в том числе татар 218 879 (19,4%) татар. Данные и той и другой переписи вызывают определенное сомнение, на которое указывали Р. Хаяли и др: в двухлетие между переписями население Крыма увеличилось более чем на 120000 человек, что вряд ли было реально.
Подсчет крымскотатарского населения осложняется тем обстоятельством, что перепись 1939 года не учитывала отдельно крымскотатарское население - в качестве единицы учета был принят этноним "татары". Достоверно известно, что география расселения крымских татар к началу войны не ограничивалась территорией Крыма, поэтому открытым остается вопрос как об общей численности населения, так и о количестве мобилизованных в Красную Армию крымских татар, призванных как из Крыма, так и из других регионов. Нет точных сведений и о количестве крымских татар, эвакуировавшихся из Крыма. Мы столь подробно останавливаемся на этом сюжете, чтобы показать, насколько ненадежны исходные цифры, на которых строятся выводы иных исследователей, придерживающихся тезиса о массовом (а-то и поголовном) предательстве крымских татар и на том основании оправдывающих акт депортации.
Добавление. Хотя Г.Бекирова использует недостоверные завышенные данные о смертности татар при депортации, статья ее интересна приведенным в ней письмом крымских татар к советскому руководству.
С уважением