>"Осознавал сам Канторович и другие или нет, но "оптимальный" подход к экономике в целом оправдан лишь в предположении о "едином народном хозяйстве", направлемом-управляемом сверху, причем из одного центра, из "надсистемы", проще говоря, годился лишь для социалистической экономики...По-иному - задачи оптимизации имеют смысл лишь в пределах одной фирмы -компании, хотя и там крайне непросто..."
Поскольку Вы не высказали свое мнение по поводу этого заявления (может быть, у Вас, как у Швейка, его просто нет?) привожу разъяснения специалиста, который разбирается в экономике лучше нас с Вами.
"… книга Леонида Витальевича Канторовича "Экономический расчет наилучшего использования ресурсов", она вышла, по-моему, в 59-м году. И в ней были изложены основы экономические и математические оптимального планирования, или, как потом говорили, оптимального функционирования социалистической экономики, с точки зрения математики. Там были изложены основы целого раздела нового математики, которые получили название линейного программирования. За 20 лет до этого, в 39-м году, Леонид Витальевич, тогда сотрудник или молодой профессор ленинградского университета, опубликовал статью, посвященную работе об оптимальном раскрое материалов, которая была выполнена по заказу ленинградского фанерного треста. Казалось бы, такая проза, но эта книжка была открытием, прежде всего открытием для советской экономической науки. Нужно сказать, что с начала 20 годов, после того как пароход с профессурой уехал в Европу, еще оставалось несколько отдельных экономистов, их потом в течение десятилетия расстреляли – Перовский, Чаянов, Кондратьев. После этого у нас воцарилась полностью марксистско-ленинская экономическая теория, которая трактовала такую массовую и очень важную экономическую теорию, как цена, в совершенно марксистском, смитовском изложении, как отражение общественно необходимых затрат труда. Вот это слово "затрат" очень важно, потому что в марксистской теории было очень много разного рода трактовок по этому поводу, но, в конце концов, важно, что и практически это понимали, что это затраты, цены отражают затраты. Это въелось, и советские экономисты ничего другого просто себе не представляли. В книге Канторовича была описана экономика, в которой было несколько постулатов, моделей экономики. Первый постулат – об ограниченности ресурсов, о том, что существуют некие критерии оптимальности, то есть наилучшие критерии успеха. И после этого был предложен некий метод решения задачи, наилучшего распределения ресурсов, который приписывал каждому ресурсу, в терминах Канторовича, объективно обусловленную оценку. Леонид Витальевич был чистым математиком, к экономике он не имел вначале никакого отношения. Но потом оказалось, что эти объективно обусловленные оценки - это и есть модель рыночной цены, модель, которая в мировой экономической науке называлась цена, которая строится на предельной полезности. Слово "полезность", тем более "предельная" – это считалось у нас порождением буржуазной вульгарной политической экономии, критиковалось, отрицалось и противопоставлялось марксистской теории. Но была надежда, что эта модель, та теория, которая изложена была в этой книжке, поможет усовершенствовать планирование социалистической экономики таким образом, что мы сможем решить наши проблемы: не надо будет никакой рыночной экономики, а мы будем себе спокойно совершенствовать планирование, мы соберем большие ресурсы ЭВМ, подсчитаем план, в этом плане будут определены объективно обусловленные оценки, мы поставим, назначим соответственно цены, и после этого дадим возможность предприятиям работать самостоятельно, руководствуясь этими ценами и, по крайней мере, согласуя плановые задания с материальными символами... Вот такая была мечта, порожденная работами Канторовича. После чего был создан целый институт, Центральный экономико-математический институт Академии наук. Ему была поручена задача разработать теорию и модели для планирования. Это получилось такое официальное направление. Одновременно работы Канторовича получили очень высокое международное признание. И он был первым математиком, можно сказать, и экономистом - нет, экономистом был еще Леонтьев до него, который вместе с Купменсом, американским ученым, получили Нобелевскую премию за работы по линейному программированию. Действительно, это выдающееся научное открытие, но я хочу сказать, какую роль эта книга сыграла в моей жизни. Я был ортодоксальным марксистом, который вышел из школы господина Цаголова, профессора, зав. кафедрой политической экономики МГУ экономического факультета, это был оплот ортодоксального марксизма - я был, конечно, против всяких теорий. …
Надо сказать, что для чтения она не так уж проста, но тем не менее, я взял ее с твердым намерением прочитать и раскритиковать с серьезной марксистской позиции. Я прочитал и обнаружил, что ни в одном пункте она не расходится со здравым смыслом, больше того, во всем, в чем можно было ее упрекнуть с точки зрения марксизма, она закрыта для критики. Скажем, я думал, что существует такое положение теоретическое в марксизме - о том, что стоимость не складывается из своих элементов, а распадается, как труд, капитал, природные ресурсы, земля. Здесь дельта "с" плюс "v" плюс "m" - это были понятия, я уже не знаю, наши радиослушатели помнят что-нибудь похожее или нет – неважно. Но распадается, не складывается. Важно то, что я искал. А где они тут складываются, так, как было во всех теориях ценообразования, которые я читал раньше, ничего не складывается, все распадается, получается эта предельная полезность, объективно обусловленная оценка, которая является исходной... И тут я понял, что все мои марксистские взгляды проседают и что мне в ответ на это сказать нечего. …
Но следующий этап на этой основе в моей эволюции был семинар, который проходил буквально в это время в ЦЭМИ, где доклад делал Виктор Александрович Волконский, один из видных столпов этого нового направления, сейчас человек, который занимает другие позиции. Он не поддерживает реформаторов, но все равно я к нему отношусь с искренним уважением, во-первых, за глубокие познания, во-вторых, за то, что я ему тоже обязан таким переворотом в мозгах. Он на этом семинаре выступал и доказывал простую вещь - что теория оптимального планирования, которую разработали Канторович и Новожилов, представляет собой частный случай теории равновесия. После этого мне стало совершенно ясно, что если это так, а теория равновесия описывает процессы, которые происходят на рынке, это означает, что рыночная экономика эффективнее по определению любого варианта плановой экономики, которая в самом лучшем случае будет только случаем вырожденным. Вот с тех пор я, можно сказать, стал рыночником и обязан я этим Леониду Витальевичу Канторовичу. Можно сказать, что я все эти годы до начала реформ принадлежал к этой школе, к этому направлению, которое уже разрушило монополию марксизма в советской экономической науке. Конечно, это был, я бы сказал, переворот в теоретических представлениях, потому что практически еще предстояло делать очень много, и на основании этой теории практических выводов больших было делать нельзя. Но тем не менее, это было, я так думаю, начало 60-х годов: в умах лучших советских экономистов уже совершенно четко обрисовалось то, что рано или поздно плановое хозяйство рухнет - просто потому, что оно не в состоянии будет конкурировать с рыночными экономиками." (Е. Ясин) http://www.sps.ru/sps/130701jasin
