Сам принцип рейда с его неизбежной эмбаркацией перечеркивал всякую возможность эксплуатации результатов достигнутого успеха! На место взорванных батарей, потопленных судов, сбитых самолетов и пленных солдат вскоре стали бы другие, не менее, а скорее более мощные, современные и хорошо подготовленные. При организации полноценного вторжения эту оборону пришлось бы взламывать еще раз с большими потерями. В последствии в своих мемуарах Черчилль указывает и другую причину: «...военные круги, казалось, сходились на том, что до тех пор, пока не будет предпринята операция таких (крупных - прим.. М.М.) масштабов, ни один ответственный генерал не возьмет на себя задачу планирования главного вторжения». Но не уж-то проблема отсутствия опыта планирования десантных операций стояла в Англии настолько остро, что ради этого стоилоустраивать подобную затею? Ведь еще более солидный опыт без всяких специальных усилий предстояло получить спустя 2,5 месяца при вторжении в Северную Африку. Не приходится сомневаться в том, что после известной неудачи на полуострове Галиполи в 1915-1916 гг. десантная операция стала для англичан одной из самых нелюбимых задач. Целый ряд ее теоретических моментов оказался не разработан, что особенно относилось ко всему, что было связано с новыми средствами вооруженной борьбы. И все же вряд ли все эти невнятные аргументы стали решающими поводами для столь значительного предприятия. Главными являлись именно военно-политические: стремление пустить пыль в глаза союзникам и собственному народу. Именно они диктовали место (Франция), время (лето) и состав привлекаемых сил (не менее бригады). Все остальное имело подчиненное значение и изобреталось просто для того, чтобы чем-то занять людей на берегу.
