>Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым — поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
>Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, — историки, которые писали об этом событии.
>Прочёл и, честно говоря, охренел. Он что, всю эту пургу всерьёз несёт? Что дубина лучше шпаги и что в критической ситуации следует отбросить шпагу и взять в руки «первую попавшуюся дубину»?
>И что странно, почему-то никто не обращает внимания на нелепость и абсурдность подобных толстовских умствований.
Вы простите но скорее грубы и абсурдны настолько резкие нападки на писателя.
Толстой нигде не говорит что дубина лучше шпаги вообще. Иначе он предложил бы второму участнику тоже бросить шпагу и взять дубину.
Здесь дубина лучше шпаги для одного конкретного участника который просто лучше умеет ей управляться.
Где то у Дрюона был буквально аналогичный случай когда два здоровых воина обороняясь взяли оглобли и проложили кучу нападающих с мечами.
>Тов. Чубайс является смелым, волевым и решительным комиссаром
С уважением
