"В нояб. 1940, оставаясь зам. наркома, назначен на важнейший пост полпреда в Германии. Не смог оценить ситуацию и оставался в неведении о захватнических планах А. Гитлера. Оставался здесь до 22.6.1941, когда Германия начала войну с СССР".
И это подтверждают даже буржуи:
"Утром 21 июня 1941 г. Деканозов получил шифровку из Москвы. Ему предписывалось срочно добиться аудиенции у И. Риббентропа, чтобы представить германскому правительству устную ноту с выражением протеста против все растущего числа полетов немецкой авиации над советской территорией.^ Предполагалось, что Деканозову удастся вовлечь Риббентропа в разговор об общем состоянии советско-германских отношений, об очевидном их ухудшении, о слухах о войне, и о возможности избежать столкновения. Деканозов должен был заверить Риббентропа, что Москва готова на переговоры, чтобы улучшить ситуацию. Однако в тот день аудиенции у Риббентропа добиться не удалось. Судя по всему, Деканозов не очень переживал по этому поводу. Настроение в советском посольстве было безмятежным. Согласно показаниям сотрудника госбезопасности И. Ахмедова (остался на Западе. — Сост.), назначенного в посольство в мае, Деканозов в субботу получил донесение от агента, в котором говорилось, что в воскресенье начнется война. Но он сказал своим сотрудникам, что не нужно придавать этому значения и можно ехать в воскресенье на пикник (Даллин Д. Советский шпионаж. Нью-Хейвен, 1955. С. 134; Солсбери Г. 900 дней: осада Ленинграда. Нью-Йорк, 1973. С. 39)."
Finally, as GRU Major Akhmedov later testified, the Soviet embassy in Berlin received a last-minute warning:
«Saturday, June 21, 1941 we got another information that the Germans were going to declare war on Soviet Russia the next day, that is Sunday, June 22. That was sent immediately to Moscow head-quarters and reported to [Ambassador] Dekanozov ... who ... still did not believe in that information and we were ordered to forget it and go to a picnic party the next day» (Ege (1953), 1006)
The following morning, at 3 a.m., Dekanozov was summoned before Ribbentrop, who formally notified him of Germany’s declaration of war. The picnic did not take place.
(Whaley, B. Codeword Barbarossa. Cambridge Mass, 1973. P.126)