В этот день в 1941 году были присвоены первые звания ГСС
8 июля 1941 года Указом Президиума Верховного Совета СССР были присвоены первые в Великую Отечественную войну звания Героев Советского Союза.
«За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с германским фашизмом и проявленные при этом отвагу и геройство» высшую награду Родины получили младшие лейтенанты 158-го истребительного авиаполка 39-й истребительной авиационной дивизии командир звена Пётр Харитонов и лётчики Михаил Жуков и Степан Здоровцев, защищавшие ленинградское небо. Все трое - за тараны фашистских самолётов.
Харитонов в первом же своем бою 28 июня сбил «юнкерс», летевший в сторону Ленинграда; на следующий день Здоровцев заставил вражью машину воткнуться носом в землю, а еще через несколько дней очередной «юнкерс» после тарана Жукова утонул в Псковском озере.
Все трое вернулись на аэродром, что называется, «на честном слове и на одном крыле».
А уже 10 июля, через день после указа, в газете Юго-Западного фронта «Красная Армия» и в «Известиях» появилось стихотворение Александра Твардовского «Трое»:
Блистают зарницы
великой войны,
И вот они первые трое
Отмеченных высшей
наградой страны —
«Звездой Золотою» Героя.
В тревожное небо,
в грозовую высь,
С укатанной взлетной
площадки
Они на машинах
своих поднялись
С врагами помериться
в схватке...
Все трое с победой
вернулись они,
И день этот —
ныне вчерашний.
И новые, новые ночи и дни
Проходят в работе
бесстрашной.
И сколько еще себя
в схватках лихих
Покажут советские люди!
Мы многих прославим,
но этих троих
Уже никогда не забудем.
Увы, эти строки смогли прочесть только двое из тройки отважных летчиков.
Накануне, 9 июля, Герой Советского Союза Степан Здоровцев не вернулся с боевого задания. Он разведывал дороги, по которым двигались немецкие колонны, обстрелял вражеский аэродром, но был атакован немецкими самолетами при возвращении в свой полк и погиб.
Михаилу Жукову было суждено воевать еще полтора года. Об одной из встреч с Героем в районе Волхова оставил воспоминания военный корреспондент фронтовой газеты Абрам Буров:
«Это было 26 июня... сорок второго года. Чтобы перерезать последнюю ниточку, связывавшую Ленинград с Большой землей, гитлеровцы старались разбомбить волховский мост.
Была и другая ниточка, которую они тоже хотели разорвать. Ниточка электрического тока. По кабелю, проложенному через Ладожское озеро, он шел от Волховской гидростанции в Ленинград.
Мост и Волховская ГЭС были для немцев объектами первостепенной важности.
Они бросали на них самолеты, не считаясь с потерями. На этот раз в налете участвовали шестьдесят восемь самолетов: пятьдесят шесть бомбардировщиков и двенадцать истребителей. Я видел этот бой... Все тонуло в реве моторов, прерывистых пулеметных очередях, пронзительном свисте бомб. От тяжелых разрывов колыхалась земля. Но ажурные фермы моста, как и прежде, соединяли высокие берега Волхова, а вдали белело здание Волховской гидростанции — первенца советской электрификации! И в том, что она стояла не тронутая бомбами, было что-то символическое. Враги так и не смогли погасить ее огней.
Итог боя был внушительным — девятнадцать самолетов врагов не вернулись на свои аэродромы. В числе победителей мне назвали фамилию Героя Советского Союза Жукова.
Нашел я его возле самолета. Он лежал навзничь, положив руки под голову. Жуков коротко рассказал, как с небольшого расстояния ударил по немецкому самолету. Я не стал расспрашивать о подробностях боя. Летчик устал».
Жаль, что подробности очередного подвига Героя остались незаписанными. Михаил Жуков погиб 12 января 1943 года под Дубровкой, прикрывая наземные войска.
Иначе сложилась судьба Петра Харитонова. Через полтора месяца после присвоения ему звания Героя он вновь совершил удачный таран самолета противника. Только бил уже не винтом, а крылом, и не «юнкерс», а «хейнкель».
Из этого боя Харитонову не удалось вернуться «на одном крыле». После тарана стал разваливаться не только вражеский бомбардировщик, но и самолет Харитонова. Нашего летчика спас парашют. А за этот таран Харитонов был награжден орденом Ленина.
В газетах военного времени еще часто потом встречались заметки о подвигах Петра Харитонова. Он единственный из тройки первых Героев Великой Отечественной, кто встретил победный май 1945-го.
После войны он продолжал службу в военно-воздушных силах, а в 1955 году в звании полковника вышел в запас, работал в штабе гражданской обороны в Донецке. Пётр Тимофеевич умер 1 февраля 1987-го.
А теперь приведу последнюю строфу из того военного стихотворения Твардовского:
Запомним же русские
их имена,
Что дороги будут для внуков,
Здоровцев Степан —
командир их звена,
Пилот Харитонов и Жуков.
Призыв Александра Трифоновича нашел отклик. Уже в 1942 году по Волге ходил пассажирский теплоход «Степан Здоровцев». В Астрахани, Сталинграде и Ленинграде после войны были названы улицы в его честь, а в Астрахани установлен еще и памятник. Уроженец Ростовской области, героический защитник ленинградского неба, до войны работал на Нижней Волге.
Имя Михаила Жукова носит улица в Череповце, неподалеку от которого родился Герой, его бюст установлен в Ярославле.
Никак не увековечена по-ка только память о Петре Харитонове. И когда мы идем к 60-летию Победы, наверное, пришла пора подумать об этом. На Тамбовщине, где родился Герой, в Улан-Удэ, где до войны он работал учителем в школе, в Петербурге и Пскове — городах, которые защищал от вражеских налетов 158-й истребительный полк.
О Донецке, в котором после войны жил и умер Пётр Тимофеевич Харитонов, сегодня, к сожалению, говорить вряд ли уместно. Другая нынче страна.
Алексей ЕРОФЕЕВ, соб. корр.
Ленинградская область.
«Парламентская газета» 8 июля 2004 года № 124
Re: В этот... - Андрей Диков08.07.2004 11:53:37 (98, 300 b)
