__Социальные вызовы элитарной политике 1990х годов__
К настоящему времени в Китае еще не сложилось целостноеи объективное видение угроз будущему развитию страны, онотолько рождается. Вместе с тем приоритетным для нового руководства является решение социальных проблем, накопившихсяза годы реформы. Тема угрозы социальной стабильности занимает ключевое место и в работах китайских ученых. Это не означает, что другие проблемы находятся вне их поля зрения —именно они перечислены выше. Однако многие из этих вызововимеют долгосрочный характер и без существенных измененийпереносятся из одной китайской публикации в другую. Поэтомунаш дальнейший анализ будет посвящен тому, каким образомрассматривают социальноэкономические вызовы развитию
Глава 13 Китайские ученые об угрозах, рисках и вызовах развитию Китая
с 526 Часть четвертая Антикризисные меры и их последствия
Китая серьезные ученые, чьи работы ориентированы на глубокое постижение происходящих в КНР процессов.
В качестве примера можно указать на развернувшееся в начале 2000х годов обсуждение проблем социальной стабильностина страницах влиятельного пекинского журнала «Чжаньлюэ юйгуаньли». Эти исследования основаны на солидной эмпирической и методологической базе, они базируются на анализе экономической и социальной ситуации, результатах многочисленныхсоциологических обследований. Не менее важно и то обстоятельство, что эти разработки принимаются во внимание политической элитой.
Авторитетные ученые Ван Шаогуан, Ху Аньган и Дин Юаньчжу поставили вопрос о корнях «нестабильности в обществе нафоне экономического процветания», оценив ситуацию каккрайне серьезную63. Они заявили, что конечная цель их исследования состоит в предотвращении самого плохого вариантаразвития событий в стране. «Мы еще не можем предсказать, когда разразятся эти “политические землетрясения” и проснутся“действующие вулканы”, однако мы можем узнать зону их действия и накопленную на настоящее время энергию». Свое исследование авторы называют «серьезным предупреждением» тем, ктопринимает решения64.
Оценки Ван Шаогуана, Ху Аньгана и Дин Юаньчжу опиралисьна социологические данные, собранные исследовательской группой по проблемам стабильности китайского общества. В 2000—2001 гг. городские жители Китая называли главными фактораминестабильности увольнения и безработицу, коррупцию, разрывмежду бедными и богатыми, падение нравов, ухудшение общественного порядка. Жители деревни жаловались на чрезмерноефинансовое бремя, коррупцию и бюрократизм, разрыв междубедностью и богатством, падение нравов, рост числа уволенныхи безработных. Согласно опросам, проводившимся в системеЦентральной комиссии по проверке дисциплины КПК, в 1996 г.народ больше всего волновала проблема инфляции, в 1997—2000 гг. — проблема коррупции. В 2001 г. на первое место вышлапроблема безработицы, а коррупция заняла второе место65.Ван Шаогуан, Ху Аньган и Дин Юаньчжу обратили вниманиена рост недовольства китайцев своим материальным положением и социальным статусом на фоне непрерывного подъема экономики. Используя терминологию теории игр, они сравнилиначальный этап реформ (конец 1970х — середина 1990х годов)
527
с эпохой «игры с ненулевой суммой». Тогда решение любого изиндивидов не только не наносило ущерб другим индивидам,но даже приносило им выигрыш. Выгоды от реформ получалипрактически все слои населения, несправедливость же проявлялась в том, что доходы одних социальных групп были выше других. Начиная с середины 1990х китайские реформы все большенапоминают «игру с нулевой суммой», когда выигрыш одногоиндивида является проигрышем другого. Часть людей заметнообогатилась, но при этом некоторые социальные группы оказались «проигравшими» в абсолютном отношении66. Рост числанедовольных своим материальным положением стал катализатором разрушения социальной стабильности, быстрое накопление недовольства «проигравших» может стать прямым поводомдля волнений67.Ван Шаогуан, Ху Аньган и Дин Юаньчжу заключили, что «экономический рост не обязательно или не автоматически ведетк социальной стабильности»68.
История Китая свидетельствует,что общественный кризис часто возникает в период экономического процветания. Опыт других развивающихся стран такжепоказывает, что социальная несправедливость может привестик застою, упадку, даже краху. В 1990е годы экономический роств КНР зачастую был «ростом без занятости», «ростом без справедливости». В результате безработица и несправедливостьв распределении доходов стали источником социальной нестабильности. Поэтому сдерживание масштабов недовольства социальной несправедливостью лежит не столько в сфере этики,сколько вобласти политики, ибо под угрозой находятся стабильность в обществе и легитимность власти. Развивая известныйтезис Дэн Сяопина «экономическое развитие — это непреложная истина», ученые заключили, что «социальная справедливость — это тоже непреложная истина»69.Другой важной исследовательской публикацией по проблемесоциальной стабильности на новом этапе экономических реформ стала статья Кан Сяогуана «Анализ политической стабильности в континентальном Китае в будущие 3—5 лет»70, вызвавшая заинтересованную реакцию в Китае и за рубежом. Ученыйотметил, что накануне XVI съезда КПК внимание к проблеме политической стабильности в КНР возросло изза ожидания смены поколений китайских лидеров. На фоне мировых потрясений в 1990е годы китайским руководителям удалось «вопрекиожиданиям» совместить глубокие реформы с поддержаниемГлава 13Китайские ученые об угрозах, рисках и вызовах развитию Китая
528
внутриполитической стабильности. Сам факт «грандиозных перемен в условиях стабильности» или «стабильности в условияхграндиозных перемен» Кан Сяогуан называет «мировым чудом».Однако остается вопрос, удастся ли сохранить стабильность после смены руководства71.В основу анализа была положена следующая предпосылка.В 1990е годы политическая элита Китая взяла под контроль общественную сферу и гражданское общество. Важные позициив обществе заняли представители интеллектуальной и экономической элиты, тогда как положение рабочих и крестьян снизилось, изза чего в стране сложилась дуальная социальная структура «элита — массы» (цзинъин / дачжун)72. Политической, экономической и интеллектуальной элитам удалось достигнуть общего понимания проблем, в то время как массы сохраняют пассивность и способны лишь на локальные индивидуальные иликоллективные действия. Поскольку КПК имеет возможностьпротивостоять этим акциям, принято думать, что массы не могут повлиять на общую стабильность. Однако в случае возникновения глубокого экономического, политического или социального кризиса в стране могут начаться волнения. Если возможная кризисная ситуация не будет быстро поставлена под контроль, это приведет к нестабильности власти. «Финансовые риски, несправедливость и прежде всего коррупция, неравенствои в особенности бедность, мигранты — все это является “хворостом”. “Искрой” для начала кризиса могут стать экономическийспад, проблемы банков, тайваньский кризис и др.»73. Отметим,что те же возможные причины «краха Китая» называет в своейкниге Гордон Чан.Особенность методологии Кан Сяогуана состоит ванализе вызовов политической стабильности Китая по трем основным направлениям (группа — проблема — способ). «Группы» (цюньти) —это различные социальные слои современного китайского общества, выделенные в соответствии с критерием обладания ресурсами. «Проблемы» (вэньти) — это различные социальные вопросы. «Способы» (шоудуань) — формы коллективных действий (военные перевороты, общественные движения, негосударственные организации, подпольные организации, митинги, демонстрации и др.). Политическая нестабильность возникает потому,что в обществе появляются группы, недовольные существующейсистемой. Они чувствуют, что ее «необходимо свергнуть»,и у них есть возможность предпринять успешные действия.
529
При Мао Цзэдуне основными социальными группами былипартийные и правительственные чиновники, рабочие, крестьяне и интеллигенция. В структуре «элита — массы» партийныеи правительственные чиновники относились к элите общества,рабочие, крестьяне и интеллигенция — к массам. Последовавшее в эпоху рыночных реформ Дэн Сяопина перераспределение ресурсов привело к глубокой социальной дифференциациии формированию новой структуры общества. Выигравшиев процессе приватизации ресурсов стали «элитой новой эпохи»,аоставшиеся за пределами этих процессов ипроигравшие стали«массами новой эпохи». Как считает Кан Сяогуан, реформа освободила в первую очередь интеллигенцию, которая получилаправо владения и распоряжения интеллектуальными ресурсами.Стабильный рост политического влияния, улучшение экономического положения и повышение социального статуса позволили ей перейти в слой элиты. В результате рыночных реформвозродились уничтоженные в эпоху Мао Цзэдуна классы, которые также вошли в состав новой элиты. Капиталисты и менеджеры включая менеджеров госпредприятий стали владеть и распоряжаться все большим количеством ресурсов. Рабочие и крестьяне попрежнему принадлежат к массам, однако их относительное положение ухудшилось, часть рабочих и крестьян переместилась в «слой бедных».Примечательна мысль Кан Сяогуана о том, что, как и в эпохуМао Цзэдуна, структура «элита — массы» имеет в своей основепрежнюю структуру «враги — свои» (ди во), т. е. наследует чертысоциального антагонизма. Однако в составе элиты и масс произошли изменения. Элита разделилась на три типа — политическую, экономическую и интеллектуальную в соответствии с владением и распоряжением различными ресурсами. Массы поделились на обычные массы города и деревни и низший слой общества, к которому принадлежит городская и деревенская беднота.Составляя перечень проблем, влияющих на политическуюстабильность современного Китая, Кан Сяогуан подразделяетих на три сферы — политическую, экономическую и социальную. В политическую сферу входят недостаточная эффективность прежней идеологии, проблемы централизации власти,коррупции, а также тайваньский вопрос. К экономике относятся проблемы роста, эффективности государственных предприятий, финансовых рисков, последствия вступления в ВТО, к социальным проблемам — неравенство и бедность. Часть этих во
530
просов, например, проблема неэффективности госпредприятий, тайваньский вопрос, была унаследована от прежней маоистской эпохи. Другие проблемы — недостаточная эффективность прежней идеологии, коррупция, финансовые риски, последствия вступления в ВТО, неравенство и бедность — появились уже в процессе рыночных преобразований.За годы реформ способы коллективных действий также претерпели изменения. В конце 1970х годов различные группы, недовольные существующим положением, выражали свою позицию с помощью дацзыбао и митингов. В 1980е главной формойколлективных действий были общественные движения и студенческие демонстрации. В 1990е, по мнению китайского автора,на смену им пришли религия, цигун, Интернет, групповая илииндивидуальная преступность. Классическими примерами коллективных действий, угрожающих стабильности страны, КанСяогуан считает секту «Фалуньгун» и коллективные протесты рабочих и крестьян.Кан Сяогуан полагает, что 1990е годы стали периодом объединения различных групп элиты. Более тесными сделались отношения между политической и экономической элитами. Путемвхождения в партию, правительство и законодательные собрания различных уровней предприниматели и высокопоставленные менеджеры смогли «обрести лицо» (мяньцзы), удовлетворивсвою потребность в получении политического статуса. После событий 1989 г. конфликт между интеллигенцией и правительством заметно смягчился. Некоторые представители интеллигенции уехали за границу, а оставшиеся в стране отказались от активных действий. Часть интеллигенции ушла в бизнес, другиестали специалистамипрофессионалами и отошли от политики.Свою роль сыграло и то обстоятельство, что правительство наказывало политических диссидентов и поощряло тех, кто с нимсотрудничал. Подобно представителям экономической элитымногие влиятельные интеллигенты были привлечены во властные структуры, у них появились новые возможности для выражения собственных интересов.Имелись также глубинные причины для поддержки интеллигенцией власти КПК. Главной предпосылкой признания властикомпартии интеллектуальной элитой стал принятый руководством в начале 1990х годов курс на рыночные реформы, а продолжительный экономический рост придал проводимой политикелегитимность. Опыт бывшего СССР помог убедить китайскую
531
интеллигенцию, что реформы приносят не только свободу и демократию, но и беспорядки, конфликты, бедность, неравенство. Компромисс среди китайских руководителей увенчался тем,что экономические реформы были успешно продолжены, тогдакак политическая система была законсервирована. Ознакомление интеллигенции с опытом демократизации в странах Латинской Америки и ЮгоВосточной Азии дало основания полагать,что будущая китайская демократия вряд ли будет демократией«американского типа». К тому же переход руководства СШАв 1990е годы с «антикоммунистических» на «антикитайские»позиции также повлиял на воззрения китайской интеллигенции. В ее рядах распространились антиамериканские настроения, появилось негативное отношение к американской моделирынка и демократии74.В другой публикации, увидевшей свет в США, Кан Сяогуан отмечает особую роль политической пропаганды в поддержаниистабильности в стране. Более десяти лет КПК рассказывала населению о негативных последствиях нестабильности. Итог кампании был успешным — китайское общество приходит в ужас отодного упоминания о нестабильности (буквально — «бледнеетпри разговоре о тигре», тань ху сэ бянь). Тяжелые события, пережитые Китаем в ХХ в., служат хорошей иллюстрацией к этойпропаганде75. Иными словами, умелое разъяснение угроз, способных привести к смене режима и прекращению монопольного правления компартии, стало эффективным инструментом укрепления власти иее защиты от возможных вызовов со стороныиных политических сил.Систематическое уничтожение всех политических оппонентов правящей партии объективно привело к тому, что в случаесвержения КПК в стране неизбежно возникнет вакуум власти.И это еще больше усилило ожидания большого хаоса в Поднебесной. История Китая в ХХ в. подсказывает китайцам, что потери от нестабильности очевидны, а выгоды неочевидны; всезнают, что нестабильность затронет интересы всех слоев общества. Хотя простые люди недовольны своим материальным положением и взяточничеством чиновников, жизнь стала намноголучше, чем в эпоху Мао Цзэдуна. Люди дорожат небольшимиправами и богатством, которые они получили, и не хотят «участвовать в азартной игре с ничтожным выигрышем». На этом основании был сделан вывод, что подавляющее большинство массбудет выступать за стабильность76.
532
В этом контексте выдвинутая в 2000 г. Цзян Цзэминем новаяпартийная идеология «тройного представительства» являетсяпо сути «политической декларацией» альянса китайских элит,придающей этому союзу институциональные формы77. Неофициальная «сеть связей» также способствует укреплению союзаэлит. Например, обмен власти на деньги между политическойи экономической элитами в большинстве случаев происходитв«кругу друзей», консультационная деятельность интеллектуальной элиты также ведется через сеть дружеских связей. Такая «система связей» держится не только на взаимной заинтересованности, но и на «доверии», в основе которого лежат традиционные этические нормы «преданности» (чжун) и «долга» (и). Поскольку в Китае уже сформировался прочный союз между различными группами элит, элита не представляет вызова для правительства и в ближайшем будущем не сможет угрожать политической стабильности страны.Важно отметить, что именно моральноэтические требованияустановления «равенства» и «справедливости», а не политические идеалы «демократии» и «свободы» рассматриваются КанСяогуаном как точки соприкосновения интересов части китайской элиты и масс. Группой, в наибольшей степени угрожающейполитической стабильности страны, исследователь считает безработных или уволенных «рабочих и служащих государственных предприятий», чье положение ухудшилось как относительно, так и абсолютно.Чтобы не допустить хаоса, правящая партия должна ограничить уже полученные выгоды политической и экономическойэлит, уделяя при «дележе пирога» большее внимание массам. Однако борьба против коррупции непосредственно скажется наинтересах некоторых чиновников, лишив их источника доходов. Такая стратегия может повлиять на сплоченность элити привести к их расколу, что способно разрушить основу политической стабильности. По образному выражению Кан Сяогуана,в руках у власти находится «обоюдоострый меч»: меры, направленные на решение проблем, угрожающих стабильности, самимогут разрушить стабильность78. Этот тезис Кан Сяогуана — серьезное предупреждение для Ху Цзиньтао, избравшего популистскую линию «правления для народа».Противоречия могут возникнуть и в отношениях власти с интеллектуальной элитой. В отличие от периода 1980х годов, когда в среде интеллигенции обсуждались «метафизические» «из
533
мы» (рыночная или плановая экономика, тоталитарная или демократическая политика), в 1990е участники дискуссий сталиреже поднимать абстрактные темы, в том числе и вопросы демократии, обратившись к конкретным проблемам реформы. Какполагает Кан Сяогуан, именно от возможности решения этихреальных проблем зависит стабильность современной системы.Если же проблемы будут обостряться, то у людей появятся сомнения в эффективности существующей системы, будут выдвинуты проекты новой системы и начнется новый раунд споров об«измах». Такие споры могут нарушить союз интеллектуальнойи политической элит, привести к их конфликту, что, в свою очередь, создаст угрозу политической стабильности79.Переход к серьезному анализу новых вызовов развитию Китая был бы невозможен без принципиального пересмотра китайскими учеными своих подходов к социальному портрету общества. Внедренные властью с конца 1970х годов лозунги реформы и открытости до сих пор отвечают как на экономический блок вызовов (рынок строить надо), так и на международнополитический (с иностранцами конкурировать, но вести себямирно). Однако Дэн Сяопин не тронул старое представлениео Китае как о государстве рабочих и крестьян. Впрочем, это досих пор зафиксировано в Конституции КНР. На такой основепроанализировать накопившиеся социальные вызовы простонереально. Необходимо выделить наиболее опасные для стабильности общества слои, но было бы странно утверждать, чтоэто «классовый враг» в лице новой предпринимательской элиты. Еще более странно было бы рассуждать о маргинальности«общественного авангарда» в лице рабочего класса.На рубеже веков стало понятно, что социологический портрет современного китайского общества как монолитного государства рабочих и крестьян не имеет ничего общего с реальностью. Эта проблема стала важнейшей темой исследований длякитайских социологов, создавших новый подход к проблеме.Старого общества больше нет, и хотя новая социальная структура еще не сложилась окончательно, ее контуры уже определились, и произошедшие в Китае перемены представляются ученым необратимыми.Принцип выделения социальных слоев, а не классов китайского общества лег в основу известного «Исследовательскогодоклада о социальных слоях современного Китая» под редакцией бывшего директора Института социологии Академии обще
534
ственных наук Китая Лу Сюэи80. Ученые разделили общество надесять слоев на основании критерия профессиональной принадлежности (чжие фэньлэй), определяющего доступ людейк организационным, экономическим и культурным ресурсам81.Наверху находятся управляющие государством и обществом, хозяйственные руководители, частные предприниматели и профессиональные научнотехнические работники. Посередине —чиновникиисполнители и индивидуальные предприниматели,ниже стоят работники торговли и сферы услуг, производственные рабочие и работники сельского хозяйства. В самом низу расположены лица с непостоянной занятостью и безработные82.Ученые заключили, что в большинстве районов Китая социальная пропорция смещена в сторону нижних уровней. В соответствии с этой схемой опустевшее руководящее место «пролетарского авангарда» заняли теперь государственные чиновникиверхнего эшелона и крупные предприниматели, являющиесясоциальной элитой дефакто и претендующие на закрепление засобой этого статуса в будущем, в том числе и в политическойформе.Вместе с тем возникшая на закате правления Цзян Цзэминятеория социальных слоев недостаточно учитывала угрозу возникновения социального конфликта. Все сводилось к надеждена то, что по мере роста экономического благосостояния разрыв между богатством и бедностью будет сокращен в результатерасширения доли среднего класса, который заполнит собой возникшую пропасть. Однако некоторые китайские авторы восприняли исследование Лу Сюэи как предупреждение о том, что «если не будут в корне подавлены современные коррупция и чрезмерный разрыв в доходах, порожденные диктуемой могущественными группировками траекторией реформ, то может возникнуть кризис политической легитимности»83.
Более пессимистичная и тревожная социальная картина быланарисована профессором социологии Университета ЦинхуаСунь Липином. Он опирался на исследования известного французского социолога Алена Турена, заключившего, что в современной Франции на каждом новом этапе развития появляютсялюди, которые отстают от основной группы и оказываются внепределов социальной структуры84. Сунь Липин полагает, чтоаналогичная ситуация складывается ныне и в КНР85. Его оценкаблизка к суждениям Ван Шаогуана, Ху Аньгана и Дин Юаньчжу:в 1980е годы подавляющая часть китайского общества включая
535
наиболее бедные слои выигрывала от реформ, изза чего в обществе возникла атмосфера «всеобщего обогащения». В первое десятилетие рыночных преобразований число обогатившихся засчет использования властного ресурса чиновников было сравнительно небольшим, полученное ими богатство — ограниченным. Однако в 1990е годы рост имущественной дифференциации, взяточничество и передел государственного имуществапривели к тому, что доходы и богатство сконцентрировалисьв руках небольшого числа людей. Часть общества быстро обогащалась, но расплачиваться за преобразования были вынужденымаргинальные группы (бяньюань цюньти) и «слабые группы»(жоши цюньти). Второе десятилетие реформ породило проигравших, особое место среди которых принадлежит безработным в городах. На дне общества оказались люди, занимавшие дореформы достаточно высокие позиции как по экономическомуположению, так и по социальному статусу.Сунь Липин открыто называет современное китайское общество «расколотым» (дуаньле шэхуэй). Этот раскол проявляетсяне только в вытеснении низших слоев общества за рамки социальной структуры, но и в растущем разрыве между городом и деревней. Элементы «расколотого общества» относятся к разнымэпохам, они не связаны друг с другом и потому не могут составить единый социальный организм. Ученый прогнозирует дальнейший рост раскола по мере вхождения Китая в ВТО: одни социальные группы будут выходить на мировой рынок и сближаться с мировым сообществом, становясь все более «передовыми»,в то время как другие останутся в стороне от глобальных процессов. Сунь Липин предостерег, что управлять «расколотым обществом» чрезвычайно сложно. Это обязывает руководителей учитывать противоречивые требования различных социальныхгрупп, искать компромиссы, поскольку в противном случае«можно посеять в обществе семена волнений»86.
Другой влиятельный социолог из Университета Цинхуа профессор Ли Цян полагает, что «раскол» китайского общества ещене завершился и сейчас оно все еще находится в процессе перемен. Он подчеркивает, что превращение Китая за двадцать с небольшим лет из царства уравниловки в страну, вышедшую засредний уровень неравенства, вызывает в обществе нарастающую озабоченность неравномерностью распределения богатства. Это недовольство может стать скрытым источником социальной нестабильности, что требует с особым вниманием отне
стись к вопросу о пределах
способности общества терпеть такоенеравенство в доходах. Хотя разрыв в доходах в Китае не стольвелик (коэффициент Джини составляет 0,46—0,47, тогда какв Африке и Латинской Америке он превышает 0,5), надо учитывать, что в разных странах психологическая способность людейперенести неравенство в доходах может быть различной. В КНРпри социализме народ привык к системе уравнительного распределения, в более отдаленном историческом прошлом такжепреобладало мнение, что неравенство хуже бедности. Поэтомув целях поддержания социальной стабильности ученый рекомендовал властям обеспечить максимальному числу людей движение наверх за счет доступа к дележу более крупного «пирога»и повышения профессионального статуса87.По мнению Ли Цяна, выигравших и проигравших в ходе реформ можно разделить на четыре социальные группы интересов (шэхуэй лии цюньти). К «группе обладателей особых интересов» относятся самые удачливые: предприниматели, хозяевапредприятий, главы компаний, менеджеры высшего звена, звезды кино и эстрады, управленческий слой предприятий с участием иностранного капитала. К «группе получивших обычные выгоды» принадлежат интеллигенция, кадровые работники, менеджеры и чиновники среднего уровня, рабочие, крестьяне, образующие важную основу китайских реформ. В число «относительно проигравших» входят безработные городов и поселков,«оставившие трудовой пост» (ся ган). По сравнению с крестьянами отсталых районов их положение не так уж плохо, однакоони переживают изза «чувства относительных лишений» (сяндуй бодо гань) и «чувства относительных потерь» (сяндуй саншигань). «Относительно проигравшие» больше других недовольнытем, что менеджеры некоторых государственных предприятийрастрачивают богатство своих предприятий, занимаются казнокрадством и коррупцией. Так называемый «нижний слой» включает бедное население отсталых районов, есть бедные и в развитых китайских городах. Последняя группа отличается тем, чтоее положение ухудшилось в абсолютном отношении. Именно еенедовольство может стать опасным вызовом социальной стабильности КНР88.
537
Влияние политики нового руководства на позицию научного сообщества
После прихода нового руководства в работах китайских ученых (особенно тех, кто претендует на близость к власти и на возможность влиять на политические решения) стала утверждаться несколько измененная картина вызовов, стоящих перед страной. Политика «обогащения в первую очередь» (реформаторская стратегия Дэн Сяопина — Цзян Цзэминя) была поставленапод сомнение.
Исследователи (среди них Ху Аньган и ДинЮаньчжу) отмечали, что социальные проблемы, выросшие изкурса Дэн Сяопина, уже стали очень заметными. На политику«экономического развития в первую очередь» возлагается ответственность за создание целого ряда факторов нестабильности в обществе, сдерживающих ныне экономическое развитие.Систематический опыт определения новой политики реформ и сопутствующих ей вызовов можно найти в книге Ху Аньгана «Китай: новый взгляд на развитие» (2004 г.)89. Исходнойточкой для разработки обновленного курса исследователь называет новую концепцию развития, выдвинутую Ху Цзиньтаои Вэнь Цзябао на 3м пленуме ЦК КПК 16го созыва (октябрь2003 г.) и ставящую во главу угла человека. Теперь главной цельюреформы должны стать инвестиции в человека, провозглашаются задача «совместного обогащения» и стратегия скоординированного развития.Это дает основания китайскому эксперту поставить вопросо переходе к стратегии развития второго поколения (ди эр дай).Стратегия первого поколения, выдвинутая Дэн Сяопиномв1978г., была нацелена на ускоренное неравномерное развитие.В то время в качестве исходной служила теория «обогащенияв первую очередь» определенной части регионов страны и части общества. Цель реформы виделась в освобождении и развитии производительных сил, ускоренном развитии приморскихрайонов.При новом руководстве Китай стоит перед вызовом сменыстратегии. Страна нуждается в стратегии скоординированноговсестороннего устойчивого развития, которое должно быть не«опережающим», а «совместным», как и материальное обогащение. Главная цель нового этапа реформы — вложения в человека,развитие его способностей, восстановление баланса в тех сферах, где он был разрушен (или так и не создан) за годы преобразо
538
ваний. Ускорению перехода к этой стратегии способствовалаэпидемия атипичной пневмонии иее уроки, усвоенные властями.
Ху Аньган полагает, что «выдвижение идеи скоординированногоразвития стало активной реакцией или активным откликом накрупные политические, экономические и социальные вызовы»90.Ученый сослался на исследования английского историка Арнольда Тойнби, заключившего, что процветание определенной цивилизации зависит от способности быстро реагировать на возникающие вызовы91. Это должно побудить китайскую элиту постараться четко уяснить, скакими вызовами сталкивается страна, какова природа этих вызовов и как нужно на них реагировать.Отметим, что если в популярных и пропагандистских работахзападные пессимистические и радикальные оценки вызовов,стоящих перед КНР, преподносятся как отдельный вызов будущему Китая, то в исследованиях Ху Аньгана западные исследования проблем развития современного Китая служат позитивнымисточником и принимаются во внимание. Это любопытное явление с определенной симметричностью в своей основе: идеологизированному пессимизму иностранцев китайцы противопоставляют не менее идеологизированную критику, а серьезныеразработки иностранных исследовательских центров не толькоучитываются, но и очень широко заимствуются. Это относитсяк публикациям о Китае, выходящим из стен Организации экономического сотрудничества и развития, Всемирного банка, Международного валютного фонда.
В частности, Ху Аньган часто цитирует и использует в своейконцепции вызовов исследование корпорации РЭНД «Ограничительные линии на китайском экономическом пространстве»(2003 г.)92. Эксперты РЭНД выделили восемь факторов в развитии Китая, которые могут привести к снижению темпов экономического развития страны:.безработица, бедность и социальная нестабильность способны снизить к концу десятилетия темпы роста на 0,3—0,8%;.экономическое влияние коррупции отнимает 0,5%;.в период до 2015 г. влияние фактора распространения СПИДаи других инфекционных болезней на рост ВВП составит 1,8—2,2%;.влияние ограниченности водных ресурсов и их загрязненияв наихудшем варианте может составить 1,5—1,9%;.увеличение расхода энергии и цен на энергоносители с 2005по 2015гг. приведет кснижению роста экономики на 1,2—1,4%;
539.
несовершенная банковская система и проблемы госпредприятий в комплексе снизят темпы роста ВВП на 0,5—1,0%;.возможное сокращение прямых иностранных инвестиций на10 млрд долл. в год снизит годовой темп роста ВВП на 0,6—1,6%;.негативное воздействие тайваньской проблемы и других политических конфликтов на темпы роста составит 1,0—1,3 процентных пункта93.
Китайские исследователи в своих работах опираются и наоценки Всемирного банка, также уделяющего большое внимание вызовам развитию Китая. Это бедность населения (200 млнкитайцев живут менее чем на один доллар в день), незавершенность реформирования финансовой системы и государственных предприятий, необходимость ликвидировать негативныепоследствия быстрого развития последних двадцати лет длясельских природных ресурсов и городской окружающей среды,рост разрыва в доходах между районами, появление «слабыхгрупп» среди городского населения. По оценкам Всемирногобанка, при сохранении нынешних тенденций коэффициентДжини в КНР повысится до 0,474 в 2020 г.94
Вместе с тем разработки китайских экспертов встроены в политическое движение их собственной страны. Другое дело, чтонаступила эпоха смены власти, дающая возможность сдержанной критической переоценки прежнего курса. В ходе этого процесса грамотные китайские эксперты привлекают разработкииностранцев. В этом есть смысл, поскольку многие прежние схемы истолкования вызовов были насыщены идеологией КПК,а для решения реальных проблем необходим их трезвый и объективный анализ.
По нашему мнению, выделенные Ху Аньганомв осенью 2003 г. пять вызовов Китаю отвечают представлениямнового китайского руководства.
1. Увеличение разрыва между городом и деревней отражает национальную специфику Китая, которая может быть описана формулой «одна страна, две системы». В данном случае речь идет нео единстве материкового Китая и Гонконга, а о различных институциональных установлениях в городах и деревнях в самомКитае. Различие города и деревни уже стало серьезным вызовомразвитию Китая, а также самым главным системным препятствием на пути развития производительных сил и социальногопрогресса. Роль сельского хозяйства в национальной экономикенепрерывно падает (в 2002 г. его удельный вес в ВВП составил
540
14,5%). С точки зрения политического влияния крестьяне являются «слабой группой», их социальное положение принижено.Разрыв в доходах между горожанами и жителями деревни сопровождается увеличением различий в потреблении, в доступнойим сфере обслуживания. Значительная часть населения с низким качеством жизни накапливается в деревне, в особенностив западной части страны, отмечается заметная разница в производительности труда между городом и деревней95.
2. Расширение разрыва в региональном развитии в стране настолько велико, что Ху Аньган использует формулировку «одинКитай — четыре мира». К первому миру относятся богатые города Пекин, Шанхай, Шэньчжэнь, ко второму — районы со средним по мировым критериям уровнем доходов (приморские провинции Гуандун, Чжэцзян, Цзянсу), к третьему — районы с доходами ниже среднего уровня, к четвертому — бедные районы Центрального и Западного Китая. Различие между ними проявляется не только в разнице в средних доходах или ВВП на душу населения, но и в других экономических и социальных показателях.Даже по меркам крупной развивающейся страны этот разрыввесьма велик, в Китае он больше, чем в Индии96
3. Несбалансированность экономического и социального развитияпроявляется в недостаточных инвестициях в здравоохранениеи образование. Вложения в эти сферы не соответствуют темпамэкономического развития, показателям здоровья населения,они не успевают за ростом преступности и быстрым распространением СПИДа97.
4. Несбалансированность между ситуацией в области ресурсови экономическим развитием включает прежде всего проблему ресурсов. Хотя Китай обладает богатыми ресурсами, на душу населения их недостаточно, возникает проблема с обеспечениемресурсами. Это ведет к увеличению давления на окружающуюсреду, опустыниванию, уменьшению площади лесов, загрязнению воды98.
5. Несбалансированность между экономическим ростом и ростом занятости связана с тем, что хотя Китай и богат трудовыми ресурсами (это полезно для поддержки роста), он также испытываетогромное давление избыточного населения. При разработке модели развития страны в 1990е годы этот фактор не был принятво внимание, модель экономического роста с высокой занятостью была заменена на модель с низкой занятостью. В результатерезко обострилась проблема безработицы99.
541
Исходя из этого выдвигается новая концепция развития (первые четыре ее положения совпадают с официальной концепцией пяти сфер «единого планирования»100), направленная на скоординированное развитие города и деревни с приоритетнымвниманием к ускорению процессов урбанизации и «освобождению» крестьян, на скоординированное развитие различных регионов. Ставится цель достижения баланса экономическогои социального развития, экономического роста и роста занятости. При этом развитие должно стать «зеленым», т. е. меньшеразрушать окружающую среду.Ху Аньган связывает задачи изменения функций китайскойбюрократии с необходимостью адаптации властных структурк новым вызовам. Ученый отмечает, что за годы реформ в Китае произошли быстрые структурные и социальные изменения. В экономической области страна перешла от системы директивного планирования к системе социалистической рыночной экономики. Произошел переход от традиционного деревенского общества, основой которого являлась деревня, к современному городскому обществу, где ведущей силой являютсяпромышленность и обслуживание, и к обществу, основанномуна знаниях. В политике Китай перешел от традиционной системы с централизованной властью центра к политической системе социалистической демократии. И наконец, произошелпереход от закрытого и полузакрытого общества к открытойэкономике и открытому обществу. Эти четыре перехода создают серьезный вызов развитию и стабильности китайского общества, а также серьезный вызов управлению со стороны правительства101.
По мнению ученого, эти вызовы включают в себя экономический, социальный, политический и международный аспекты.
_Экономический вызов_
. Быстрый экономический рост КНРпородил неравномерность и нестабильность в развитии страны. Доходы части районов, отраслей и людей растут быстро,тогда как у другой части они увеличиваются медленно. Стремительные изменения в обществе не только превосходят ожидания людей, но и не оставляют времени на то, чтобы к ним приспособиться. Ху Аньган отмечает, что к 1990м годам результатами экономического роста стали пользоваться не все члены общества, как это было в период с 1978 г. по середину 1980х годов.Появились новые вызовы, не поддающиеся автоматическомупреодолению исключительно за счет роста: резко возросла без
542
работица в городах, увеличилась разница в доходах, усилилосьнеравенство, отсутствие системы социального обеспечения создало риски и трудности для слабых групп. Более того, все этипроблемы как раз и были порождены моделью, ориентированной на высокие темпы экономического роста.Быстрый экономический рост сопровождается также масштабной миграцией населения. Ныне Китай переживает процесс самого крупного перемещения населения из деревни в города. Это наносит серьезный удар по порядку в обществе, а также представляет вызов управлению обществом со стороны правительства. При этом ускоренный рост ведет и к разрушениюэкологического баланса102.
_Общественный вызов_
. На первое место Ху Аньган ставит вызов информационной революции. В современном Китае многократно увеличилось число печатных СМИ, в конце 1990х годовначалось массовое распространение Интернета, который убралбарьеры на пути движения информации. Позитивные стороныинформационной революции известны. Она помогает экономическому развитию и делает более удобной жизнь народа, повышает эффективность управленческой деятельности. Вместес тем открытие СМИ и их коммерциализация ослабили традиционный механизм воспитания народа, находившийся преждев руках власти. Даже когда информация была закрытой, внедрение в сознание людей базовых ценностей уже было непростым.Когда же информационные границы рухнули, Китай столкнулсяс мощной идеологической конкуренцией извне.Вторым по значимости Ху Аньган считает вызов со стороныбыстро нарастающей общественной нестабильности. Показатели демонстрируют рост тенденции к обострению напряженности в отношениях труда и капитала, увеличилось число спорови конфликтов. Преступления и нарушения безопасности ужестали острой социальной проблемой, участились аварии натранспорте, пожары, аварии при строительстве. Непрерывнорастет число дел, связанных с коррупцией. Увеличение факторов нестабильности затрагивает все большие сферы и касаетсявсе большего числа людей103.Сейчас число недовольных повседневной ситуацией жителейгородов и поселков составляет 100—200 млн человек, или 22—45% населения. Из них крайне недовольных — 32—36 млн, т. е.7—8%104. Главным образом это те, кто оказался в проигрыше отэкономического перехода и структурных преобразований, —`
543
безработные, крестьяне, люди с низкими доходами и все те, чьидоходы уменьшились. Настроения недовольства уже стали катализатором подрыва социальной стабильности. Их быстрое накопление может даже стать непосредственным источником социального беспорядка.
_Политический вызов_
Ху Аньган признает и то, что в результате двадцати лет реформ по мере углубления экономическогои социального перехода стало заметно отставание в области политических преобразований. Это поставило КПК перед серьезными вызовами. Согласно своему уставу эта партия всем сердцем и всеми помыслами служит народу, у нее нет особых собственных интересов, кроме интересов рабочего класса и самыхшироких народных масс. Однако в реальности часть парторганизаций превратилась в группы с собственными четкими интересами, они открыто требуют максимизации интересов определенной отрасли, района или группы. Небольшая часть членовпартии и кадровых работников переродилась, занимается взяточничеством и нарушает дисциплину. Это подрывает имиджпартии и вызывает ненависть среди широких масс народа.Ху Аньган полагает, что сейчас наступил самый напряженныйсо времени образования КНР исторический период вотношениях партии имасс, правительства инарода. Основа власти партиии правительства в массах заметно ослабла. Одну из причин ученый видит в том, что в 1990е годы Китай односторонне гналсяза экономическим ростом и богатством, пренебрегая интересами социальной базы правящей партии в лице рабочих, крестьянислабых групп. Теперь экономические перекосы идифференциация привели к росту социальной напряженности.В то же время власть КПК испытывает серьезное внешнеедавление. Китай получил много выгод от экономической глобализации. Однако следует осознать, что западные страны во главе с США обладают не только гегемонией «жесткой силы» в экономике и военной сфере, но и гегемонией «мягкой силы» в сфере информации и идеологии. Сохранение правления в рукахКПК и дальнейшее следование по пути социализма могут привести к тому, что власть станет «мишенью для битья» со сторонынаправляемого Западом мирового общественного мнения. Долгосрочные планы Запада по отношению к Китаю состоят в стратегии устрашения поднимающегося Китая в сфере безопасности, вестернизации китайского общества в сфере идеологии, ускорении мирной эволюции КПК в сфере политики.
544
Перед такими вызовами КПК должна сама ускорить политический переход и политическую реформу, превратиться из традиционной «революционной партии» в правящую партию современного государства, представлять коренные интересы широких масс, усилить политическую, социальную и экономическую основу своего правления 105.
Отметим, что идея превращения «третьего представительства» в «первое» у Ху Аньганаполностью соответствует новому курсу Ху Цзиньтао — ВэньЦзябао
_Вызов международной обстановки_
. Примечательно, что ХуАньган отделяет идеологический конфликт между Западоми властью КПК от конкретных международных вызовов, стоящих перед страной. Ученый отметил, что хотя открытость повысила эффективность размещения ресурсов в китайской экономике, технический уровень Китая и его конкурентоспособность, возросла и зависимость КНР от мирового рынка, усилилось внешнее давление на китайское правительство. Например,в 1998 г. от Китая требовали девальвации юаня, в начале 2000хгодов — ревальвации национальной валюты. После присоединения к ВТО Китаю придется привести законодательство в соответствие с нормами ВТО, иными словами, в качестве платы заоткрытость стране придется уступить часть суверенитета. Вопрос о том, как в наибольшей степени защитить государственные интересы, ослабить влияние внешних ударов на национальную экономику, — это новый вызов, стоящий перед китайскимправительством.
Ху Аньган отмечает важность урока эпидемического кризиса2003 г., нанесшего ущерб имиджу китайской власти. Способность выдержать кризис в условиях открытости, добиться понимания и поддержки за рубежом — это еще один вызов для правительства106.
__Новые акценты в китайской трактовке вызовов и рисков__
В 2004 г. социальные вызовы развитию попрежнему оставались в центре внимания китайских обществоведов. Ежегодная«Синяя книга по социальным проблемам» за 2004 г. еще в большей мере, чем предыдущие, посвящена угрозам социальной стабильности. Вышедшая летом 2004 г. вторая часть исследования
545
социальной структуры под редакцией Лу Сюэи, озаглавленная«Социальная мобильность в современном Китае»107, также затрагивает проблемы стабильности китайского общества.Если в первой части доклада были определены первоначальные контуры современной структуры китайского обществаи выделены его основные слои, то во второй части ставилась задача проанализировать изменения этой структуры. Авторыстремились уловить тенденции ее развития, показать, как путемперетока (людун) и под воздействием социальной политикитрансформируется социальная структура общества, выяснить,откуда возникли десять социальных слоев и в каком направлении они развиваются.Авторы пришли к заключению, что сложившаяся в Китаеструктура социальных слоев еще не соответствует требованиямсовременного развития. Особый интерес представляет анализтенденций изменений социальной структуры за годы, прошедшие со времени выхода в свет первой части работы. Лу Сюэи утверждает, что среди сложившихся десяти слоев те слои, которые надо было увеличить, не увеличились, а те, которые требовалось сократить, не были сокращены. Другими словами,не произошло ни заметного увеличения доли среднего слоя,ни сокращения доли крестьян. В новом докладе отмечается, чтов сельском хозяйстве попрежнему заняты 44% населения,а средний слой, как и раньше, составляет около 15%. Кроме того, возросли барьеры, затрудняющие детям представителейнижних слоев переход в более высокие слои. Это было продемонстрировано на примере детей кадровых работников. Как показало исследование, их возможности стать кадровыми работниками в 2,1 раза больше, чем у других108.
Многие китайские социологи подчеркивают, что для ответана вызовы, связанные с социальной дифференциацией, и дляпревращения Китая в устойчиво развивающееся, стабильное общество необходимо создать мощную среднюю силу. В научныхкругах КНР для определения этой силы используются различные понятия — «средний класс», «средний слой», «люди со средними доходами». Китайские ученые также используют различные критерии принадлежности к среднему слою, что приводитк заметным расхождениям в оценках его доли. Согласно мнениюЛу Сюэи, содержавшемуся в «Исследовательском докладе о социальных слоях современного Китая», удельный вес среднегослоя составлял в 2001 г. 15% населения109. К настоящему време
546
ни удельный вес среднего класса не изменился, Лу Сюэи попрежнему оценивает его в 15%110.
К значительно менее оптимистичным выводам пришла сотрудник Института социологии АН Китая Ли Чунлинь. В своемисследовании она использовала четыре критерия отнесенияк среднему классу: профессиональную принадлежность, уровеньдоходов, способ потребления и образ жизни, самоидентификацию. Исходя из этих критериев, она попыталась оценить долюсреднего класса в современном китайском обществе.Результаты обследования, проведенного исследовательскойгруппой по изучению изменений в китайском обществе АОН Китая в конце 2001 г. в 12 провинциях страны, показали, что к среднему классу по критерию профессиональной принадлежностиможно отнести 15,9% населения. Это управляющие государством и обществом, хозяйственные руководители, частные предприниматели и профессиональные научнотехнические работники, чиновникиисполнители. Если же добавить к ним «старыйсредний класс», т. е. «синие воротнички» (индивидуальных и частных работников промышленности и торговли), то доля среднего класса составит 27%. Критерию доходов соответствуют24,6%, критерию потребления и образа жизни — 35%, а идентифицируют себя со средним классом 46,8%.В случае одновременного использования всех четырех критериев отнесения к среднему классу его доля в китайском обществе оказывается крайне низкой. Если выявить тех, кто относитсяк среднему классу не только по профессии как «белый воротничок», но и по уровню доходов, по уровню потребления и к томуже сам причисляет себя к нему, то их доля составит всего 4,1%трудоспособного населения, или 2,8% населения в целом. Еслиже добавить к ним «старый средний класс» (индивидуальныхи частных работников промышленности и торговли), то долясреднего класса составит 7%111.При таком незначительном удельном весе среднего класса,к тому же сосредоточенного в мегаполисах и отдельных отраслях, трудно рассчитывать, что он сможет играть роль стабилизатора в неспокойном обществе. План решения социальныхпроблем путем взращивания среднего класса может оказатьсяиллюзией. Неудивительно, что опубликованные в 2004 г. работы китайских обществоведов были проникнуты тревогой иззадальнейшего увеличения имущественного расслоения. Однаиз публикаций в журнале «Ляован» была озаглавлена «Про
547
пасть между бедностью и богатством бросает вызов развитиюКитая»112.Профессор Ли Цян выделил новые особенности разрывамежду бедностью ибогатством. На20% наиболее богатых китайцев приходится 53—56% всех доходов, а в начале 1990х годов —48%. При этом 20% самых бедных получают лишь 2—4%,а в 1990е доля их доходов составляла 5—7%113. Все более заметна дифференциация в доходах различных районов, наступил период самого значительного во всей истории Китая разрыва между жителями города и деревни. Социальная структура в виде пирамиды не меняется, и китайскому обществу остро недостаетсреднего слоя, его формирование идет крайне медленно. Темвременем в деревнях, мелких и средних городах формируетсярасколотое двухполюсное общество, а средний слой присутствует лишь в небольшом числе крупных городов. Нижний слой населения сильно оторван даже от нижнего среднего слоя, в Китаесоздается общество низов.Такая социальная структура грозит стране социальным взрывом, поэтому Ли Цян призывает обращать внимание на способность населения перенести неравенство в доходах. Ученый указал, что разница в доходах, возникшая в результате действиярынка, еще может встретить понимание людей. Однако ряд методов обогащения люди считают неприемлемыми, наибольшуюненависть в обществе вызывают коррупция и незаконная нажива. Хотя по сравнению с дореформенным периодом китайцыстали более терпимы к дифференциации, Ли Цян полагает, чтоесли разрыв в доходах будет расти такими же высокими темпами, способность населения перенести эту разницу будет превышена, и тогда появятся серьезные социальные проблемы114.Лу Сюэи отметил, что «сейчас Китай больше всего боится латиноамериканизации»115. Напомним, что в 70—80е годы прошлого века в Латинской Америке ВВП многих стран возрос и экономика поднялась, однако их социальная структура и политика неизменились. Зависимость ряда стран от помощи США и Западав целом привела к тому, что внешний импульс был способенспровоцировать быстрое и масштабное обрушение. По мнениюЛу Сюэи, Китай не должен идти по такому пути. Экономика и общество обязательно должны скоординированно развиваться.Об опасности развития Китая по латиноамериканскому путиеще в конце 1980х годов говорил ведущий китайский экономистУ Цзинлянь. Он предупреждал, что Китай ни в коем случае не
548
должен «попасть в латиноамериканскую ловушку» или «заболеть индийской болезнью», имея в виду особые отношения, сложившиеся в этих странах между властью и рынком, которые ведут к имущественной дифференциации, привилегиям и коррупции. Анализируя тревожные тенденции увеличения разрывамежду богатством и бедностью в сегодняшнем Китае, У Цзинлянь использует для описания «плохой рыночной экономики»другой термин — «приватизация власть имущими» (цюаньгуй сыюхуа). Ученый считает его более понятным для китайцев: те, ктообладает правами распределения ресурсов, часто используютэти права для извлечения собственной выгоды
.....
---------[
PDF] Китай:Формат файла: PDF/Adobe Acrobat
Сходную точку зрения отстаивает и Ху Аньган: «Политическое ... Ван Шаогуан, Ху Аньган. Чжунго гоцзя нэнли баогао [Доклад о государствен. ной мощи Китая]. ..
и еще
В статье, опубликованной в свежем номере еженедельника «Ляован», китайский экономист, директор Центра по изучению реалий страны при Университете «Цинхуа» Ху Аньган отметил, что главные цели развития запада Китая – благосостояние населения, уменьшение бедности и озеленение. Для достижения этих целей западу страны требуется осуществление шести стратегий:
последнее обновленние: 14:51, 05/09/2003
в Китае
Ху Аньган: главные цели развития запада Китая – благосостояние населения, уменьшение бедности и озеленение
В статье, опубликованной в свежем номере еженедельника «Ляован», китайский экономист, директор Центра по изучению реалий страны при Университете «Цинхуа» Ху Аньган отметил, что главные цели развития запада Китая – благосостояние населения, уменьшение бедности и озеленение. Для достижения этих целей западу страны требуется осуществление шести стратегий:
Во-первых, стратегия приобретения знаний. Главное преимущество этого региона заключается в ресурсах рабочей силы, поэтому надо в полной мере использовать разнообразные знания, информацию, шансы образования, технологии и другие компоненты, предоставляемые современным миром, тем самым стимулируя социально-экономическое развитие. Необходимо усиливать способность этого региона к привлечению знаний извне, к новаторству, культивировать способность всего народа к освоению знаний и обмену знаниями, а также повышать способность этого региона к применению знаний.
Во-вторых, стратегия ускорения урбанизации. Низкий уровень урбанизации, медленный темп развития и большой удельный вес сельского населения на западе страны являются системным узким местом, в наибольшей мере тормозящим социально-экономическое развитие.
В-третьих, стратегия всесторонней открытости. Прежде всего надо открывать внутренний рынок, затем ориентироваться на международный рынок, стимулировать внутреннюю и международную конкуренцию, ускорять заимствование, перемещение и распространение отечественных и зарубежных технологий. Активно привлекать отечественные и зарубежные капиталы и кадровых работников, в больших масштабах участвовать в экономической глобализации и интеграции региональной экономики.
В-четвертых, стратегия социального развития. Чтобы обеспечивать социальное развитие на западе, надо повышать уровень популяризации обязательного образования, усиленно расширять масштабы подготовки выпускников полной средней школы, общеобразовательной и профессиональной высшей школы, а также аспирантов. Надо интенсивно развивать обучение взрослых в разных формах, старательно повышать культурный уровень народа, всемерно осваивать людские ресурсы.
В-пятых, стратегия экологического развития. Лейтмотив развития человечества в XXI веке – экологическое развитие. Надо избежать (или перескочить через него) этапа развития традиционной промышленности, характеризующейся большими затратами и большим загрязнением, непосредственно вступить в этап экологического развития.
В-шестых, стратегия положительного управления. Чтобы осуществлять его, надо сосредоточивать главные функции правительства на благосостоянии населения, то есть, на предоставлении общественных услуг широким слоям народа. – 0 –