JesCid# сообщил в новостях
следующее:755@vstrecha...
> Мне субъективно Ефремов всегда больше нравлся. В юности - вообще
кумир, хотя все вокруг фанатели от Стругацких.
>
> А тот трэд, который цитирую выше модератор убил...
> Там его модерит какой-то титулованный промопиарщик Стругацких...
> Оставшийся Стругацкий выжимает дивиденты из своего бренда.
кстати к теме "свободное время" и "отношение к труду". Отрывок из Улитки
на склоне, второй, "теневой" стороны АБС среднего периода. Написано
тогда же ,когда Понедельник.
Улитка сейчас фигурируеткак "антибюрократическая утопия". Тогда она была
фактически запрещена, редактора журнала Ангара за нее уволили,АБС
получили по мозгам и заглохли на 3-4 года - в этот период были разборки
с ними в ЦК, проработочные статьи ,короче персетали печатать. Одна
статья в Коммунисте 1967г у мен япросто есть (это кстати в ответ
Vader`у). Жаль,нет возможности подробно ее процитировать. Потустороннее
впечатление . И подтверждение тезиса о фаткиском запрете на сойиальную
фантастику. Тогда же был фактически запрещен Час Быка (об этом эпизоде -
в статьях по Ефремову)
проблема была, кто спорит
Константин сообщил в новостях следующее:693@vstrecha...
> Согласен на счёт того, что реально введение 5-6 часового рабочего
дня - разложение. Хотя существуют большие категории граждан, для которых
сокрашение рабочего дня - польза для общества, например матери
малолетних детей и т.д.
>
> Но думаю что дорогой ИВ просто рисовал красивую картинку для масс ,
которым приходилось вламывать даже не по 8 часов, а поболее.
>
>
>
Перец закурил, уселся на чемодан и поднял воротник
пиджака. Ему подали плащ, и он, благодарно улыбнувшись,
завернулся в него. Грузовик мчался все быстрее, и хотя день был
жаркий, встречный ветер казался весьма пронзительным. Перец
курил, укрывая сигарету в кулаке, и озирался. "Еду,-- думал
он.-- Еду. В последний раз вижу тебя, стена. В последний раз
вижу вас, коттеджи. Прощай, свалка, где-то здесь я оставил
галоши. Прощай, лужа, прощайте, шахматы, прощай, кефир. Как
славно, как легко! Никогда в жизни больше не буду пить кефира.
Никогда в жизни больше не сяду за шахматы..."
Сотрудники, сбившись к кабине, держась друг за друга и
прячась друг за друга от ветра, разговаривали на отвлеченные
темы.
-- Это подсчитано, и я сам считал. Если так пойдет дальше,
то через сто лет на каждый квадратный метр территории будет
приходиться десять сотрудников, а общая масса будет такая, что
утес обвалится. Транспортных средств для доставки
продовольствия и воды понадобится столько, что придется
создавать автоконвейер между Управлением и Материком, машины
будут идти со скоростью сорок километров в час и с интервалом в
один метр, а разгружаться будут на ходу... Нет, я совершенно
уверен, что дирекция уже сейчас думает о регулировании притока
новых сотрудников. Ну, посудите сами: комендант гостиницы --
так же нельзя, семеро и вот-вот восьмой. И все здоровы.
Домарощинер считает, что с этим что-то надо делать. Нет, не
обязательно стерилизация, как он предлагает...
-- Кто бы говорил, но не Домарощинер.
-- Поэтому я и говорю, что не обязательно стерилизация...
-- Говорят, что годовые отпуска будут увеличены до шести
месяцев.
Они миновали парк, и Перец вдруг понял, что грузовик едет
не в ту сторону. Сейчас они выедут за ворота и поедут по
серпантину, вниз, под утес.
.......
- У меня вопросов больше нет. Как у вас, господа?
Вопросов больше не было. Сотрудники частью дремали, частью
беседовали, повернувшись к председательствующему спиной.
Грузовик шел теперь медленно. Становилось жарко, тянуло влагой
и запахом леса, неприятным и острым запахом, который в обычные
дни не достигал Управления. Грузовик катился с выключенным
мотором, и слышно было, как издалека, из очень далекого далека
доносится слабое урчание грома.
-- Поражаюсь я, на вас глядя,-- говорил товарищ секретаря,
тоже повернувшись спиной к председательствующему.-- Нездоровый
пессимизм какой-то. Человек по своей натуре оптимист, это
во-первых. А, во-вторых, и в главных -- неужели вы полагаете,
что директор меньше вас думает обо всех эти вещах? Смешно даже.
В последнем своем выступлении, обращаясь ко мне, директор
развернул величественные перспективы. У меня просто дух
захватило от восторга, я не стыжусь сознаться. Я всегда был
оптимистом, но эта картина... Если хотите знать, все будет
снесено, все эти склады, коттеджи... Вырастут ослепительной
красоты здания из прозрачных и полупрозрачных материалов,
стадионы, бассейны, воздушные парки, хрустальные распивочные и
закусочные! Лестницы в небо! Стройные гибкие женщины со смуглой
упругой кожей! Библиотеки! Мышцы! Лаборатории! Пронизанные
солнцем и светом! Свободное расписание! Автомобили, глайдеры,
дирижабли... Диспуты, обучение во сне, стереокино... Сотрудники
после служебных часов будут сидеть в библиотеках, размышлять,
сочинять мелодии, играть на гитарах, других музыкальных
инструментах, вырезать по дереву, читать друг другу стихи!...
-- А ты что будешь делать?
-- Я буду вырезать по дереву.
-- А еще что?
-- Еще я буду писать стихи. Меня научат писать стихи, у
меня хороший почерк.
-- А я что буду делать?
-- Что захочешь! -- великодушно сказал товарищ
секретаря.-- Вырезать по дереву, писать стихи... Что захочешь.
-- Не хочу я вырезать по дереву. Я математик.
-- И пожалуйста! И занимайся себе математикой на
здоровье!
-- Математикой я и сейчас занимаюсь на здоровье.
-- Сейчас ты получаешь за это жалованье. Глупо. Будешь
прыгать с вышки.
-- Зачем?
-- Ну как -- зачем? Интересно ведь...
-- Не интересно.
-- Ты что же хочешь сказать? Что ты ничем, кроме
математики, не интересуешься?
-- Да вообще-то ничем, пожалуй... День проработаешь, до
того обалдеешь, что больше ничем уже не интересуешься.
-- Ты просто ограниченный человек. Ничего, тебя разовьют.
Найдут у тебя какие-нибудь способности, будешь сочинять музыку,
вырезать что-нибудь такое...
-- Сочинять музыку -- не проблема. Вот где найти
слушателей...
-- Ну, я тебя послушаю с удовольствием... Перец вот...
-- Это тебе только кажется. Не будешь ты меня слушать. И
стихи ты сочинять не будешь. Повыпиливаешь по дереву, а потом к
бабам пойдешь. Или напьешься. Я же тебя знаю. И всех я здесь
знаю. Будете слоняться от хрустальной распивочной до алмазной
закусочной. Особенно, если будет свободное расписание. Я даже
подумать боюсь, что же это будет, если дать вам здесь свободное
расписание.
-- Каждый человек в чем-нибудь да гений,-- возразил
товарищ секретаря.-- Надо только найти в нем это гениальное. Мы
даже не подозреваем, а я, может быть, гений кулинарии, а ты,
скажем, гений фармацевтики, а занимаемся мы не тем и раскрываем
себя мало. Директор сказал, что в будущем этим будут заниматься
специалисты, они будут отыскивать наши скрытые потенции...
-- Ну, знаешь, потенции -- это дело темное. Я-то, вообще,
с тобой не спорю, может быть, действительно в каждом сидит
гений, да только что делать, если данная гениальность может
найти себе применение либо только в далеком прошлом, либо в
далеком будущем, а в настоящем -- даже гениальностью не
считается, проявил ты ее или нет. Хорошо, конечно, если ты
окажешься гением кулинарии. А вот как выяснится, что ты
гениальный извозчик, а Перец -- гениальный обтесыватель
каменных наконечников, а я -- гениальный уловитель
какого-нибудь икс-поля, о котором никто ничего не знает и
узнает только через десять лет... Вот тогда-то, как сказал
поэт, и повернется к нам черное лицо досуга...
-- Ребята,-- сказал кто-то,-- а пожрать-то мы с собой
ничего не взяли. Пока приедем, пока деньги выдадут...
-- Стоян накормит.
-- Стоян тебя накормит, как же. У них там пайковая
система.
-- Надо же, ведь давала жена бутерброды!
-- Ничего, потерпим, вон уже шлагбаум..
Перец вытянул шею. Впереди желто-зеленой стеной стоял лес,
и дорога уходила в него, как нитка уходит в пестрый ковер.
Грузовик проехал мимо фанерного плаката: " Внимание! Снизить
скорость! Приготовить документы!" Уже был виден полосатый
опущенный шлагбаум, грибок возле него, а правее -- колючая
проволока, белые шишки изоляторов, решетчатые башни с
прожекторами. Грузовик остановился. Все стали смотреть на
охранника, который, перекрестив ноги, стоя, дремал под грибком
с карабином под мышкой. На губе у него висела потухшая
сигарета, а площадка под грибком была усыпана окурками. Рядом
со шлагбаумом торчал шест с прибитыми к нему предупреждающими
надписями: " Внимание! Лес!", " Предъявляй пропуск в
развернутом виде!", " Не занеси заразу!" Шофер
деликатно погудел. Охранник открыл глаза, мутно посмотрел перед
собою, потом отделился от грибка и пошел вокруг автомобиля.
Аркадий и Борис Стругацкие. Улитка на склоне
1965 г.
> -- А ты что будешь делать?
> -- Я буду вырезать по дереву.
> -- А еще что?
> -- Еще я буду писать стихи. Меня научат писать стихи, у
>меня хороший почерк.
> -- А я что буду делать?
> -- Что захочешь! -- великодушно сказал товарищ
>секретаря.-- Вырезать по дереву, писать стихи... Что захочешь.
> -- Не хочу я вырезать по дереву. Я математик.
> -- И пожалуйста! И занимайся себе математикой на
>здоровье!
> -- Математикой я и сейчас занимаюсь на здоровье.
> -- Сейчас ты получаешь за это жалованье. Глупо. Будешь
>прыгать с вышки.
> -- Зачем?
> -- Ну как -- зачем? Интересно ведь...
> -- Не интересно.
> -- Ты что же хочешь сказать? Что ты ничем, кроме
>математики, не интересуешься?
> -- Да вообще-то ничем, пожалуй... День проработаешь, до
>того обалдеешь, что больше ничем уже не интересуешься.
> -- Ты просто ограниченный человек. Ничего, тебя разовьют.
>Найдут у тебя какие-нибудь способности, будешь сочинять музыку,
>вырезать что-нибудь такое...
> -- Сочинять музыку -- не проблема. Вот где найти
>слушателей...
> -- Ну, я тебя послушаю с удовольствием... Перец вот...
> -- Это тебе только кажется. Не будешь ты меня слушать. И
>стихи ты сочинять не будешь. Повыпиливаешь по дереву, а потом к
>бабам пойдешь. Или напьешься. Я же тебя знаю. И всех я здесь
>знаю. Будете слоняться от хрустальной распивочной до алмазной
>закусочной. Особенно, если будет свободное расписание. Я даже
>подумать боюсь, что же это будет, если дать вам здесь свободное
>расписание.
>> -- А ты что будешь делать?
>> -- Не хочу я вырезать по дереву. Я математик.
>> -- Математикой я и сейчас занимаюсь на здоровье.
>> -- Зачем?
>> -- Не интересно.
>> -- Ты что же хочешь сказать? Что ты ничем, кроме
>>математики, не интересуешься?
>> -- Да вообще-то ничем, пожалуй... День проработаешь, до
>>того обалдеешь, что больше ничем уже не интересуешься.
>> -- Это тебе только кажется. Не будешь ты меня слушать. И
>>стихи ты сочинять не будешь. Повыпиливаешь по дереву, а потом к
>>бабам пойдешь. Или напьешься. Я же тебя знаю. И всех я здесь
>>знаю. Будете слоняться от хрустальной распивочной до алмазной
>>закусочной. Особенно, если будет свободное расписание. Я даже
>>подумать боюсь, что же это будет, если дать вам здесь свободное
>>расписание.
>
>- Именно!
>И что тут возразишь?
Действительно, чего тут возразишь: ярчайший пример культурного калеки. Даже определение этому в психологии есть, кажется, - "профессиональная дикость", - это когда человек ничего кроме своего руля не видит и видеть не хочет. Между прочим, мерзейший тип в общении, особенно если это еще сдобренно изрядной долей спеси "ну, я математик, а ты - свинопас!" (я знавал такового экономиста).
Это, однако, было бы еще ничего (мало ли, ну колека, ну и пусть), но приводит к далекоидущим последствиям. Во-первых, сложность и взаимопроникновение сфер человеческой деятельности, а так же изменчивость направления и процесса сейчас таковы (особенно в интеллектуальной сфере), что узкий специалист уступает универсалу, а во многих случаях, прямо служит причиной провала работы, будучи не в состоянии понять поставленную задачу или понимая ее превратно (где-то, давно, попадалось красноречивое сравнение узкопрофильного и широкопрофильного инженера по критериям: ввод в строй, производительность в стандартных условиях, в нестандартных условиях, время (и вообще возможность) изменения направления деятельности и т.д.). Похоже, идет циклическое развитие по типу "от общего к частному, от частного к общему", и узкий зашоренный специалист - это вчерашний день промышленности. Во-вторых, что не менее серьезно, к такому математику завтра приходит разносторонний дядя со стороны, берет его за его математическую гузку и вертит его как хочет (все равно тот ни в чем кроме математики ни бум-бум). Ну а что делать, калеки живут подаяниями ("ой, почему СССР развалился?").
И наконец:
>И что тут возразишь?
А, простите, чего плохого в "пойти по бабам"? Первое, что следовало бы сделать человечеству - это "пойти по бабам" (как здесь это изволили называть) и довести этот (вообще-то бесконечный процесс) до совершенства. Что может быть возвышеннее и достойнее, чем человеческое общение? Или мы настолько калеки, что даже эта основа основ человеческого существования предстает для нас в уродливом свете?