От Михайлов А.
К Константин
Дата 30.07.2008 00:31:59
Рубрики В стране и мире;

Прочитал я последнюю книжку Кагарлицкого.

Кратко изложу основную проблематику и свои соображения по этому поводу.


Заметки о переходной программе. (мини-рецензия на книгу Б.Ю. Кагарлицкого «Политология революции»)

Начнем с того, что название книги отражает содержание — это именно политология,а не социология революции. Автор главным образом описывает многочисленные случаи классовой измены классических левых партий, а также альтернативные левые движения, возникающие на волне радикализации масс, возмущенных неолиберальным курсом и оппортунизмом традиционных левых. Однако причины столь печального положения дел в старых организациях рабочего класса и тактику и стратегию новых организаций Кагарлицкий рассматривает довольно поверхностно лишь в первых и в последних лавах своей книги.
Поражения левых в 90-х Кагарлицкий связывает с глобализацией и порожденным ей кризисом национального государства, до того служившим инструментом социальных программ левых. Сама глобализация интерпретируется как изменение конфигурации мир-системы, инициированное заговором неолиберальных элит. Здесь я несколько утрирую, однако Кагарлицкий неоднократно повторяет что глобализация не есть нечто объективное — не процесс образования глобального рынка, а искусственное поддержание разных цен, прежде всего на рабочую силу, на локальных рынках, не разрушение национального государства, а превращение его в инструмент транснациональных корпораций. Обосновывается это тем, что пришедший в равновесие глобальный рынок тут же развалился бы на множество локальных — незачем производить товар за тридевять земель если цена рабочей силы и других факторов производства везде одинакова. Тем не менее этот вывод нельзя считать верным — благодаря масштабному фактору глобальный рынок эффективнее множества локальных того же объема — с чисто технологической точки зрения можно применять более производительное оборудование, а с политэкономической точки зрения применение более мощного оборудования означает увеличение доли овеществленного труда в единице продукции, или, что тоже самое, относительное сокращение прибавочной стоимости, которое должно быть компенсировано увеличением массы прибавочной стоимости, т.е. глобальным масштабом эксплуатации. В свою очередь глобальность эксплуатации обеспечивается вывозом капитала в предшествующую эпоху империализма. Однако, хотя империализм и распространяет индустриальное производство на весь мир, он вовсе не обеспечивает равномерную вооруженность всем видами капитала, а глобализация закрепляет и воспроизводит это различие в отраслевой специализации стран и регионов, в неравномерном соединении рабочей силы каждого региона с различными видами капитала, не только воплощенного в средствах производства, но прежде всего капитала культурного и технологического, что и обусловливает незатухающие потоки капитала и миграцию рабочей силы в глобальной экономике. Воспроизводство различий подробно исследовалось ведущими левыми социологами — в частности Бурдье и Валлерстайном — политолог Кагарлицкий здесь лишь добросовестно воспроизводит вывод социологии, о формировании гетерогенного рабочего класса. Эти два фактора — размыкание национального рынка и гетерогенность пролетариата и привели к разгрому левого движения в 80-х, 90-х — ТНК получили возможность пускать потоки капитала в обход государств слишком много тратящих на социальные программы, закрывать предприятия с бастующими рабочими и стравливать друг с другом различные отряды пролетариата. Следует также отметить специфику действий в изменившейся международной обстановке двух оплотов мирового рабочего движения — СССР и КНР. Первый избрал стратегически неверный способ разрешить спровоцированный масштабным фактором кризис линейной формы социализма и фактически отказавшись от социализма развалился, второй же постарался извлечь из закрепившихся различий максимум выгоды для своего линейного планомерного технологического развития, т.е также выбрал компромиссную тактику, чреватую многими проблемами в среднесрочной и опасную в долгосрочной перспективе.
Все это вынуждает поставить вопрос о переходной программе левого движения. На волне массового недовольства неолиберальными реформами левые могут добиться отдельных успехов на муниципальном, национальном или даже региональном уровне - но это все локальные успехи и пришедшие к власти левые окажутся перед необходимостью действовать в условиях отрытой, а не замкнутой системы, где процессы воспроизводства можно было бы всесторонне планировать. В подобных условиях противодействие ТНК и представляющих их интересы международных институтов, контролирующих потоки капитала через страну, делает невозможным традиционную стратегию умеренных левых на защиту социальных прав, оплату социальных программ через повышение налоговой ставки, и даже национализацию ключевых отраслей промышленности. Умеренность оказывается путем к оппортунизму, к отказу от всех социальных завоеваний в надежде извлечь необходимые для выполнения обещанных избирателям социальных программ средства из большей «открытости», однако эти надежды весьма призрачны, и даже если отдельным популистским режимам удается воспользоваться благоприятными изменениями конъюнктуры, более быстрыми чем демонтаж социальных институтов, то этот успех весьма эфемерен на фоне подступающего неизбежного мирового кризиса, который навсегда покончит с благоприятной конъюнктурой, так что дело заканчивается обыкновенным предательством, правда в особо крупных размерах, с перспективой сдачи власти фашистским режимам. История в очередной раз доказала нежизнеспособность ревизионизма, а значит освободительное движение масс должны возглавить коммунистические партии, вооруженные современной марксистской теорией. Бернштейнианский тезис «цель — ничто, движенье — все» не может нас устроить — если уж речь идет о «переходной программе», то следовало бы знать откуда и куда мы переходим, а главное как. Откуда мы идем более-менее понятно — капитализм достаточно хорошо изучен и как чистая эндогенная форма и во всей своей современной гетерархии, а вот о цели движения ясного понятия нет, по крайней мере у Кагарлицкого. Кагарлицкий конечно понимает, что цель все таки социализм, а не заседание в парламенте и портфели в правительстве, однако изложенная в последней главе довольно расплывчатая программа отличается от традиционных рецептов разве что неким абстрактным «демократическим контролем», и на практике приведет к оппортунизму по тому же самому механизму, описанному Кагарлицким в основной части работы. Иными словами, Кагарлицкий, совершенно того не желая, сам превращается в оппортуниста, и от окончательного превращения его удерживает лишь то, что он является не функционером какой-либо политической организации, а экспертом. Вот здесь то и выявляется важнейшая ориентирующая роль теории! Кагарлицкий чисто механически соединяет демократию и социализм, тем самым самих категориях своего мышления закрепляя отчужденный характер власти, а в действительности - вот парадокс — передавая власть бюрократии, которая более всего вызывает критику Кагарлицкого. Проблема Кагарлицкого в том что он слишком поверхностно прочитал «Империю» Хардта и Негри и совершенно не понял категорию биополитического производства. А ведь именно здесь — в производстве и воспроизводстве действительной жизни - находиться важнейшее открытие Маркса — фундаментальная связь производственного и политического («базиса и надстройки» как раньше говорили) - объективной топологической структуры производственных отношений, в которой действуют субъекты, и коллективного субъекта политического действия, изменяющего эту структуру. Производственное самоуправление определяется не «демократией», а формой общения между коллективами — производственными отношениями. Например господство рыночного обмена над пролетарскими общинами с неизбежностью приведет к производственной власти внутри каждой общины-предприятия — теоретически это показал еще Энгельс в «Анти-Дюринге», а экспериментальное подтверждение тому дал опыт югославских реформ. И наоборот, совершеннейшей иллюзией представляется страх пред бюрократическим перерождением социализма вследствие централизации — в линейной (планомерной) форме социализма централизованно осуществляется синхронизация соисполнения технологических процессов — вышестоящая планирующая организация задает частоту обновления технологий, частоту документообророта. соисполняемого данной технологии, наконец физическую частоту в энергораспределительных сетях (в синергетике, с строгом по Хакену, смысле есть принцип подчинения — зависимость частот многих подсистем от одного или нескольких параметров порядка — корректная метафора централизованной синхронизации), но не вмешивается в саму технологию, являющуюся неотчуждаемой собственностью коллектива, что и обуславливало институциональную прочность производственного самоуправления на советском предприятии. Концентрированное выражение производственной власти — непосредственная власть вооруженного народа — исток демократии, в том числе и советской демократии. Производственный принцип формирования народа-армии отражает коллективную власть над обобществленными средствами производства, а вот территориальное самоуправление и территориальная армия, за которые ратует Кагарлицкий означают всего лишь буржуазную демократию — власть над обобществленной землей, отнятой у феодалов. При феодализме, кстати тоже есть свое самоуправление — сословное, профессиональное (цеха, гильдии — все они формировали городское феодальное ополчение), соответствующее обобществлению работников. Так что дело не в формальной демократии, а в производственном содержании власти коллективного политического субъекта. Таковы выводы, следующие из «Полилогии» А.С.Шушарина - фундаментальной социологической работы, генерализующей полтора столетия развития революционной марксистской мысли, и именно отсюда мы может подчерпнуть понимание того, куда собственно ведет «переходная программа». А.С. Шушарин построил эскиз критической теорию линейной (плановой) формы социализма, способа производства преодолевающего капиталистический, нм же теперь необходима реконструкция социализма - воссоздание линейной формы, но уже с раскрытой «технологической тайной», с явно прописанной планомерностью — мы это можем сделать, поскольку вооружены критической теорией сообщающей «всю правду» о социализме, подобно тому как «Капитал» исчерпывающе объясняет капитализм — а вот идущий на смену линейной форме когнитивный («знаниевый») социализм пока еще в становлении — здесь живое творчество масс — деятельности, первые когнитивно-коммуникативные проекты, научно-образовательные центры и т.д. уже возникли, а вот связывающие их формы общения еще только возникают, в отличии от структур линейной формы, которые мы можем осознано воссоздать.
Вот теперь, определившись с социальной топологией, мы можем сформулировать следующую переходную программу-минимум реконструкции социализма:

  • Когнитивное образование для всех. Законодательная и организационная поддержка детско-взрослых научно-образовательных коллективов по типу ШГК и требование максимально широкой автономии университетов как центров межтехнологической коммуникации. Этот пункт доступен для всех, даже самых маленьких движений, заметных лишь на муниципальном уровне, поскольку не требует больших ресурсов, а лишь квалификации и доброй воли участников движения
  • Всеобщая и неотчуждаемая собственность на знания; отмена технологической тайны; ограничение платы только технолгическими услугами; организационная законодательная поддержка открытых технологических проектов. Этот пункт тесно связан с предыдущим — свободное распространение знаний возможно лишь там где обучение другого коллектива повышает совокупные темпы технологического накопления (в противном случае возникла бы «плата» за знания, связанная с конфликтом обучения других и собственных разработок), и наоборот творчество-коммуникация предполагает необходимым условием свободный доступ к знаниям. Таким образом можно будет создать питательную среду стимулирующую разработку новых технологий — настоящую федеральную инновационную систему.
  • Общественный контроль над энергопотоками, мощностной баланс, национализация всех сетей и в пределе всего материально-энергетического комплекса — энергетики, транспорта и воспроизводства конструкционных материалов. ТНК не могут привезти энергию и инфраструктуру с собой и вынуждены пользоваться уже имеющимися на месте, а материально-энергетической инфраструктурой можно управлять на основе идей разработок Побиска Кузнецова, контролировать распределение мощности по функциям-технологиям и поддерживать мощностной баланс при международных транзакциях, взымая соответствующую плату с ТНК за пользование инфраструктурой. Демократический контроль над материально-энергетической инфраструктурой достигается публичностью и открытостью автоматизированой среды принятия решений.
  • Производственное самоуправление; отмена коммерческой тайны, рабочий контроль и полная публичность всех принятых решений внутри действующих на рынке корпораций. Таким образом достигается защита социальных прав трудящихся, формирование субъекта социального действия и зачатков будущего обобществления технологий
  • Интернационализм. Трансграничное распространение вышеизложеных на любую дружественную организацию трудящихся, формирование всемирной сети когнитивно-коммуникативных проектов - «множетства». требование демократическогго международного контроля над вооруженными силами «Империи». Вообще интернационализм равномощен коммунизму — коммунизм — овладение эндогенными производственными отношениями, интернационализм — экзогенными.

    Преимущество данной программы в том что она, при наличии глубокого производственного содержания, не предполагает широкой национализации и экспроприации и выдвигает прежде всего демократические требования, что позволяет в условиях открытости и соблюдения формально демократических процедур сплотить широкий антикапиталистический фронт, включающий как традиционный рабочий класс, так и новые отряды когнитивного пролетариата даже отдельных представителей малого бизнеса и мелкобуржуазной интеллигенции, недовольных диктатом корпораций. Вмешательство во внутренние дела корпораций вызовет их ожесточенное сопротивление, что наглядно продемонстрирует их антидемократический характер и вынудит общество прибегнуть к карательной национализации и террору против агентов корпоративного капитала - реформы должны служить радикализации, катализу революции. Так изменяются объективно данные общественные отношения и формируется коллективный политический субъект этих изменений.