Встреча

	От	Михайлов А.
	К	Кудинoв Игорь
	Дата	23.11.2007 16:44:34
	Рубрики	В стране и мире;

Заметки о стоимости и когнитивном производстве.

немного переработанный ответ Карамышеву - https://vif2ne.org/nvz/forum/0/co/234300.htm

Большинство защитников авторских и смежных прав по существу апеллируеют к одному принципу — принципу эквивалентности обмена, к стоимости как инварианту обмена, к сохранению при обмене труда.
Ну что же, давайте рассмотрим по подробнее что происходит со стоимостью в когнитивном производстве. Так вот, когнитивное производство являясь совместно-разделенной деятельностью и существует только в коммуникации не сводимой к совокупности актов обмена. Более того, попытка осуществить такую редукцию немедленно уничтожит всякое когнитивное производство. Например, если бы ученые вздумали торговать копиями своих статей как товаром, то наука бы немедленно прекратилась. ведь каждая статья содержит десятки ссылок, а значит «стоимость» её производства в эти самые десятки раз была бы больше её собственной. Поэтому западе, да и у нас давно уже существуют обширные бесплатные электронные архивы предпубликаций, позволяющие любому читателю ознакомится с нужным ему материалом. так что практика основного когнитивного производства (т.е науки) опровергает ваши построения, выеденные надо полагать из торговли малохудожественными поделками. Ведь не только научные тексты, но и тексты художественные, политические, философские и т.д. тоже не являются товаром, ведь они нужны не сколько читателю, сколько автору, являются его обращением к миру, так сказать односторонней (в отличии от научных текстов и дискуссий) коммуникацией, и если, к примеру, сделаеть публицистику в том числе и в защиту авторских прав платной, то её никто читать не будет. Вывод однозначен — когнитивное производство как таковое есть всеобщее производство, существующее только в общественной форме.
-Но как же так? - спросят читатели — откуда тогда взялись патентное и авторское право и прочая интеллектуальная собственность? Для того чтобы ответить на это вопрос необходимо снова вернуться к исходному пункту — к обмену. Обмен обусловлен разделением труда, обмениваются только качественно разные виды труда, а значит что интеллектуальный труд обменивается на нечто качественно иное - на воспроизводящий труд. Такой процесс обмена выступает завуалированной формой опредмечивания знания - знание в процессе человеческой деятельности превращается в вещь, обмениваемую в качестве товара на рынке, в результате чего само знание овеществляется и обретает стоимость, за счет той относительно прибавочной стоимости, которая производится при применении нового знания в процессе труда. При этом, поскольку изначально знание не является вещью и труд, затраченный на его производство не изменяется при изменении числа копий, однако рыночный механизм не осуществляет распределение затрат по всем потребителям ( это означало бы убывание цены с ростом спроса), что обуславливает присвоение большей части относительной прибавочной стоимости, произведенной в материальном производстве, собственником овеществленных знаний. Таким образом товарная форма знания служит тормозам как для его распространения и внедрения, так и для его производства, ведь материальное производство как совокупный потребитель вынуждено многократно выплачивать стоимость одного и того же знания из своего всегда ограниченного бюджета. Отсюда мы делаем вывод — потребителем знание должно выступать только общественное производство как консолидированное целое. Именно в таком и только в таком обмене сохраняется стоимость, т.е. эквивалент труда должен уплачиваться обществом в момент овеществления знания в статье или изобретении (что кстати гарантирует их инновационность), при этом до и после акта овеществления знание должно распространяться свободно, подчиняясь лишь когнитивным механизмам регуляции вроде стремление к истине и т.д. Иной взгляд на распространение знание есть ни что иное как апология невежества масс, узурпации знания ничтожным меньшинством и отчуждения интеллектуальных способностей, а то и вовсе откровенного паразитизма, как в случае тем же литературным наследием Ахматовой, которое, как бы мы не относились к этой поэтессе, является достоянием общества и потому не может быть приватизированно случайными людьми, стремящимися к наживе.